Натали Бизанс - Новая Жизнь. Сага «Исповедь» Книга вторая

• Название: Новая Жизнь. Сага «Исповедь» Книга вторая
• Автор: Натали Бизанс
• Жанр: Русское современное

Только в сказках история любви заканчивается свадьбой героев, в жизни у них всё впереди. Эрика и его любимую ждут новые испытания, но настоящая любовь способна преодолеть все трудности, особенно когда рядом верные и такие одарённые друзья! Вторая книга саги «Исповедь». Всё только начинается!»

---

Сон улетучился, тело ещё помнило издевательство, инстинктивный спазм, засосало под ложечкой. Через время он вновь пришёл и сделал то же самое, «трам-пам-пам-пам». Так продолжалось до самого утра.

В конце концов я не выдержал, встал и спросил его:

– Скажите, зачем Вы это делаете?

Он в очередной раз ударил по железным прутьям:

– Я не сплю, так почему же ты должен спать? – ответ был исчерпывающим.

– Логично! – тихо заметил я.

– Ещё одно слово, хиляк, и я снова пересчитаю твои рёбра! – он ударил по решётке, демонстрируя свою силу и власть, и добавил: – Давно что-то не разминался!.. И жестом вдавил кулак в ладонь так, что захрустели костяшки.

После этого он больше не приходил, и мне удалось-таки немного поспать, пока, гремя железными мисками, не принесли очередную порцию отравы. Начинался новый день, суббота, но я, почему-то, был этому не рад.

* От Матфея (25: 31—40)

Глава 11

Мне приснился отец Филипп. Его сердечное тепло согревало и поддерживало душу. Я чувствовал, что за меня молятся в двух Церквях…

– Вишневский, на выход! Руки за спину! Лицом к стене!

Скоро буду делать это автоматически, как дрессированная собака. Опять допрос, в субботу? Уже всё сказано-пересказано, могли бы дело давно передать в суд. «Раньше сядешь – раньше выйдешь,» кажется так говорят, но меня и эта мысль не утешала. Трудно было вообще смириться с происходящим.

Меня привели в какой-то кабинет и оставили одного. Посмотрел на окно, за решёткой виден внутренний дворик, там сделан навес. «Наверное, для курильщиков на случай дождя, а, может быть, для охранников во время прогулки задержанных… Разве их выводят? – пустые мысли лезут в голову от безделья и бездействия, для меня это тяжелее всего. – Солнце слишком яркое, или просто мои глаза уже отвыкли от такого света… С крыш капает вода, а вот внизу, – я вытянул голову, чтобы увидеть, – на земле ещё лежит снег. Мне не показалось вчера, действительно, пришла зима. Как захотелось хоть глотка свежего воздуха!» Я попытался приоткрыть створку.

В этот момент зашёл незнакомый мне человек интеллигентного вида в строгом сером костюме с деловым портфелем в руках.

– Я бы не советовал Вам этого делать, отец. Сегодня прохладно.

Меня здесь ещё никто так не называл, да и голос показался каким-то неестественно доброжелательным для этих мест.

– Простите, захотелось подышать…

– Понятно, что через решётку Вы не просочитесь при всей своей худобе. – он сдержано улыбнулся. – Открывайте, только не простудитесь!

Воспользовавшись разрешением, я с трудом повернул закоревшую ручку. Холодный ветер пахнул в лицо, сделал несколько глубоких вдохов, жадно глотая ртом воздух свободы, голова пошла кругом, уже пахло зимой.

– Поберегите себя, Эрик, здесь Вас вряд ли будут лечить!

Мужчина подошёл и закрыл окно.

– Присаживайтесь!

– Я – адвокат. Меня официально наняла Ваша супруга, и я пришёл, чтобы помочь. Готов выслушать всё, что пожелаете сообщить, с делом я уже ознакомился.

Как утопающий хватается за соломинку, так я взял его руку и крепко пожал. Он не отдёрнул её, как следователь, а ответил столь же радушно, и на душе стало сразу светлее.

– Мне сообщили, что Вы отказываетесь от еды уже третьи сутки. Это плохо. Потеряете силы, может пострадать иммунитет и моральная устойчивость, что так необходимо сейчас и понадобиться нам на суде!

– Не беспокойтесь, я нередко постился на хлебе и воде, душа от этого только сильнее становится. Всю жизнь придерживаюсь хорошего правила: лучше быть голодным, чем есть, что попало…

– Меня радует Ваш настрой! Кажется, я не представился: – Михаил Борисович Горелов, может уже слышали?

– Сожалею, не приходилось. Я много лет провёл в Польше…

– Да, Виктор мне о Вас рассказывал.

– Вы знакомы?

– Со школьной скамьи, – он улыбнулся, – Ваши друзья искренне беспокоятся за Вас.

– Вы видели Наташу?

– Имел честь, её сопровождал молодой человек, кажется, поляк.

– Это мой друг, он приехал незадолго до…

«Значит, Марик здесь, я знал, что он не бросит Наташу в такой ситуации! – от сердца сразу отлегло. – Он поддержит и позаботится о ней.»

– Необычная у вас семья. Не буду скрывать: интересно было познакомиться с человеком, которого все так любят!.. Редко когда услышишь от бывшего мужа восторженные слова о своём сопернике. Тем более, от Вити! Ему более свойственно стереть конкурента в порошок… Простите, что-то я разговорился, давайте, приступим к нашему делу. Мне необходимо задать Вам несколько вопросов, постарайтесь быть предельно откровенным. Я здесь для того, чтобы как можно быстрей освободить Вас.

Отвечал на вопросы искренне и честно, как уже не раз это делал со следователем, ничего нового добавить или убавить я не мог.

– И, последнее, Эрик, может есть просьбы или пожелания? Жалобы?

– Нет, единственное, в чём я нуждаюсь, – это в исповеди, и, если возможно, с моим духовным наставником, впрочем, это не столь важно, пусть будет любой священник.

– Думаю, это возможно, хотя ничего не могу гарантировать. Сами видите, как тут работают.

– Да, вижу… – я опустил голову.

– Ещё пожелания будут?

– Мне бы хотелось привести себя в порядок.

– У Вас сегодня банный день, думаю, Вам выдадут всё необходимое.

– Спасибо! Мы ещё встретимся?

– Несомненно. Что передать Вашей супруге?

– То, что я люблю её больше жизни… – слова застряли в горле.

– Поверьте, это взаимно! – он пожал мне руку на прощанье, незаметно вложив в неё маленький сложенный кусочек бумаги. Глазами указал наверх. – Будьте осторожны!

Только сейчас я заметил встроенную под самым потолком камеру. Моё сердце бешено заколотилось. У меня была записка от любимой, что может быть дороже?

– Спасибо Вам! Да благословит Вас Бог!

Было жаль с ним расставаться, хотелось пообщаться, ещё поспрашивать.

– Один только вопрос: есть ли изменения в состоянии того человека…

– Увы, мне нечем Вас порадовать. Если что-то узнаю, тут же сообщу. Так же Вы можете потребовать встречи со мной, если в этом будет необходимость. Крепитесь, Эрик, всё проходит, пройдёт и это! Более мудрых слов ещё никто не придумал. Мне пора! Был рад с Вами познакомиться.

– Взаимно, спасибо, Михаил Борисович!

– Можно просто Михаил.

Он ещё раз пожал мне руку и вышел из кабинета.

А я вновь открыл окно и, воспользовавшись моментом, успел отведать прохлады, пока не появился конвоир.

– Руки за спину, задержанный! На выход.

«Словно других слов и не знают!» – вздохнув, подумал я.

И снова: обшарпанный коридор, железная клетка, скрипящая ржавая кровать.

«Никогда не заведу себе животного, которое держат взаперти!..»

Глава 12

Как только камеру закрыли и шаги полицейского удалились, я достал заветный клочок бумаги. Каждое предложение перечитывал по нескольку раз. Написано всё было очень мелким почерком, чувствовалось, как Наташа волновалась, когда писала.

«Эрик, я люблю тебя больше жизни и буду ждать столько, сколько понадобится, – эти слова давно стали для нас заветными, – чтобы ни случилось, помни об этом! Мы делаем всё, чтобы ты как можно скорее был на свободе. За меня не переживай, Марик остался поддержать нас и во всём помогает. Адвокат у тебя – один из лучших. Мы докажем твою невиновность. Держись! Люблю. Твоя Н.»

Я опустился на кровать и раз за разом перечитывал драгоценные строчки. Как важно знать, находясь здесь, что тебя любят и ждут, несмотря ни на что. Сердце наполнилось тёплым светом надежды. Записка у сердца грела мне душу.

В этот день мне выдали матрац с одеялом и подушкой, позволили помыться и даже сбрить щетину, бритву дали безопасную и под присмотром. Вытираясь после душа застиранным полотенцем, я разглядел свои побои. Пулевое ранение внутри ещё беспокоило, но внешне затянулось, лишь при нажатии ощущалась боль. Всё тело «расписано» синяками, чёрно-сине-кровавыми полосами. «Хорошо, что Наташа этого не увидит, – подумал я, – кости целы, и слава Богу! Остальное заживёт… Одежду бы чистую!..» – но пришлось натягивать на мытое тело всё те же свои вещи, нижнее бельё и носки я застирал и повесил на батарее в камере сушиться.

Субботний вечер был по-настоящему долгим. Где-то в дальнем конце коридора работал телевизор, шёл футбольный матч, и слуги закона то и дело эмоционально вскрикивали и обсуждали между собой подробности. На посту оставался только дежурный, время от времени отвечавший на телефонные звонки. Из задержанных, такое чувство, что остался я один, во всяком случае, не наблюдалось каких-то признаков присутствия ещё кого-то поблизости.

«Затишье перед бурей, – подумал я, в СИЗО такого счастья не будет, туда стекаются в ожидании суда со всех городов и весей преступники всех мастей, что уж и говорить о дальнейшем… Одному Богу известно, что ждёт меня впереди!»