Алик Гасанов - Было дело… Короткие рассказы, сборник №-3

• Название: Было дело… Короткие рассказы, сборник №-3
• Автор: Алик Гасанов
• Жанр: Русское современное

В серии этих сборников – короткие рассказы из жизни, про жизнь, и за жизнь. И юмористические заметки, и соцреализм. Мир вам!

---

… – Короче, дело к ночи… Приехал я в Перочи.., – негромко напевал Андрюха свою дурашливую песенку, всякий раз переходя на удивительную по пошлости хрень, – И там я как-то Вале по-яйца засандалил… И Валя мне сказала: Навеки я твоя…

Эти его песенки всё время ставили меня в ступор. Всегда безошибочно подбирая рифмы, змей-Андрюха почему-то настойчиво склонял все известные миру женские имена, измываясь иногда до такого неприличия, что даже мои, видавшие виды уши, сворачивались от стыда в трубочку, и краснели.

… – А как-то в чистом поле, – сам себе бормочет Андрюха, – я засандалил Оле… И Оля улыбнулась: Андрюша милый мой… А продавщицу Катю я как-то на кровати…

Сволочь, короче говоря, был наш Андрюха.

…Несколько раз Петрович отправлял нас в Коломну. Удивительный город. Кто-то говорил, что Коломна на сто лет старше Москвы. Места тут такие, что хоть сказку снимай. Сердце Руси. Холмы плавно уходят в густой лес, спускаясь в лощины по берегу реки. Церквей на каждом шагу… Ей-богу, как в сказке. Стоит на пригорке церквушка, как кукольная. Куполами горит на солнышке. Всё ручной работы. Уже беленная-перебеленная. Видел даже полностью деревянную. Ей, говорят, уже лет триста, а стоит. Дуб и лиственница. Перекосилась от времени, в землю вросла, а крепкая. Того гляди Илья Муромец на коне проедет мимо. С копьём…

Гуляя по Коломне… (Петрович отправил в магазин. Я ему как-то пожаловался, что на гитаре струна лопнула. А в казарме без гитары тоска. Он подробно объяснил, как найти магазин. Взял слово «не мутить», и отправил нас с Андрюхой в город «на часик». Четыре остановки туда, четыре обратно. Третий наш работник Игорь Швыдченко (Швед), обожравшись жаренной картошки в обед, завалился на часик «отмочить харю» на досках в столярке, а мы с Андрюхой поехали.) И вот, гуляя по Коломне, я, второй год не видевший гражданской жизни, украдкой присматриваюсь и прислушиваюсь, словно щенок, впервые выглядывающий из родного подвала. Жизнь кипит и течёт. И ни кому дела нет, что ты идёшь в первый раз в жизни по этой улице. Навстречу люди шуруют по своим делам, девчонки семечки грызут, болтая ногами на лавочке, забулдыга сбоку подошёл:

– Не обессудьте, уважаемые, – огромную ладонь протягивает, согнув руку в локте, – Поправиться немного, сколько не жалко…

Мы нашли магазин и купили струны. Нейлоновые. Магазинчики тут удивительные. Я такие на Кубани встречал. Витрина с конфетами, рядом хлеб, пиво, плоскогубцы, свёрла десять калибров, женский лифчик кружевной рядом с новенькими тисками. На всём налеплены одинаковые жёлтые ценники. Кувалда новая стоит кверху ногами. На торце ценник. Рядом с кувалдой ящик с помидорами – «Красный гигант – 1 кг – 52 коп.»

Каждый раз, шатаясь по древнему городу, я не понимал, что меня тревожит всё время?.. Только потом я вдруг понял – в любое время суток практически все его жители были пьяными. Начиная от девочки 15-ти лет, и заканчивая вон той бабкой беззубой, продающей семечки, все «пьяненькие». Городок мирный и тихий. Редко услышишь громкий голос. Умиротворение и сонное бормотание. А приглядываешься и видишь, да – все бухие. Везде пахнет мочой… Девчонки красивые, смешливые и смелые:

– Света, ты чё там? Пошли, пройдёмся!..

Допив пиво, бережно поставили бутылки в урну, одёрнули юбочки, семечки в жменях, зубки белоснежные. Молодость, красота. Фигурки крепкие, точёные. Кожа белая, волосы густые. Такая запросто и станцует, если надо, и споёт, и матом пошлёт так, что отскочишь. Спелая грудь оттянула узкую блузку, воинственно нацелившись вперёд. Глаз не оторвать… И идут девчонки вразвалочку, поплёвывая семечки алыми ротиками. Весёлые, палец в рот не клади:

– Витёк!.. Чё варежку раззявил?.. Пошли с нами!.., – хохочут над кем-то.

– А пивасика нальёшь?, – парирует Витёк.

– А харя у тебя не треснет?, – ржут в голос, – От пивасика-то?..

И всё вокруг пьяненькое, добренькое и сонное. По улице почти километр мы с Андрюхой шли – навстречу ни одного мало-мальского мужика. Сплошь забулдыги какие-то.

– Не обессудьте, служивые, – скалится деликатно очередной беззубый. А сам лет на пять меня старше, наверное…

…К Петровичу внучка приходила на «Лесозаготовку». Приносила пакет с продуктами, недолго разговаривала, здороваясь со всеми, садилась на «велик», и уезжала. Мужики держались с ней деликатно, потому как Петрович шуток не поддерживал в такие моменты, и хмуро давал указания внучке, кидая холодные взгляды на нас. А девчонка была красивая. Есть такие в России девушки. Красота её свежая, словно берёзка на пригорке. Не яркая, беленькая. Лёгкое платье до колен, без рукавов. На шее бусики, носочки, сандалии смешные, часики круглые. Русую косичку Лена закручивает на макушке в калачик. И смешно и красиво. На висках пружинки тонких локонов отливают солнцем золотым. Ушки розовые. Видя на столе Петровича бутылку, Лена еле заметно хмурится, и Петрович поспешно прячет пузырь под стол.

…Осторожно притормозив, Лена ножку перекидывает, придерживая платье, в нашу сторону посмотрела серьёзно:

– Здрасьти.

– Привет.

Мужики втихаря объяснили нам как-то, озираясь, шёпотом:

– Пахан у неё сидит… Петровича сын. По пьяни жену свою забил насмерть… Беременную… Девять с половиной дали… Петрович говорит – выйдет, убью.

Мы задирали брови, качая головой, а Тушин кряхтел задумчиво, и спокойно подводил итог беседы:

– Убьёт.

Мужики согласно кивали. Мол, и не сомневайтесь.

– Пьяных на дух не переносит… Ленка-то…

А я приглядывался к Лене, и млел. До чего чистенькая девочка. Чего она делает в этой Коломне?.. Чего ждёт её тут?..

– — –

покупатель* – наёмщик на работы. Как правило ушлый делец, за бутылку сговорившийся с прапорщиком припахать солдат, бесплатную рабочую силу.

гудрон* – чёрная смола, которой пропитывают шпалы, чтобы они не гнили в земле.

бугор* – бригадир.

****

Бамбалейло

…Жарко было, помню.

Почти обед, и солнышко разкачегарилось ещё не очень, но уже и хватит, кажется.

Я в своей «десятке» стою на ж/д-переезде.

Фу, жарища…

По дороге «плавится» вдали…

Тут всегда не просто проскочить, постоянно пробка собирается.

Ни с того ни с сего вот так закрывается шлагбаум, и из-за поворота медленно выползает состав вагонов, жалобно скуля и скрежеща, и останавливается, скотина… И сидишь в машине, и машина нагревается… И ты потеешь…

И стоишь так, говорю, ты под звонками семафора, и скучаешь.

Иногда так и полчаса простоишь.

…Дорога – две полосы. Ряд – туда, ряд – «встречка».

Нас, бедолаг, перед шлагбаумом собралось уже машин пятнадцать, кто-то даже покурить вышел, кто-то движок заглушил, окно протирает.

Поезд стоит уже минут пятнадцать, звонки дребезжат…

Жарко.

В это время по встречной полосе мимо нас на большой скорости проезжает огромный «лексус» помидорного цвета:

– Бамбалейло-о-о-о! Бамбалейло! Фартуна иф ю эт кульпа миа иф ка! -ра! -сон!.., – весело орёт из «лексуса», – Бамбалейло-о-о, бамбале-ело!..

Мы с интересом наблюдаем, как джип останавливается в сантиметре от шлагбаума и начинает сигналить…

В джипе сидит пухлый паренёк лет двадцати в шикарных очках. На руке цветная татуировка и толстый золотой браслет. Хмуро выглядывая из окна, паренёк опять нервно сигналит, недобро поглядывая на поезд, хлопая пузыри жвачкой. А поезд длиннющий такой, что и не видно, где у него голова, а где ж… эта самая.

– Бамбалей-ло-о!…

Паренёк, видимо не привыкший, чтобы его останавливали, сигналит демонстративно длинно, начиная злиться и выглядывать в окно, вытягиваясь по грудь. Майка чёрная с чудовищным оскалом.

Сквозь верещащие звонков и его «бамбалейло» я смутно слышу его негодующие восклицания в адрес поезда. Оглядываюсь и вижу, что весело ни только мне одному. Некоторые аж из окон высунулись, наблюдают, как паренёк, уже злющий, как сто чертей, вышел из джипа с явно недобрыми намерениями, даже дверь не закрыл, «бамбалейла» орёт в два раза громче.

Невысокий и холёный, пухлый крепыш нервно подходит к шлагбауму, словно несёт невидимые арбузы под мышками. Взгляд такой, будто разорвёт на куски он сейчас это чёртов поезд.

Мужики ржут, хлопая себя по коленям.

– Бамбалейло-ло!… Бамбалейло…

Всё продолжается минуты три и паренёк даже куда-то нервно звонит, с ненавистью поглядывая на вагоны, сплёвывая в сторону поезда с презрением. И вдруг поезд дрогнул и со стоном двинулся, слабо потянулся назад!..

Паренёк, видимо решивший, что его угрозы были услышаны, бросает победоносный взгляд на вагон, типа «я ещё тебя поймаю!», грузно вползает в кабину и нервно газует, торопя шлагбаум.

…Предсмертно протянувшись на пять метров вперёд, поезд останавливается…