Галина Лущинская - Сын. Илья Базарсад, или История мгновения длиною в жизнь

• Название: Сын. Илья Базарсад, или История мгновения длиною в жизнь
• Автор: Галина Лущинская
• Жанр: Русское современное

«СЫН» – книга о блистательном и талантливом человеке, настоящем герое нашего времени. О многогранной личности, испытывающей и творческие муки, и нелегкие периоды поисков смыслов жизни и своего места во Вселенной. О любимце женщин. О бизнесмене. Эта книга о том, как возле харизматичной личности концентрируется черная зависть и корысть ущербных мира сего. Эта книга обо всем, чем во веки веков живет человек. Об ИЛЬЕ – живом и жизнерадостном, ярком и талантливом, о любимом.

---

Чуть позже они с друзьями «разобрались» с этими жуликами, и тогда Илья пришел с фингалом под глазом.

Первый урок коварства на тему: стоит ли быть таким доверчивым и жалостливым, будучи наивно уверенным, что все такие, как ты сам, был пройден на практике.

«Совсем не приспособленный к физическим «разборкам» мой интеллигентный мальчик, «он просто органически другой», – думала я, – и вдруг с фингалом.

Значит, дрался, отстаивая свое право.

Но отрицает, что дрался, говорит, что это так, неудачно упал.

Дрался, конечно.

И я чувствую, что «дрался» -то он, как и тогда, или почти, как тогда в детском садике в 3 своих годика.

Тогда маленького Илью кто-то ударил, слезки потекли, потому что больно было. И когда я его спросила:

– Илюшечка, ну ты хоть сдачи-то дал этому мальчику?

Он ответил так:

– Я ему такую сдачу дал, что этот Славка летел в Космос, на Луну, – конечно, я поняла, какую он дал «сдачу».

Однако все болезни роста нормальных мальчишек Илья стремился почувствовать и преодолеть с каким-то необъяснимым задором и желанием, исподволь даже провоцируя порой себя на это.

Велосипед возвращен не был (эти юные наркоманы-токсикоманы его продали, то есть, сбагрили кому-то, обменяв на вожделенную дозу).

Илья был в смятении чувств, его предали, обманули, у него нагло и некрасиво отобрали ему подаренную желанную вещь.

– Вот гады проклятые! Ну да Бог с ним, с велосипедом, Илюшенька, – успокаивая внука, приговаривала бабушка, еще больше переживая за своего Илюшеньку, чем он сам за свой велосипед.

Купили другой (не такой красивый и модный, конечно) но, как говорится, осадок остался.

Вот и сейчас вчерашний школьник Илья Базарсад после разговора с отцом испытал нечто подобное, похожее на смятение чувств, он находился в некоем замешательстве.

Вот и сейчас у него что-то дорогое и бесценное «отобрали».

Возможно, его красивую приверженность к своим мечтам и сформулированным уже представлениям о целесообразности поступков и действий «отобрали», как «отобрали» его сложившуюся к этому времени картину мира…

Ее высмеяли, и все смыслы перевернулись.

Это был первый серьезный переломный момент в жизни и в душе Ильи.

А Жаргал с роскошным и упоительным высокомерием, граничащим с удовольствием классического манипулятора, наконец-то продемонстрировал (в том числе, хотя и мысленно, но опять-таки мне) чего стоит он.

Он злорадно упивался своей значимостью, славой и своей мощью, как бы расставляя все по местам: где он, и где я, в своей тогдашней обнищавшей в одночасье России.

Он снова на коне. Он победитель. Он первый.

Илья не очень-то поначалу вдавался в подробности этой бессмысленной конкуренции.

Есть мама. Возник отец… вот и все.

Разобрался в этих тонкостях позже, как и в том, что они имели значение и откладывали отпечаток тоже на его мировосприятие, на восприятие им меня, своей матери, и своего отца.

Илья начал подражать Жаргалу, еще не очень-то дифференцируя, что «хорошо» и что «плохо», но со свойственной ему прозорливостью уже понимая, что жизнь бизнесмена – это восхитительная, хотя и продолжительная пытка.

Но он все-таки будет бизнесменом, потому что он этого хочет.

– Настоящий человек дела – это сознательный человек. Все хотят получать, но не отвечать. А сознание есть ответственность, ответственность за себя и за свое дело. У такого хозяина бизнес – это не простое накапливание денег за счет тупого обогащения на спекуляциях, это свое производство, свой труд, своя нестандартная идея, что-то свое, – говорит Жаргал. И он, конечно, прав. – Хитрее надо быть, никому не доверять и надеяться только на себя. Потому что в этом жестоком мире, если не ты, то съедят тебя. Здесь свои правила игры, очень жесткие и динамичные, но если их нарушаешь, то проигрываешь, поэтому нужно быть первым, что значит выигрывать, – в этом Жаргал уверен.

«Ему, конечно, виднее», – думал Илья. – Но у меня будет все по-другому: и целесообразнее, и красивее».

Вот почему вскоре возник Сингапур со своим устройством жизни, как превосходном примере для подражания.

Тяготеющий к красоте и порядку, Илья восхищался Сингапуром и любил его, так как упорядоченное устройство этого города-государства гармонировало с представлениями Ильи о цивилизованном существовании.

И еще: он генетически отличался тем, что не мог строить любую карьеру, пренебрегая нравственностью (философия же легендарного своей решительной твердостью китайца Ли Куан Ю этому не противоречила).

А Илья впитал эту нравственность в себя, что называется, с молоком матери.

Это достоинство, к сожалению, обесцененное напрочь в атмосфере грубого расчета, беспринципности и отсутствия так необходимого глубокого (философского) подхода к любому начинанию. Обесценено это зачастую сейчас в бизнесе. «Здесь свои правила игры».

Последние 10 дней своей земной жизни Илья провел в Сингапуре.

Так было угодно распорядиться Проведению.

ЧАСТЬ 2

– В чем смысл твоей жизни? – Меня спросили. – Где видишь ты счастье свое, скажи?

(Эдуард Асадов)

Глава 1

О нет, я не тебя любила,

Палима сладостным огнем,

Так объясни, какая сила

В печальном имени твоем.

Передо мною на колени

Ты стал, как будто ждал венца,

И смертные коснулись тени

Спокойно юного лица.

И ты ушел. Не за победой,

За смертью. Ночи глубоки!

О, ангел мой, не знай, не ведай

Моей теперешней тоски…

(Анна Ахматова)

Ни одна женщина так и не смогла удержать Илью возле себя, но зато все-таки кто-то теперь говорит, что Илья был и остается для нее Богом, именно так говорит: Богом! Единственной настоящей Любовью ее жизни. Он пролетел, как Комета: ярко, мощно, незабываемо, красиво… мгновенно… Ждёт «она» его возвращения из Сингапура до сих пор… Из его последней в жизни поездки».

«Крутой, успешный человек (а Илья в свои 17 лет мыслил именно такими, модными тогда категориями) – это человек, который никогда не должен надеяться на чью бы то ни было помощь, то есть в принципе – не надеяться. Он не должен ждать ее ни от кого, при том ноя и страдая.

Госпожа Надежда вообще самая коварная и неверная Дама, порой легкомысленная и забывчивая. У нее характер обманщицы. Вера – та хотя бы ничего не обещает. Верь тупо, и все. И только Любовь – красавица. Она спасает этот мир.

Любовь может оправдать все: и Надежду, и Веру. Это потому что, во-первых, все, что ты делаешь в Любви или с Любовью, ты делаешь сам, по своему желанию, позыву или порыву, и от души. А во-вторых, все, что от Любви – всегда во благо, всегда – счастье.

Счастье – любить свое дело, свою мечту, себя, свою семью, или еще кого-то, блин, счастье – это ни что иное, как работа над собой, и тогда даже Вера и Надежда могут оказывать пусть и непрошеную помощь. В общем, пусть живут. Какое мне до этого дело, ибо, как ни крути, у тебя с тобой всегда только один верный друг – это ты сам.

И, слава богу, у тебя есть ты. Поэтому не ленись, обогащай себя знаниями, исследуй себя, делай хоть что-то, познавай мир, взращивай силу духа, покоряй себя, и ты покоришь мир… да мало ли дел на этой красивой планете под названием Земля, – Илья тут улыбнулся, вспомнив эти мои слова, – уж, очень это созвучно с ее наставлениями. Мама говорила: «Иилья, (именно так: Иилья) помни: сильнее всех – владеющий собой». Прямо с детского сада так и помню это: «сильнее всех…, сила воли… осознанность…». И еще: слава богу, что со всеми «жизненными трудностями» (их, кстати, не существует по определению мудрых мира сего) тебе суждено справляться тоже самому – это твои – любимые «жизненные трудности».

Да, я понимаю, что такой расклад, конечно, сложнее, нежели тупо ждать или просить, или получать помощь, а потом радоваться халяве, – но ведь зато круче, – продолжал свою мысль Илья, – Нет. Сам. Только сам.

Потому что так и интереснее, и полноценнее, и разнообразнее, и красочней. Так жить лучше, как лучше дышать полной грудью, а не урывками, дышать независимо и свободно, дышать своим чистым «горным» воздухом. Да много еще, почему лучше жить так.

В мире столько всего, и как все успеть: увидеть, осмыслить, сделать…

Знаю: мне дано все. И никто у меня не может отобрать меня: мои внутренние богатства.

Мудрые, блин, на то и мудрецы, что исповедуют суть вещей и явлений, а не внешний блеск и лоск, и ими сказано: «Познавая себя, ты познаешь мир вокруг себя». Значит, трудись сам. Вкалывай на разных поприщах. В противном случае, ты жертва. Вечно ноющая, страдающая, зависимая, а значит просящая помощи, ущербная жертва.

Я не люблю просящих, ноющих и страдающих. Их мир узок и, как минимум, сер.

Я буду покорять себя и этот мир…

Но я ведь всегда помогу (и так было) своему другу, попавшему в беду, тем более, если он меня попросит, а как иначе?