Аким Астров - Два поцелуя Иуды. Книга первая. Сотри печаль с лица твоего

• Название: Два поцелуя Иуды. Книга первая. Сотри печаль с лица твоего
• Автор: Аким Астров
• Жанр: Русское современное

Что может быть необычного в старом часовщике, умирающем в больнице древнего российского города? Пожалуй, ничего, если только он не является человеком, могуществу которого могут позавидовать короли и президенты. Его разорванное сердце, изумляя врачей, еще продолжает биться каким-то непостижимым, мистическим образом, а уже началась жестокая охота не только за его наследством, но и за наследником. Если бы только охотники знали, с чем имеют дело и какая судьба уготована им самим…

---

Сейчас этот человек был одет в толстый шерстяной свитер и джинсы со следами въевшейся мраморной пыли. Он молча поприветствовал гостя и пригласил войти в дом. Миновав прихожую, они оказались в большой, светлой гостиной с огромными окнами во всю стену. Рядом с камином разместился старомодный кожаный диван, журнальный столик и два кресла. Хозяин дома молча показал на одно из них, а сам подошел к камину. Взяв щипцы, он начал поправлять почти прогоревшие поленья, одновременно изучая гостя.

Если бы его попросили описать этого сильно загорелого и шикарно одетого человека одним словом, он использовал бы определение «холодный». У того были тонкие, плотно сжатые губы, острый чуть длинноватый нос, крупные, но очень холодные, почти безжизненные глаза. Даже огромный бриллиант в перстне отливал холодом.

– Простите, как мне лучше к вам обращаться? – спросил гость, опустившись в кресло.

– А как вам меня отрекомендовали?

– Скульптор.

– Вот так и обращайтесь. А как мне вас величать?

– Адвокат.

Скульптор положил щипцы на подставку и сел на диван.

– Господин адвокат, возможно, я вас огорчу, но я не вижу причин браться за ваше дело, – сказал он.

– Вас не устраивает предложенный гонорар?

– И не только это.

Адвокат слегка шевельнул губами, что, вероятно, должно было означать широкую улыбку.

– Мой клиент согласен, что специалист такого уровня заслуживает более высокого вознаграждения. Он уполномочил меня увеличить гонорар за ваши услуги – ровно в два раза по сравнению с той суммой, которая была названа раньше.

Скульптор хмыкнул. Этим предложением гость его слегка ошарашил, и он не посчитал нужным это скрывать.

– Это серьезно?

– А разве я похож на шутника? – опять продемонстрировал подобие улыбки адвокат. – Есть только одно условие. Эта сумма за успешно выполненную работу.

– А если нет?

– Тогда вы оставите себе аванс. Накладные расходы мы вам, естественно, тоже возместим.

Вернувшись домой после выполнения последней работы, Скульптор решил, что уходит на покой. Денег заработано более чем достаточно, и теперь он мог позволить себе заниматься только тем, о чем мечтал всю жизнь – скульптурой. Когда ему позвонили и в общих чертах изложили предстоящую работу, он не ответил отказом, но и не дал согласия. Дело не выглядело таким уж сложным, к тому же рекомендации, представленные этими людьми, заслуживали доверия. В то же время его не покидало ощущение, что здесь не всё так просто. И увеличение вознаграждения вдвое, подтверждало его правоту.

– Я должен подумать, – сказал он.

– Ничего не имею против. Одного часа вам хватит? Вылетать нужно сегодня. – Гость положил на столик свой кейс. – Здесь всё, что вам нужно. Позвоните по указанному там номеру и сообщите имя, на которое нужно оформить билет. А что касается визы, то, насколько нам известно, у вас с этим проблем никогда не было.

После некоторого раздумья Скульптор потянулся к кейсу, но адвокат его остановил.

– Простите, но я не могу вам позволить ознакомиться с содержимым, пока не получу вашего согласия.

– Я бы не стал его открывать, если бы не был согласен.

– Есть еще кое-что. Возможно, рядом с вами появятся люди, которые интересуются тем же предметом. Мы не будем возражать, если вы устраните эту проблему по вашему усмотрению.

– И сколько таких людей может появиться?

– Не знаю. Да и кто их считает?

– Я их считаю. Каждая приборка – пятьдесят тысяч, – сказал Скульптор.

– Не вижу с этим никаких проблем, – всё таким же безэмоциональным тоном ответил адвокат.

Этот человек слишком легко соглашался, и это было очень плохим знаком. Скульптор поднялся, подошел к камину, какое-то время смотрел на огонь, а когда повернулся, его глаза были почти также холодны, как и у гостя.

– Половину оговоренной суммы я хочу получить в качестве аванса. Условия окончательные. Вы их либо принимаете, либо мы с вами расстаемся и забываем об этой встрече. И еще одно непременное условие – мои контакты только с вами.

На гостя эта тирада не произвела никакого впечатления. Он подвинул Скульптору кейс и спокойно сказал:

– Как ни странно, но здесь именно эта сумма.

Проводив гостя до ворот, Скульптор позвонил по поводу билета, а потом направился в мастерскую. Посреди пустого помещения стояло какое-то сооружение, накрытое тканью. Скульптор подошел к нему и бережно снял покрывало. Перед ним открылась мраморная скульптура обнаженной женщины размером в человеческий рост. Она еще была далека от завершения, но многие детали уже были хорошо проработаны. Взгляд женщины был устремлен вниз, а на губах застыла грустная улыбка.

Какое-то время Скульптор стоял, глядя на ее лицо, потом сказал:

– Не смотри на меня с таким укором. Я понимаю, что дело мутное. Но ведь и я не лыком шит. – Он с нежностью коснулся ее руки и тихо произнес: – Я ненадолго. Ты меня обязательно дождись.

Постояв еще немного рядом со скульптурой, он также бережно накрыл ее тканью, быстро вышел из ангара и запер дверь.

***

Баба Нюра пообедала гречневой кашей с молоком и принялась за мытье посуды. Ее взгляд упал на маленькое блюдце, в котором лежали две карамельки. После небольшого раздумья она налила воду в чайник, поставила на газовую плиту и прислушалась – ей показалось, что старенький дверной звонок подал признаки жизни.

Баба Нюра посмотрела в окно. Увидев своего сына Кирилла, тяжело вздохнула и пробормотала:

– За что же мне это наказание?!

– Мать, ты чего опять на собачку закрылась? – донеслось из-за двери.

Она повернула замок и открыла дверь.

– Я тебе сколько раз говорил не запираться на собачку! – начал выговаривать сын. – Если что с тобой произойдет, я же ключом открыть не смогу. Придется двери или окна ломать.

Краснолицый высокорослый мужчина в сильно заношенном ратиновом пальто был заметно навеселе. Взлохмаченные, давно не стриженные редкие волосы выбивались из-под кургузой кепчонки. Рядом с крыльцом стоял еще один – мужичок среднего роста и неопределенного возраста. Засаленная выцветшая куртка с подвернутыми несколько раз рукавами была ему сильно велика. Дырявые кеды тоже не отличались чистотой, зато на голове красовалась почти новая и пока еще чистая лыжная шапочка с яркой надписью FUBU.

– Чего опять притащился? – спросила баба Нюра, закрывая телом проход в квартиру. – Я тебе еще вчера сказала, что нет у меня денег.

– Может, я не за деньгами пришел, – сказал Кирилл, пытаясь протиснуться внутрь.

– А зачем ты еще мог явиться? Матери продуктов принес?

Баба Нюра стояла как скала, и попытка Кирилла прошмыгнуть мимо нее в квартиру оказалась безрезультатной.

– Мать, ну ты вообще! – возмутился он. – Ты что меня в дом даже не пустишь?

– А чего тебе в нем делать? – спросила баба Нюра. – У тебя своя комната есть. Вот туда своих гостей и води. – Она махнула рукой в сторону маленького мужичка, смотревшего на нее по-собачьи преданными глазами.

– Ты что меня перед людьми позоришь! Родная мать называется! – перешел на громкий шепот Кирилл.

– Я тебя просила ко мне пьяным не ходить и друзей алкашей не водить. Забирай своего физкультурника, и проваливайте оба.

Кирилл не успел ответить, а дверь уже захлопнулась перед его носом. Он лягнул ее изо всех сил и начал давить на кнопку звонка. Было слышно, как он звякнул пару раз и замолчал, похоже, навсегда.

– Дай хоть поесть чего-нибудь! – прокричал Кирилл, забарабанив по двери кулаком.

Из квартиры не доносилось никакого ответа. Стукнув еще несколько раз, он опустился на ступеньку крыльца.

– Вот такие, Леша, матери бывают, – обратился Кирилл к приятелю, начавшему дремать, прислонившись плечом к дереву. – Я всю жизнь о ней заботился, а она меня даже на порог не пустила.

Услышав какой-то звук, он повернул голову. В оконной форточке показалась старческая рука, державшая небольшой газетный сверток. Кирилл быстро поднялся и протянул руку. Как только сверток оказался в его руке, форточка захлопнулась.

– Как в крепости какой-то забаррикадировалась, – проворчал он, глядя в окно, занавешенное изнутри белым тюлем.

– Куда пойдем? – спросил басовитым голосом маленький мужичок, погладив бутылку водки во внутреннем кармане куртки.

– А хрен его знает, – ругнулся Кирилл и обвел двор взглядом. – Пойдем туда. Там скамейка есть, – сказал он приятелю и направился к палисаднику, рядом с которым рабочие устраняли аварию.

Маленький мужичок, настроившийся на комфортное застолье в теплой квартире, побрел за ним с обреченным видом.

Открыв калитку, они вошли в небольшой, ухоженный палисадник, засаженный по всему забору кустами акаций. В него выходили четыре окна и дверь, рядом с которой стояла небольшая скамейка со склонившейся над ней старой березой. На эту скамейку приятели и уселись. Маленький мужичок осторожно достал из одного кармана бутылку водки, а из другого граненый стакан. Кирилл положил рядом сверток. Развернув его, обнаружил четвертинку черного хлеба, две небольшие вареные картофелины и одну карамельку. Он что-то недовольно пробубнил под нос и начал чистить картофелину.