Д. Ман - Новые возможности

• Название: Новые возможности
• Автор: Д. Ман
• Жанр: Русское современное

Детективная история, которая произошла с молодым преуспевающим банкиром, проживающим в небольшом особняке на Рублёвском шоссе и оказавшимся в сложной жизненной ситуации. В новой реалии он оказался без материальных средств, привычных удобств, знакомых и друзей.

---

Новые возможности Д. Ман

Дизайнер обложки О. Макаров

© Д. Ман, 2017

© О. Макаров, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-9988-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пытаясь вспомнить…

Я дома. Если это вообще мой дом… Хотя окружающие утверждают, что это именно так и есть. И оснований им не верить у меня нет. Не знаю в который раз, обвожу комнату взглядом. Обстановка не богатая: трехстворчатый шкаф, диван-книжка, на котором, как говорят, я обычно спал, письменный стол с компьютером (седьмой «виндоуз»). Но я откуда-то знаю, что уже есть десятый… И ощущение такое, что я пользовался чем-то покруче. Я знаю, что если включу компьютер и открою папку «фото», то увижу себя в окружении родственников и друзей. Себя я узнаю, а остальных нет. Даже дочку Танюшку не помню. Теперь-то я узнаю её при любых обстоятельствах, ведь прошло уже два года, как я здесь живу. И Танюшку все теперь, с моей подачи, называют Матрешкой. Когда я вернулся «домой» Танюшке было четыре года, и она в то время часто болела. Ну, кто будет в детском саду следить за ребенком, как за своим… На одну воспитательницу детей много, разве уследишь за всеми… А Танюшка любила есть снег, и не так, чтобы очень любила, а только от того, что набегается, вспотеет и хочет пить. Сколько ей ни говори, что нельзя… Бесполезно. – Он вкусный, чистый.

– И с чего ты взяла, что он чистый? – спрашивала моя тётушка Павла Степановна, на чьём попечении тогда, да и теперь, находилась Танюшка.

– Он белый. – И весь разговор… – Ну и болей тогда. Одно ухо вылечим, другое заболит. Видно тебе это нравится, – сердито говорила тётушка.

Оказывается, у Танюшки не было мамы. Умерла. Мне рассказывали, как все произошло, но даже такой важный эпизод из моей личной жизни не освежил мою память. А я ведь должен был помнить о смерти жены, о том, что остался с трехлетним ребенком на руках… И тетку родную, которая меня воспитала и теперь воспитывала моего ребенка, я не помнил.

Ну, так вот, Танюшке для лечения отитов постоянно делали компрессы и повязывали голову платочком, что ей сильно не нравилось. В очередной раз поправляя ей платок, я сказал:

– Ну, теперь ты вылитая Матрёшка. – Да ещё и рассказал ей о такой игрушке, которой, как оказалось, у неё не было. Пришлось срочно купить. Танюшка раскрывала большую матрёшку и доставала всех меньших, расставляла их и играла.

– У тебя мама и дочки? – спрашивала Павла Степановна.

– Нет. Они все дочки, потому что я их мама. Я их всех соберу и спрячу в карман. Я главная Матрёшка. – Вот так Танюшка и стала Матрёшкой. И отзываться стала только на новое имя.

Мы втроём живем в двухкомнатной, смежной «хрущёвке». Во второй комнате два дивана, сервант, большой обеденный стол и тумбочка с телевизором. Телевизор современный – огромная плазменная панель, и говорят, что это я его купил… Много раз пытался вспомнить, как это произошло, но не удаётся.

Есть у нас ещё одна комната. Те из граждан, которые когда-то жили в «хрущёвках», хорошо о ней знают и называют её «тёщиной комнатой». Это довольно таки большая кладовка во второй комнате. У нас в этой кладовке стоит старый бабушкин сундук, а на нем лежит бабушкина же перина (хранится). Над сундуком висит старая одежда, которую никто уже не носит. Пригодится. На «черный день». Так говорила тётушка. «Выкинуть жалко. Смотри, какой прекрасный дедушкин кожан». Если кто-то не знает, что это такое, то поясняю. Это длинное кожаное пальто пятидесятых годов двадцатого века. «Дед был просто счастлив, когда смог его купить на барахолке». Так говорила тётя. Справа в кладовке были сделаны полки. На них тоже хранились «нужные вещи». Например, одной из таких вещей был противогаз. Я даже не пытался расспрашивать тетю о том времени, когда, по её представлениям, он может пригодиться. Думаю, что в любой квартире есть места, где хранятся такие «нужные вещи». Одна из полок, что пониже, полностью принадлежала Матрёшке. Она устроила на ней комнату для своих кукол. Заберётся Матрёшка в свою комнатку-кладовку и играет там, а устанет, тут тебе и сундук с периной, можно и прикорнуть… Любила Матрешка играть где-нибудь в уголке, чтобы никто не мешал. И в её возрасте, оказывается, тоже хочется уединиться. Фантазия у неё была развита сильно. Посидит, подумает, а потом начинает в детском саду разные истории рассказывать, сказки собственного сочинения. И ведь слушали её, вот что интересно.

За два года моей сознательной жизни (что было раньше, я знаю только по рассказам) моя Матрёшка подросла и теперь, в свои неполные семь лет училась в школе. Матрешкой она звалась теперь только дома, а в школе откликалась на имя, данное от рождения – Татьяна Фурманова, по отчеству Павловна. А я значит Павел Фурманов.

Два года назад

С какого момента я помню себя? С того, как надо мной наклонился и встряхнул за плечо молодой лейтенант полиции, спросив мои документы. Я удивленно посмотрел на него и стал шарить по пустым карманам в поисках паспорта. А удивлен я был от того, что не мог вспомнить ничего такого, что могло бы вызвать интерес полиции к моей персоне. Не найдя документов, я вдруг осознал, что не могу вспомнить своего имени «какого я рода и племени». Не могу этому лейтенанту внятно объяснить, кто я и как оказался на скамейке в парке ранним осенним утром. Ясно было одно, что на этой скамейке я спал, а что было до этого…

Меня отвезли в отделение полиции, пробили отпечатки моих пальцев по базе. Моих отпечатков в базе не было. Это даже слегка меня успокоило, значит, я человек без криминального прошлого. Ну, и куда дорога таким, как я? Прямо в психиатрическую больницу. Куда я и был доставлен.

Врач, Игорь Петрович, занялся мной всерьёз. Взял анализы крови, проверил кровь на содержание алкоголя и других токсических и наркотических веществ. Результаты анализов ничего не дали. Я был чист. Внешний осмотр тоже ничего не дал, никаких черепно-мозговых и других травм не было. – Похоже на психологическую травму, – сказал Игорь Петрович. – Ну, разберёмся… – И он честно разбирался со мной около трех месяцев. Ведь это была не какая-нибудь захолустная клиника, а московская. Но, память не возвращалась. Тогда к моей идентификации «приложила свои хорошенькие и умелые ручки» медсестра Лиза. Она просто очень любила смотреть передачу «Жди меня» и поэтому, сфотографировав меня, обратилась в киоск, принадлежащий этой передаче, на железнодорожном вокзале. И вот случилось чудо. Как оказалось, меня уже давно разыскивала моя тётушка из Московской области. Естественно ей сообщили, и она явилась за мной в больницу во всеоружии. Привезла фотографии, военный билет, единственный документ, который теперь у меня остался и мог подтвердить мою личность. Не забыла захватить и диплом о высшем образовании, из которого я узнал, что являюсь экономистом. Не буду врать, но само слово «экономика» не было для меня чуждым. Я откуда-то знал, что могу свести дебет с кредитом, и многие экономические термины сразу всплыли в моей памяти. Тётушка для моей идентификации привезла свою соседку Полину Евгеньевну, которая, увидев меня, сразу сказала:

– Павлик, как не стыдно тебе валять здесь дурака в то время, когда тётка с ног сбилась в поисках… Собирайся, пора домой. Танюшка папку заждалась.

С удивлением глядя на незнакомых мне людей, я спросил:

– Так у меня что же и жена имеется?

– Теперь, уже нет, – вздохнув, сказала моя тётушка. – Больше года, как погибла, машина сбила. Водитель не виноват, сама она не в том месте дорогу перебегала…

Я смотрел на незнакомую мне тетку и её подругу, никого не узнавая. Мне казалось, что передо мной разыгрывают спектакль. Игорь Петрович, наблюдая за всем этим, сказал:

– Ну, что ж, главное узнали тебя и представили документы, а уж дома всё со временем вернётся на «круги своя»… Дочурку уж точно признаешь. А для верности можете сделать генетическую экспертизу. Наука у нас позволяет определить отцовство. – Я только робко поинтересовался:

– Тётя, так я что, бухгалтером работал?

– Конечно, нет. Таксистом.

Меня больше ничего не удивляло, пусть я буду экономист-таксист, только поскорее бы покинуть больницу, а то любимая Лизина передача могла предъявить на меня права и растиражировать мою историю. Мне совсем не хотелось изображать радостную встречу с родными на экранах телевизоров в каждом доме нашей великой страны.

После оформления документов о моей выписке из больницы Игорь Петрович позвал меня в свой кабинет и сказал:

– Вижу, не узнаёшь ты никого. Но, поезжай. Дома и родные стены лечат. Нет никаких оснований не доверять этой пожилой женщине, твоей тёте. Обращайся, если что…

Домой мы ехали в такси. Оказывается, мою тётку и её соседку привёз за мной мой сменщик Вася Пурышев, с которым мы на двоих приобрели автомобиль для работы. Увидев меня, Вася широко улыбнулся и раскинул руки для объятий. Обнять себя я позволил, при этом чувствовал себя неуютно, скованно. Короче, вид моего напарника не о чём мне не говорил. Вася, почувствовав «неладное», больше не улыбался и всю дорогу молчал. Высадив нас у дома, сказал: