Илья Бушмин - Цепная реакция. Сборник

• Название: Цепная реакция. Сборник
• Автор: Илья Бушмин
• Жанр: Триллер

Сборник избранных произведений российского автора Ильи Бушмина, работающего в жанре полицейского детектива. В данное издание вошли сразу три остросюжетных романа: «Смерть в кармане», «Золото рейха» и «Схема убийства». Для ценителей криминального жанра.

---

Материал пришел в дежурку. Забрав бумаги, опера расположились у себя в кабинете и принялись изучать информацию. Карманника звали Анатолий Петрович Чебачев. Уроженец Санкт-Петербурга, 34 года. Из них пять отсидел за кражи. Еще одно задержание – и Чебачева можно будет записывать в рецидивисты.

– Карманник со стажем, – заключил Богданов, листая досье. – Смотри, первый раз он загремел за решетку за карманную кражу 12 лет назад. Отсидел два года и не попадался целых семь лет. О чем это говорит?

– Что вы быстро считаете.

– Спасибо, но это говорит нам о том, что Чебачев-Кадык – вор опытный. Питер гораздо меньше Москвы, но он там целых семь лет работал и не попадался. Неудивительно, что мы его тогда упустили. Провел, как котят.

– Почему он, интересно, из Питера свалил?

– Потому что газеты читать нужно.

– А интернет не подойдет?

– В Питере полгода назад запустили активную кампанию по борьбе с кражами на транспорте. Отдел по борьбе с карманниками усилили почти в три раза. Мы с Серегой, помню, обсуждали эту тему. Нам бы штат увеличили в три раза – мы бы из метро быстро всю дурь вымыли…

У Богданова зазвонил сотовый. Сняв трубку, он узнал голос Василича из операторской метрополитена:

– Привет, Богданов. Ты просил позвонить, когда тот человечек в метро объявится.

9

Богданов вскочил, как ужаленный.

– Где он?

– Прямо сейчас спускается на «Университете». Я вот смотрю на него. Проходит турникет…

Богданов замахал рукой Гущину, веля ему следовать за ним, и первым выскочил из кабинета.

– Василич, ты помнишь, что с меня бутылка? Я тебе не бутылку, а ящик поставлю! Но на время забей на все и просто побудь нашими глазами! Говори, что он делает и куда едет!

ОВД располагалось всего лишь в 50 метрах от спуска в метро. Богданов и Гущин рванули к станции что есть мочи, при этом Богданов не выпускал из рук сотовый телефон.

– Где он сейчас? Все еще на «Университете»? Что делает?

Кадык, он же Анатолий Чебачев, не делал, на первый взгляд, ничего. Он просто слонялся по платформе и вертел головой.

Богданов и Гущин перемахнули через турникеты, ткнув в лицо всплывшей из ниоткуда дородной женщине в форме сотрудника метрополитена, и скатились по лестнице на платформу. Им повезло – поезд, следующий по кольцевой к нужной им станции «Парк культуры», как раз прибыл. Богданов и Гущин запрыгнули в вагон в последний момент.

– Василич, не молчи! – молил Богданов, распугивая своим полубезумным видом пассажиров. – Василич?

– Подошел к поезду, – устало ворчал Василич, следя за картинкой на мониторе. – В город собирается. Подходит к дверям… А, нет. Не поехал. Посмотрел на часы. Газетку из пакета достал. И к другой стороне платформы пошел. Странный, скажу тебе, тип.

Когда поезд, промчавшись пару остановок, прибыл на место, Богданов и Гущин рванули к переходу.

– Он уже сел? Сел?

– Говорю же, стоит. Высматривает что-то… Что он там высматривает, интересно? Придурок какой-то. О, поезд пришел. Идет к нему.

Тем временем на станции «Университет» Кадык действительно шел к прибывшему поезду, потому что его внимание привлекла женщина с увесистой полуоткрытой сумкой. Он уверенно шагнул за ней в вагон, а через секунду двери захлопнулись, и голос из динамиков промычал:

– …Следующая станция – «Проспект Вернадского»…

Богданов и Гущин заскочили в ближайший же вагон остановившегося у платформы поезда. Через мгновение он дернулся и, набирая скорость, устремился на юго-запад. Богданов на секунду опустил телефон и бросил Гущину:

– Кадык на своем любимом маршруте. Там же, где и в прошлый раз.

– Он тогда вышел на «Юго-Западной», – вспомнил Гущин. – Может, живет там где-то?

– Хрен его знает. Лишь бы не разминуться… Василич, ты на связи? Переключайся на «Вернадского» и смотри в оба!

Василич так и поступил, ворча в трубку:

– Я уже как спортивный комментатор себя чувствую. А ты знаешь, что я не люблю спортивных комментаторов?

«Проспект Вернадского». Двери вагонов распахнулись, и на платформу посыпали люди. Другие ждали своей очереди, чтобы просочиться внутрь. В этой обычной толчее Василич, щурясь, пытался разглядеть высокого горбоносого мужчину с выдающимся кадыком.

– Он не вышел. Погоди… Нет, нет, точно. Нету его. Едет дальше.

Когда поезд Кадыка тронулся, Богданов и Гущин только прибыли на «Фрунзенскую». Богданов никогда не думал, что его будет раздражать и буквально терзать жуткая медлительность поезда, причем одного, конкретного, поезда. Он матерился сквозь зубы, ожидая, когда двери захлопнутся, а потом матерился, ожидая, когда же, наконец, будет следующая станция.

Они следовали по пятам за Кадыком, и разделяли их сейчас ровно пять станций.

– «Юго-Западная», – подал голос Василич. – Он вышел. Слышишь меня? Вышел на платформу.

– Твою мать, как долго мы ползем, – простонал Богданов. – Что он делает? Стоит? Или идет?

– Стоит. Стоит себе и стоит. А теперь идет… Все, пошел к выходу в город. Быстро так пошел, будто вспомнил что-то.

Богданов обреченно поблагодарил Василича и отключился. А потом не выдержал и яростно двинул кулаком по поручню. Сразу несколько человек осуждающе и испуганно уставились на него, и Гущин был вынужден виновато улыбнуться им:

– У друга жена рожает. Волнуется.

Богданов лихорадочно соображал, что делать. Наконец сообразил и принялся названивать в дежурку:

– Алло? Это Богданов! Богданов, твою мать, оглох, что ли? Срочно свяжись с постом на «Юго-Западной». У тебя фотка Чебачева висит? Как не висит, я сам вешал! Глаза разуй! Видишь? Опиши его ребятам с «Юго-Западной». Этот чувак должен выйти в город сейчас. Пусть скажут, куда он идет, в какую сторону. Если есть кто-то в штатском, пусть проследят. Это важно! Ты тупой, что ли? Это очень важно!

«Воробьевы горы». Осталось три.

Сидящие рядом люди хранили обычное отрешенно-безучастное выражение лиц, но один из них – пожилой седовласый мужчина с печальным взглядом – продолжал коситься на Богданова. Наконец он не выдержал:

– Жена рожает от любовника, да?

Богданов посмотрел на него, как на пришельца.

– Что?

– Ну, вы его выслеживаете. Любовника. Сильно только не убивайте. Посадят же. Найдете себе другую. Стоит оно того?

– Господи, – простонал Богданов.

Станция «Университет». Осталось две.

Богданов не выдержал и снова позвонил по телефону, чтобы узнать обстановку. Номер дежурного был занят. Богданов выругался. Пожилой человек встал, приготовившись к выходу.

Станция «Проспект Вернадского». Пожилой человек шагнул к дверям, напоследок тепло и грустно кивнув Богданову.

– Господи, – повторил Богданов и снова принялся звонить дежурному.

На следующей выходить. Гущин протиснулся к выходу, практически носом уткнувшись в дверь. Проверил травматический пистолет за поясом – все в порядке, оружие было на месте. Богданов встал рядом, спрятал телефон и коротко бросил:

– Ушел куда-то налево. Все, что сказали. Будем искать.

Станция «Юго-Западная». Богданов и Гущин выскочили из вагона и, распугивая людей на платформе, рванули к выходу на поверхность. За тот короткий срок, что они провели под землей, заметно потемнело – сгущались сумерки. Поозиравшись, Богданов бросил:

– Туда!

Они побежали по тротуару. Впереди была автобусная остановка. За ней тянулась уходящая вниз парковая зона, а за вершинами деревьев виднелась очередная стройка. Куда дальше, никто из них не имел понятия.

И в этот момент они услышали выстрел. От неожиданности оба вздрогнули. Звук, эхом пронесшийся мимо, растаял в шуме улицы, но Гущин сообразил, откуда он донесся.

– Деревья!

Выхватывая оружие, они со всех ног припустили по дорожке. Деревья были все ближе. А когда первые ряды расступились, в траве Богданов и Гущин увидели полицейского в форме. Совсем молоденький парень лежал, сжимая одной рукой табельный пистолет, а вторую прижимая к животу. Ладонь была залита кровью.

– Парень, парень, мы свои! – увидев, как раненый дернул пистолетом при их появлении, заторопился Богданов. – Свои! Полиция! Куда они пошли? Туда?

Парень был на грани потери сознания. Он попробовал что-то промычать, поперхнулся, закашлялся, и его перекосило от боли. Трясущимся в руке пистолетом слабо взмахнул, указывая на тропинку, и уронил голову на траву.

– Вызывай «скорую»! – рявкнул Богданов младшему оперу и со всех ног припустил по тропинке, держа табельное оружие наизготовку на вытянутых руках.

Сразу за леском был пустырь, прилегающий к высокому забору стройки. Противников было двое. Чернявые, с крупными орлиными носами, в бейсболках, почти скрывавших лица, и черных олимпийках с капюшонами. Один что-то говорил на гортанном наречии по сотовому телефону, жестикулируя второй рукой с зажатым в ней вороненым стволом, второй занимался Кадыком – швырнув его грудью в землю, заломил руки и быстро и профессионально связывал их с помощью мотка скотча. Чтобы Кадык не орал, ему в рот затолкали какую-то тряпку.