Галина Вервейко - Повороты судьбы. Повесть о большой любви

• Название: Повороты судьбы. Повесть о большой любви
• Автор: Галина Вервейко
• Жанр: Русское современное

«Повороты судьбы» художественная повесть о студенческой любви и дружбе. Действие происходит в 70-е годы в Сибири – городе Омске, а затем судьба раскидывает героев книги по всему Советскому Союзу, но узы братства между ними по-прежнему крепки. Они помогают друг другу в сложных ситуациях. И это даёт им всем ощущение полноты и радости жизни.

---

Когда их наставник из КПУ с так и не запомнившимся трудным именем, уехал на три дня в город и оставил их одних, как прилично ведущих себя девушек, девчонки натопили печки в обеих комнатах и в его опочивальне устроили «баню»: с хохотом все перемылись, оделись в чистое и устроили грандиозную стирку. На улице, как назло, заморосил осенний дождь, и всё пришлось сушить у печки. В поле работать их в этот день не повезли, они забрались в свою постель под тёплые ватные одеяла и углубились в свои дела: кто – в написание писем, кто – в чтение книг.

И всё бы было прекрасно в их коллективе, если бы не три девицы-омички, именовавшие себя «городскими», которые постоянно показывали своё превосходство над «провинциалками», приехавшими из разных сёл, райцентров и городков Омской области и Казахстана. Эти девицы презрительно фыркали, не хотели работать, а иногда лежали и плакали, что их заточили в это «колхоз». Они кичились городским воспитанием, считали всх вокруг недостойными себя – необразованными, слабоумными. И нарочито громко беседовали между собой о высоких материях, моде, новейшей рок-музыке, о тонкостях искусства. Говорили красивыми, напыщенными фразами, заумными словами, которые сами-то едва понимали. Как-то одна из провинциалок, которую девчата окрестили «Верёвочкиной», не выдержав унижений «городских», сказала:

– Боже мой! Ленин-то поумней вас был, несколько языков иностранных знал, философские книги писал и то умел просто с людьми общаться!

Девчонки все весело рассмеялись и в шутку прозвали её «внучкой Ленина».

Терпеть же моральные унижения «красоток» больше никто не хотел, и девчата устроили им бойкот, игнорируя их присутствие.

Глава 4. Вступление в семью студентов

В октябре группа 23 «х» (т.е. отделения хореографии), которая именовала себя весело 23 «ха-ха!», вернулась в стены училища. Здесь «городские» решили взять реванш: уж в учёбе-то они превзойдут этих «деревенских»! Но первая неловкость приезжими девушками была уже преодолена: за месяц колхозной жизни они подружились, стали дружной семьёй. И теперь все, именовавшие себя «общежитскими», стали считаться хозяевами в училище, поскольку они тут и дневали, и ночевали.

Старшекурсники устроили «букварятам» тёплую встречу, вручив им в «семейной» торжественной обстановке студенческие билеты. Хореографический класс украсили шарами, плакатами, осенними яркими ветками рябины. Всех первокурсников выстроили на «торжественную линейку» вдоль разрисованных зубной пастой зеркал, и под музыку полонеза внесли ученические билеты. Вновь испечённых студентов-хореографов приветствовали Скоморохи, богиня танца Терпсихора, Концертмейстер, Композиция, Классика и Народный танец. После чего будущие студенты давали клятву верности хореографии, в которой один пункт гласил: «Жертвовать для занятий хореографией даже… своими свиданиями!» Богиня танца торжественно вручала студенческие билеты, а Скоморохи заставляли каждого расписаться большущим (в их рост) толстым карандашом на «листке» бумаги – размером в плакат. На память об этом дне группе были вручены «ценные трофеи» – рваные балетные тапочки (итог трудов выпускников) в назидание: вот как нужно работать! И в дар от Терпсихоры – новенькие розовые атласные пуанты.

После чего первокурсников усадили на лавочки у зеркал, и четвёртый курс показал для них свой класс-концерт по народному танцу у станка и на середине зала. Подходя к ним каждый раз новыми движениями из разных национальных танцев, вручались памятные медали. А потом Скоморохи приглашали за праздничные столы с печеньем, конфетами и тортами в кафе «Хореограф»:

Познакомив с жизнью нашей,
И приняв в свои ряды,
Мы успехов группе вашей
Пожеланием полны.
Так давайте же смелее,
Крепче, веселей дружить!
А сейчас – на чай семейный
Разрешите пригласить!

Был ещё вечер и для всех первокурсников КПУ – «Здравствуй, первый курс!», где вновь поздравляли «букварят» и принимали в свою студенческую семью.

Завершением всех осенних праздников были именины – день совершеннолетия новой общежитской подруги «Савочкиной» – очень симпатичной, с зажигательной улыбкой и яркими эмоциями девчонки, которая в первые же дни жизни в КПУ стала притягивать к себе внимание новоявленных студентов. Она приехала в Омск из Казахстана – Экибастуза. О судьбе Татьяны очень беспокоилась её старшая сестра Алла – доброжелательная, общительная и мягкая. В самые необходимые моменты она старалась быть рядом с сестрой: волновалась у дверей, за которыми сестрёнка сдавала экзамены в КПУ, и вот сейчас, в день 18-летия, Алла снова приехала из Павлодара, где сама заканчивала институт. Она была мастерица в приготовлении всевозможных блюд. И в этот день, 29 ноября, решила «откормить студентов на весь оставшийся учебный год». В комнате, где жили две Татьяны – «Сизочкина» и «Савочкина» (так их прозвали за фамилии – Сизова и Савченко), собрались все общежитские из группы 23 «ха-ха» и, отвечая своему названию, весь вечер смеялись: вспоминали вступительные экзамены – «абитуру» – и уборочную в Улендыкуле.

Ольга была счастлива: так интересно начиналась её новая жизнь, продолжалась молодость!

Глава 5. Зарождение чувств

К счастью, дама, взявшаяся так круто за девичьи фигуры и воспитание, вскоре покинула их группу, уехав из Сибири в столицу по вызову родственников. «Классным папой» к ним был назначен Владимир Алексеевич. Почти забыв о его существовании после стольких дней разлуки (народный танец вводился не сразу, сначала занимались только классикой) Оля при его виде почувствовала какое-то странное биение в груди, щёки её слегка покраснели, их глаза встретились…

Весь вечер она вспоминала его странный взгляд, глубину мягких карих глаз и не могла дождаться, когда же наступит завтрашний день, и она увидит его на уроке.

Владимир Алексеевич на уроке был очень строг, всегда подтянут и со вкусом одет. Многие ученицы смотрели на него с лёгкой влюблённостью и изредка, по вечерам, особенно в дни тоски и одиночества, когда на улице была мерзкая погода, отчего-то вздыхали, вспоминая Владимира Алексеевича: «Какой мужчина! Неподкупный, мужественный!» Стоило это произнести одной, как все молча соглашались и кивали головой с восхищением. Кто-то спросил: «Интересно, а он женат?»

Это было пока неизвестно первому курсу. Оля боялась задавать этот вопрос даже себе. Все вспыхнувшие в её душе неопределённые чувства к нему, она старалась подавить, а главное – не показать вида девчонкам. Старалась отогнать от себя всякие думы о нём, повторяя про себя: «Вот глупая! И что я всё о нём думаю? Владимир Алексеевич ведь на столько старше меня! Вон вокруг сколько парней! Зачем ерундой голову забивать?» И Ольга уходила с головой в учёбу, получала «пятёрки» по всем предметами. А вот со специальностью её отношения никак не складывались: любимой оценкой Владимира Алексеевича для первого курса была «тройка», а то и «двойка». Для особо отличившихся высшей наградой была «четвёрка» – о «пятёрках» и думать было нельзя.

Оля постоянно чувствовала на себе внимание педагога. К ней он был до придирчивости строг, ей доставалось больше всех.

– Ну, что это за коряга стоит? Родионова, я всё больше в тебе разочаровываюсь после экзаменов… вступительных.

Владимир Алексеевич подходил к ней, поправлял позу, удлиняя руки, поворачивал осторожно в профиль лицо и, любуясь, говорил:

– Вот… вот!!! Вот так ты – хороша! Это – совсем другое дело. Такой ты должна быть! Вот это – Оля! Родионова! А то – чёрт знает что: ссутулится вся…

Примерно такими «комплиментами» он одаривал её почти каждый день, и она боялась Владимира Алексеевича, плакала наедине в общежитской комнате, и всё равно с нетерпением ждала каждый следующий урок, пропадая до ночи в хореографическом классе и повторяя десятки раз заданные им танцевальные комбинации.

В душе Владимира Алексеевича тоже происходило что-то не совсем понятное ему самому. Увидев в первый раз эту черноволосую девушку с милой, застенчивой улыбкой, он сразу отметил про себя, что такое прелестное создание он встречает впервые в жизни. Всё в ней было ладно: стройные ноги, красивая фигура, приятное лицо, необыкновенная женственность, мягкость и грация. И какая-то неведомая ему сила с каждым днём притягивала его душу к милой, очаровательной Оленьке. Он злился на себя, пытался убить в себе растущую душевную привязанность к этой девушке. На уроке раздражался и кричал на неё из-за малейшей ошибки, доводил её до слёз, а потом, с великой жалостью к ней переживал в душе за каждую пролитую ею слезу. Но внешне он был сдержан и строг, и никто из студентов даже не подозревал о том, что творится у него внутри. Но для Оли его глаза были отражением внутреннего состояния. Не мог он утаить от неё то, что было на душе. Каждый раз, встречаясь с Владимиром Алексеевичем взглядом, Оля чувствовала, как неравнодушно его сердце к ней, как с каждым днём их что-то притягивает друг к другу…