Алексей Резник - Стеклянная любовь. Книга 2

• Название: Стеклянная любовь. Книга 2
• Автор: Алексей Резник
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015

Не успели в душах жителей провинциального российского города сгладиться страшные ощущения, вызванные ужасами Ночи Чёрных Шалей, как над Рабаулом, имеющим несчастье иметь в своей черте неразрушаемый квартал под названием Лабиринт Замороженных Строек, начали собираться признаки новых грядущих бедствий.

Сотрудники сверхсекретного подразделения ФСБ «Стикс-2», непоколебимо стоящие на страже невидимого рубежа «нашего света» и жестко пресекающие любые попытки несанкционированного проникновения выходцев с «того света», выдвигаются навстречу приближающейся опасности, до конца не понимая, с кем и с чем им придётся столкнуться…

---

– Если бы я знал – что, то обязательно бы заметил! – честно ответил Дима, пытаясь перевести разговор на шутку и поднять тем самым загрустившей Ирине Сергеевне настроение.

– Ладно, проехали! – Ирина Сергеевна мило улыбнулась Диме и, ловко взяв его под локоть, предложила: – Может, превратимся на полчаса в обыкновенных отдыхающих?!

– С удовольствием, Ирина Сергеевна!

– Называйте меня просто – Ира, мне так гораздо проще. Договорились?!

– Договорились! – Дима рассмеялся густым дробным смешком солидного, но одинокого и стеснительного человека. – Куда пойдем, Ира?

Они принялись оживленно оглядываться по сторонам, раздираемые множеством соблазнов, один за другим загорающихся среди густеющих зимних сумерек в виде разноцветных неоновых букв, картин и узоров.

На высокой ледяной эстраде, щедро подсвеченной красными мефистофельскими огнями, шумно и весело начинал проверять микрофон ведущий вечера. Отовсюду доносились обрывки оживленных разговоров, смех, неясный шумный гомон, кое-где раздавались пьяные песни под гармошку. Чуткий, соответствующе натренированный, слух Димы резанул именно протяжный звук растягиваемых мехов гармоники. Он приближался откуда-то со спины.

– Не может быть! – Дима резко обернулся.

– Что именно?! – вслед за ним обернулась и Ирина Сергеевна.

К ним приближалась удивительно живописная группа человек из восьми-десяти, одетых в аляповато сшитые псевдонароднорусские костюмы. В глаза бросались густо насурьмленные брови и щедро насвеколенные щеки женщин, и – густые казацкие чубы мужчин, задорно торчавшие из под сдвинутых набекрень кубанок и утепленных мехом картузов. В центре этой группы, как раз-то и шагал гармонист в расстегнутом полушубке. Он постоянно растягивал меха гармони, отчего вечерний воздух прорезал протяжный тоскливый вой, под который вся живописная группа пыталась грянуть что-нибудь залихватское и новогоднее. Ирина и Дима посторонились, почувствовав, как на них сильно пахнуло чесноком и водкой.

– Что это?! – с какими-то гадливыми интонациями спросила Ирина Сергеевна, неизвестно к кому обращаясь.

– Ну, культурную программу-то Праздника ты, надеюсь, должна знать? – резонно заметил Дима.

– Культурную программу полностью взяла на себя немецкая сторона! – почти выкрикнула зав. отделом городской культуры. – Мы предлагали свои услуги, но нам категорически отказали, и вот первые наглядные результаты! – она символически плюнула вслед уходящей вокальной или, черт ее знает, как ее обозвать, группе.

Дима нахмурил брови и задумался. Ирина, внимательно посмотрев ему в глаза, сказала:

– Мне здесь становится как-то не по себе! Здесь что-то не так – во всем этом…! – она повела вокруг себя рукой, подыскивая точное определение «всему этому…», но так и не подыскала, так как превыше многих ценностных категорий ценила точность в определениях.

Зашелестел гигантскими ветвями Хоумах, и на нем начали раскачиваться игрушки-великаны, с легким металлическим шорохом задевая за жесткие хвоинки остекленными боками. Ирина и Дима, как и несколько десятков тысяч других горожан, невольно вздрогнули и изумленно вытаращили глаза на ожившее чудо-дерево. В течение пяти секунд над всей территорией Сказочного Городка стояла глубокая тишина. Ее нарушил пронзительный пьяный женский визг, раздавшийся с сорокаметровой высшей точки аттракциона под названием «Гора удачи», представлявшего собой ничто иное, как ледяную катальную гору, на финише ледяной трассы которой организаторы празднества установили несколько десятков снеговиков со спрятанными внутри них лотерейными сюрпризами. Ну и видимо какая-то подвыпившая девушка, возможно не без помощи своего юноши подскользнулась и с нарастающими визгом и скоростью понеслась по наклонной вниз.

Тишина, вызванная случайным скрипом Большого Хоумаха, немедленно растворилась в поднявшемся полупьяном веселом шуме. Вслед за первооткрывательницей Горы Удачи ее смелому примеру последовало сразу около сотни человек – служители горки только успевали подавать им специальные пластиковые щиты. Кстати, двое из них врезались в один и тот же снеговик, со страшной силой стукнувшись при этом друг о друга головами. Звука досадного столкновения, правда, никто не услышал, но ударившиеся головами остались лежать неподвижно, и никого из окружающих это обстоятельство никак не взволновало. Всеобщее внимание оказалось привлеченным другим, более удачным попаданием – некая шестидесятилетняя водительница трамвая, страдавшая бронхиальной астмой и сахарным диабетом, поднявшаяся на горку с двумя внуками младшего школьного возраста, неожиданно потеряв сознание, соскользнула с горки и точнехонько попала в рыхлый снеговик трехметровой высоты.

Забавно выглядевший симпатичный снеговик с почти бесшумным шорохом разлетелся снежной сверкающей пылью, а шестидесятилетняя вагоновожатая больно треснулась большой мягкой грудью о стоявший ребром пластиковый дипломат, в котором оказалось пятнадцать с половиной тысяч рублей! Об этом не преминул громогласно объявить в микрофон невесть откуда взявшийся (присутствовавшим здесь же рядом Цуккерманну и Миролюбовой показалось, что он выскочил из соседнего снеговика) ведущий Ледовой Лотереи – высокий, чем-то похожий на Мегенбурга, мужик.

– Дима, пойдемте отсюда куда-нибудь – здесь так гадко! Лучше посидим в каком-нибудь кафе! Я бы, честно говоря, давно бы отсюда ушла, если бы не Андрей Витальевич – в семь часов мы должны с ним встретиться возле служебного входа. А, кстати, Дима, где Вы планировали встретить этот Новый Год? – неожиданно спросила она.

Он улыбнулся и пожал плечами:

– Давайте поговорим об этом, действительно, за чашкой кофе – я, честно говоря, продрог и проголодался.

Они зашли в ближайшую из многочисленных харчевен, призывно дымивших кирпичными трубами и там, за чашкой горячего кофе, Дима ответил на последний вопрос Ирины:

– Я, Ира, планировал встретить Новый Год дома со старушкой-мамой и с удовольствием приглашаю тебя к себе, но… – он отхлебнул кофе, с удовольствием наблюдая за благодарной улыбкой, возникшей на симпатичной задорной мордашке заведующей отделом городской культуры, но вынужден был огорчить и ее, и себя: – …но бой новогодних курантов я обязан услышать здесь, в этом так называемом Сказочном Городке, вместе с жертвами своих рекламных статей…

– Что с вами, Димочка?! – она изумленно и жалостливо всплеснула руками.

– У меня безошибочное предчувствие, что здесь должно произойти что-то ужасное и, вместе с тем, грандиозное, и я обязан, как журналист и как человек, в котором осталось что-то от прежней чести, быть здесь до конца и все увидеть своими глазами!

Глава 8

К вечеру, когда ранние декабрьские сумерки накрыли город бархатным черно-синим покрывалом, усилился снегопад, и установилось полное безветрие – классическая новогодняя погода. В свете многочисленных городских фонарей и праздничной неоновой иллюминации, украсившей центральные городские проспекты и улицы, Богатурову казалось, что крупные снежинки, медленно и плавно сыпавшиеся с неба, успевали давать прохожим подробно рассмотреть все филигранные хитросплетения своих сложных неповторимых узоров. Он медленно шагал под голыми кронами аллеи из недавно посаженных молодых тополей по направлению к такому же молодому, как и эти тополя, проспекту под совершенно диким названием: Проспект Ашурбаннипала.

Такая странная идея о названии нового городского проспекта пришла в голову кому-то из отдела архитектуры городской администрации, а кому точно – не сумели выяснить, в том числе и дотошные журналисты из газеты «Свет в конце тоннеля», взявшиеся однажды, от нечего делать, за журналистское расследование на эту любопытную тему. Правда, им удалось установить один необычный факт в туманной истории рождения столь неактуального и несовременного наименования проспекта – якобы на бронзовой мемориальной доске, прикрепленной к стене дома под номером один на Проспекте Ашурбаннипала, под современной цифрой и буквами появились клинописные знаки, очень сильно смахивавшие на знаменитую клинопись древнего Аккада.

Богатуров краем уха услышал эту историю от одного своего приятеля с журфака – будто первыми клинопись на бронзовой доске увидели две ушлые подвыпившие сотрудницы отдела уголовной хроники «Света в конце тоннеля» – Марина и Лариса. И затем, через несколько дней, каким-то непостижимым образом, им удалось найти на «Кафедре Востоковедения» местного университета одного дряхлого старичка-боровичка-пенсионера, продолжавшего вести на означенной кафедре почасовые занятия, который согласился потащиться с ними через весь город, чтобы прочитать своими подслеповатыми глазами загадочные надписи на памятной бронзовой доске. Старичок-боровичок щурился на клинописные знаки и шевелил дряблыми губами минут пять, а затем огорошил журналисток заявлением, что непонятные знаки, выгравированные ниже букв кириллицы, полностью идентичны древнеаккадской клинописи и в переводе на русский язык означают: «возвеселивший сердце Бога Мардука». Богатурова во всей этой туманной полупридуманной истории заинтересовало лишь одно обстоятельство – Проспект Ашурбаннипала проходил мимо знаменитого мрачной славой квартала недостроенных и брошенных пару десятков лет назад нескольких многоэтажек, известных в городе под названием Лабиринт Замороженных Строек.