Валерий Цуркан - Рождественский квест

• Название: Рождественский квест
• Автор: Валерий Цуркан
• Жанр: Повести

Действие разворачивается в оккупированном немцами городе Пушкин, спустя несколько дней после смерти писателя Александра Беляева. Главный герой, путешественник во времени, ищет рукопись, якобы написанную Беляевым незадолго до смерти.

---

Сергей понял, что ребёнок может пригодиться. Мыслей пока никаких, но его можно использовать. В любом случае, каштаны из огня таскать лучше чужими руками. А моральная сторона его не очень-то беспокоила. Этого мира не существует, это только калька. Нет мира – нет проблем.

Он стал расспрашивать Ваню, как дойти до нужного места. Карта картой, но горожанин должен знать, как добраться до нужного места быстрей и не попасться при этом ночным патрулям.

– Мне нужно на Конюшенную улицу, – сказал он. – Я правильно пойду, если по Парк… по шоссе Урицкого, а потом сверну на Садовую?

Мальчик задумался.

– Конюшенная? Это которая сейчас 1 Мая называется? Лучше, наверно, по Советскому бульвару, а потом через парк на Московскую, – ответил он. – Идти дольше, но там немцев меньше. Они не любят эти парки. Все боятся, что снова партизаны появятся. Хотя почти каждый день прочёсывают их. А в темноте боятся. Хотите, я вас туда проведу! У меня нюх на фашистов. У Шарика тоже. Думаете, почему он к вам кинулся? Потому что своего почувствовал. Пойдёмте!

Крутой довольно хмыкнул. Дают – бери. Раз уж мальчишка сам предлагает помощь, почему бы не воспользоваться? Сапёр ошибается только один раз. Так что пусть этим сапёром будет Ваня.

– А дрова? Ты ведь хотел дров поискать.

Пацан махнул рукой.

– Да потом. Не это главное. Вам же помощь нужна. Вы ведь с заданием, фашистов бить надо. Я вас проведу, они и не увидят. Я уже научился по городу незаметно ходить. Я, дядь, всё сделаю, чтобы от немцев избавиться! Я ведь уже…

Мальчишка замолчал.

– Что «уже»? – спросил Сергей, заметив, что пацан оборвал сам себя на полуфразе.

– Ну, вообще… уже. Дрова уже собрал. Так что могу помочь вам.

Так он воленс-неволенс обзавёлся помощником. И ведь не скажешь мальчугану, что его задача – не фашистов бить, а бабла срубить. Ну да ладно, пусть пацан думает, что дядька секретную миссию выполняет. Может, и пригодится мальчонка. Главное, рукопись добыть, какая разница, как это делать? Руками парнишки? Ну и что? Деньги не пахнут!

– Пса с собой возьмёшь, что ли?

– Шарик фрицев за версту чует. С ним можно везде пройти!

– Пошли тогда!

Начинало светать. В морозном воздухе рассвет всегда навевал на Сергея тоску. Но сейчас тосковать было некогда, действовать нужно.

– А ты не боишься? – спросил Крутояров.

– А чего тут бояться? Что убьют? Лишь бы не мучили, а сразу убили.

Слышать это от четырнадцатилетнего хлопца было страшно.

***

Пользоваться помощью ребёнка в подобном положении Сергей всегда считал подлостью. Но именно в данном случае он считал это нормальным. Реальность эта вроде как выдумана. Что бы он ни сделал, в будущем ничего не изменится. Значит, никаких терзаний совести быть не должно. Их и не будет. Ведь это как игровой квест. Нужно найти некий предмет, и для этого можно воспользоваться любым инструментом. Ванюша и был таким вспомогательным персонажем, которым можно запросто пожертвовать, лишь бы добиться результата.

– Пойдёмте, дядь. Как вас звать-то? Я-то себя назвал.

– Сергей я.

Ваня уверенно направился к центральному выходу из парка, Шарик бежал впереди него. Оба они вели себя так раскованно, что хрононавт поверил – никаких немцев рядом нет. И что с того, что рядом с ними, где-то на той стороне пруда, в Екатерининском дворце расположена испанская дивизия. Мальчик и собака ничего не чувствуют. Значит, рядом никого нет. Зелёный свет, как говорится.

Они пробрались сквозь снежные завалы и прошли через разбитые ворота, выходящие на Парковую улицу, то есть на шоссе Урицкого, как назвал её Ваня.

Будка охранника, некогда окрашенная как зебра в чёрно-белую полоску, была снесена в сторону и валялась на боку под снегом – едва просматривалась крыша и часть стены. На квадратном столбе, который держал провисшую створку ворот, наклеено пожелтевшее объявление, написанное на двух языках – немецком и русском.

Для восстановления порядка и безопасности на занятой немецкими военными властями территории приказываю:

1) Населению деревень строго воспрещается хождение вне границ населённых пунктов без сопровождения герм. солдат.

2) С наступлением темноты до рассвета воспрещается оставлять свои дома всему населению.

3) Каждый гражданин обоего пола начиная с 12 лет необходимо должен регистрироваться в список у местной комендатуры.

4) Каждый регистрированный гражданин носит на груди дощечку с надписью комендатуры и номера регистрации.

5) Оружие всякого рода, боеприпасы и взрывчатые вещества немедленно должны быть сданы в местную комендатуру.

6) Кто этому распоряжению не подчинится, будет арестован и наказан по военному суду.

Командующий нем. войсками.

Судя по всему, такие объявления были развешаны по всему Царскому Селу ещё осенью, сразу после начала оккупации. Сергей посмотрел на паренька и только сейчас обратил внимание, что у того висит на груди дощечка с номером. А у него только липовый аусвайс. Ну, может, и пройдёт номер, решил он. Хотя эти деятели из «Хроно» могли и облажаться.

Солнце уже поднялось над горизонтом, но в городе всё ещё было сумеречно, из-за туч, затянувших небо. Ясно, что днём, даже если и попадёшься немцам на глаза, то ничего страшного не произойдёт. Документы проверят, расспросят. В морду прикладом могут влепить, пинка дать для хохмы. Ночью – точно шлёпнут, и к гадалке не ходи.

Они шли по обочине шоссе Урицкого, почти вплотную прижимаясь к высоким полутораметровым сугробам. Миновали поворот на Кадетский бульвар. Шарик, смешно подпрыгивая, бежал впереди. Эх, вот бы так и дошлёпать до Конюшенной. И домой.

– Вань, – почти шёпотом сказал Сергей, – ты Александра Беляева знаешь?

Ваня остановился. Глаза его блеснули. Не то удивился, не то испугался. Вообще, нервный мальчик. Очень нервный. Оно и понятно, вокруг смерть, война, тут не просто нервным станешь, в психа полного превратишься.

– Писателя? Да кто ж его не знает. У нас все пацаны его книгами зачитывались. Мне больше всего про Ихтиандра нравилась, а ещё последняя книжка, про летающего человека, Ариэля. А зачем вы спрашиваете?

– Мне, Вань, найти его надо.

– Задание? – заговорщицки спросил Ваня.

– Угу. Я адрес его знаю. Конюшенная, 21.

– Это на углу Московской. Только не Конюшенная, а 1 Мая. Там ещё кинотеатр «Теремок». Туда один раз бомба упала, прямо в зрительный зал. Ещё в том году.

– Так проведёшь?

– Конечно! Я ведь тоже… – мальчик осёкся.

– Что тоже?

– Ну, это… тоже туда собирался пойти.

Сергей посмотрел в небо. Свинцовые тучи вот-вот готовы были разродиться снегопадом. Ему всегда нравилась такая погода. А сейчас снега он ждал как Бога. Да такого, чтоб ни зги не видать.

Оторвавшись от созерцания снеговой тучи, Крутояров обратился к мальчику:

– Кстати, какое число сегодня?

– Восьмое.

– Умер ведь, вот ёлки ж твои палки! Два дня назад. Ни фига себе, немножко во времени ошиблись, очкарики лобастые! Ну да ладно, хорошо, хоть не к гуннам забросили на растерзание, – Сергей задумался ненадолго. – Чёрт, ведь умер он уже! Но вот где ж теперь рукопись-то искать?

– Кто умер?

– Беляев умер, Вань.

– Но ведь… он… мы… – Ваня что-то хотел сказать, но отвернулся. Видно, что известие его расстроило.

Однако взял себя в руки и добавил совсем не по-детски:

– Немудрено, дядь Серёж. Почти все соседи поумирали. Особенно зимой. Кто с голодухи, кто замёрз. И родители мои тоже…

Поражало такое бесстрастное отношение ребёнка к смерти, но ведь мальчишка столько пережил, тут и о своей кончине станешь думать как об обыденном происшествии, а о жизни как об обидном недоразумении. Но в то же время смерть писателя воспринял он как-то слишком уж близко.

Сергей изредка сканировал пространство на наличие техники, но без сюрпризов не обошлось. Всё-таки этим паранормальным чувствам совсем уж безоглядно доверяться не стоит. Нет ничего надёжней глаз и ушей. Однако тут и глаза, и уши его так же подвели.

В проулке, у самого перекрёстка стоял мотоцикл BMW с коляской. Здоровенный ствол пулемёта MG-13 указывал стволом в небо, а закоченевший солдат хмуро смотрел в пространство перед собой. Его напарник ковырялся в моторе. Оба фашиста были одеты в длиннополые шинели, закрывающие ноги едва ли не до пяток и спасающие от ветра – но не от мороза.

Скрыться среди деревьев не успели – сидевший в коляске немец схватился за пулемёт и опустил ствол.

– Stand! Стоять!

Его напарник испуганно подскочил, не сразу поняв, кому кричит пулемётчик. Каска его съехала набекрень, он стал оглядываться и, встретившись взглядом с Крутояровым, сдёрнул висевший на руле шмайсер. Щёлкнул предохранитель. Руки его дрожали, ствол прыгал как в припадке эпилепсии.

– Komm her! Schnell! Бистро! Суда!

Сергей с опаской посмотрел на ствол пулемёта и послушно направился в сторону немцев. Попасть на дискотеку, где пулемётчик Ганс прокрутит пару дисков, набитых патронами калибра 7,92 ему совсем не хотелось.