Я. Д'Гус - Беглец

• Название: Беглец
• Автор: Я. Д'Гус
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Русское фэнтези

Первая книга из серии о, пока еще, мальчишке, от которого желает избавиться половина мира. Кем он окажется в конце пути? Всегда ли Свет – это хорошо, а Тьма – это плохо? По крайней мере Тьма всегда честна с тобой, хотя может многое и не договаривать… Она, как никто другой, способна на самопожертвование без раздумий во имя великой цели.

---

– Эльза, Эльза, девочка! С тобой всё в порядке? – женщина, почти срываясь на крик, слегка трясла замершую девушку, вцепившись ей в плечи. – Скажи мне что-нибудь!

– Мама, мама! – закричала Эльза, словно вырванная из сна. – Что им нужно? Что мы им сделали? Кто они такие? Мне больно! – девушка попыталась освободиться, женщина убрала руки от её плеч и снова обняла.

– Прости, я очень сильно за тебя испугалась. С тобой всё в порядке?

– Да, мама, пойдем поскорее домой! – она взяла женщину за руку и потянула её за собой по направлению к тропинке, словно только в хижине девушка чувствовала себя полностью защищенной.

Янис вышел из ступора. Забыв про вёдра, он побежал к мужчине на обрыве. Ловко огибая препятствия и перепрыгивая небольшие кусты, юноша быстро очутился возле него.

– Отец, что происходит? Кто эти люди?

– Иди в дом, я скоро буду, поговорим там! – ответил мужчина, всё ещё держа арбалет на изготовке.

Янис послушно побежал к хижине вслед за женщиной и девушкой, понимая, что отец позволяет им беспрепятственно и безопасно покинуть поле боя. Простояв ещё какое-то время, полностью убедившись в отсутствии опасности, мужчина осторожно спустился вниз по обрыву. Он подошёл к телам погибших воинов и внимательно осмотрел их. Воины действительно были мертвы. Мужчина извлёк из ножен кинжал, срезал с доспехов воинов их отличительные знаки, которые убрал в один из многочисленных карманов кожаного доспеха. Затем ногой спихнул тела в воду и дождался пока течением реки их унесет подальше от места гибели. Сбросил, пропитанный кровью, песок вслед за телами, разровнял получившееся при этом углубление, после чего развернулся и направился вверх по тропинке.

В хижине на топчане сидела женщина и обнимала, прижавшуюся к ней, плачущую девушку. Янис встревоженно расхаживал от одной стены хижины к другой. Лицо его было серьёзно и сосредоточено, он о чем—то напряженно раздумывал, дожидаясь отца. Рыба на столе уже остыла, но и прикасаться к ней никто, кажется, так и не собирался. Когда мужчина вошел внутрь, Янис вопросительно посмотрел на него, тот отрицательно покачал головой, посмотрел на женщину и сказал:

– Лидия, я думаю, что стоит рассказать детям всё, мы не в состоянии более скрывать правду, – заметив недоумевающий вопросительный взгляд женщины, он добавил: – Это я поручаю тебе, мне нужно осмотреть окрестности. Я не уверен, что на этом всё закончилось.

– Глен, может не нужно? Может быть, это были просто разбойники? Мы долго за ними наблюдали, пока они не отправились в этом направлении, судя по всему они искали где поживиться золотом…

– Ты не хуже меня знаешь, что где сегодня были разбойники, там завтра жди шпионов Марвела. И потом, эти разбойники за небольшую плату могут делать всё: не только убивать, но и выполнять задания любого, кто заплатит требуемую ими цену! А это значит – нам нужно быть осторожными вдвойне! Да и что у нас брать? Сразу видно, что здесь нечем поживиться! – мужчина недоумённо развел руками, указывая на обстановку в хижине, и задумчиво посмотрел в сторону реки на равнину. – А если их начнут разыскивать? Споры тут ни к чему не приведут, сделай, пожалуйста, как я тебе сказал!

– Хорошо, ступай, я всё сделаю, – после того, как мужчина недоверчиво взглянул на женщину, она добавила: – Я обещаю!

После этих слов Глен, запахнув плащ, моментально удалился. Янис вопросительно смотрел на мать, та знаком указала ему на топчан, юноша послушно присел. Девушка перестала плакать, вытерла с лица слёзы, и тоже с интересом смотрела на мать. Лидия, вздохнув, и ласково поглаживая её по голове, начала свой рассказ.

***

Глен быстро перемещался по лесу, каждый раз увеличивая радиус кругов вокруг хижины. Он был слишком ловок для своего возраста. Было заметно, что выполняемые им движения ничуть его не утомляют. Они были идеально выверенными, происходили с завораживающей механической точностью, словно гимнаст показывал для восторженной публики чудеса акробатики. Помимо того, в нем угадывалась какая—то скрытая нечеловеческая сила: он с лёгкостью перепрыгивал высокие преграды, практически не отталкиваясь от земли, без особых усилий подтягивался на одной руке, ухватившись за ветку дерева, прислоняя ладонь второй руки к глазам, заслоняя их, чтобы высоко стоящее солнце не мешало всматриваться вдаль. Он заглядывал везде, куда только было можно, отыскивая какой-либо подозрительный след. Осматривал каждую щель в корнях деревьев. Прислушивался, втягивал в себя запахи леса, приносимые меняющимся ветром. Мужчина весь обратился в зрение и слух, полностью преобразился, словно звериные инстинкты брали верх над человеческой сущностью. Через некоторое время от вида человека не осталось и следа – вдаль с косогора всматривался чёрный, мощный и грозный медведь гризли. Животное испустило ужасный рёв, эхом отозвавшийся вдали. Такой, что на несколько секунд затихли все лесные звуки, и воцарилась, таящая опасность, тишина.

Глава 2. Объяснение

Женщина с неподдельной грустью и сожалением рассказывала о давно забытых временах, когда у людей не было мыслей убивать друг друга. Сначала что-то мешало ей начать рассказ, она сбивалась, но снова находила в себе силы продолжать. Словно нарушалась данная когда-то кому-то клятва…

***

Мир лесной равнины был заключён в горное кольцо с начала времен, за которое не смог пробраться ещё ни один живой. Скалистые уступы по краям равнины настолько отвесны и опасны, что ни у кого, за все время существования мира, не появлялось мысли преодолеть их. Здесь царило вечное лето.

В далёкие-далёкие времена, населяющие этот мир народ природы и призрачный народ, находились под покровительством великих магов: мага природы Рáскрида и призрачного мага Электóра (впоследствии негласно было принято разделение на народ Раскрида и народ Электора, видимо потому, что так было удобнее всем). В мире соблюдался баланс сил, никто не помышлял его нарушать. Люди разных народов вели торговлю мехами, предметами обихода и продуктами питания, просто их мировоззрение было разным. Жизнь находилась в мире и гармонии с тенью. Маги поделили этот мир на две равные половины, управляя каждый своим народом. Спорные вопросы решались на совете старейшин у древа жизни и подлежали неоспоримому исполнению. Совет представлял собой равное количество старейшин – по три от каждого народа, верховенство над советом поочередно имели маги. Все решения принимались с позиции справедливости, лишь однажды магу пришлось вмешаться в спор старейшин и разрешить его. Именно маг природы Раскрид наделил народ долины умением превращения в существ дикой природы, – в какое именно животное мог обращаться каждый, – узнавали при совершении ритуала в подземном зале в корнях древа жизни. Создателем древа и самой жизни на равнине по праву считается он же. У Электора же собирались люди, близкие ему по духовному миру – призрачному иллюзорному миру теней. Между магами существовал какой-то, ведомый только им одним, договор. Они никогда не вступали в противостояние, предпочитая решать споры мирно и идти на компромисс.

Раскрид представлял собой старика с длинной седой бородой и волосами в тёмно-зелёном балахоне, загорелым лицом с рваным шрамом на правой щеке, слегка прикрываемом седыми усами, и пергаментной кожей. На голове он носил шляпу под цвет балахона с круглыми полями, оканчивающуюся вверху сложенным конусом. Взгляд серых, умудрённых жизненным опытом глаз, смотревших из-под густых седых бровей, казалось, проникал в самую душу. Вооружение мага составлял узловатый деревянный посох, завивавшийся сверху в полукруг, центр которого был инкрустирован зелёным камнем, скорее всего изумрудом. При произнесении заклинаний камень начинал источать свет.

Электор же, в отличие от него, выглядел сравнительно молодым мужчиной, на вид лет тридцати – тридцати пяти. Он был гладко выбрит, лицо было чистым, слегка бледным. Удивительным был цвет глаз, менявший свои оттенки в зависимости от освещения: от бледно-голубого при свете дня – до тёмно-синего в полной темноте. Если долго всматриваться в эти глаза, то можно было увидеть, полыхающие глубоко в них, языки синего пламени. Тело мага было постоянно скрыто чёрным плащом, а голова – капюшоном этого плаща. При ходьбе он опирался на гладко отполированный эбонитовый посох, обитый на концах с обеих сторон, примерно на треть, металлом жёлтого цвета, напоминающим золото. Верхнее окончание посоха, обращенный остриями вверх, завершал полумесяц такого же жёлтого цвета. Из-под плаща, при ходьбе, показывались острые носы кожаных башмаков чёрного цвета.

В самом центре равнины возвышается древо жизни – могучий исполин с раскидистой ветвистой кроной, вечнозелёное, высоко чтимое жителями долины. Под кроной древа не может использоваться оружие, происходить любое насилие, не допускаются громкие разговоры, так как древо считается местом возникновения жизни, считаемое всеми жителями святым. Огромные узловатые корни разрезают цветущую поляну под древом. Сразу за переплетением корней проходит неглубокий ров с кристально чистой водой. Считается, что эта вода питает древо, обладая чудодейственными свойствами в излечении любых болезней. Далее, в радиусе пятидесяти метров от окончания рва не произрастает ничего, кроме целебных трав, исцеляющих практически любые раны. И только за этим кольцом могучими зарослями встают огромные деревья. Но даже самое высокое из них своей вершиной не достигает начала кроны древа жизни. Переплетение корней у основания древа с южной стороны формирует свод для прохода в подземный ритуальный зал с двумя алтарями, где обитают жрецы. Целебная вода появляется из недр земли в алтаре воды, представляющего собой правильную металлическую полусферу, находящуюся слева от входа в ритуальный зал в нише, образованной корнями древа. В нижней точке полусферы – неиссякающий источник—ключ. Вода, минуя корни древа, с алтаря стекает в ров. На краю полусферы стоит металлическая чаша, исписанная рунами. Именно на алтаре воды происходит ритуал посвящения жителей в день их совершеннолетия, или немного позднее. Освещение ритуального зала в светлое время суток осуществляется солнечными лучами, пробивающимися сквозь небольшие щели, находящиеся в основании древа и сформированные при разделении его корней. В тёмное время суток единственным источником освещения является алтарь огня, расположенный справа от входа в зал в нише из корней – его пламя вечно и природа поддержания его силы неизвестна никому из ныне живущих. На алтаре огня сжигаются, опавшие с древа, увядшие листья. Пол представляет собой переплетение корней древа, но он настолько ровный, что, предположительно, здесь не обошлось без магии. В центре помещения в круге из рунических символов, вырезанных непосредственно на полу, расположена каменная плита прямоугольной формы, за которой, у стены из корней, напротив входа обитают жрецы, проводящие ритуалы. Жрецы остаются неизменными с начала времен. Это старцы, зависшие во времени. Под кроной древа жизни течение времени меняется, его бег замедляется по мере приближения к каменной плите в центре зала, где время останавливается и не имеет влияния на присутствующих. Жрецы отказались от мира людей, посвятив свою жизнь служению. Их иссушенные временем бледные тела и лица, покрытые старческими морщинами, не выдают никаких эмоций. Брови седы, голову не покрывают волосы, они гладко выбриты. Все тело, где только можно увидеть, расписано синими руническими символами, в том числе и лицо, и череп. Знаки можно увидеть даже на веках, когда жрец закрывает глаза. Одежда жреца – облачение монаха – рубище белого цвета. Старцы носят тёмно-зелёный тряпичный пояс, на ногах отсутствует обувь. В руках жреца – узловатый деревянный посох с загнутым в кольцо верхним наконечником, на котором также хорошо различимы резные рунические символы. Всего их пятеро, один из них – верховный жрец. Посох верховного жреца дополняет шестиконечная, светящаяся тускло-зелёным таинственным светом, звезда в кольце в верхнем окончании посоха. В остальном он ничем не отличается от других. Эти старцы ничем не питаются за исключением воды с алтаря. Всё их имущество составляют пять простых деревянных чаш и пять плетёных циновок, на которых они, сидя и держа в руке каждый свой посох, проводят свободное от служения время, устремив взгляд на вход в святилище.