Николай Прокофьев - Лепила

• Название: Лепила
• Автор: Николай Прокофьев
• Жанр: Боевик
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-96642-4

Если бы в далекие 1970-е молодому выпускнику военного училища Олегу Злобину сказали, что спустя годы он станет воротилой кровавого бизнеса, он бы не поверил. Как не поверил бы в то, что его, официально сменившего военную форму на одежду руководителя пацифистской организации, возьмут в разработку силовые структуры. От природы владея даром проникать в чужое сознание, новоявленный гуру моментально вычислил, что новый последователь его учения доктор Сомов – агент ФСБ, пришедший по его душу. Что ж, выбор у авторитета небогатый – сдаться на милость властям или… попытаться обратить агента в свою веру.

---

Со мной такое бывает: делаю одно, а мысли работают в совершенно другом направлении. Нет, если нужно сосредоточиться, я действую безукоризненно. Но сейчас, заходя в кабинку лифта, я мысленно был уже там, на аэродроме, в гуще событий; я уже придумывал, как влезть в душу этим негодяям, какой метод выбрать.

Майор продолжал информировать:

– На видео из терминала ничего подозрительного, все чисто. Личный досмотр тоже – без эксцессов. Может, блефуют, а может, и нет – черт их знает…

Мы сели в машину, немного попетляли по пустым улицам и выскочили на Ленинградку. Погнали, нарушая правила. После знаменитых «Ежей» свернули направо. Я окончательно проснулся, начал мыслить ясно и логично:

– Деньги наличными?

– Нет, конечно. На счет.

– Самолет?

– «Боинг-737», компания «Аэрофлот – Российские авиалинии»», рейс до Санкт-Петербурга.

– Потребуется быстрый доступ в Интернет и компьютерщик экстра-класса.

– Уже на месте. Зовут Влад. Самый продвинутый, к тому же хороший знакомый Левашова. – Коновалов усмехнулся, на секунду отвлекся от дороги. – Мы этого Влада недавно в разработку брали: он было непотребные сайты стал штамповать. Ну, мы его и прихватили. Дошло до ФСБ, там его Левашов и обработал. Теперь они лучшие друзья…

В предутренних сумерках широкая лента темно-серого шоссе напоминала стремительно мелькающую кинопленку.

Гудки, гудки…

И вдруг, как гром среди ясного неба:

– На связи!

Все, кто был на КДП, моментально поняли по моей реакции, что я дождался-таки ответа, дернулись и замерли в едином порыве. Обратились в слух, замахали друг на друга руками, призывая к тишине. Левашов щелкнул в направлении меня пальцами, указывая на трубку. Я понял, он просит дать громкую связь. Судорожно нашел нужный значок на дисплее телефона, ткнул в него пальцем. Тишина стала невыносимой. Секунды ринулись, как спринтеры со старта. Полковник сверлил меня победитовым взглядом, ожидая чуда. Я почувствовал, как покрываюсь испариной. Как ни ожидал я услышать голос террориста, случилось это в прямом смысле внезапно.

– Алло, КДП на связи, – проговорил я первое, что пришло в голову, только чтобы не дать сорваться абоненту.

– Борт смертников хочет уточнить: выполнены ли наши условия. Время истекает.

Он еще шутит: «борт смертников».

– Процесс идет, – уже более уверенно ответил я, стараясь зацепиться за ироничный тон, заданный бандитом.

– Ваш «процесс» давно живет в Германии и в ус не дует. Деньги готовы?

В голосе напряжение. Значит, человек контролирует каждый свой шаг, выверяет ответы, подбирает слова – признак самодисциплины и замкнутости.

– Первый миллион переведен на указанный счет. Можете проверить.

– С кем я говорю? – Голос в трубке насторожился. – Где прошлый собеседник?

– Говорит штатный психиатр. Фамилия моя Сомов. Прошлый собеседник здесь, рядом. Ждет от вас адекватной реакции. Как к вам обращаться?

– Мясник.

Связь прервалась.

«Ничего себе заявка – Мясник – ни много ни мало!»

– Проверяет деньги, – прокомментировал кто-то из оперативников.

Левашов обернулся к Владу:

– На чье имя открыт счет?

– Агафонова Инна Петровна, 1955 года рождения.

– У нас на нее есть что-нибудь? – Взгляд на одного из подчиненных.

– Москвичка, работала лаборантом на кафедре МАИ, вдова (муж – капитан ВВС погиб при испытании самолета), недавно потеряла дочь, живет одна, пенсионерка.

Полковник насупился, посмотрел на Влада:

– Пробей пассажиров на предмет «мяса»: работают в сфере питания, в продовольственных магазинах, имеют свое подсобное животноводческое хозяйство, живут на улице с «мясным» названием типа Коровинского шоссе, созвучные фамилии…

– И похожие ники в соцсетях, – вставил я и поймал на себе суровый взгляд Левашова: не суйся, пока я не закончил. – Извините, товарищ полковник, но это важно.

Фээсбэшник многозначно промолчал. Влад застучал по клавиатуре.

– Нет, ничего похожего, – сообщил он через несколько минут. – Ни с адресами, ни с фамилиями. Есть Лопаткина, женщина. С никами разобраться – потребуется время, – Стас вопросительно посмотрел на полковника, дескать, если скажете, сделаю. Тот демонстративно отвернулся.

И тут меня осенило:

– Подожди-ка с никами. Дайте мне распечатку.

Я буквально выхватил листок из рук диспетчера и впился в него взглядом.

– Есть! Вот, смотрите: Мягков Сергей Николаевич! Сократим – МяСНик! А? Срочно – данные на этого Мягкова! Желательно из базы МВД!

Влад округлил глаза и, высунув от усердия кончик языка, еще проворнее застучал по клавишам. Принтер выдавил из себя листы бумаги одновременно с входящим звонком. Опять все замерли.

– Да, – откликнулся я, уже чуя за собой некоторый перевес в инициативе.

– Сомов, вы человек интеллигентный, а ведете себя как мальчишка.

– Деньги не пришли? – забеспокоился я, обводя собравшихся вопросительным взглядом.

– Пришли.

– А что тогда?

– Если мы будем сотрудничать в таком темпе, кое-кто из заложников не доживет до рассвета. Готовите штурм? Очень напрасно. Я вооружен. Жертвы гарантированы. Одна как минимум.

– Деньги будут, Сергей Николаевич, не беспокойтесь.

Трубка замерла. Я понял, что отправил соперника в короткий нокдаун. Несколько секунд он молчал, видимо, переваривая услышанное имя. За это время я успел изучить оперативную информацию, переданную мне компьютерщиком. Заметив, как посуровел мой взгляд, Левашов отобрал у меня листы и принялся читать.

– Что ж, похвально, – захватчик явно занервничал, – да это и нетрудно. Так, ребус для младших классов.

– В салоне сто с лишним человек. Выпустите хотя бы детей и женщин. Во-первых, проявите гуманизм, во-вторых, облегчите себе работу. Контролировать такое количество людей – дело нелегкое.

– А я не один. Кто-то держит пилотов на мушке, другие за салоном присматривают…

Ситуация прояснялась. Теперь я был точно уверен: сообщников у него нет! Ни один террорист, имеющий сообщников, не будет объяснять спецслужбам, кто чем занят и где находится. Да и не профессиональный он угонщик, а заложник обстоятельств. В эту минуту я уже знал, как буду действовать дальше. Наиболее эффективной в данном случае может стать только методика убеждения. Нельзя провоцировать преступника, в руках которого оружие и жизни десятков людей. Только слово, речь. Надо убедить этого человека изменить свое отношение к обстоятельствам, сместить фокус внимания с больной точки, то есть с предполагаемой жертвы. Потребуется найти способ прямого контакта, лучше визуального, даже если мне придется подняться на борт самолета. Хотя… этого он, конечно, не допустит.

– А слабо – выйти на взлетку и продолжить один на один? – Мясник словно прочитал мои мысли. Я внутренне оживился.

– Можно. Только и вы, Сергей Николаевич, в этом случае покиньте борт.

– Чтобы меня тут же схватили? Нет, выходи один. И не вздумай мудрить, психиатр. Взрывать буду потом, а пока буду резать. Даже знаю, с кого начну.

– Ты о Лере Петренко? – второй нокдаун.

– Черт! Да о ней. Учтите, я своего добьюсь.

– Своего? Наказания за убийство?

– Мести за убийство. Не выйдешь, ей конец!

– Я иду.

К тому времени все члены оперативного штаба уже ознакомились с данными на угонщика. Первоначальная рассеянность сменилась уверенностью. Что ж, все верно: вслепую играть, а тем более сражаться, очень сложно. Теперь же образ преступника проступал более-менее ясно, как раннее солнце в утреннем мареве, стоящем над аэропортом.

Я шел по асфальту рулежки, держа в руке телефон и внимательно оглядываясь вокруг. Даже имея информацию о силах, задействованных в этой операции, я так и не смог разглядеть ни одного бойца оцепления, ни единого признака готовящейся атаки. Работали профессионалы.

Огромная крылатая конструкция надвигалась на меня, словно айсберг на беззащитное суденышко. На самом деле это я шел ей навстречу. Еще немного, и я окажусь под тяжелым крылом и, что еще страшнее, – под пристальным взглядом террориста или у него на мушке. Есть ли у него оружие? Он сказал: «Буду резать», значит, нож как минимум. Как пронес? В каком он будет иллюминаторе? Откуда будет следить за мной? А будет ли? Может, это всего лишь тактическая уловка. Чтобы выиграть время… Этот Мягков – боевик-одиночка, несчастный, по сути, человек, обреченный на неминуемое поражение. Что я про него знаю: в прошлом – рядовой инженер, потом – менеджер по продаже, вдовец. Что его ждет – суд, срок… Настоящий заложник сейчас он, а не те, кто собрался лететь этим рейсом.

Какая бы причина ни побуждала его к действию, он преступник, насильно удерживающий десятки людей, доставляющий им неудобства, наводящий страх. От одной только мысли – я заложник – человек может впасть в панику, натворить бед, навредить себе и окружающим. Наверняка в салоне сейчас творится что-то подобное. А Мягков один на один с одной стороны – с силовиками, с другой – с обезумевшими пассажирами, с третьей – со своей злобой и чувством беспомощности. Да, именно беспомощности, ибо понимает, что ситуация выходит из-под контроля.