Эдгар Берроуз - Тарзан и потерянная империя

• Название: Тарзан и потерянная империя
• Автор: Эдгар Берроуз
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вон дыра, ее проделал дух предка Огонио, - сказал он. - Позови сюда Ниуото. Пусть убедится сам. Может, тогда поверит.

- Это ничего не изменит, - ответил Лукеди. - Он не испугался бы, даже если увидел бы тысячу духов. Ниуото очень смелый, а также страшно упрямый, иной раз до неразумности. Теперь нам всем конец.

- Истинная правда, - подхватил Тарзан.

- А ты не можешь меня спасти? - спросил Лукеди.

- Если поможешь мне бежать, то обещаю, что духи тебя не тронут.

- Как бы я хотел помочь, но удастся ли, не знаю, - сказал Лукеди и протянул пленнику сосуд с молоком.

- Ты мне ничего не приносишь, кроме молока, - проговорил Тарзан. Почему?

- Жители нашей деревни принадлежат к племени, которому запрещено пить молоко и есть мясо Тимбу, черной коровы. Эту пищу мы приберегаем для гостей и пленников.

Тарзан был доволен тем, что тотемом племени является корова, а не, к примеру, саранча или дождевая вода, или еще какая из сотен различных тварей, почитаемых различными племенами. И хотя в детстве ему доводилось питаться саранчой, которой люди обычно брезгуют, он, естественно, предпочитал ей молоко Тимбу.

- Я хочу, чтобы Ниуото встретился и переговорил со мной, - сказал Тарзан из племени обезьян. - Тогда он понял бы, что со мной лучше дружить, нежели враждовать. Меня пытались убить многие вожди, более могущественные, чем Ниуото. Эта темница для меня не первая, и не впервые черные люди готовят для меня костер, но я, как видишь, жив и невредим, Лукеди, а многие из моих палачей мертвы. Поэтому ступай к Ниуото и посоветуй ему обращаться со мной по-дружески, так как я не имею никакого отношения к Потерянному Племени.

- Я верю тебе, - сказал чернокожий юноша, - и потому передам Ниуото твою просьбу, только боюсь, что он не послушается.

Лукеди повернулся к выходу, и в тот же миг в деревне послышался шум. Раздались громкие команды, в испуге заплакали дети, по земле звонко зашлепало множество босых ног.

Затем Тарзан услышал дробь военных барабанов, бряцание копий о щиты и громкие крики. Он увидел, как вскочили на ноги стерегущие шалаш охранники и бросились в деревню.

- Назад! - крикнул Тарзан застывшему на пороге Лукеди.

Юноша метнулся прочь от двери и скрючился в дальнем углу шалаша.

VI. СТРАННЫЙ ЯЗЫК

Эрих фон Харбен увидел лодку с воинственно настроенными чернокожими и тотчас же обратил внимание на оружие, которым они размахивали.

Их копья сильно отличались от тех, которыми обычно пользовались африканские дикари. Тяжелые и короткие, они напомнили молодому археологу античные римские пики. Сходство это подкреплялось также короткими широкими обоюдоострыми мечами в ножнах, свисавших с левого плеча воинов.

Фон Харбен был абсолютно убежден в том, что это короткий испанский меч императорского легионера.

- Спроси их, что им нужно, Габула, - приказал он. - Может, они тебя поймут.

- Кто вы и что вам от нас нужно? - спросил Габула на родном диалекте банту.

- Мы друзья, - добавил фон Харбен на том же наречии. - Пришли посмотреть на вашу землю. Отведите нас к вождю.

Рослый негр на корме покачал головой.

- Не понимаю, - сказал он. - Вы наши пленники. Отведем вас к хозяевам. Полезайте в лодку. А будете сопротивляться, мы вас прикончим.

- Они говорят на странном языке, - сказал Габула. - Ничего не понимаю.

На лице фон Харбена отразилось неподдельное изумление, словно он стал свидетелем воскрешения мертвого, скончавшегося две тысячи лет тому назад.

Фон Харбен являлся увлеченным исследователем древнего Рима и его умершего языка, однако насколько же услышанная им живая речь отличалась от языка старинных, покрытых плесенью страниц древних манускриптов!

Он вполне уловил смысл сказанного негром. Язык оказался смесью корней банту и латыни, окончания же были латинские.

В студенческие годы фон Харбен частенько воображал себя римским гражданином. Он произносил речи в форуме, обращался к войскам, располагавшимся лагерем в Африке и Галлии, но то, что произошло с ним сейчас, превосходило самую богатую фантазию.

Запинаясь и не узнавая собственного голоса, он обратился к негру на языке цезарей.

- Мы не враги, - произнес он. - Мы пришли с дружеским визитом. Хотим поглядеть на эту землю.

Он выжидающе замолчал, почти не веря, что тот сможет его понять.

- Ты римский гражданин? - спросил негр.

- Нет, но моя страна в мире с Римом, - ответил фон Харбен.

Негр растерялся, как будто не понял ответа.

- Ты из Кастра Сангвинариуса? - спросил он с нажимом.

- Я из Германии, - ответил фон Харбен.

- Никогда не слыхал о такой стране. Меня не проведешь! Ты римский гражданин из Кастра Сангвинариуса!

- Веди меня к своему начальнику, - потребовал фон Харбен.

- Именно это я и собираюсь сделать. Забирайтесь в лодку. Хозяева решат, как поступить с вами.

Фон Харбен и Габула забрались в лодку, причем так неуклюже, что едва не опрокинули ее, вызвав тем самым презрение воинов, которые грубо схватили их и швырнули на дно, запретив шевелиться. Затем лодку развернули и направили по извилистой водной дорожке, параллельно зарослям папируса, высившимся над водой футов на пятнадцать.

- Из какого вы племени? - спросил фон Харбен, обращаясь к вожаку негров.

- Мы варвары Восточного моря, подданные Валидуса Августа, императора Востока. Но к чему спрашивать? Тебе это известно так же хорошо, как и мне.

Спустя полчаса непрерывной гребли они прибыли к скоплению шалашей конической формы, сооруженных на всплывших корнях папируса, прореженных таким образом, что образовалось пространство для полдюжины построек, составлявших деревню. Здесь фон Харбен и Габула немедленно стали центром внимания переполошившихся мужчин, женщин и детей.

Фон Харбен услышал, что конвоиры назвали его с Габулой шпионами из Кастра Сангвинариуса и что через день их отвезут в Каструм Маре, судя по всему, деревню таинственных "хозяев", о которых постоянно упоминали чернокожие.

Обращались с пленниками сносно, хотя чувствовалось, что их считают врагами.

Вскоре их вызвал на допрос вождь деревни, и фон Харбен не преминул спросить, почему его с Габулой не трогают, раз все принимают их за врагов.

- Ты римский гражданин, - пояснил вождь, - а этот - твой раб. Наши хозяева не позволяют нам, варварам, скверно обращаться с римскими гражданами, даже если они из Кастра Сангвинариуса, разве что в порядке самозащиты либо же на поле битвы во время войны.

- Но я не из Кастра Сангвинариуса, - возразил фон Харбен.

- Расскажешь об этом чиновникам Валидуса Августа, - сказал вождь. Может, они и поверят, а я не верю!

- Кто живет в Каструм Маре? Негры? - спросил фон Харбен.

- Увести их, - распорядился вождь. - Заприте в шалаше. Там они смогут задавать свои дурацкие вопросы сколько им заблагорассудится. А мне надоело их выслушивать.

Фон Харбена и Габулу увели в шалаш, куда им принесли ужин, состоящий из рыбы, улиток и блюда, приготовленного из печеной сердцевины папируса.

Наутро пленникам подали завтрак из тех же блюд, что и накануне, а после еды вывели из шалаша.

По водной дорожке к деревне подошли полдюжины лодок, набитых воинами, чьи лица и тела были размалеваны так, словно они собрались на войну. Казалось, что воины нацепили на себя все имевшиеся украшения: примитивные ожерелья, браслеты для рук и ног, кольца и перья. Даже носы лодок были украшены свежими узорами.

Воинов прибыло намного больше, чем могло разместиться в крохотной деревушке. Как позже узнал фон Харбен, они были не здешние, а пришли из ближайших деревень.

Пленников усадили в лодку вождя, и через минуту небольшая флотилия двинулась по извилистой водной тропе, направляемая могучими гребцами на северо-восток.

В течение первого получаса они миновали несколько участков с хижинами, откуда высыпали женщины и дети, ожидавшие, что лодки пристанут к деревне, и провожавшие их разочарованными взглядами; в основном же маршрут проходил вдоль сплошной стены папируса.

Фон Харбен пытался заговорить с вождем, рассчитывая получить хоть какую-нибудь информацию о конечном пункте следования и нравах "хозяев", в чьи руки их передадут, однако неразговорчивый вождь не удостоил его ни словом.

Прошел час. Ожидание сделалось уже невыносимым, но вот за поворотом открылся просторный участок воды, а за ним берег. Лодка устремилась прямо к двум высоким башням, указывавшим, видимо, на вход в бастион, возле которого прохаживалось несколько человек.

Как только лодку заметили, раздался сигнал трубы, и из бастиона на берег выскочило человек двадцать с оружием в руках. По команде одного из них лодки остановились. Вождь объяснил людям на суше, кто они и зачем прибыли. Тогда ему позволили приблизиться к берегу, остальным же было приказано оставаться на месте.

- Стойте, где стоите, - приказал один из воинов. - Я послал за центурионом.

Фон Харбен пожирал воинов глазами. Те же, в отличие от исследователя, не выказывали никакого любопытства, скорее досаду.