Ольга Малашкина - Три смерти и Даша. О том, что бывает, если тебя хочет удочерить семья смертей

• Название: Три смерти и Даша. О том, что бывает, если тебя хочет удочерить семья смертей
• Автор: Ольга Малашкина
• Жанр: Ужасы и Мистика

Я внушаю людям только ужас. Никто никогда не радуется моему приходу. Никто меня не любит, никому я не нужна. Если не знать, кто я, то может показаться, что я непривлекательная, необщительная и ужасно закомплексованная. Но это не так. Я уверена в себе и очень общительна по роду деятельности. Просто я – смерть.

---

Первое время она отчаянно скучала, ее не радовали ни тряпки, ни дорогая косметика (впрочем, совершенно при ее внешности не нужная).

Потом она стала много гулять по городу, который внешне оказался немного повеселее, чем ее родной. От скуки снова занялась филологией, защитила диссертацию и хочет и дальше заниматься наукой.

Сейчас она преподает в университете, пишет профессорскую диссертацию, много путешествует (мечта детства и юности) и более или менее примирилась с жизнью.

Лейлу она видит редко. Девушка, в чем-то такая же прагматичная, как и мать, понимает ее, полностью оправдывает и не держит на нее зла. Поначалу, муж устраивал Лиле сцены, говорил, что не собирается воспитывать чужого ребенка; а теперь часто спрашивает, где Лиля планирует обучать Лейлу, и не лучше ли ей перебраться сюда и подготовиться к поступлению. Быть может, он предлагает это потому, что готов на все, чтобы Лиля не грустила (а грустит она часто), а может потому, что у них с Лилей нет детей и неизвестно, будут ли вообще.

Чувствует ли Лиля какую-то особую любовь к дочери или нет, но она прекрасно понимает, что уж если препроводила ее в наш несовершенный мир, то должна как-то помочь ей утвердится в нем. Она регулярно посылает дочери деньги, они с дедом тратят мало, зато не боятся, что денег не хватит. Она покупает дочери наряды (правда, не всегда угадывает с размером из-за редких встреч, поэтому Даша тоже хорошо одета). Лейла же одевается просто, правда частенько укорачивает юбки и сарафаны. А еще Лиля постоянно уговаривает дочь перебраться к ней – в Москву, но Лейла всегда находит отговорки: то она деда не может оставить, то – Дашу. Не то, что бы она сильно любила родной город, но некоторые его обитатели ей дороги. А Лиля постоянно ищет новые аргументы в пользу переезда.

В отличие от Даши Лейла очень похожа на своих родителей. Она такая же высокая, смуглая, черноглазая и черноволосая, как отец. А фигура и правильные черты лица у нее от матери, и волосы тоже вьются.

Девочки шли в школу, вдыхая зловонные испарения.

– Такой родной мерзкий запах, – сказала Даша.

– Скорее бы листья появились, что ли, а то пыльно, дышать нечем, – отозвалась Лейла и добавила: Даш, а может, прогуляем сегодня, а?

– Лейла, не соблазняй меня! И так давно там не были.

– Ну, ладно.

Школа, где они учились, не выделялась на фоне района ни в лучшую, ни в худшую сторону. Уровень преподавания там был низкий, а тяга к знаниям и того ниже. Своими серыми стенами школа наводила тоску и у многих, независимо друг от друга, почему-то ассоциировалась с многоместным крематорием.

Первым уроком была литература. Даша, как назло, сегодня не взяла с собой ничего почитать и теперь с интересом смотрела в окно. За окном тоже было мало приятного, но все же гораздо больше, чем в классе. Лейла не выспалась и тупо смотрела прямо перед собой полусонными глазами. Учительница накануне проверила сочинения, которые девятый «В» написал месяц назад, и теперь громко делилась своими соображениями на этот счет: «Написали, в целом, неплохо, кроме… впрочем, как обычно… Арсланова. Арсланова, я к тебе обращаюсь!»

Лейла попыталась сфокусировать взгляд на учительнице: «Да?»

– Что – «да»?! Ты учебник вообще открывала? Ну, что ты опять написала?! Разве в учебнике так сказано?

– Но, Мариванна, я написала то, что думаю. У меня и учебника-то нет, – шепнула Лейла Даше.

– У меня тоже, – ответила она.

– Арсланова, надо не думать, а писать, как положено! Что, по-твоему, учебник дураки писали?

– Не знаю, я не знакома с его авторами. Но, это мое личное мнение.

– Ах, личное!? Твоего мнения здесь никто не спрашивает! На этот счет в литературе есть правильная точка зрения. Да и кого здесь интересует твое мнение?! Есть такие? Поднимите руки! Ну, вот, что и тре…

– Меня, – высоко подняла руку Даша, – меня интересует ее мнение.

– Ах, еще одна умная выискалась! – возмутилась явно такого не ожидавшая учительница.

– Да, теперь нас здесь двое.

– Что-о?! Да как ты..?! Кстати, Шеметова, почему я не видела твоей работы?

– Я не сдавала.

– Ну, вот, а еще умничаешь!

– Маривана, а если я учебник отксерокопирую, подойдет?

– Нет, нужно от руки… Что-о-о?! Вон из класса! Немедленно!

Даша спокойно положила тетрадь и ручку в сумку и вышла. Лейла подумала несколько секунд и поступила так же.

– Арсланова, а ты куда собралась? – в очередной раз возмутилась Мариванна.

– Пойду, учебник почитаю, – не растерялась Лейла.

Она быстро догнала Дашу в коридоре и обняла за плечи. За спиной в классе Мариванна орала, что-то громко, но не долго.

– Даш, что это на тебя нашло? – спросила Лейла.

– Не знаю. Прорвало, наверное. Интересно. А Мариванна умеет думать самостоятельно, без учебника?

– Вряд ли. Поэтому она – злейший враг собственного мнения.

– Да, ну ее! Не обращай внимания. Слушай, а может, – пойдем отсюда? А?

– Кто-то еще недавно говорил, что нужно сделать усилие. Мы и в правду давно здесь не показывались. Пришли, так пришли. Может, пойдем – покурим?

– Нет, я бросила. А ты что – начала?

– Нет, думала – ты хочешь.

Девочки сели на подоконник в коридоре и проболтали до конца первого урока.

Следующим уроком была история.

– Убираем учебники и тетради с парт, – объявил учитель.

– И кладем на колени, – добавила Даша.

К сожалению, учитель это услышал, взбесился и заставил всех положить учебники и тетради к нему на стол.

Пришлось положить и Даше. Лейла же свой забыла дома.

«Сегодня – не наш день», – резюмировала она, глядя на подругу.

Лейла любила историю вообще и ненавидела этот школьный предмет, она всегда недоумевала, зачем нужно знать столько дат. А у Даши просто не ладилось с историей. Обе честно прочитали вопросы на доске. Где-то они уже это слышали…

Лейла качнулась на стуле назад: «Са-ань».

Позади них сидел отличник, гордость класса и будущий известный химик Саня Васин. С тех пор, как девочки облюбовали предпоследнюю парту у окна, Саня оккупировал последнюю, и никакие усилия классного руководителя и других учителей не могли его оттуда выгнать.

– Сань, ты не знаешь ответ на первый вопрос?

– Да, а на все остальные ты сама знаешь?

– Нет.

– И молчишь. На, – (он вложил в руку Лейлы четыре ювелирной работы, выполненных каллиграфическим почерком шпаргалки).

– А мне? – спросила Даша.

– У нас же один вариант. Подожди. Спишу и отдам.

– Эх, ты, а еще – отличник…

На следующей перемене Саня ехидно сообщил девочкам: «А по алгебре сегодня тоже контрольная. Надеюсь – вы готовились».

Лейла испепелила его взглядом, а Даша спокойно спросила: «Сань?»

– Что?

– Ты меня любишь?

– Ну, – обалдело ответил он.

– Я так и думала, что ты решишь за меня. Ну, хотя бы несколько заданий. Мне больше «тройки» не нужно. А?

– Ладно.

– А мне? – спросила Лейла.

– Обнаглела, тебе в прошлый раз решал. Сегодня моя очередь, – возмутилась Даша.

Саня лукаво прищурил глаза и улыбнулся улыбкой ловеласа: «Девочки, не ссорьтесь из-за меня! Меня на всех хватит!»

– А выдержишь? – с сомнением покосилась на него Лейла.

– Выдержу. Не бойтесь. И тебе решу, и тебе решу. И себе.

Небольшого роста, худенький и страшненький, Саня совсем не походил на юношу чьей-нибудь мечты. Зато у него были очень красивые сине-зеленые глаза и добрая улыбка. А еще он знал множество пошлых анекдотов и из-за этого Дашу – трижды, а Лейлу – дважды выгоняли из класса за смех на уроке. А однажды выгнали и всех троих.

Алгебра проходила в ужасно скучном беленом кабинете со старой доской и без единого цветочка. По замыслу учителя в нем ничто не должно было отвлекать от математики. А на деле ничто к ней не привлекало.

Алгебру вела престарелая, временами впадающая в маразм Александра Сергеевна. Она же с незапамятных времен возглавляла школу и ненавидела еще родителей ее нынешних учеников. Выглядела она просто ужасно, хотя за последние десять лет совсем не изменилась. Она имела круглые, совиные, безобразно подведенные глаза; нелепую прическу, напоминающую сахарную вату; бесформенное туловище и очень кривые ноги (в школьном коридоре на третьем этаже висели рисунки учеников; ухват на рисунке «Деревенская изба» школьники давно прозвали между собой скелетом Александры Сергеевны).

С юных лет влюбленная в точную науку, она ненавидела учеников с гуманитарным складом ума, творчески мыслящих и вообще – любых, кто хоть что-то собой представлял как личность. С юных же лет она пыталась с упорством достойным лучшего применения увлечь всех поголовно математикой. Обычно, по прошествии стольких лет, даже самые талантливые и самые тупые учителя понимают, что абсолютно всех своим предметом не увлечешь, как не пытайся, но в ее случае… блажен, кто верует.