Джеффри Барлоу - Дом в глухом лесу

• Название: Дом в глухом лесу
• Автор: Джеффри Барлоу
• Издательство: ACT, Ермак
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-022724-8, 5-9577-1134-9

Мир, в котором жизнь и цивилизация существуют лишь на побережьях Европы…

Мир, в котором ледниковый период так и не закончился.

Здесь викторианские сквайры охотятся не на лис и оленей, а на мамонтов и саблезубых тигров.

Здесь, по меткому выражению журнала «Локус», «Диккенс соседствует с Лавкрафтом».

Таков мир трилогии Джеффри Барлоу, блестяще начатый романом «Спящий во тьме» – и продолженный романом «Дом в глухом лесу».

Печать на древнем колодце разрушенного аббатства вскрыта – и в уютный, теплый деревенский мирок вторглось Зло.

Над лесом кружит чудовищная сова…

Обитателям деревни снятся кошмары…

Классический «сельский детектив» вдруг оборачивается чем-то СОВСЕМ ИНЫМ.

Потому что молодой помещик и его гость, расследующие загадочное, самоубийство, еще не до конца осознают, С ЧЕМ СТОЛКНУЛИСЬ.

---

Короче говоря, мужчины твердо вознамерились осуществить свой замысел; дамы, напротив, его не одобряли. Тем не менее противовес сил сложился не в их пользу (шестеро мужчин против двух женщин), и план был утвержден и одобрен. На этом военный совет разошелся.

– Хотя неспортивно это как-то, на мой взгляд, – ранить птицу в крыло, да еще из засады, – промолвил мистер Аркрайт, туша сигару.

С моим отцом тоже вышло как-то неспортивно, – криво улыбнулся Марк.

Глава 14 БИТВА ПРИ ЛУНЕ

– Кстати, Нолл, хочешь знать, что еще рассказал мне отец? – осведомился сквайр, обращаясь к своему городскому другу.

Эти двое задержались в кабинете, в то время как капитан и Слэк отправились заняться приготовлениями. Доктор укатил на двуколке к одному из живущих по соседству пациентов, которого обещал проконсультировать, после чего собирался вернуться; мистер Аркрайт ускакал на ферму «Лесной холм» за луком и стрелами. Упрямицы из Грей-Лоджа, не желая признавать свою неправоту, отбыли домой, перед отъездом в последний раз попытавшись уговорить джентльменов одуматься – без какого бы то ни было успеха.

– Вот уж не знаю, стоит ли оно того, – отозвался Оливер в ответ на вопрос сквайра, а вовсе не на мольбу дам. – То, что ты мне уже поведал, и без того пугает меня до дрожи. В преддверии поединка у меня и так нервы на пределе, а ведь саму птицу мы еще не видели!

Улыбнувшись, сквайр прилег на капитанский диван, заложив руки за голову и задумчиво обводя комнату взглядом.

– А что, если я скажу тебе… – промолвил он чуть загадочно, – многое из того, что ты и твои приятели-церковники знают о небесах и земле в философском смысле и о месте человека в мире, не что иное, как вздор и нелепица? Сущая чепуха и чушь, как ты сам бы выразился.

– На это я бы ответил, что ты либо пророк, либо пьян, либо крайне нуждаешься в помощи доктора Холла. – Оливер вновь обосновался в кресле, что облюбовал для себя в ходе военного совета.

Сквайр скользил взглядом по стенам кабинета, по суровым лицам старинных портретов, несущим стражу под слоем масляной краски и лака, по длинным рядам книг, по капитанскому барометру и прочим инструментам, по высоким, светлым окнам.

– Чудовища колодца, – продолжал он, – просто счастливы предложить человеку то, о чем он мечтает и что ему требуется – или по крайней мере сам он так считает! – просто-таки выкладывают все это перед твоим потрясенным взором – ни дать ни взять чудесные подарки под Рождество с обещаниями всевозможных радостей и вечной жизни. Чертовски манящая перспектива, когда в руки тебе вкладывают подобное сокровище. При помощи этих посулов и обещаний они тебя внутрь и заманивают – вот так мы с отцом ловили рыбку на Далройдском причале! Точно так же они в старину заманили к себе монахов, а потом – молодого Кэмплемэна, и кто знает, скольких еще жертв, оказавшихся на грани безумия и эту грань перешагнувших, ибо безумие – удел смертного разума, что столкнулся с бесконечностью. Я тоже утратил бы разум, не вмешайся мой отец. Пропасть между конечным и бесконечным слишком велика и непостижима для человеческого сознания; только слившись с бесконечностью, ты в силах взглянуть ей в лицо. Но едва колодец поглотит тебя, едва ты канешь в чернильно-черную бездну, как тут же обнаруживаешь, что обещанные сокровища – не более чем прах и тлен. О да, это вечность, в самом деле вечность, не сомневайся – вечность, которую суждено провести в рабстве у орды чудовищ.

– Твои рассуждения, Марк, ужасно меня тревожат, скажу начистоту, – отозвался Оливер, еще более укрепляясь в мысли, что не хочет ничего более слышать ни о колодце, ни о его обитателях – и, однако ж, ни минуты не сомневаясь, что рассказа не избежать. – Просто не могу в них поверить, и все тут. По-моему, они – лишь последствие твоих ночных кошмаров, дурного настроения и переутомления.

– Предположим, Нолл, – не отступался сквайр, – предположим, что «загробный мир», эти твои обещанные небеса, вечное блаженство, о котором толкует тетушка, предположим, что и это тоже – царство демонов, бездонная чернильно-черная пропасть, где правят чудовища, – и ничего больше?

– Я скорее поверю, что за гранью земного бытия ждет забвение, распад сознания и ничто, нежели в темные небеса, управляемые чудовищами. Но согласись, Марк, если есть дьяволы, должен быть и Всевышний.

– Ха! – воскликнул сквайр, щелкая пальцами и вставая. – Выбрось из головы эти дурацкие общепринятые мнения. Выбрось из головы твою треклятую веру! Лучше вообрази себе, Нолл, что существуют только чудовища – и ничего больше. Вообрази, что этот ваш так называемый трансцедентальный Всевышний – лишь искусственное порождение человеческого интеллекта, абстрактный идеал, созданный в ответ на вполне реальную угрозу дьяволов?

Верно, доверчивые простецы вроде тебя утешаются мыслью о том, что всеблагой Господь обладает властью над падшими ангелами. Ибо если дьяволы – только падшие ангелы, не более, это заметно умаляет их мощь, верно? Падших ангелов страшишься не так, как всемогущих богов. Но если эти чудовища на самом деле – всемогущие боги, и нет на них никакой сдерживающей силы, никакого тебе справедливого и могучего Всевышнего, тогда на что надеяться человечеству?

– Устрашающая перспектива, просто чудовищная; могу лишь молиться о том, чтобы ты оказался не прав, – ответствовал Оливер, гадая про себя: что, если конечное и бесконечное и в самом деле вступили в конфликт в сознании сквайра и друг его на пути к сумасшествию? – У меня просто мурашки по коже бегут при мысли о том, что в загробном мире нет ни крупицы добра. Вечность в темных небесах или на дне колодца – выбор не из лучших. Но не преувеличиваешь ли ты самую малость? Уж не стал ли ты альбигойцем наоборот? При том, что прежде, насколько я могу судить, был всего лишь праздным хозяином Далройда и закоренелым скептиком? Порою, Марк, я просто не знаю, как тебя и воспринимать-то.

– Признай, Нолл, что моя теория неплохо объясняет все несовершенства нашего мира. Вот, например, кошмарное событие с перевернутой каретой в окрестностях Вороньего Края на дороге через горы, когда пассажиры нашли свою смерть в ледяной воде внизу, и среди них – двое малолетних детей, брат и сестра, которым еще и пяти не исполнилось. Деяние Господа, так ты это называешь? А почему бы не деяние чудовищ? Этот наш мир для них просто создан! По-твоему, всеблагой Господь допустил бы существование такого колодца? По-твоему, всеблагой Господь обрек бы девушку-самоубийцу на участь столь страшную? Тебе не приходило в голову, Нолл, что твой хваленый Всевышний в частной жизни может вести себя как сущее чудовище? Или, если на то пошло, целая орда чудовищ?

В глазах Оливера читались возражения, которые ему так и не удалось облечь в слова.

– Я и не думал, что ты ко мне прислушаешься, как и от нашего достойного викария ничего подобного не ждал, – продолжил сквайр, скрестив руки и вновь усаживаясь на мягкий диван. – Он слишком удобно устроился, со своим доходом, и церковными десятинами, и поборами, с женушкой, и домиком, и садиком, и виолончелью. Ну а мне плевать. И послушай, я тебе еще кое-что скажу, Нолл (Оливер внутренне напрягся, приготовившись к новым откровениям), – меня об этом предупреждали. Я уж вижу, что ты мне не веришь, ты во мне сомневаешься! Я был предупрежден, Нолл – мы все были предупреждены, если на то пошло, – но никто из нас предупреждению не внял.

– И кто же нас предупредил, скажи на милость, и когда? – полюбопытствовал Оливер.

– Да старик-священник тем утром, у Далройдской пристани. Сам викарий Марчант! Ты ведь помнишь, что за вопросы он нам задавал, когда появился из тумана вместе со своей супругой? «Вы не видели Эдит? Вы нашу девочку не видели?»

– По-моему, уже доподлинно установлено, что престарелая чета бродила по берегам озера еще некоторое время после исчезновения дочери, разыскивая тело, но тщетно; и вскорости умерла от разбитого сердца. Что может быть естественнее вопроса викария?

– Ты прав, Нолл, но лишь отчасти; это был не вопрос, это было предостережение, предназначенное для моего слуха: меня предостерегали, чтобы я опасался их дочери. Ты разве не уловил скрытого смысла? «Вы нашу девочку не видели? Нашу Эдит? ОНА ЗДЕСЬ! »

Оливер тяжко вздохнул. До сих пор ему даже в голову не приходило рассмотреть слова старика-священника в подобном свете. Но ведь и сквайру – тоже!

– Они отлично понимали, что на сына и наследника их ближайшего друга, девятого сквайра, ее ярость обрушится в первую очередь, и пришли предостеречь меня, – промолвил Марк. – Отец стал первой ее жертвой – ведь именно он содействовал ее отправке в Вороний Край и передаче ребенка достойному обществу Гроба Господня, что пристраивает в хорошие руки незаконнорожденных младенцев. Мой отец составил план и сам же позаботился о его исполнении, чтобы облегчить бремя стыда и горя своему другу-викарию, – и в результате первым же пострадал от последствий. Право же, не удивлюсь, если викарий Марчант и его жена скончались от чего-то более осязаемого, нежели «разбитое сердце». Возможно, их до смерти напугало нечто, прилетевшее к ним в ночи? И перестань на меня глаза таращить, Нолл, я отлично знаю, что говорю. Вспомни, мы имеем дело не с человеческим существом, как совершенно верно указал Слэк. И вот что еще тебе скажу…