Наталия Ефремова - Ислам. Философия, религия, культура. Часть 1. Теолого-философская мысль

• Название: Ислам. Философия, религия, культура. Часть 1. Теолого-философская мысль
• Автор: Наталия Ефремова
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-02-036606-0, 978-5-02-036605-3, 978-5-906016-89-8

В учебном пособии представлен комплексный анализ трех главных направлений классической религиозно-философской мысли ислама – калама, фальсафы и суфизма. Воззрения данных школ рассматриваются не по персоналиям, а как целостные системы. Книга адресована студентам и аспирантам гуманитарных специальностей, а также всем читателям, интересующимся мусульманской культурой.

---

Врожденная фитра служит своего рода знаком, запечатленным в душе человека. Она отражает завет-мисак, который еще до развертывания всемирной истории, в предвечности, человеческий род принес Всевышнему. Собрав всех будущих людей (по некоторым толкователям, их души), Бог спросил:

– Не Я ли Господь ваш?
– Да, воистину, – отвечали они, —
Мы свидетельствуем это.

(7:172)

К доказательству «от фитры» близок «психологический» аргумент: в беде и в горе люди инстинктивно взывают к Богу (27:62). Об этом свидетельствует и такой айат:

Когда они садятся на корабль,
То [от страха перед возможным крушением]
Обращаются к Богу,
Веруя в Него одного.

(29:65)Мир свидетельствует о Боге

Для знания о Боге человек располагает не только естественной фитрой. Ведь само существование тварного мира, явившегося к бытию после того, как его не было, указывает на наличие Творца, ибо всякое создание свидетельствует о создателе, всякое следствие – о причине. Айат 14:10 вопрошает: «Разве можно сомневаться в Боге, // Творце небес и земли?!».

Кроме того, перед взором человека простирается царящая в мире красота и гармония, которые напоминают ему о премудром и всемогущем Творце-Промыслителе: «В сотворении небес и земли, // В смене ночи и дня, // В кораблях, плавающих по морю на пользу людям, // В ниспосланной Богом с небес влаге, // Коей оживляет Он землю мертвую, // В расселении на земле животных всяческих, // В распределении ветров, // В подчинении облаков, что парят между небом и землей, – // Во всем этом, воистину, есть // Знамения для людей разумеющих» (2:164). А сура 67 начинается с благохваления Того, «В Чьем творении не увидишь ты никакого разлада. // Взгляни окрест – узреешь ли какой-нибудь изъян?! // Обрати взор свой вновь и вновь // Вернется к тебе твой взгляд тщетным, смущенным».

Согласно Корану, на Бога указывает и тот факт, что у всех существ в мире наличествует исходящее от Него водительство, благодаря чему они выбирают наилучшее для себя и направляются к нему. Это Он являет пророков, которые благовещают о Божьей награде внемлющим Его повелениям и запретам и предостерегают о Его каре ослушников, т. е. утверждают моральные ценности и принципы.

Божье единство

Идея единобожия объединяет кораническую традицию с библейской, иудейско-христианской. Однако в исламе эта идея проведена в предельно строгой форме. С позиции такого монизма (таухид) в Коране критикуется как господствовавшее в Аравии язычество, так и отклонения от этого монизма в вероучениях «приверженцев Библии», прежде всего аравийских иудеев и христиан.

Монистическая формула – «Нет божества, кроме Бога» – десятки раз встречается в Коране, и произнесение ее (в рамках более широкой формулы шахады) служит введением, посвящением/инициацией в мусульманскую общину. Принцип монизма ярко выражен в краткой суре 112, впоследствии озаглавленной аль-Ихлас, «Чистое исповедание»:

Исповедуй Его, Бога единого,
Бога всевечного.
Не родившего и не рожденного,
Кому нет равного.

Согласно пророку Мухаммаду, искренняя вера в единого Бога гарантирует вечное спасение, благий исход в жизни иной. В свою очередь, многобожие (ширк, букв. «придание [Богу] соучастников») айат 4:116 объявляет самым тяжким, единственно непростительным грехом.

В кораническом осуждении многобожия совершенно отсутствует библейский мотив о ревности Бога. Убеждая в несостоятельности язычества, мусульманское Писание замечает, что наличие множества богов обернулось бы их соперничеством, на манер земных царей, в результате чего «небеса и земля непременно бы разобустроились» (17:42; 21:22; 23:91).

Коран указывает также на бессилие языческих идолов-кумиров, на которых мекканцы и другие аравийские язычники уповали как на ходатаев перед Богом. Даже если все идолы соберутся вместе, «они не способны сотворить и мухи» (22:73). А в Судный день вместо ожидаемого от них ходатайства кумиры отрекутся от своих почитателей, «сами становясь топливом для Геенны» (21:98–99).

К христианской Троице мусульманские богословы обычно относят предостережения от объявления Бога «третьим из трех» (5:73), от утверждения о «трех [божествах]» (4:171). Но во времена Пророка, видимо, эти слова скорее подразумевали ряд христианских сект Аравии, у которых христологические догматы принимали формы, весьма далекие от самой христианской ортодоксии – культ Иисуса оттеснил культ самого Бога, а догмат о Троице превратился в настоящее троебожие (тритеизм). Разновидностью троебожия, осужденного официальным христианством, является и учение аравийских христиан-марйамитов, которые представляли Троицу состоящей из Бога, Иисуса и Марии/Марйам.

О культе Марии упоминается в айате 5:116, по которому устами самого Иисуса осуждается обожествление его и его матери вместо Бога. Как отмечает другой айат, и Иисус, и Мария «принимали пищу» (5:75), т. е. жили как простые смертные, испытывая обыкновенные человеческие потребности, в коих Бог не нуждается.

Критикуя богосыновство, придание Богу чад, Коран подчеркивает, что Богу не приличествует иметь ни детей, ни супруги, и в таковых Он вовсе не нуждается. Главным образом эта критика была нацелена против представления о дочерях Божьих, каковыми, по воззрениям аравийских язычников, являлись не только ангелы, но и триада женских божеств – Аллят, аль-Узза и Манат. Осуждению в Коране подвергается также бытовавшая среди иудеев Медины вера в Ездру (коранич. ‘Узайр) как сына Божьего, а также подобное ей учение христиан об Иисусе.

Коран развенчивает и такие виды язычества, как культ звезд, ангелов, джинов и демонов.

Атрибуты

Указанная единственность Бога уже сама по себе выражает Его трансцендентность – инаковость, запредельность и возвышенность. Эта трансцендентность четко обозначена в айате: «Нет ничего, подобного Ему!» (42:11). Вместе с тем в Коране возвещается об имманентности Всевышнего, Его близости к тварям. Он присутствует всюду, отзывается на мольбу человека, будучи «ближе к нему, чем вена его шейная» (2:186; 50:16).

Имманентность сказывается и в ряде антропоморфных (человекоподобных) описаний Бога в Коране – таких как «лик», «око», «длань» и др. Как увидим ниже (в гл. 2 «Основные этапы истории калама»), такие описания, хотя и воспринимались буквально некоторыми мусульманами, большинство богословов либо понимают метафорически, либо признают их принципиально несхожими с соответствующими человеческими чертами.

Мусульманское Писание учит о самодостаточности Бога и Его всевечности. В нем говорится также о Его жизни, воле, могуществе, знании, слухе, зрении и речи – характеристиках, которые в каламской теологии выделяются в качестве «самостных/субстанциальных» атрибутов Бога, т. е. таких, которые подобают Богу вне зависимости от наличия тварей[4].

Подобно библейской, кораническая картина мира теоцентрична. Бог выступает началом, серединой и концом универсума, что выражается в описании Его как творца всего, преблагого промыслителя и правовоздающего судьи.

Часто употребляемое в Коране богонаименование рабб возглашает не только идею владычества над всем сущим, но и попечительства о нем. «Именем Бога всемилостивого, всемилосердного» – этой формулой открывается Коран, равно как и каждая из его глав-сур. Одновременно по отношению к непокорным, особенно к неверным, Он грозен и суров. Но все могут полагаться на снисходительность и прощение Божье. Отчаяние в Его милости – тяжкий грех, проявление маловерия.

Характеризуя Бога как всеблагого и совершенно справедливого, Коран вместе с тем учит, что Он «не путеводит» неверным и нечестивцам, их «сбивает» с верного пути, «запечатывает» сердца, зрение и слух, «налагает покрывало» на их сердца. Многие толкователи полагают, что такие выражения следует понимать лишь в смысле оставления неверных в их заблуждении. Точно так же «хитрость» Бога, о которой упоминается в ряде айатов, интерпретируется как расстройство Им козней нечестивцев.

В Коране часто говорится о Божьем предопределении (кадар), о подчинении деяний человека воле Господней. Между тем многочисленны и айаты, которые отстаивают свободу человеческой воли и инициативы, подчеркивая принцип воздаяния людям согласно их поступкам. В более четкой форме идею предопределения раскрывает Сунна, по которой еще до создания мира Бог предначертал судьбу всех тварей на небесной «Святохранимой скрижали» (аль-ляух альмахфуз). Как и в других монотеистических религиях, в исламе природа Божьего предопределения и его совместимость со свободой человеческой воли полагается тайной, недоступной последовательному рациональному осмыслению.