Александр Черенов - За спиной адъютанта Его превосходительства. Книга первая

• Название: За спиной адъютанта Его превосходительства. Книга первая
• Автор: Александр Черенов
• Жанр: Русское современное

«Адъютант Его Превосходительства»? Что то знакомое, правда? Что-то… такое… героическое. О героях. Только здесь героев нет – ни «красных», ни «белых». А если они и появляются, то лишь в комедийном, сатирическом и даже анекдотичном ключах. Потому что это – пародия и на первоисточник, и на пародию истории. Ведь в этой книге никто никого не убьёт, не взорвёт, не сожжёт и не пустит под откос. Но и без этих ненужных эксцессов читателю не придётся скучать…

---

Другим поводом для сожалений начальника контрразведки было то, что «Чекист» «работал» исключительно с провалившейся агентурой «белых». Вследствие этого полученная им информация была однобокой. Она давала пищу только для размышлений о причинах провалов. Но даже в этом плохом было что-то хорошее. Например, «Чекист» иногда был не в состоянии не только понять, но и грамотно пересказать информацию, выбитую из «клиентов»! Поэтому даже в случае обнаружения тайника с закладкой это должно было ставить чекистов в тупик. Как минимум: вести их по ложному следу.

Имелся и ещё один положительный момент: «Чекист» всегда работал с «клиентом» в одиночку, без свидетелей, которые могли оказаться умнее его. Уточнить его галиматью непосредственно у объекта работы «красные» при всём желании не могли. По одной лишь причине: бедолага долгое время был не в состоянии не только мозгами, но даже языком пошевелить!

После долгих раздумий начальник контрразведки сделал мудрый шаг: ничего не сделал. Да, «Чекист» не блистал умом – но иногда много ума хуже, чем, если бы его вовсе не было. В данном случае полковник был всецело на стороне гоголевского Городничего. Поэтому он решил: никаких изменений в амплуа. Потому, что от добра добра не ищут.

С содержанием мыслей начальства «Чекист», естественно,

не был знаком. Но действовал он в точном соответствии с ними: «выколачивал», не понимал, запоминал и передавал. Большего от него и не ждали. И не только на данном этапе: начальник контрразведки умел довольствоваться «клоком шерсти с паршивой овцы»…

Глава третья

– Ксеня, как я рад тебя видеть!

– А уж как я рада тебя видеть, дорогой Сёма!

У адъютанта отвисла челюсть: назвать пана головного атамана, самих Семён Васильича, «Сёмой»!

Последовали нежные объятия. Состоялся обмен поцелуями, местами переходящими в засос.

– Да ты проходи, проходи, что же это мы на пороге застряли! – засуетился «пан головной атаман», пропуская гостью вперёд. Заходя следом, он, не оборачиваясь, бросил адъютанту:

– Кофе, коньяк, и никого не пускать!

Ведомая «под локоток», дама, вошла в кабинет. Чрезмерная роскошь его сходу наводила на мысль о том, что «обставляли» апартаменты музеи разных эпох. Готика здесь соседствовала с ренессансом, барокко – с ампиром, украинские рушники – с персидскими коврами, ну, а амбре начищенных сапог – с тонким ароматом французских духов.

На свой лад истолковав реакцию гостьи, атаман обвёл рукой всё это великолепие, и как бы смутился:

– Вот здесь я и …как говорится… Ну, да ты располагайся!

Располагайся! Дай-ка я на тебя налюбуюсь!

Он отступил на шаг – … и налюбовался.

– Хороша! Чудо, как хороша!

Стоявшая перед ним женщина была и в самом деле очень хороша собой: лет двадцати шести-двадцати восьми, стройная, высокая, с высокой же грудью, тонкая в талии. Чувственный рот с полными губами цвета спелой вишни, смеющиеся карие глаза, тонкие дуги подчернённых бровей и густые тёмно-каштановые волосы, уложенные в красивую причёску, довершали великолепный портрет.

– Да и ты, Сёма – прямо, парубок! – не осталась в долгу гостья. – Да який гарный!

Гостья явно льстила пану головному атаману: на «парубка», тем более «гарного», пан явно не тянул. Худощавое, гладко выбритое лицо, глаза цвета олова и такой же степени «выразительности», упрямый тонкогубый рот, редкие тёмные волосы, набриолиненные и расчёсанные на правый пробор – обладатель такого портрета едва ли мог рассчитывать на успех такой женщины, как та, что сидела перед ним. Единственным его украшением был тёмно-синий френч военного образца, да брошенная на стол «керенка» с золотым трезубцем в роли кокарды. Но именно это украшение было тем самым магнитом, который притягивал к себе женщин везде, где хозяйничали «незалежники». Да и как могло быть иначе: власть действует неотразимее самых неотразимых мужских достоинств!

Слегка опьянённый дифирамбами и близостью красивой женщины, пан атаман не уловил иронии в словах гостьи. Отчасти его могло извинить то обстоятельство, что ирония была тонкой, почти неуловимой.

– Ах, Ксеня, дорогая, если бы не проклятые москали – были бы мы сейчас с тобой в Париже! Ты представляешь: Монмартр! Елисейские поля! Пляс Пигаль! «Мулен Руж»!

Глаза пана атамана мечтательно закатились, но уже через несколько мгновений вернулись на исходную.

– Хотя, какой тут, к чертям собачьим, Париж!..

– Что так?

– А, и не спрашивай! – обречённо махнул рукой хозяин. – Что делать – ума не приложу!

Не приложив ума, он тут же приложился к горилке – единственному, в таких случаях, спасительному средству. Потом, не стесняясь присутствием гостьи, «приложился» к стакану ещё раз. И ещё раз. И ещё. Удовлетворённо крякнул. На лице его отобразилось, если не блаженство, то, как минимум, удовольствие. «Интеллигентно» выдохнув в сторону, он наклонился к женщине.

– Есть, правда, одно интересное предложение! Но – т-с-с-!

Атаман приложил палец к губам, и, перебирая с конспирацией, зачем-то покосился на дверь. Язык его уже несколько утратил эластичность: количество выпитого начинало переходить в качество. Женщина всем своим видом изобразила заинтересованность, и даже приблизила ухо к губам атамана.

– Агенты Иван Антоныча – шоб ему…

Ксеня заткнула уши: перечень «здравиц» «москалю» предназначался явно не для женских ушей.

– … предложили мне объединить усилия нашего и ихнего подполья в Киеве. Сулят большие деньги!

Атаман многозначительно поработал бровями – и назвал сумму. Шёпотом – на ушко. Взглянув на Ксеню, он вдруг понял, что, если слова его и произвели эффект, то совсем не тот, на который он рассчитывал.

– Это теперь называется «большие деньги»?

Губы «старинной подруги» искривила ядовитая усмешка.

– Сёма, ты меня удивляешь!

– «Сёма, ты меня удивляешь!» – взорвался атаман. – А что прикажешь делать, если в кассе – ни гроша?!

Он помедлил мгновение – и художественно вывернул карманы.

– И в кишенях – тоже…

– Вот!

Многозначительно, словно восклицательный знак в конце предложения, Ксеня подняла указательный палец.

– Вот теперь мы подошли к тому главному, ради которого я сюда и приехала!

Она выразительно скосила глаза на ополовиненный графин.

– И это – всё твоё богатство?! Все твои радости жизни?! Не надоело в бирюльки играться? Не наскучило ещё изображать из себя «борца за счастье трудового народа»?

– Нэ розумию… – медленно протянул атаман, трезвея с каждым словом гостьи.

– Это точно! – покривила щекой Ксения. – Потому-то у тебя всех богатств – вот эти галифе и грязный носовой платок в кармане! А тем временем твои подельники – пардон, соратники – давно уже поняли, что к чему! Вот кто научился «бороться за народ»: столько нахапали, что и правнукам хватит! А ты всё с идеями носишься, как дурак с писаной торбой!

– Я веду борьбу! – набычился атаман.

– Ну, и веди себе на здоровье! Веди! Кто тебе мешает? Только и себя не забывай – как оно ещё всё обернётся!

Без отрыва от текста Ксения обрабатывала атамана соответствующими взглядами. Процесс отрезвления стремительно набирал обороты. «Головной» недолго боролся в себе за идею, доказательством чего стало его ухо, отданное губам подруги.

– Ну?

– Сёма, ты какой-то старомодный… революционер! Ну, погляди ты на других… революционеров – на тех же членов Директории и куренных атаманов! Пламенные речи, сабли на боку – а какой трезвый взгляд на жизнь! Сам же говоришь: не сегодня-завтра турнут вас из Киева! Так не со всей же Украины! Memento mori!

– Чего?!

– Ну, это по латыни. В вольном переводе означает: «Лови момент!»

– Хорошая мысль! – одобрил «латынян» Семён Васильич. – И что же ты предлагаешь?

– Самообеспечение! – без сантиментов «рубанула» Ксения. – Но – по уму!

– ???

– Проще говоря – отъём денег у населения. Конечно, это плохо сочетается с образом «борца за счастье трудового селянства». Не так ли?

– Ну-у…

Судя по мычанию, атаман пока ещё «не включился».

– А чего ж делать?!

Ксеня прильнула к Сёме, и решительно приступила к обольщению.

– Сбором… э…э…э… пожертвований займётся специально созданный отряд под водительством очередного «батьки»: такими уже вся «батькивщина» набита под завязку! На словах он будет бороться и против «красных», и против «белых», и против тебя.

«Головной» не успел возмутиться: гостья перехватила его возражения ещё на подходе к мозгам.

– На словах! – внушительным голосом подчеркнула она. —

А возглавит эту… хм… повстанческую армию надёжный человек из числа авантюристов, не страдающих от избытка мозгов! И я уже нашла такого человека: бывший штабс-капитан Островой!

«Сёма» изумлённо выпучил глаза.