Николай Антропов - Молитва «Гранд-Каньон»

• Название: Молитва «Гранд-Каньон»
• Автор: Николай Антропов
• Жанр: Поэзия

Настоящее издание является первым сборником стихов Николая Антропова. Представленные здесь произведения разнообразны и зачастую противоречивы. Именно таким – сложным, неоднозначным, полным намеков и бередящих душу образов – предстает перед нами мир поэта. А иллюстрации Светланы Американцевой помогают проникнуть в самую сердцевину этого необыкновенного мира, увидеть глазами поэта неуловимое и услышать его ушами шепот самих слов.

---

Аквилон

Немые, влажные, холодные просторы
Кивали облаку седому, ангелу седому…
Куда вы нас влечете, Северные горы?
На Аквилон возводите, к Содому?

Развеять пыль, оплакивая ветер,
В ладонях расплескать ладью росы…
Который век настенные часы
Оттачивают слогом ход столетий…

Ход холода от выдоха до вдоха…
Мы медь звенящая, мы свадебный кимвал…
Плясунья Эхо ласкает кости скал,
Танцуя, словно вещая Эпоха…

Остыли люди, боги, города…
Все каменное, взор куда не кинешь…
Довольно песен, если близок финиш —
Огрызок яблока, летящий в никуда…

А свадьба длилась сединой волос —
Безудержная пляска Аквилона…
И вечный час, как змей вкусивший лоно,
В Смех первородный пролил семя Слез…

День Великого Огня

Тяготят меня вериги,
Вереница слов и жен…
Я собою сам сожжен —
Письмена горят и книги,

Даты, числа, имена,
Лихолетье, люди, лики…
Рвется ниточка на стыке,
С криком: «В бой! За ордена!»

Вот так родина! Родня
Родила нас напоследок…
И ворочается предок
В день Великого Огня!

В День Потопа утоли
Все грехи и смой водицей,
Чтобы заново родиться,
Как подснежник из земли…

Жизнь простыла в простыне…
Беглый снег лежит под пледом…
Так и мы растаем следом
В час на жертвенном огне!

Оглянуться не успеть!
Оградиться не под силу!
Ляжем в общую могилу,
Чтоб костями позвенеть…

Тяготят меня дела
И цепочки общей звенья…
В День всемирного забвения
Правит праздником Зола!

Увядая, увядай!
Ордена – живым на память…
На костях мне погадай,
Как нам Праздник Мертвых справить!

Евхаристия Посвящается Юлии Хрисанфовой

Иная ты… И я иной…
Я инок… Отрок… Иней…
Иная ты, иди за мной
Под плащаницей синей…

Проступит пот испод-
Него, котельного белья…
Иная ты – огонь и лед…
Но кто же тогда я?

Я инок… Инок… Я иной…
От рук, от ног, от глаз…
Иная ты, иди за мной
Сквозь год, сквозь день, сквозь час…

Сквозь времена иная ты…
Ты раковина строк…
Я инок… Отрок… Я поток
В крещенские цветы…

Я числа, буква и закон…
Иная, ты чиста…
Я ветер средь раздетых крон
В развалинах Христа…

Оставь меня… Останови…
Я вытер след с песка…
Позорный гвоздь в живой крови
Купается века…

Я искуплен… Искуплена,
Иная, ты со мной…
Мы Евхаристия Звена,
Мы на цепи одной…

Здесь плен и пламя, полымя…
Там тлен и знамя, зной…
Иная ты, помилуй мя,
Как я тебя, иной…

Архангел Посвящается Анне Шабловской

Именная теперь икона
От рождения до похорон
Пусть хранит средь других икон
Благовест колокольного звона!

Благовест по тебе и мне!
Только так и никак иначе,
Чтобы душу могла заначить
За меня в деревянном огне…

В час уныния помолись!
Михаилу и Николаю…
Анна, я тебе оставляю
В час зачатия рублевскую высь!

Притча

У тебя есть спасательный круг…
У меня – только камень на шею…
У тебя даже есть пара рук…
Я и того не имею…

Вкруг тебя большой океан…
Вкруг меня только пустыня…
Ни росы, ни дождя, ни инея…
Только пустой стакан…

Я его иссушил до дна…
Только ил всколыхнулся и лег…
У тебя еще есть пара ног…
У меня есть только спина…

У тебя есть высокий путь…
У меня – и того вполовину…
У тебя – один крест на грудь…
У меня – два креста на спину…

И тут они упали оба —
Друг другу верные до гроба.

Игрушка Молчания

Прирос я к дому и покою
Холодным сердцем, к очагу,
К огню, что жалится змеею
На жизнь в растопленном снегу…

Шипит сурово и устало,
Теряя трепетность тепла…
Я скрежет хрупкого металла
В камине, где лежит зола…

Где раскаленный уголь солнца
Остыл в кристаллах бытия…
Передо мной змеею вьется
Огонь, которым стану я.

Огонь, в котором спит прохлада,
Есть нечто большее огня…
Утешь теплом, ужаль меня!
Мне больше ничего не надо…

Огонь, с которым умирают,
Подобен пеплу языка…
Молчанье – лучшая строка!
Ей люди сердце посыпают.

Не сокрушаясь ни о чем
Я, как алхимик, днем и ночью
Из камня высекаю волчью
Искру игрушечным мечом…

Глупец! От сырости времен
Земля уже туманом дышит…
Строку молчания не слышит
Твой меч, что кровью обагрен…

Багровым светом обогрей
Клинок и брось в траву сухую…
Я, может быть, тогда раздую
Огонь – священный яд углей!

Зашей глаза, слепая нить,
Живая плоть к тебе готова!
Игла Господня, шей сурово,
Чтоб душу мог перекроить…

И на краю своих крестин,
Воды с огнем, родиться свыше!
Стать глубже, трепетнее, тише
Огня, воспевшего камин

Пустых, беспамятных времен,
Холодных встреч, разлук горячих,
Оглохших слов, дорог незрячих,
Молчаньем золотым клеймен…

Полет Валькирий

Волшебница, твой мир прекрасен!
Он соткан из узоров глаз!
Я этим взором бы украсил
Свой мир и каждого из нас.
Волшебница, твой мир чудесен!
Он выткан из цветов и чувств!
И устлан берег моих песен
Речной осокой твоих уст.
Волшебница, твой мир так сложен!
Он тайна весь, живая вязь!
Давай из чудных песен сложим
Тебя, что свыше родилась!
Волшебница, твой мир как остров —
Необитаем, одинок…
Но он и есть тот уголок
Живой души в стремлении остром…
Волшебница, твой мир понятен!
Но нам невнятна его речь…
Мы сотканы из черных пятен…
Мы призваны не жить, а жечь!
Волшебница, твой миг – столетие!
Но чуток трепетный огонь,
К тебе сошедший на ладонь —
Пожаров и ветров свидетель…
Волшебница, твой мир печален ведь!
Он весь как аксиома звезд.
Пора и мне туда отчаливать
Вслед за тобой, сжигая мост.
Волшебница, твой мир исхожен
Немногими из тех, кто жил!
Кто за тебя свой меч сложил,
Не сможет впредь достать из ножен…
Волшебница, твой мир – валькирий
Полет в неведомо куда,
Где нелюдимая звезда
Поет о том и этом мире!
Волшебница, твой мир окутан
Росой, стекающей с коня…
Возьми в нездешний мир меня,
Живущего лишь по минутам!
Волшебница, твой мир исходит
Сияньем вечным в мою грудь,
Благословляя на восходе
Убитых и рожденных в путь!
Волшебница, твой мир прекрасен!
Пряди свое веретено!
Приди! Приди к нам восвояси,
Где жизнь и смерть теперь одно.

Жимолость

Изрешетили пули
Сомнениями душу мою…
Веру ветра задули, —
Голым камням пою.
С каждым шагом все четче,
С каждым взглядом – мутней…
Дай мне сложить, Отче,
Последнюю песнь о ней!
Чтобы туманы рассеять,
Чтобы навек замолчать…
Чтоб научиться верить,
Заново жизнь начать…
Голые камни сложились
В неприступный куплет.
Песня – горькая жимолость —
О тебе, той, которой нет…

Завещание

Вдали от всех скитаюсь день и ночь,
Стенания мои подобны волку…
Я в стоге сена не найду иголку
Своей души, летящей в пропасть прочь…

В игольное ушко не вдета нить
Заветного клубка змеиной пряжи…
И я гадаю снова: быть, не быть?
И вычищаю все углы от сажи…

Ребром стоит поставленный вопрос…
Ломаю голову над правильным ответом…
Я забиваюсь в угол горьких слез
И ограждаюсь деревянным светом

Икон, которые в меня всегда глядят
Весь век из-под тяжелых век обряда,
И жалом смерти проникает взгляд
Мне в сердце, полное уныния и яда…

Глаза мои, как идолы вдали, —
Два истукана смотрят исподлобья
На то, как вырастают из земли
Вместо цветов границы и надгробья.

Сугробы наслаждений и примет…
Меня не примет Бог в Свои чертоги,
И я останусь камнем у дороги
Лежать посмешищем остаток моих лет…

Досадно мне в мозаике руин
Не отыскать вопроса и ответа…
Вдали от всех я остаюсь один,
Подобный храму Ветхого завета…

Я завещаю людям Божий мир
Со всею глубиной его и болью…
Земля моя, я стану твоей солью
И мокрыми глазами черных дыр…

Как жаль, что мне с собой не по пути…
Осталось так немного до приюта —
Всего одна молчания минута
И вечность, до которой не дойти…

Царство Небесное