Хельга Мерц-Оллин - Комната с розовыми обоями

• Название: Комната с розовыми обоями
• Автор: Хельга Мерц-Оллин
• Жанр: Детектив

Мир несправедлив, и порой даже праведная месть наказуемая. Перед Вами, дорогие читатели, детективная история с элементами триллера, рассказанная от двух первых лиц – молодой девушки, Кэти Хорн, которая ловит на живца через социальные сети педофилов, и – подошедшего к последней черте, старшего инспектора криминальной полиции Кардиффа Алана Брауна. В столице Уэльса осенью 2016 года происходят несколько жестоких убийств. Жертвами преступника становятся немолодые мужчины. Один из убитых был уличен в связи с несовершеннолетней девушкой. «Убойный» отдел во главе с Аланом Брауном начинает расследование, в ходе которого вскрываются давние преступления…

---

Завтра, в понедельник, решаю я.

Глава 2

В Кардифф пришло очередное серое утро.

Когда я продрал свои глаза, то понял: первое – серьезные проблемы со здоровьем у меня не за горами, все мои сорок шесть лет и непомерное количество порций виски, которые в последнее время помогают мне крепче заснуть, висели на мне тяжким грузом, второе – я опаздываю на вскрытие.

Наш патологоанатом Рейни страшный говнюк и зануда, стоит хоть один раз проявить к нему неуважение и он буквально выест все мозги: вскрытие будет проводить медленно или вообще задвинет в конец очереди и придется ждать до вечера, а то и до завтра. Сегодня выходной день, он и так делает нам большое одолжение, работая сверхурочно.

Я позвонил констеблю-стажеру Майку Андерсону и предупредил его, что задерживаюсь, пусть придумает что-нибудь для Рейни, вроде меня вызвали срочно к шефу, в общем он парень не маленький, сообразит.

Майк был еще одной моей проблемой и головной болью, он, совсем желторотый птенец, пришел ко мне в отдел по раскрытию особо тяжких преступлений против личности пару месяцев назад. Мой шеф, старший констебль Марк Стейн, буквально навязал его на мою голову, оказывается этот сопляк ему приходится родственником, внучатый племянник тетиного дяди. Пришлось кивнуть головой и согласиться, за что себя ненавижу.

С каждым годом прогибаться под начальство становилось все тяжелее и противнее. В отделе и так хватало ничего не делающих бездельников, а толковых ребят раз-два и обчелся. Теперь, с приходом Майка, появился еще и стукачок, который каждый вечер заходил в кабинет к шефу и давал ему весь расклад. Без вопросов, и до него все капали друг на друга, но сопляк превзошел всех. Мне же еще и приходилось выполнять роль няньки, сегодня, например, я взял Андерсона на первую для него резекцию, чтобы малыш быстрее врубился в нашу неблагодарную службу.

Шеф, кстати прочитал мне целую лекцию о том, что мы, старшее поколение, должны взращивать себе на смену кадры так же старательно и усердно как в свое время воспитывали нас. В этом есть доля истины; меня, конечно, так не опекали. Но когда я пришел в этот отдел стажером много лет назад, то начал свою службу под присмотром сержанта Джона Кертиса.

Он был старше меня лет на семь, и я смотрел на него снизу вверх в прямом и переносном смысле этого слова. Я сам не маленький, но он был выше меня на четыре дюйма и за глаза его все называли «здоровила». Но, несмотря на свой внушительный вид Джон был страшный аккуратист, всегда чисто выбрит и хорошо одет, преступники сдавались к нему в руки буквально пачками, за что начальство ставило его всем нам в пример. Если бы он остался работать здесь в Кардиффе и не переехал в Ньюпорт после того, как женился, то, думаю, сейчас бы занимал мое место, был бы старшим инспектором и заправлял моим отделом. Но уехав, Джон тоже не прогадал, несколько лет назад, насколько я знаю, его повысили до старшего констебля, теперь ему подчиняется вся полиция соседнего графства.

Отдел, который я возглавлял, занимался большей частью убийствами. Хотя они в столице Уэльса происходят не так уж часто и в основном обычная бытовуха: мужу не понравился приготовленный обед, два соседа не поделили бабу или наркоше не хватило на дозу.

Кардифф город спокойный, даже несмотря на то, что до Лондона рукой подать, несколько часов на машине и ты там. Общую статистику преступлений портили только огромное количество ночных клубов и пабов, да студенты, приезжающие на учебу в четыре Университета. С начала сентября население города и близлежащих городков увеличивалось на четверть. Очутившаяся на свободе молодежь отрывалась на всю катушку вдали от родителей и творила порой такое, что даже я, видавший всякое, снимал перед ними шляпу.

Вчерашний случай, правда, выпадал из общей картины – мужика связали и залили в него столько вискаря, что он дал дубу. И, похоже, над ним неплохо поиздевались – ему, еще живому, о чем свидетельствовало сильное кровотечение, срезали все пальцы с рук и мы их так и не нашли. Обнаружил его вечером в субботу коллега, который заехал, как пояснил он нам потом, забрать кое-какие бумаги по работе у своего сослуживца.

Дверь в доме была настежь, мужик лежал в кухне на небольшом обеденном столе, ноги и то, что осталось от рук, примотаны скотчем к ножкам. Вокруг несколько пустых бутылок и две лужи крови на полу. Коллега, конечно, ударился в истерику, пытался мужика как-то реанимировать, делал искусственное дыхание. Пока он бегал туда-сюда и суетился, разнес всю кровь на обуви по дому. Наши криминалисты потом долго и тихо вспоминали все его генеалогическое древо до седьмого колена. Все возможные улики были затоптаны и заляпаны.

Нам с Майком пришлось несколько часов допрашивать этого коллегу в участке, мы извели на него гору салфеток, а он все никак не мог успокоиться. Мне даже не понравилась его излишняя напускная забота о мужике; пусть и проработали они вместе три года в одном небольшом рекламном агентстве, но друзьями то не были.

Само убийство представлялось мне пока мутным, расплывчатым, без четкой картинки, мотив и цели, которые преследовали преступники, были не ясны. Если кого-то убивают, выходит, что он получил по заслугам, хотя звучит жестоко, но это истина. Случайного ничего не бывает. Если ты сделал кому-то плохо – жди ответа, и он не всегда прямо пропорционален обиде. Даже если слабая старушенция случайно в магазине выставила напоказ свой кошелек с целой вязанкой фунтиков, а эту радостную для себя картину заметил чахлый наркоман, которому срочно нужны были бабосы. В темном переулке он восстановит справедливость, воздав старухе по заслугам.

До больницы, где расположен городской морг, я добрался быстро – благо живу рядом в районе Уитчерч, да и машинка у меня резвая, свой опель я приобрел пару лет назад. Хотел потешить свое мужское самолюбие. Новая машина – новая жизнь, женщины, которые падут к моим ногам пачками. Глупый самообман стареющего мужика, о бабье я вообще не хотел думать, как-то не тянуло.

Майк ждал меня на парковке. Шел дождь, ветер зло трепал одежду – обычная погодка для октябрьского Кардиффа.

Я ненавижу этот город. Улицы здесь для меня слишком узкие, в легком бризе с залива мне всегда чудится запах тухлой рыбы. После окончания Бристольского университета и полицейской академии мне прочили карьеру в столичной полиции в отделе SCD-1 или на худой конец в SCD-7, но я застрял здесь. Каждый день говорил себе, вот сегодня возьму и подам прошение о переводе, но день проходил и наступал вечер, все оставалось как есть.

– Рейни ждет нас уже минут двадцать, – такими словами встретил меня Майк. – Я сказал ему, что вас вызвал старший констебль.

– Ладно, сойдет. Ты как – мандражируешь?

Он пожал плечами. Вид у него был не очень, на молодом холеном лице, наверняка он мажется каким-нибудь супер увлажняющим кремом, застыло обреченное выражение человека, который впервые увидел, как машина размазала по асфальту кошку. Но все-таки я не думаю, что вскрытие толстого лысого мужика оставит такой уж и неизгладимый след в его душе.

Мне в первый раз не так повезло: пришлось смотреть, как патологоанатом истязал тело ребенка. Рейни тогда еще не работал, его место занимал Кит Ричардс. Для меня двадцатичетырехлетнего он был почти стариком в свои пятьдесят шесть лет.

Я до сих пор с содроганием вспоминаю, как он копался, осматривая ее тщательно дюйм за дюймом. Как резал плоть и кромсал секатором хрящи грудины, с каким визгом пила входила в кости черепа.

Ее звали Анна, и ей было всего девять лет. Девочка пропала с детской площадки на территории одного из парков. Подонок увел ее за руку. Их засекла единственная в том месте уличная видеокамера, висевшая над одним из оживленных перекрестков. Тогда в девяностых качество съемки оставляло желать лучшего и то, что на ней Анна и неизвестный, мы поняли лишь только по цвету ее одежды. Они шли рука об руку, девочка не сопротивлялась, не пробовала убежать. Наверное, это было самым страшным, то бесконечное доверие с каким она слепо вложила свою маленькую ладошку в лапу преступника и двинулась навстречу своей жестокой смерти.

Анну искали целую неделю и нашли в зарослях тростника на берегу реки.

Я никогда не забуду, как спускался по крутому откосу вслед за Джоном, ноги скользили по раскисшей глине. Несколько дней шли проливные дожди, почва расползалась и с противным чавканьем отпускала мои ботинки. Чтобы удержать равновесие я хватался за хлипкие деревца и кустики. Внизу уже работали эксперты и следственно-оперативная группа. Над телом девочки возвели белый шатер, чтобы сохранить хоть какие-то оставшиеся улики.

Джон был как обычно в костюме чуть ли не от Бриони и лакированных туфлях, меня его помпезный и неуместный обстановке наряд бесил. Он ступал осторожно, боясь испачкаться. Я внимательно смотрел себе под ноги, стараясь не думать, что ждет нас там, у реки. Впереди Джон неловко оступился и, чтобы не упасть, опустился на одно колено. Вот ты и замарался, злорадно подумал тогда я, глядя на его широкую спину. Не знаю, что на меня нашло, во мне кипела злость.