Андреа Пирло - Думаю – следовательно, играю!

• Название: Думаю – следовательно, играю!
• Автор: Андреа Пирло
• Жанр: Публицистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-93953-4

«Профессор», «архитектор», «маэстро» – всё это прозвища полузащитника сборной Италии и человека, который всегда будет ассоциироваться с такими знаменитыми клубами, как «Милан» и «Ювентус», Андреа Пирло.

Один из лучших игроков в мировом футболе. Мастер исполнения навесов в штрафную, дальних ударов и длинных пасов. Андреа отличается тонким видением поля и точностью передач. Именно ему принадлежит рекорд Серии А по числу голов, забитых со штрафных, – 28. Он чемпион мира. На его счету 2 Кубка Италии, 2 Суперкубка УЕФА, 2 кубка Лиги чемпионов.

В этой книге Андреа, как всегда просто и прямо, рассказал историю своей жизни и игры.

---

Я даже сегодня не уверен в том, что уникален или непобедим, но я не могу этого объяснить тем, кто меня окружает, тем, кто привык видеть меня лишь поверхностно. Сам я пришел к выводу, что секрет прост: я по-другому вижу игру. Это вопрос точки зрения, широты взгляда, своего рода охвата взглядом. Обычно центровой игрок смотрит вперед и видит атакующих, а я концентрируюсь на пространстве между мной и ними, чтобы провести мяч. Больше геометрии, чем тактики. Я вижу это пространство свободным, я могу пройти сквозь него, калитка открыта. Меня сравнивали с Джанни Риверой, говорили, что этим я его напоминаю, но я никогда не видел, как он играет, даже на видеокассете. Мне не с чем сравнить. И никогда мне не удавалось увидеть себя в других игроках – ни прошлого, ни настоящего, хотя, возможно, когда-нибудь это и произойдет. Я не ищу своих клонов, мне не интересна овечка Долли, она все равно не идентична другим овцам. Я не чувствую давления, я пытаюсь от него избавиться. Днем 9 июля 2006 года в Берлине я поспал, поиграл в PlayStation. А вечером я выиграл чемпионат мира. С точки зрения интеллекта моим невольным учителем – но не бессознательным – был Мирчеа Луческу, тренер, который в мои пятнадцать лет забрал меня из юниоров «Брешии» и привел в команду первого дивизиона, в мир великих. Я начал тренироваться с тридцатилетними, которым не нравилось, что я путаюсь у них под ногами. Они были в два раза старше меня и, в некоторых случаях, в два раза хуже.

– Андреа, продолжай играть, как в юниорах, – это первое, что мне сказал Луческу, и я, как хороший солдат, последовал этому приказу. Не всем это нравилось, кроме тех сенаторов раздевалки, которых больше всего слушали на поле, стариков по сравнению со мной. Однажды при них я три раза подряд совершил удачный дриблинг, а четвертый раз оказался для меня фатальным. Один из них задумал совершить убийственный подкат в меня. И было бы глупо говорить, что это было не специально, никто бы не поверил. Он тоже думал, что я изображаю из себя вундеркинда, а на самом деле я просто делал то, что мне сказал Луческу, бросив на меня взгляд: «Все нормально, так хорошо. Давай еще раз».

Он был очень внимателен ко мне, а команде громко крикнул:

– Дайте мяч Пирло, он знает, что с ним делать.

Странная дружба между вещью и человеком. Я умел делать некоторые вещи, сам того не осознавая. Первым настоящим триумфом стал момент, когда количество пасов моих партнеров друг на друга стало меньше, чем на меня. В первые дни соотношение было десять к одному (десять бессмысленных попыток и один мяч на меня, и почти всегда по ошибке). Время шло, и статистика улучшилась в мою пользу, показатели увеличились. А потом я стал вырываться вперед.

Я был так счастлив, особенно за своего папу, который, наконец-то, мог сидеть на стадионе на центральной трибуне, на самом удобном месте, в кожаном кресле и без беруш в ушах. Завистники остались на поле юниоров.

3. Предложение, от которого нельзя отказаться

«Несколько дней я вообще ничего не знал, я на все забил, я думал на испанском, мне снились сны на испанском, я бродил по улицам Мадрида в своих мечтах… А потом появился мой агент»

В юниорах «Брешии» со мной играли неплохие ребята, но они сталкивались (и часто проигрывали это столкновение) с серьезнейшей проблемой: они сами боялись своей мечты, ее груз буквально придавливал их. Я был для них Черным Человеком, убийцей их будущего, я протягивал им руку, но они отталкивали меня, а в итоге остались позади и, в общем-то, сами убежали от уровня профессионалов. Лучше скользить по самой быстрой дорожке и прийти вторыми, чем тормозить и начинать заново: жаль, что они этого не поняли. В общем, я понимаю, что с ними происходило в тот момент, когда они оказались в зыбучих песках, охваченные завистью. Я словно слышу их даже сейчас, этот хор, надежда которого умирает на глазах: «Мы хотим играть в «Барселоне» или в «Реал Мадрид»». Я знаю, почему они мне это говорили. Я знаю, почему я им это говорил. Стать футболистом – это лишь первая часть той мысленной молитвы, которую мальчик посылает к небу, того секрета, который он рассказывает учителю в своем первом сочинении в начальных классах – за ней сразу идет название команды, в которой они хотели бы играть. Испания была главной темой наших разговоров, абсолютная монархия нашей мечты, наше желание, наша цель, наше убежище, наш амбициозный проект, который мы обсуждали за обедом. Фруктовый сок становился «сангрией»: почти такое же чудо, как в Библии. Я был опьянен собой летом 2006 года, того года, когда в Берлине был выигран чемпионат мира. Я ехал на велосипеде по улицам Форте дей Марми, по набережной, люди останавливали меня, хлопали меня по плечу, болельщики приветствовали меня, и я приветствовал каждого из них:

– Привет, Андреа!

– Buenos días.

– Отличный денек, Андреа!

– Buenas tardes.

– Спокойной ночи, Андреа!

– Buenas noches.

– Пока, Андреа!

– Hola.

– Андреа, мы поехали в Милан, увидимся!

– Adiós.

– Зайдешь к нам на аперитив, Андреа?

– Hasta ahora.

Думаю, что победа над Францией в финале, по пенальти, размягчила мое сознание, но они не знали одной вещи. Им не хватало важных сведений: на тот момент я уже был не игроком «Милана», а игроком «Реал Мадрида». Головой, сердцем, душой я уже был там, у меня был готовый контракт на пять лет, и даже неплохая зарплата. Казалось, что в «Милане» кто-то что-то замышляет, по крайней мере так говорили. Знаменитый скандал «Кальчополи» – это вторая тема разговора после триумфа Италии в Германии. То мы вылетаем в серию Б, то с нас снимают пятнадцать очков в качестве наказания, то мы должны вернуть премии и кубки… В определенный момент я начал подозревать, что Джона Леннона убил не Марк Дэвид Чапман, а какие-нибудь менеджеры из «Милана». Я никогда не видел такого бардака, ничего не было понятно, никто не знал истинной судьбы клуба, в том числе и я, и твердо я мог быть уверен лишь в одном: я никогда не спущусь в серию Б. И если бы я ушел в тот момент, я бы чувствовал себя предателем. Человек всегда ставит себе высокие цели, играет из благородных побуждений, и я не хотел брать на себя чужую вину. Предатель платит, что бы ни происходило впоследствии.

Звонил Фабио Капелло, тренер «Реала». И спортивный директор Франко Балдини. Все звонили, я всех слушал, и всех переключал на своего агента: «Тул-лио, послушай, что скажет «Милан». Я должен был вернуться в центр «Миланелло», потому что команда должна была еще пройти квалификационный раунд Лиги чемпионов против команды «Црвена Звезда» из Белграда, чтобы попасть в финальную стадию турнира. Встать со скамейки запасных, чтобы допрыгнуть до крыши небоскреба. После триумфа национальной сборной у нас было всего десять дней на отдых, мы были вымотаны, и надо было снова начинать тренироваться. В этот момент Тинти меня остановил: «Подожди, не возвращайся, я еще раз поговорю с «Реалом», если хочешь, уезжай из Форте дей Марми, но будь дома в Брешии. И не выключай свой сотовый, скоро он зазвонит».

Так оно и случилось. Точнейшее предсказание. Настоящий Нострадамус.

– Привет, Андреа, это Фабио Капелло.

То есть один из самых успешных тренеров за всю историю футбола.

– Здравствуйте, мистер Капелло, как ваши дела?

– Отлично, а у тебя еще лучше. Приходи к нам. Ты будешь играть в центре поля рядом с Эмерсоном, которого мы только что взяли из «Ювентуса».

– ОК.

Не так уж много времени ему потребовалось, чтобы меня уговорить. Меньше минуты. Еще и потому, что я уже видел контракт. Его тщательно изучил мой агент, который бросился в Мадрид. Мы были оба влюблены, я и Тинти, два подростка с опцией «Любимый номер» на телефоне. Мы звонили друг другу.

– Андреа, у нас получилось!

– Туллио, я впечатлен!

Я представлял себя в белой чистой футболке – одновременно невинной и агрессивной в своей белизне. Я часто думал о Сантьяго Бернабеу, о Храме, о стадионе, который одним фактом своего существования пугал соперников – неверных слуг короля.

– И что нам делать, Туллио?

– Увидимся за обедом, через пару дней?

– На площади Анхель Карбахо?

– Нет, Андреа, в Милане.

– Как это в Милане? Ты сдурел?

– В Милане. Нам не хватает согласия Галлиани.

Того, с ручкой.

И так и случилось. Закуска, первое, второе, чудесное мороженое с печеньем, я знал меню наизусть. Там же, где всегда обедала команда, между кухней и гостиной, где Берлускони играл на пианино и травил анекдоты, на полпути между самой богатой и самой бедной зоной спортивного центра – символами унижения и власти, между тем местом, где убивались за копейки, и тем, где зарабатывали огромные деньги, даже не пошевелив пальцем. Меня мотало между «Миланом» и «Реалом» в самом прямом смысле.

Первым заговорил Туллио:

– Андреа переходит в «Реал».

Потом я:

– Да…

А потом Галлиани:

– Нет, дорогой, никуда ты не переходишь.

И тут он вытащил из-под стола чемоданчик – я улыбнулся, потому что мне на секунду показалось, что у него под столом сидит Моника Левински, как у Билла Клинтона в Овальном кабинете (иногда мне приходят в голову такие странные ассоциации). Из чемодана появился договор, а мистер Бик сказал: