Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь

• Название: Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь
• Автор: Виктория Ближевская
• Жанр: Русское современное

Повзрослевшая Соня пытается расширить границы своего мира. Теперь у нее есть дочь, работа, новые друзья и враги. И любовь, которую Соня и Илья сдерживали годами, вырывается на свободу. Но для счастья обоим недостаточно тайных свиданий. Илья, готовый положить мир к ее ногам, видит, как она ускользает из-под его власти, и, изводясь ревностью, дает опасное обещание, выполнить которое почти невозможно. А их взаимное чувство, как затерянный в океане остров, подвергнется штормам и нелегким испытаниям.

---

– Напротив.

– Я хочу любить тебя прямо сейчас. Теперь твоя очередь признаваться в своих заветных желаниях.

– Вот еще! – отмахнулся он.

– Я буду искать, а ты скажешь.

– Искать? – не сразу понял Илья и вздрогнул от первого прикосновения. – Сонька, что ты творишь!

– Скажи мне, что я на правильном пути! – фыркнув от смеха, потребовала она.

Он не смел пошевелиться, чтобы не спугнуть обморочный восторг. Напрасно он опасался неудачи. Тело благодарно откликалось на ее ласки, позабыв о времени, возрасте и предписанных запретах, а она, насмехаясь над условностями, тешилась его беспомощностью.

– Тебе не нравится?

Ее взлохмаченная голова вынырнула из-под одеяла. Он вздрогнул от неожиданности. Вот мерзавка! Ведь знает, не может не знать…

– Продолжай! – выдохнул он и подтолкнул ее обратно.

Она вернулась к поиску творчески и самозабвенно, и он осязал то скользящую прядь волос, то бархатные прикосновения пылающей щеки, то несмелые пальцы и неспешные губы. Ему хотелось не только ощущать, но и видеть, что происходит, но оба тонули в каскаде ее рассыпавшихся волос. Ими владела чувственность, которую они сдерживали так долго, и неизведанные закоулки ее фантазий. Иногда она нетерпеливым движением отводила волосы от щеки, сбиваясь с блаженного ритма. Тогда он успевал разглядеть сосредоточенное лицо, блуждающий огонек бриллианта, закованный в обручальное кольцо, и опять все тонуло в волнах соскользнувших волос, открывая путь в новые миры. Когда она сама готова была шагнуть в безбрежный океан наслаждения, и пленительные касания потеряли начальную сдержанность, он успел перехватить хрупкое запястье.

Соня повернула к нему отрешенное лицо, и мужчина потянул ее на себя. Она угадала его нехитрый умысел и, помедлив, опустилась сверху, закинув тонкие руки за голову и удерживая на весу копну волос, как нагая купальщица, входящая в темную лагуну. Он поторопил ее, но она закусила губу и замерла, распаляя его желание. Он любовался ее стройным телом и не смел пробудить ее к жизни. Наконец, Соня очнулась от своих грез и тронулась в долгий путь. Ее ресницы были плотно сомкнуты, а уголки губ подергивались, будто сдерживали улыбку. Чужое, незнакомое лицо. Ожившая языческая маска. Богиня сладострастия, застигнутая случайным путником за исполнением ритуального танца. Если бы он мог думать или сравнивать… Внезапно она издала сдержанный вздох, и Илья, поддавшись древнему инстинкту, притянул ее к себе, наклонил, как упругую ветку, нашел сухие губы, прошелся ладонью по груди. Водопад черных волос накрыл их обоих, но она оттолкнулась от него: «Не мешай!» А, спустя несколько мгновений, сама повалилась к нему на грудь. В эйфории от обретенной свободы он перевернул ее на подушку, осыпал поцелуями и взял уже почти расслабленную, покорную, отдающую остаточный жар страсти.

Позже, когда он вытянулся рядом, стряхнув наваждение, как прилипшую паутину, она дала ему время угомонить сердце и снова устроилась на его плече, утверждая новую привычку.

– На этот раз я была эгоисткой.

– Я тебя прощаю.

Она мелодично рассмеялась, и он, представив, как эти же ласки она дарила пять лет подряд другому мужчине, удачливому сопернику, подхватил ее ладонь, успокоившуюся на его бедре, и прижал к губам. А потом мысленно шагнул в девичью спальню с упавшей на пол книжкой, услышал звон пастушьего колокольчика, вспомнил губы со вкусом сицилийского вина и затосковал о потраченных впустую годах. Она проникла в его горькие мысли по извилистой тропинке женской интуиции и тихонько замурлыкала, касаясь губами плеча.

– Я берегла себя для этой ночи с тобой.

– Ты спишь с другим, – с укором напомнил он, как солдат, вернувшийся с войны к теперь уже бывшей жене.

– Но такого со мной не было прежде, – призналась она ему в утешение.

– Ты манкируешь супружескими обязанностями?

– С ним все не так.

– А как?

– Замолчи! – Она притворно рассердилась и тут же рассмеялась, без зазрения совести пользуясь тем, что силы его почти покинули. – Как будто ты вправе спрашивать об этом. Ничего не было до тебя, слышишь?

– Это до тебя ничего не было, – не покривил душой Илья и скользнул губами по ее волосам, пахнущим осенними яблоками, а она вновь замурлыкала и потерлась об него, как кошка.

– Ты чудовищный лжец! А как же все эти толпы красавиц… Но теперь так будет всегда. Всегда!

Женщина, торжественно повысив голос, еще раз повторила последнее слово как подвенечную клятву, и мужчина ощутил полынный вкус вечности, обретенной слишком поздно. Возможно, она ждала от него других признаний, и ему следовало сказать, что ночь с ней – это все, чего ему не хватало в жизни, но вместо этого он возразил:

– Ошибаешься, девочка. Это больше не повторится!

– Почему? – растерялась Соня. – Разве тебе было плохо?

– Потому что больше ты никогда не будешь обладать мной, – проворчал Илья, пряча улыбку. – Это мужское дело – быть сверху и брать.

– Ах, вот оно что! – Она расхохоталась и откинулась на подушку, приглашая его осуществить обещанное. – Все, что пожелаешь, мой господин. Где пожелаешь. Когда пожелаешь.

– Так и будет.

Без тени сомнения он прижал ее к себе и подумал, что сын был прав, говоря, что ее мог бы пожелать любой мужчина. Но теперь она никогда не достанется любому. Он сам будет владеть ею, и никто больше не встанет у него на пути. Дав себе это обещание, он как будто сбросил груз лет. И тут же ощутил непреодолимое желание закурить.

– Увы, нужно ехать, – со вздохом вспомнила Соня и попыталась сдержать зевок. – Завтра на работу.

– Сегодня, – напомнил он, удерживая ее голову. – Ночь уже на исходе.

– Неправда. – Она поерзала, устраиваясь, как зверек в норе, но все еще продолжала думать о неимоверном усилии, которое требовалось, чтобы оставить его. – Сейчас я встану и оденусь.

– Ты уговариваешь меня или себя?

– Просто поцелуй меня, – не уловив иронии, попросила она, прежде чем безнадежно провалиться в сон. – И я пойду.

– Кто сказал, что я тебя отпускаю?

– Поцелуй… Пожалуйста…

Он прижался губами к теплой макушке, высвободил затекшее плечо, уложил свою маленькую девочку на подушку и укутал в одеяло. Она покорно снесла его родительские причуды, и только когда он отодвинулся, любуясь безмятежной картиной, шумно и невнятно вздохнула:

– Поцелуй…

Он улыбнулся ее жадной настойчивости, нашарил в кармане пиджака сигареты и отправился курить за дверь.

Они проснулись почти одновременно. Она заворочалась, что-то заворчала, замурлыкала по-кошачьи, потянулась гибким телом, заиграла лопатками, а потом снова свернулась калачиком. Вслед за ней и он открыл глаза, оглядел осыпавшуюся кое-где лепнину, стены с клоками обоев, парадно блестящее синее одеяло, подсвеченное солнцем из пыльного окна. Следы разрушения проступили еще явственнее и теперь окружали их со всех сторон, а кровать была ковчегом, затерявшимся в их новом мире для двоих.

Соня лежала на боку, прислушиваясь к звукам за спиной и стараясь угадать, что он делает. Наконец, он услышал робкий голос.

– Все это было с нами ночью? Или тебя здесь нет? Скажи что-нибудь, Илюша.

– Что сказать?

Она стремительно обернулась на звук его хрипловатого голоса, прильнула, поцеловала и отодвинулась, стараясь поймать выражение его глаз.

– Ничего! Я и сама знаю, что это был не сон.

– Не сон. Если мы, конечно, помним одно и тоже.

– Хочешь сличить наши воспоминания?

– Пожалуй, что не рискну. Иначе мы оба опоздаем на работу.

– А день вчера начинался не очень, – некстати вспомнила Соня.

– Особенно для меня, – мрачновато кивнул он, и Соня с видом нашкодившего щенка сдвинула брови домиком и уткнулась носом в его бок.

– Давай полежим еще немного. Все равно я уже не успею переодеться.

– Да никто и не заметит твой помятый наряд.

– О, ты не знаешь мира офисных клерков! – возразила она, удивляясь его мужской непонятливости. – Еще как заметят. Особенно те, кому не следует.

– И много таких?

– Да весь мир! – Соня рассмеялась, не желая ни обманывать, ни говорить правду, и снова приблизилась на опасное расстояние, приглашая продолжить ночную игру. – Ты все еще любишь меня или это было только вчера?

– Все еще люблю, – задумчиво отозвался Илья.

– Как мило!

– Только сейчас я не могу. Время на исходе.

– А хочешь?

– Пытаешься получить тайную власть не просто над моим телом, но над моими желаниями? Безраздельно править, распалять жажду и сама же удовлетворять?

Она уставилась на него, как ночная птица, застигнутая врасплох рассветом. То, что еще не оформилось в ее влюбленной голове, было сформулировано им с точностью финансового аналитика, предсказывающего завтрашний взлет акций.

– Неужели я смог тебя удивить?