Наталья Торик - Случайное небо. (life-book)

• Название: Случайное небо. (life-book)
• Автор: Наталья Торик
• Жанр: Русское современное

«Случайное небо» – это два десятка полетов и историй self-made woman. Переворачивая страницу, ты будто бы разворачиваешь фантик «Взлетной», внутри которого оказывается новый рассказ. Впрочем, история любви в книге Натальи Торик не только про мужчин. Она еще и про город, который никогда не спит, про поколение, взрослевшее в момент, когда одна страна умерла, а другая только появилась, и невероятное желание летать, оказавшееся сильнее всех неблагоприятных условий и жизненных турбулентностей.

---

Встретились через три дня у метро. Это было уже пятое мое свидание на сайте знакомств, и я готовилась к быстрому разочарованию. Сбросила ему свою геолокацию.

– Ты где? – позвонил он в назначенный час.

– А мы что, уже перешли на «ты»? Я на красненькой машине у входа в метро. Ты на метро?

– За мной езжай.

Повернув голову, я увидела тонированный черный внедорожник. Поехала за ним в ту первую встречу в неизвестном направлении, держась чуть позади, с доверием кролика к удаву – хотя прежде, как говаривали в сердцах некоторые брошенные, на первых свиданиях напоминала помесь акулы с пираньей.

Такой и стала вся дорога наших странных отношений. Полтора года я безуспешно разгадывала этого человека. Не со спокойным интересом психолога – о нет! Это была азартная, болезненная, эмоционально изматывающая игра. Как качели: вверх-вниз, вверх-вниз, сильнее, сильнее, пока низ живота не скрутит судорогой страха. И самой уже красиво не спрыгнуть: либо просить кого-то остановить качели – либо все же решаться на прыжок, зная, что будет боль, грязь и кровь.

Он держал меня на коротком поводке. Сама себе я напоминала майора Каменскую из романов Марининой. Первые полгода не знала даже его фамилию. Он не приглашал меня к себе домой, не рассказывал о вечных делах, из-за которых так редко появлялся у меня в доме. Однако дистанционного внимания мне хватало – даже с избытком. Звонил он каждый час, от заката до рассвета. Приходил ко мне ночевать, по статистике пару раз в неделю, но когда придет – предсказать было невозможно. И я ждала. Вечно ждала. Раз в месяц говорила: «Нет, такой формат отношений мне совершенно не подходит!» – отключала все телефоны, блокировала его аккаунты в соцсетях… Тогда он выслеживал меня около дома. Бросал пару фраз, питавших ту, что никак не могла умереть, – мою надежду, подкидывал дровишек в костер любопытства. «Ты самый родной и близкий мне человек. Я просто берегу тебя. Еще не время. Потерпи, скоро все будет хорошо. Не могу тобой рисковать. Боюсь к тебе привыкнуть – сейчас мне нужно думать о другом». Одной фразой он умел погасить мой бунт и разбудить инстинкт волчицы – тот, что, несмотря на долгую и активную личную жизнь, до сих пор спал во мне крепким сном.

В сравнении с классическим женским пониманием идеального мужчины он был невыносим: грубый, невнимательный, ненадежный, бесперспективный, опасный… Чем меньше говорил, тем больше значения я придавала его словам. Он бросал, например: «Я темный, а ты светлая. Я испорчу тебе жизнь. Сам не уверен, нужно ли тебе это все». Почему-то это казалось безумно романтичным. А что «это все» – я еще долго не понимала.

Иногда мы спорили о высоких материях. Так я узнала, например, что мужской измены в его мире не существует.

– Какая разница, с кем ты спишь? Даже самая вкусная конфета быстро надоедает, потому что у нее один и тот же вкус. Но это неважно. Важны близкие люди.

И мне так хотелось попасть в круг близких для него людей! Он-то в мой ближний круг вошел без труда, вовсе не стремясь и ничего для этого не делая.

Зимой он гонял без правил и ограничений на своем черном джипе, летом на мотоцикле. Меня катал редко – говорил, что я слишком дорога ему, что не хочет мною рисковать. Но если это все-таки случалось – ехал бережно и аккуратно: я прижималась к нему всем телом и чувствовала вкус свободы. Тогда это называлось для меня «мгновения счастья». К этим же мгновениям относились и другие, порой странные для непосвященных вещи: то он брал меня на какую-то ночную встречу, и я несколько часов сидела в машине и его ждала, то полдня в ресторане мы спорили о том, что такое хорошо и что такое плохо… Странное дело: что для меня плохо, для него почему-то всегда оказывалось хорошо.

И все это – на фоне моей работы, прежде безумно для меня важной. Но теперь я отключала телефон и пропадала, чтобы ничто не отвлекало от этих редких, драгоценных встреч с моим загадочным байкером.

Через год он потихоньку начал рассказывать мне о своих делах, делиться своими новостями и советоваться. Вскоре уже рассказывал обо всем, что происходит на работе, – но его домашнего адреса я не знала по-прежнему. Чем занимался? В прежние времена таких называли понятным словом «контрабандисты». Возил черную икру и краснокнижных рыб из мест их обитания прямиком на столы сильных мира сего.

На шее у него всегда висел какой-то лоскуток кожи; снимал он его только в ванной. На вопрос, что это, отшучивался:

– От вас, коварных женщин, оберег. Не сниму – не проси. Однажды я уже имел глупость его снять…

Только через полгода и лишь по фамилии я узнала, что отец у него армянин. По внешности было ни за что не догадаться: седые волнистые волосы и голубые глазищи. Со временем я узнала, что в состав рабочей команды его темного бизнеса входят две очень странные сотрудницы – ясновидящие. Одна в Москве, другая где-то в Дагестане. Обе выходили с ним на связь по скайпу по несколько раз в день, предупреждали об опасностях, советовали, как лучше поступить. Поначалу я иронизировала и едко шутила по этому поводу. Обладательница нескольких высших образований, придумавшая собственную управленческую систему, – я не могла принять чужой мир мужчины, которого считала своим.

Но со временем увидела много такого, что совершенно перевернуло мои представления о мире. Меня не занимали, даже почему-то совершенно не смущали его незаконные сделки и серые схемы; но сам метод работы, технология принятия решений не давали покоя – как бы я ни старалась не обращать внимания на все эти предсказания, знаки и странных «специалистов» в его окружении.

Однажды я полетела в Сибирь к родителям. Он спросил, когда вернусь. Обратный билет был у меня на руках, в нем значилось, что в столицу я прилечу через два дня. Мой байкер спокойно и уверенно сказал, что через два дня я не вернусь – меня задержит плохая новость. Я только похихикала: «Опять своих теток слушаешь?» Но, пока летела, в Сибири умерла моя бабушка, и я осталась на похороны.

Об этом разговоре я поначалу забыла. Но через четыре дня он позвонил, спросил, когда я прилечу. Я уже поменяла билет и вылететь собиралась утром. Он ответил, что будет ждать меня в Домодедово через три дня, и повесил трубку. Ночью у меня вдруг поднялась температура и держалась двое суток. Только через три дня на подгибающихся от слабости ногах я шла по Домодедово и думала, что мне надо бежать… от него – и как можно дальше.

Иногда он бросал и другие пророческие фразы. Например: «Ты будешь жить долго. Придет время – и я буду сидеть подле тебя».

Постоянное напряжение, в котором я жила, наконец сильно меня измотало. Начались сердцебиения, я очень похудела и почти перестала спать. Иногда звонила ему и просила приехать, просто чтобы наконец заснуть. Если его не было рядом – уснуть не получалось. Мы с легкостью обменивались словами «люблю тебя», но все яснее я понимала: это что угодно, только не любовь. Правда, он по-прежнему казался мне родным человеком. Это было какое-то безусловное чувство, как у матери к ребенку: не оцениваешь, не критикуешь – и не представляешь, как жить без него. Я ничего о нем не знала – а казалось, всю жизнь смотрела ему в глаза.

Однажды он на два дня пропал. Такое случилось впервые. Часы, а потом и дни без ежечасного перезвона. Ничего, кроме опустошения, я не чувствовала. Приползла на работу, упала в свое мягкое, уже отвыкшее от меня кресло. Сил работать не было. Секретарь, год молча наблюдавшая за превращением акулы в водоросль, предложила сходить вместе с ней к одному человеку, который мне поможет.

Я догадалась, о ком она говорит. Все женщины в офисе уже побывали в гостях у нашей необычной соседки, пару месяцев назад по дружбе с гендиректором поселившейся в нашем здании. Количество паломников в очереди перед ее кабинетом всегда меня удивляло. Помню, думала еще: похоже, в моей рациональной жизни началась какая-то мистическая полоса. Соседка, на вид вполне обычная ухоженная брюнетка лет сорока, была победительницей «Битвы экстрасенсов». Ни одной программы до знакомства я не видела. Пару раз я с ней сталкивалась в туалете, коротко и холодно здоровалась – тем и ограничивалось наше знакомство. Моя секретарь сильно с ней подружилась и регулярно пыталась рассказать мне о творимых ею чудесах – но все такие попытки я, к ее разочарованию, пресекала на второй фразе.

«Яснознающая», как она сама себя называла, соседка и была тем «одним человеком», который, по мнению моей ассистентки, только и мог мне помочь.

После бессонных ночей сопротивляться не было сил. Я вошла к ней в кабинет. Почему-то сразу из глаз покатились слезы; впрочем, это не помешало мне осмотреться по сторонам. Никаких атрибутов магии – только розы в вазах и других подручных сосудах, много роз, свежих и уже увядающих. Волшебница сидела за огромным дорогим офисным столом, раскачиваясь в кресле; перед ней лежали в ряд несколько дорогих телефонов – последние модели в ярких чехлах со стразами.