Cтефан Завьялов - Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия

• Название: Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия
• Автор: Cтефан Завьялов
• Жанр: Русское современное

В произведении идет рассказ от первого лица о жизни обычного человека с момента его рождения и до шестнадцатилетнего возраста. В произведении делается попытка переосмысления всего жизненного пути главного персонажа на основании всего того, что удается извлечь из памяти и на основании этого определить, насколько человек зависит от своих корней и быта, могло ли что-то произойти иначе или все закономерно, и каждый человек идет по отмеренному ему жизненному пути.

---

И вот я играл с моим новеньким пистолетом, многие с интересом смотрели на мой пистолет, по крайней мере, мне так казалось. Он всем очень нравился. Мы с моим другом играли за домом. Там был колодец с задвижками на теплотрассу. Люк в колодец был открыт. И мы с другом залезли в колодец и вели из него обстрел по окружившим нас со всех сторон врагам, мы были в запале и орали в два горла на всю улицу. К колодцу подошла худощавая старушка и начала нас сильно ругать. Мы вылезли из колодца и отбежали от него, чтобы быть подальше от старушки. Она продолжала на нас кричать и размахивать руками, затем она подобрала мой пистолет, который я забыл возле колодца и, не прекращая кричать, сунула его в сумку. Мы с моим другом начали кричать, чтобы она отдала пистолет, но она ответила что-то вроде, что отдаст его в милицию и пошла своей дорогой. Вот так я лишился своего замечательного пистолета.

Летом мы любили играть во дворе в битки. Перед входом в подъезд было крыльцо шириной метра три с половиной и длиной метра два. В зависимости от уклона рельефа земли крыльцо было с одной или двумя ступеньками, но в некоторых подъездах оно было очень высокое и имело до шести – восьми ступеней на всю ширину крыльца. На одном из крылец мы и играли в битки. Битки это глазурованные керамические квадратики размером два на два сантиметра и толщиной четыре пять миллиметров. Битки были в основном белого цвета, но попадались голубые и синие, которые особенно ценились. Эти битки отпадали от наружной поверхности железобетонных стеновых панелей жилых домов, или мы их отбивали специально, но это было для семилетнего мальчугана не простой задачей. Каждый играющий давал одну или несколько биток. Битки устанавливались башенкой под стенкой. Все играющие отходили на конец крыльца и бросали по очереди битки в установленную башенку. Кто сбивал башенку, тот и выигрывал рассыпавшиеся битки.

Любимыми играми у нас были жмурки, латки-догонялки и, конечно, игра в пекаря.

15

Летом моя семья переехала в новую квартиру. Мы обменялись квартирами с родителя нового папы. Они переехали в нашу полуторку, а мы в их трехкомнатную. Новая квартира была на пятом этаже, в доме, довольно далеко отстоящем от моего старого дома. Ситуация снова складывалась для меня не лучшим образом.

Мне нужно было в очередной раз приспосабливаться к новым жизненным условиям. Я лишался всех своих друзей не только потому, что они шли в школу, но и потому, что я уезжал из старого двора, а там у меня был один просто замечательный друг, мы с ним очень сдружились и проводили все время вместе. Потеря настоящих друзей всегда оставляет рубец в душе.

Меня оставили в садике с малышами, я этого очень не хотел, это был сильный удар по моему детскому самолюбию, но меня никто не спрашивал. Я находился в состоянии безразличия и безысходности, поэтому все, что было в садике в тот год у меня просто стерто из памяти.

Помню день переезда в новый дом. В нашей квартире уже находятся родители моего отца, у нас собрались все родственники по линии отца, накрыли стол и отмечают это радостное событие для моих родителей. Вечером мы должны идти ночевать в новую квартиру. Я вышел погулять на улицу, был летний вечер. Мы с моим товарищем ходили понуро, ему было жаль, что я уезжаю, и мне было очень жаль и тяжело на душе.

Запомнилась атмосфера того вечера. Было спокойно и грустно. Кажется, что все было хорошо, но душа просто не верила, что может быть все так хорошо. Казалось, что если так хорошо, то это может быть совсем не долго, и что после этого последует что-то ужасное. Все это ощущают и не радуются временному спокойствию, а тревожно ждут, что же последует за этим обманчивым умиротворенным состоянием затишья перед бурей.

Так было и в тот вечер. Я ожидал чего-то нового, но уже точно знал, что все радостное и счастливое остается здесь, и что уже началось нечто новое. И в этом новом, лично для меня ничего радостного не предусмотрено, я там буду актером третьего или четвертого плана. Уже смеркалось, показались первые звезды. Во дворе были металлические трубы с перекладиной вверху в виде буквы Т, на них натягивали веревки и сушили белье. Мы с моим другом стали возле одной из труб, взялись за нее одной рукой и закружились, бегая по кругу как можно быстрее. Особенно было приятно поднять голову и смотреть в небо на звезды, которые закружились над нашими головами. Это было радостно, и в душе, в это мгновение, появилось ощущение праздника. Вскоре мои родители вышли из дому и позвали меня. Мы с моим другом обнялись, словно прощались на всю жизнь, и я ушел.

Мама была счастлива, переезд был ее идеей, переговоры по этому поводу велись не один год, но в этот раз родители отца согласились. Для меня это было не понятно и неожиданно.

Родители отца были против его брака с моей мамой, моя мама им не нравилась. Не то, чтобы я хотел себе нового папу, мне было хорошо и с мамой, и никто мне больше был не нужен, но факт что кому-то не нравится моя мама, меня очень огорчал. В отместку за это я был зол на них как волченок. Моя месть проявлялась в том, что бабушку Нину я называл ни как иначе как БабНиной, это было желчно и демонстративно-подчеркнуто. Помню, как-то бабушка спокойно так, добро, говорит, внучек, называй меня бабушкой, а я так тихонько только долдоню ей – бабНина и бабНина. Я с ней не шел ни на какие уступки. Хотя для меня она всегда была доброй, не помню, чтобы она меня ругала или при мне говорила, что-нибудь плохое про меня или маму. Но я в своем упрямстве был непреклонен.

Когда мы жили в старой квартире, меня иногда оставляли с бабушкой Ниной. Она мне рассказывала разные истории. После войны она работала билетером в кинотеатре. Фильмы часто показывали на выезде под открытым небом. После войны появилось много американских фильмов – гуманитарная помощь союзников. Бабушке особенно запомнились фильмы о Тарзане, и она рассказывала мне про них во всех подробностях. Я с открытым ртом слушал каждую новую историю про человека, который вырос в джунглях среди горилл. Еще мы смотрели с ней фильмы по телевизору и так коротали время, когда меня оставляли у неё.

16

В новой квартире у меня была своя комната. Мне запомнилось, что на балконе был установлен блочек с веревкой. Его сделал дедушка для бабушки. Бабушка была полной и лишний раз подниматься и опускаться по лестнице, для нее было тяжело. А этот блочек был сделан, чтобы она поднимала сумки снизу на балкон. Дедушка приезжал с работы и чтобы ему не подниматься, бабушка опускала веревку с крючком, он прикреплял сумку с продуктами. После этого бабушка поднимала груз, подтягивая веревку.

Зимой по всем комнатам в квартире лежали резиновые шланги. По этим шлангам дренировали воду с батарей, чтобы вышел воздух и горячая вода начала циркулировать по системе отопления. Квартира была обычная стены и потолок в комнатах были побелены, в кухне, туалете и ванной комнатах стены на высоту метра полтора были покрашены, синей краской, а выше побелены. Туалет отделялся перегородкой от ванной, ванная отделялась перегородкой от кухни. В этих перегородках были сделаны застекленные оконца высотой сантиметров тридцать пять и шириной сантиметров сорок. Эти окошки были сделаны, чтобы естественный свет попадал в эти помещения. Для меня они были интересны тем, что через окошко в ванной я мог наблюдать за мамой в кухне, это было интересно, так как она не знала, что я за ней наблюдаю, или же я просто гримасничал и пытался напугать ее через это окошко.

В детстве у меня было хобби, я собирал марки и значки. Это хобби возникло само по себе. Я просил у мамы несколько копеек, чтобы купить понравившуюся мне марку или значок. С деньгами в семье всегда была напряженность, как до нового папы, так и после. Насколько помню, мама все время искала, у кого бы можно было занять денег, а потом была цель до нового года раздать все долги. В новом году все повторялось заново. Несмотря на это несколько копеек мне удавалось выклянчить, особенно когда мама получала пенсию на меня. Одну или две марки в месяц я умудрялся купить. Марки и значки я покупал без разбору, выбирал те, которые мне просто понравились, и на которые мне хватало денег, остальные я просто любил рассматривать в витрине.

Особых увлечений у меня не было, мой досуг состоял из времени проведенного в садике и времени проведенного дома. Дома я, как правило, играл в солдатики, устраивая виртуальные войны из разных исторических эпох. В то время продавались маленькие пластмассовые солдатики высотой пять – шесть сантиметров. Были разные наборы, но в каждый набор входило десять разных фигурок в движении и с разным вооружением по одной тематике. Наборы были индейцев, ковбоев, викингов, римлян и египтян. Все солдатики были одного цвета в наборе, либо черные, либо коричневые. Набор таких солдатиков стоил порядка полутора рублей. Продавались еще аналогичные солдатики, но побольше, высотой – сантиметров пятнадцать, эти солдатики продавались уже поштучно, и их ассортимент был невелик. Было несколько солдатиков викингов и несколько солдат Советской Армии времен Второй Мировой войны. Иметь всех этих солдатиков для мальчика было предметом гордости. Я постепенно выпрашивал у мамы, чтобы она купила мне тот или иной набор. Каждая новая игрушка для меня была настоящим праздником, особенно если я получал именно желаемую игрушку.