Эпосы, легенды и сказания - Махабхарата. Рамаяна (сборник)

• Название: Махабхарата. Рамаяна (сборник)
• Автор: Эпосы легенды и сказания
• Жанр: Античная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-63161-2

«Махабхарата» («Великое сказание о потомках Бхараты») – одно из крупнейших литературных произведений в мире, объединяет эпические повествования, новеллы, басни, притчи, легенды, рассуждения, мифы, гимны, состоит из восемнадцати книг и содержит более 75 000 двустиший, что в несколько раз длиннее «Илиады» и «Одиссеи» вместе взятых. «Махабхарата» – источник многих сюжетов и образов, получивших развитие в литературе народов Южной и Юго-Восточной Азии. «Рамаяна» («Путешествие Рамы») – древнеиндийский эпос, автором которого принято считать легендарного мудреца Валмики, – один из важнейших священных текстов индуизма. Образы «Рамаяны» вдохновляли множество индийских писателей и мыслителей: от Калидасы до Махатмы Ганди. Великий Эпос повлиял на литературу, изобразительное, театральное и танцевальное искусство и стал неотъемлемой частью культуры не только Индии, но и всего мира. [i]В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.[/i]

---

[Занятия пандавов при дворе Вираты]

Юдхиштхира, чуждый коварства и злости,
Играл постоянно с придворными в кости.

И царь и царевич пленились игрою,
Играли и ранней и поздней порою,

Сидели, не зная занятья иного,
Как птицы, попавшие в сеть птицелова.

Удачлив Юдхиштхира был не однажды,
Делил он меж братьями выигрыш каждый.

Остатки еды продавал Бхимасена, –
Он их от царя получал неизменно;

Торговлей занялся и Арджуна ловкий:
Он стал продавать, со стараньем торговки,

Одежду, ненужную женщинам боле:
Всю выручку делит на равные доли, –

Да будет и братьям за службу награда;
Прилежный блюститель коровьего стада, –

Давал Сахадева, чтоб жизнь не погасла,
Творог, молоко и чудесное масло;

И Накула, как и положено брату,
Делил между ними конюшего плату;

Скрывая свое настоящее имя,
Ухаживала Драупади за ними;

Так жили они, помогая друг другу
И тайно свою охраняя супругу.

Треть года прошла. Пожелав веселиться,
В честь Брахмы устроила праздник столица.

Борцы появились, могучие телом.
Сверкала решимость в их облике смелом.

Бесстрашьем и силой помериться рады,
Они от царя получали награды.

Сильнейший соперников вызвал на поле,
Но все устрашились его поневоле.

Вирата бороться велел Бхимасене.
Направился тот неохотно к арене.

С такой беззаботностью двигался повар,
Что сразу раздался восторженный говор!

Схватил он противника, сильный, отважный,
Как демона засухи – бог многовлажный.

Подобно слонам, чья блистательна зрелость,
Бойцы проявили горячую смелость.

Вдруг поднял врага своего Бхимасена.
Как тигр заглушает слона дерзновенно, –

Он голос борца заглушил своим кличем,
Он всех поразил удальством и обличьем,

Сто раз покрутил храбреца над собою
И наземь швырнул его вниз головою.

Над мощным борцом, прославляемым всюду,
Победа казалась подобною чуду!

Вирата возвысил наградой Баллаву, –
Пришлась ему повара удаль по нраву.

А тот, поражая врагов на арене,
Обрел от властителя много дарений.

Когда всех борцов он в стране обесславил,
Баллаву бороться Вирата заставил

То с грозными львами, то с тигром пустыни, –
И тот их на женской сражал половине.

Был взыскан и Арджуна царского лаской
За то, что он радовал пеньем и пляской;

Был также доволен конюшим Вирата –
У Накулы лошади мчались крылато;

Была от царя Сахадеве награда
За то, что коровье умножилось стадо;

Так братья, скрывая свой облик до срока,
Служили Вирате-царю без порока.

[Военачальник Ки́чака Сутапу́тра оскорбляет жену пандавов]

Прошло десять месяцев службы примерной.
Была Драупади рабынею верной.

Царевна, достойная тысяч служанок,
До ночи трудилась теперь спозаранок.

Узрел ее Кичака – войска Вираты
Начальник могучий и зоркий вожатый:

На женской блистала она половине,
Подобная лотосоокой богине.

Он, бога любви пораженный стрелою,
Предстал пред сестрой, пред Судешной, с хвалою:

«Скажи мне, сестра: появилась откуда
Служанка твоя – дивноглазое чудо?

Схожу я с ума, красотой изумленный,
Как будто вином молодым опьяненный.

Готов я, как раб, подчиняться приказам
Красавицы, властно смутившей мой разум.

Я жизнь обрету, покорясь ее власти,
Иначе умру от сжигающей страсти.

В мой дом изобильный, богатый, радушный,
Где есть колесницы, слоны и конюшни,

Ковры и каменья, рабыни и слуги,
Пускай она вступит по праву супруги!»

Затем к Драупади, служанке-царице,
Пришел, – так шакал приближается к львице, –

Со льстивою речью: «Поверь, ты прекрасна, –
Зачем же должна ты поблекнуть напрасно?

Хотя, как цветок, ты достигла расцвета,
Гирлянда цветов на тебя не надета.

Всех жен моих старых возьми ты в рабыни, –
Да стану рабом твоим верным отныне!»

Ему Драупади сказала в то утро:
«Зачем ты стремишься ко мне, Сутапутра, –

Такой неприглядной и низкой по касте?
Зачем от запретной трепещешь ты страсти?

Тебе – не жена я, люблю я другого,
И в этой любви – честной жизни основа.

Чужую жену возжелать – преступленье:
Позор обретешь и впадешь в ослепленье.

Меня охраняют мужья-полубоги.
Гандхарвы злопамятны, мстительны, строги.

Их грозная ревность тебя уничтожит,
Погибнешь – безумцу никто не поможет!

Стоишь, как дитя, у реки, и на правый
Ты с левого берега ждешь переправы, –

Пойми, неразумный: и за океаном,
И в недрах земли, и на небе туманном, –

Нигде, ни в каком ты не скроешься месте,
От их не спасешься карающей мести.

Желая меня, ты подобен мужчине,
Что, вдруг заболев, устремился к кончине.

Чтоб месяц схватить, словно глупый ребенок,
Ты высунул руку свою из пеленок!»

Отвергнутый, снова к Судешне пришел он,
Сказал: «Я желаньем пылающим полон.

Чтоб я не погиб, помоги мне, царица,
С прекрасной служанкою соединиться».

Судешна ответила, брата жалея,
А также о собственной пользе радея:

«Ты в доме своем прикажи в преизбытке
Готовить и вкусную снедь и напитки.

Пришлю Драупади, и ты без помехи
Склони ее лестью к любовной утехе».

Воитель, в свои возвратившись покои,
Питье приказал приготовить хмельное,

Зарезать баранов и коз в изобилье, –
Его повара преискусными были.

Узнав, что исполнил он дело успешно,
Сказала красивой служанке Судешна:

«Питье принеси мне от Кичаки. Стражду,
Хочу поскорей утолить свою жажду».

А та: «Не пойду. Ты ведь знаешь, царица,
К чему он, порочный и подлый, стремится.

Распутною в доме твоем я не стану,
Законным мужьям изменяющей спьяну.

Ты вспомни, внимающая славословьям,
С каким я к тебе нанималась условьем.

Нет, к Кичаке я не пойду. В исступленье
Он мне, одурев, нанесет оскорбленье.

Есть много рабынь у тебя, о благая,
Скажи, пусть пойдет к сластолюбцу другая».

Судешна: «Поскольку ты послана мною,
Ступай к нему в дом со спокойной душою».

Сказала и кубок дала ей из злата.
Пошла Драупади, волненьем объята.

Решила: «Пойду, ибо верность – охрана:
Мужьям пятерым я верна постоянно».

И Солнцу – светящему Сурье – взмолилась,
И Сурья послал слабой женщине милость:

Он рáкшаса дал ей, – да станет ей стражем,
Незримой преградою проискам вражьим!

Увидев красавицу, тонкую в стане,
Подобную робкой, испуганной лани,

Был Кичака счастлив, – бесстыжий, лукавый, –
Как лодку увидевший у переправы.

Сказал: «Госпожа и владычица счастья!
И шкуры степных антилоп, и запястья,

И серьги получишь ты, и ожерелья,
А также вино для любви и веселья!

Ты вместе со мною взойди госпожою
На ложе, что устлано пышной парчою».

А та: «Утолить свою жажду желая,
Царица велит, чтоб напиток взяла я».

А Кичака: «Так по тебе я тоскую!
К царице отправлю служанку другую».

Он обнял ее, но она, вырываясь,
Толкнула бесчестного, намереваясь

Найти у Юдхиштхиры-мужа спасенье.
Но только собранья достигла в смятенье,

За косу схватил ее Кичака дикий,
Ударил ногой на глазах у владыки.

Но ракшас{34}, – ей данная Солнцем охрана, –
Как вихрь, повалил сластолюбца нежданно,

И тот без сознанья упал, опозорен,
Свалился, как ствол, что подрублен под корень.

Пред взором Юдхиштхиры и Бхимасены
Ударил красавицу воин презренный,

И жаждал Бхимá, разъяренный, расплаты, –
Хотел он убить полководца Вираты,

Но в страхе, что узнаны будут скитальцы,
Юдхиштхира пальцами сжал его пальцы.

Тогда, на супругов подавленных глядя,
Сказала Вирате, в слезах, Драупади,

Мужьям предана и душой справедлива, –
Казалось, что оком сжигал ее Шива:

«Жену храбрецов, перед кем супостаты
Дрожат, – он ударил ногою, проклятый!

Жену повелителей, правящих мудро, –
Ногою ударил меня Сутапутра!

Жену гордецов с тетивою тугою, –
Ударил меня Сутапутра ногою!

Жену благородных и чистых, как утро, –
Ударил ногою меня Сутапутра!

Жену ратоборцев, опасных вселенной,
Ударил ногой Сутапутра презренный!

Но где же отныне для слабых защита?
Где витязей гордая удаль сокрыта?

Мужчины они, может быть, только с виду,
Коль женщины терпят позор и обиду!

Где ярость сердец правосудных и гневных, –
Иль, может быть, каждый бессилен, как евнух?

Где видано, чтоб оставались спокойны
Мужья, если бьет их жену недостойный?

Как терпит Вирата бесчестье такое, –
Чтоб мне наносили, безвинной, побои?

О царь, не как царь ты ведешь себя ныне,
В стране у тебя правды нет и в помине,

Такого, как Кичака, в доме взлелеяв,
Как видно, ты ценишь одних лишь злодеев.

Ни ты, и ни Кичака, и ни вельможи
Твои – на достойных судей не похожи!

О царь, справедливым ты станешь едва ли,
Стерпев, чтоб меня при тебе избивали.

Так пусть Сутапутры поступок позорный
Осудит и каждый судья, и придворный!»

Вирата: «Не зная причин вашей ссоры,
Свершу ли я суд справедливый и скорый?»

Но поняли знатные слуги Вираты,
Что в Кичаке – дело, что он – виноватый.

Сказали придворные о Драупади:
«Подобна, прекрасная, высшей награде

Тому, кто женат на такой длинноокой,
Пленительной телом и мыслью высокой».

Юдхиштхира потом покрылся: «Уйди ты
К царице, – жене приказал он, сердитый, –

Ведь витязей жены, шагая сквозь беды,
Совместно с мужьями достигнут победы.

Я мыслю: не время теперь для волненья.
Мужья твои, видно, такого же мненья, –

Недаром, не гневаясь и не печалясь,
Гандхарвы на помощь к тебе не примчались.

Не знаешь ты времени гнева и злости,
Мешаешь ты людям, играющим в кости,

Вбежала сюда, как плясунья-певица, –
Ступай же, гандхарвов сердить не годится».

В ответ – Драупади: «Бессилье их зная,
Мужьям своим все ж пребываю верна я.

Так слабы они, что страшат их злодеи,
А старший, – он в кости игрок, – всех слабее!»

В покои Судешны пошла со слезами,
С рыданьем, с распущенными волосами,

Как месяц, пробивший тяжелые тучи,
Сверкал ее лик многогневный и жгучий.

Судешна: «Зачем ты приходишь, рыдая?
Скажи, кто ударил тебя, дорогая?

Кто будет сегодня наказан сурово?
Поведай, о лотосоглазая, слово!»

А та: «На глазах у вельмож и Вираты
Ударил меня Сутапутра проклятый».

«Велю, если хочешь ты, прелюбодея
Убить!» – отвечала Судешна, краснея.

Служанка: «Другие найдутся для мести.
Сегодня умрет совершивший бесчестье!»

[Драупади просит Бхимасену отомстить за нее]