Игорь Сотников - Все пишут книги на коленках

• Название: Все пишут книги на коленках
• Автор: Игорь Сотников
• Жанр: Русское современное

Написать книгу, да нет ничего проще. За это-то проще и берутся два приятеля и коллеги по работе Алекс и Грег, забывшие о том, что сама жизнь это сделает за них ещё проще.

---

Видимо, именно поэтому, молодежь, обладая непоседливостью и весёлым нравом, а также желая внести в этот серый мир немного – да почему немного, да сколько есть краски в баллончике, а чего жалеть то, ведь для окружающих ничего не жалко – она берёт и приносит в этот мир радость, раскрашивая так одиноко стоящие, обдуваемые со всех сторон остановки. Ну, и ничего, что их рисунки столь нелепые и нетематические для вашего глаза. Для них они, как раз есть самое то.

Но и среди этой стройной массы остановок, есть свои уникумы, так и не встроившиеся в общий строй остановочные павильоны, это конечные остановки, которые ввиду своей такой отдаленной расположенности, выглядят так обшарпано и одиноко, нагнетая тем самым на вас весьма грустные мысли о невыносимости такого бытия. И конечно, данная характерность забытости относится только к тем конечным остановкам, являющимися окончанием маршрута, в каком-нибудь богом забытом поселке, который скорей всего, когда-то и стал тем истоком, из которого родился город.

В тех же случаях, когда остановка является, с одной стороны конечным пунктом, а с другой стороны, и начальным, как в случае её нахождения на различных вокзалах, то тут дело совсем другое. Но в данном случае, мы рассматриваем именно тот вид одиноких обветшалых оконечностей, где очень редко ступает нога человека, ввиду того, что там значительно чаще ступает нога гопника, отчего-то так не любящего оживленность улиц, и выбирающего для себя тишину подворотен и подъездов. Так что, те случайные прохожие, которым, в силу непреодолимых обстоятельств, необходимо присоединиться к сонму пассажиров общественного транспорта, стараются не застаиваться здесь, а приходить ровно по расписанию отбытия очередного маршрутного автобуса.

Правда, бывают случаи, когда, в силу опять же непреодолимых обстоятельств, но имеющих под собою совершенно другую основательность, сюда заносит того одинокого путника, который в силу своей существенности, не может вовремя донести до дома то, что несёт в себе. Так что, не обессудьте, и наш одинокий путник, найдя для себя отдушину в виде этого второго одиночества, несколько обильно омоет его стенки, тем самым придав особенный аромат, который так присущ всем этим конечным остановкам. Затем, одинокий путник, оставив на ней пакет полный напитков и какой-нибудь снеди, поблагодарит, так вовремя оказавшуюся на его пути остановку и ни оставив другого следа, отправиться дальше в поисках, возможно, другой остановки.

Что же касается снеди, то её со временем обнаружат снующие здесь время от времени всегда голодные собаки, для которых совершенно не существует правил приличий. И они, никого не спросив, живо распотрошат этот пакет, не оставив от него ни одного нетронутого кусочка, и даже банки пива, и те будут нещадно покусаны и раскиданы по углам.

И вот со временем наше остановочное одиночество приобретает так знакомый нам, иногда бывающим на этих остановках, затрапезный вид. А ведь и не скажешь, что она ежедневно веселится, как это делают её ровесницы, находясь напротив ресторана, где звучит ежевечерняя громкая музыка. Да к тому же ещё, очень веселая публика, так и норовящая показать, на что она способна, не дает ей заскучать. И всё равно, эти остановки, несмотря на эту свою такую жизнь, имеют приличный вид, чего не скажешь об их сестрах, заброшенных на окраины цивилизаций. Да, всё-таки все эти факторы, отсутствие внимания к ним, их одиночество, и вследствие этого не ухоженность, и приводит их в такое состояние заброшенности и неприглядности, в которые сейчас, нельзя войти без содрогания. А ведь она, пожалуй, в сердцах закричит: только дайте мне чуточку любви и внимания, и вы, прячась в моих уютных стенах от бури, получите от меня стократно.

Вот сюда-то, на эту конечную остановку, в один из вечеров подъехал маршрутный автобус, внутри которого, кроме водителя и кондуктора, находился средних лет мужчина, которого, по всей видимости, укачало, и он, не выдержав, борьбы с этим обстоятельством (ведь дороги в приближении к конечным остановкам тоже оставляют желать лучшего), пал жертвой этой качки и оказался здесь.

Но это не столь важно для кондуктора, который, получив от вас плату за проезд, толкает вас в плечо, пытаясь донести информацию, что всё, конечная, и дальше автобус если поедет, то разве что в другую сторону, за которую вы еще не заплатили, а, следовательно, вам следует проснуться и выйти из автобуса. Ну, а дальше уж, как на то бог положит.

Вот пассажир в недоумении открывает глаза, и, видя перед собой совершенно несимпатичную тётку, которая, кажется, что-то ему говорит. Но потрепанный пассажир ничего не может понять из её слов, но при этом считает нужным ей подчиниться, интуитивно понимая, что его зачем-то заставляют выйти из автобуса, в котором он по каким-то неизвестным обстоятельствам, вдруг почему-то оказался.

Потрепанный гражданин, а другим в таких определенных случаях он не может быть, выходит из автобуса и, зачерпнув в себя весь запас окружающего кислорода – так глубок был его вдох, с удивлением окидывает взглядом окружающее его место. Ударивший же ему в нос специфический запах, которым может похвастаться каждая конечная остановка, подействовал на него как нашатырный спирт, приведя в некоторое сознание. Которое, обнаружив свое присутствие в организме, мигом принялось задавать неудобные вопросы, пытаясь через них уже прийти к осознанию себя и того человека, в котором оно находится в данный момент.

При этом потрепанный гражданин, казалось бы, оказавшись в такой ситуации, должен был испытать ужас, и ошеломленный испытанным ужасом, броситься в панике искать помощи, хотя бы у того же кондуктора, который все сидел в автобусе, подсчитывая выручку. Но, видимо, потрепанный гражданин был скроен из очень основательного материала, который не позволял ему дергаться при всякой, казалось бы, безвыходной ситуации. Хотя, возможно, он уже был испытан этим самым ужасом и вследствие чего, данная ситуация для него была не совсем нова и по всей видимости поэтому, он не испытал всех этих предполагаемых треволнений.

– М-да, что-то и в правду новенькое, – поняв, что он может не только обозревать, но и говорить, ощущая потребность высказаться, и тем самым увеличить пределы своей осознанности, сказал вслух этот потрепанный гражданин с простым именем Олег. Которое, между прочим, вполне бы мог носить любой из потрепанных граждан нашей, и не нашей страны.

– В прошлый раз, я очнулся в движущемся автобусе, что было тоже весьма удивительно. И я, так как темнота за окном не давала мне ясности в этом вопросе, не понимая, как в нём оказался, и куда он вообще едет, сразу же попытался выйти из него, чтобы, ощутив под ногами твердую поверхность, разобраться во всем, что случилось.

Да, тогда в ресторане я сильно перебрал, и вследствие чего наступил провал в памяти, который, вначале не заставил себя ждать, а затем каким-то образом завел меня в автобус. Где уже в результате динамического проветривания я и пришел в себя. Затем, я шел по улице, вглядываясь в таблички с названиями этих улиц, дабы попытаться понять, где нахожусь, так как окружающая местность было мною мало узнаваема. Но хотя названия улиц, где я находился в тот момент, оставались на уровне понимания лишь того, что я в принципе знаком с такими именитыми деятелями страны, и даже не возражаю против того, чтобы их именами называли улицы, но для меня в тот момент, всё же существовала другая насущная проблема: как же мне всё-таки найти, хоть какую-то взаимосвязь, или, лучше сказать, свою близость к той улице, на которой я живу.

Но проявленное мною упорство, а по-другому и не могло быть (ведь мне всё равно деваться было некуда), всё-таки вывело меня к одному месту, знакомость которого, позволила мне целенаправленно следовать к себе в общежитие, где я в то время жил, учась в университете. Но тогда у меня был лишь частичный провал памяти, вследствие которого, я потерял себя в пространстве и времени, когда же всё остальное для меня, оставалось по-прежнему предельно ясно.

– Да, ясно, – задумчиво повторил про себя последнюю фразу потрепанный гражданин, кажется, Олег. Сейчас же, ко всему прочему, а именно, пространственно-временной неосознанности, добавилась, как бы ни странно это было слышать, определенная осознанность. Конечно, если это слово уместно в данном случае, но так как оно в полной мере отображает случившееся, мы его и применим, в общем, добавилась осознанность того, что он собственно не знает кто он такой, и что он здесь делает. Хотя, последний вопрос им, скорее всего, был задан себе, лишь для того чтобы, не то что сильно, а окончательно не расстраиваться. Ведь какая разница для тебя, что там делает, вон тот незнакомец, если это, конечно, напрямую не касается тебя?