Нина Ганьшина - Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник)

• Название: Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник)
• Автор: Нина Ганьшина
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9906219-0-9

Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).

---

Так и я стремлюсь в свою страну, в свой город, понимая, какой там тяжелый климат и как много ждет меня забот и тревог.

Мы едем по Америке в Лос-Анджелес. Оттуда я улечу домой, в Россию, а дети вернутся в Беркли.

Теперь наша дорога I-5. Первый хайвей остался в стороне, около океана. А мы мчимся по прямой ровной дороге. Мимо проплывают холмы в тумане. Именно холмы! Сопками, как у нас, их не назовешь. И не горы это. Hill – одно из первых английских слов, которое я выучила в пятом классе. Вот когда пришлось увидеть наяву hill (холм).

Единство окружающего пространства проявляется и здесь. Теперь эта туманная дорога напоминает мне поездку на озеро Арахлей недалеко от Читы. Правда, там именно сопки окружают дорогу. Но туманы, низко опустившиеся почти на нашу машину, – туманы такие же точно.

Наверное, все в мире имеет одну и ту же основу – и потому так много похожих мест. Или же срабатывает стереотип… И мы просто сравниваем с тем, что видели в жизни, что нам знакомо. Но в этой связи хотелось бы перейти, как обычно, на тему строения художественного текста. Текст – тоже часть живого мира. И он тоже построен по всеобщим законам. Норма построения мира основана на реализме. В нашем мире, который мы знаем (полагаем, что знаем!), – это реализм. Сильное отклонение от нормы приводит к слому, к шизофрении – как у человека, так и у мира в целом, так и у текста. Незначительное нарушение нормы означает новое прочтение традиций – но всегда в тех видимых объективных пределах, которые нам пока доступны.

Я перестала уже сравнивать Америку и Россию. Я просто записываю то, что вижу, – чтобы не забыть, чтобы рассказать, чтобы подумать. Например, теперь, когда за плечами уже довольно большая жизнь, меня удивляют совпадения событий, их перекличка во времени. Означает ли это правильно пройденный путь, правильно понятые знаки, расставленные на пути?

Калифорния он-лайн.

Я еду по Калифорнии на переднем сиденье автомобиля – и сколько разных мыслей, сколько воспоминаний рождается и тревожит душу.

Скоро наступит Новый год. Здесь нет ощущения Нового года. Может быть, потому, что тепло и солнечно? Но ощущение Рождества было. В России для меня самый лучший праздник – Новый год. А в Америке – Рождество. Я впервые почувствовала его, ощутила по-настоящему.

В Сан-Диего мы были в гостях у Олега Ратнера, бывшего ученика моей мамы. Три часа последнего дня 2012 года пролетели незаметно. Лариса, жена Олега, приготовила много вкусной еды – утка в грушах и яблоках, тирамису, рыба, креветки… Была даже красная икра. Русские и английские слова уже смешались за этим столом, так что, когда Лариса принесла салат со шримпами (The Shrimps – креветки), это, пожалуй, никого не удивило.

У Олега с Ильдаром нашлись общие интересы. Я тоже с ними поразглядывала каяк в гараже (выход в гараж прямо из квартиры), машины и велосипеды.

Лариса принесла лимон Маратику – лимон только что сорван был с лимонного дерева около дома.

Мы уехали от них в девять часов вечера. Олег с Ларисой и Ларисиной мамой собрался в гости к сыну и внукам.

Небо стало уже вовсю звездным. Ночи здесь южные, черные, ранние.

Мы увезли с собой теплые воспоминания, увезли подарок для моей мамы от Олега и Ларисы – часы. Олег сохранил самые искренние чувства к родине, к Чите, к школе. Подробно рассказывал о лыжных прогулках в недалеком лесу, о школьных уроках, о друзьях. У него не было пренебрежения к родине – ни к СССР, ни к России. Он назвал Америку хорошей страной, но жесткой, которая легко отбрасывает слабых. Я подумала – а вот он сумел! Удержался. Не сорвался. Выдержал.

Домик его в тихом спальном районе Сан-Диего остался позади. Я перелистнула последнюю страницу этого года, но еще не последнюю в Америке.

В гостинице мы немного навели порядок, Ильдар съездил за новогодней едой, я прочитала письмо от Н.С. Савостина: «Дорогие Галия и вся семья Ахметовых, приветствую Вас на пороге Нового Года! Пусть Новый год принесет нам всем умиротворение и радости! Да будут исполняться наши лучшие желания! И да здравствует Чита в ее лучшем проявлении! Пусть Ахметовым живется хорошо на трех континентах!

Ваш Н.С.».

…Самые маленькие дети уснули, не дождавшись Нового года.

А мы открыли шампанское, разложили на блюдце клубнику со сливками, поставили на стол мороженое, шоколадное печенье, сыр с плесенью (плесень была задумана специально!). Ильдар разыскал в Интернете новогоднее поздравление Президента В.В. Путина в записи. Мы послушали его, но Новый год еще не наступил. Мы остановили запись, потом включили ее опять – и вот бой курантов, гимн России. Мы встретили Новый год в Америке, в Сан-Диего. Когда-то у нас с Ильдаром был уже Новый год за рубежом – в Китае. И в детстве я встречала Новый год в Кишиневе, а в юности – в Москве. А теперь – Америка. За окном – тихая темная ночь. Олег сказал, что в центре города многолюдно, там фейерверки, салюты. У нас дома, в Чите, конечно, все взрывается в новогоднюю ночь. Собаки в ужасе забиваются под диваны.

В Америке – тихо.

С Новым годом!

Из Лос-Анджелеса я вылетела прямым рейсом в Москву. Дни стоят еще новогодние – нам предлагают вино к обеду. Я взяла совсем чуть-чуть красного вина. Мне захотелось выпить вина, хотя я вообще не пью. Но мне захотелось в небе Америки выпить за всех людей мира – и чтобы все было хорошо!

…В темном небе над Гренландией родился яркий месяц. Рассвет встретила у берегов скандинавских стран.

А потом поплыли под нами снега России – северные города: Северодвинск, Архангельск, Мурманск… Я не подозревала, что спустя пару лет окажусь в Архангельске и там задумаю написать повесть «Ангел мой».

Я не купила в аэропорту Лос-Анджелеса значок «Я люблю Америку». Но я полюбила ее. Мое сердце теперь принадлежит и ей, стране веселой, строгой, живущей по законам, независимой и дружелюбной.

В Москве не пришлось переводить часы. В Беркли было два часа ночи, а в Москве – два часа дня.

Я, наверное, плохая бабушка, так себе бабушка. В аэропорту Домодедово довольно моложавая бабушка сидела с двумя внуками. Один совсем маленький, на руках, второй еще еле ходит. Была бабушка у своих взрослых детей – забрала внуков, чтобы дети спокойно работали и отдыхали.

А я? Работаю никому не нужную работу, пишу что-то, рефлексирую… А надо было взять внуков – и цель жизненная была бы ясной и осознанной.

В Чите случилось второе Рождество за короткое время. Но то, первое Рождество 25 декабря, – оно было радостно-детским, веселым и чистым. А наше Рождество слишком пропахло ладаном, превратившись из национального праздника в церковный. Нет, я не против церкви. Но мой Бог внутри меня – и я никому не позволю разрушить собственную мою Веру. Однако зачем делать из церкви необходимость? Неужели не ясно, что каждый из нас сам должен прийти к этому Дому?

Ночью снилось путешествие по Калифорнии. Проснулась и стала думать, почему же в нашей стране не получается легкая и счастливая жизнь? И вдруг осознала и сопоставила: в России всегда говорили «Боже, царя храни!», а в Америке: «Боже, храни Америку!»

Мы всегда нацелены на человека, на личность («вот приедет барин…»), мы не видим страны, уповая на культ личности. Личность для нас – это и Бог, и царь, и герой. В Америке же люди настроены на любовь к своей стране. И потому личность, т. е. Бог, царь или герой – это всегда часть страны, это ее достояние. Не человек выстраивает жизнь отечества, а само отечество призывает к себе своих детей.

Сходили с отцом в гости к Любе, посмотрели фотографии… Ах, как долго еще предстоит мне рассказывать и показывать!

А мне все снится Америка. Оставшиеся позади меня чудесные страницы не дают покоя. Сегодня ночью мне снилось, что мы подъезжаем к Голливуду. Я поняла, что опять скучаю по детям.

От Олеси получила письмо про Маратика: «Марат мне сегодня принес свою книгу, помните – где животные с мехом, который потрогать можно? Мы обычно в этой книжке всех животных гладим, и я называю этих животных. А сегодня посмотрела на обложку и спрашиваю его: «Марат, а где птичка?» – а там по центру обложки киса с мехом, маленькая бабочка в уголке и маленькая птичка тоже где-то на заднем плане – я никогда ее ему не показывала и не называла. И он немного подумал и точно в эту птичку пальцем уверенно ткнул! Вот, какой умный ребенок! Т. е. он выполнил задачу гораздо более сложную, чем просто показал, которая из игрушек крокодил, а какая – уточка. Он, получается, логическое умозаключение произвел!»

Мой ответ: «Конечно, умный малыш!!!))) Молодец!!!)

Меня все спрашивают про Америку, про детей (больших и маленьких!)..

Такие счастливые мгновенья остались позади. И думаю я только о том, чтобы у вас все сложилось хорошо».

Сны становятся все туманнее. Помню, что снилась Америка. Мы путешествуем с детьми и с Олегом Ратнером. Но детали – далекие, размытые, неясные…

К концу января зима в Калифорнии уже закончилась. Люди переоделись в шорты. И вчера Ильдар вместе с Бобом плавал на каяках – там было у них очередное совещание по вопросам работы фирмы.