Карл В. Эрнст - Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современном мире

• Название: Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современном мире
• Автор: Карл В. Эрнст
• Жанр: Религия
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906016-62-1

Предлагаемая вниманию читателя книга представляет собой своего рода взгляд на ислам «с другой стороны». Это – попытка человека, принадлежащего к неисламской культуре, разобраться в феномене мусульманской религии.

Американский исламовед Карл Эрнст пытается развенчать укоренившиеся в массовом сознании мифы об исламе и помочь представителям различных конфессий найти общий язык с целью упрочения мира и безопасности на планете.

Для широкого круга читателей.

---

Для начала было бы полезно дать определение «Западу» или «западной цивилизации», ибо у этого понятия нет очевидного географического значения в том случае, если оно включает в себя такие удаленные друг от друга территории, как Северная Америка, Европа и, вероятно, Япония. В качестве примера я хочу привести принятый в академических кругах ритуал, в котором мне пришлось участвовать около двадцати лет назад: во время первого года моей работы профессором-преподавателем в колледже Помона в Клермонте (Калифорния) меня попросили принять участие в Церемонии огня. Суть ритуала в основе своей была проста: несколько людей, начиная с председателя попечительского совета, передавали друг другу огонь, и в ходе этого процесса огонь знания и просвещения передавался президенту колледжа, старейшим преподавателям факультета, новым преподавателям (вроде меня), студентам-старожилам и, наконец, первокурсникам (обычно это осуществлялось при помощи зажженных свечей, однако в целях безопасности на сей раз они были заменены на лампочки на батарейках в форме свечек). Попутно ведущий зачитывал короткий пассаж, разъясняющий суть церемонии, начиная его фразой: «Вначале был Свет…» С очевидными религиозными аллюзиями и отсылками как к Бытию[24], так и к Евангелию от Иоанна, далее он описывал, как постепенно этот свет знания двигался на Запад, пока он не достиг своего конечного пункта назначения у подножия гор на юге Калифорнии. Одновременно представители колледжа символически передавали это знание студентам.

Хотя этот пример может показаться эксцентрическим, он высвечивает основные очертания концепции западной цивилизации, которая на протяжении всей нашей истории вбивалась в голову американским студентам авторами учебников и которую принято считать квинтэссенцией нашей культуры и нашего общества. Подобная концепция цивилизации складывалась в следующей последовательности: зачатки ее возникли в Месопотамии и [Древнем Египте], чтобы потом окончательно расцвести в Греции, откуда она и берет начало во всей своей полноте. Важно отметить, что, сдвигаясь к Западу, в предыдущих местах своей дислокации цивилизация терпит крах и теряет значимость. После заката Греции приходит очередь Рима, затем – постепенное угасание Франции, Германии и, возможно, Испании. Однако (по крайней мере, по американской версии) следующая на очереди – Англия, а за ней, наконец, последует и Америка. В силу этого разговоры о том, что Калифорния является верхом развития западной цивилизации, ведутся, однако, в таких местах, как Нью-Йорк.

Представленная в таком ключе, концепция западной цивилизации может показаться смехотворной и нелепой. Если подойти к теме серьезнее, то кто-то может обозначить два источника западной цивилизации: это откровения пророков Израиля как источник этики и религии, с одной стороны, и греческая философия как базис науки и демократии, с другой. Будучи основанным на предельно простом описании событий истории, этот анализ истоков европейской цивилизации представляется разумным и точным. Тем не менее, если мы попытаемся параллельно дать определение исламской цивилизации, мы столкнемся с серьезным затруднением. Исламская традиция также претендует на то, что в ее основе лежат те же два источника: израильские [авраамические] пророки и греческие философы. Коран признает длинную череду пророков, включая Авраама (Ибрахима), Моисея (Мусу) и Иисуса ('Ису) (да будет мир с ними). Более того, труды греческих философов и ученых интенсивно изучались в землях, находящихся в подчинении у мусульманских халифов, – в те времена, когда они едва ли были известны в христианской Европе; и только благодаря переводам с арабского на латынь Париж и Оксфорд вновь открыли для себя Аристотеля. Философия продолжала существенно развиваться – в частности, в Иране и в Индии – вплоть до сегодняшнего времени (хотя этот факт остается неизвестным для широких масс, за исключением узкого круга специалистов). Тем самым, европейские и американские притязания на эксклюзивное обладание этими двумя источниками цивилизации исторически несостоятельны. Можно также отметить важные тенденции, когда символы цивилизации перемещались на восток, а не на запад. После того, как Рим пал под ударами варваров, Константинополь (также известный как Византиум) стал столицей продолжившей свое существование Римской империи. Когда османские султаны завоевали Константинополь в 1453 году, они сами сознательно стали надевать мантии Римской империи; и, хотя в Западной Европе они были известны как турки, подчиненные им арабы Ближнего Востока воспринимали их как «римлян» («руми» или «аврам» во множественном числе).

Подобная культурная близорукость и шовинизм присущи, конечно же, не только европейцам. Находясь в Северной Африке в конце XIV века, великий арабский историк и философ Ибн Халдун писал, что до него дошли слухи, будто среди варваров-франков (т. е. европейских христиан) есть и такие, кто интересуется философией, и что он сам, однако, не нашел ни одного зримого подтверждения этому. Несомненно, эта ремарка показалась бы в высшей степени оскорбительной европейским философам того времени, если бы у них была возможность прочитать эти строки. Сегодня же, в любом случае, не может быть оправдания попыткам найти прибежище в гавани собственного невежества, используемого в качестве оправдания претензий на эксклюзивную принадлежность к цивилизованному миру. Исключая мусульман из западной цивилизации, европейцы и американцы претендуют на сомнительную идентичность. Вычеркивать мусульман из обоймы европейской культуры – значит, в общем и целом, также грешить против истории. Несмотря на изгнание мавров и евреев из средневековой Испании, равно как и националистическое отвержение «турецкого ига» на юго-востоке Европы в XIX веке, ислам был определяющим фактором в европейской культуре на протяжении более тысячи лет.

Определенно, хангтингтоновская концепция столкновения цивилизаций должна рассматриваться как возврат к колониальной доктрине европейского превосходства. Ей недостает лишь ярко выраженной связи с расизмом, который был моден в XIX веке, однако две эти доктрины явно роднят лежащие в их основе предрассудки, согласно которым подлинная цивилизация является достоянием Европы, которой на всех направлениях противостоит окружающий ее мир варварства. Технологические преимущества, обеспечившие Европе военное господство над остальным миром, ошибочно отождествляются с культурным превосходством. В издании Британской энциклопедии (Encyclopaedia Britannica) за 1910 год это отношение к миру было наилучшим образом резюмировано в статье об Азии за авторством некоего чиновника британской колониальной администрации:

Азиаты находятся на более высоком уровне развития, нежели коренное население Африки и Америки, однако не обладают особой материальной цивилизацией, которая существует в Западной Европе. Что касается присущих им обыкновенно качеств менталитета, то это тоже представляется чем-то негативным – в частности, у азиатов отсутствует дух свободы и независимости, свойственный европейцам. Индивид скорее рассматривается как член семьи, государственной или религиозной общности, нежели как личность со своей судьбой и со своими правами. Это приводит к автократии в политике, к фатализму в религии и к консерватизму в том и в другом.

Признавая, возможно, что большинство религий зародились в Азии, христианская Европа умудрилась явным образом отрезать себя от этих корней:

Хоть христианство и является азиатским по своему происхождению и основным идеям, в сегодняшней своей форме оно в значительной степени произрастает из европейской почвы, и некоторые из его наиболее важных проявлений – как то Римская [католическая] церковь – представляют собой продукт европейской реконструкции, в котором осталось очень мало элементов азиатского… Буддизм никогда не оказывал особого впечатления на кого-либо, живущего западнее Индии, а ислам, понятное дело, для европейцев отвратителен… Поэтому очевидно, что между религиозными чаяниями двух континентов существует глубокая пропасть.

В свое время колониальная риторика, в которой выражалась мысль о европейском превосходстве, использовалась для оправдания захвата всего остального мира и доминирования над ним. Вполне понятно, что похожие выкладки Хангтингтона должны были вызвать тревогу у тех, кого он исключил западного мира – в его понимании.

В то же время нельзя отрицать, что весомые голоса, раздававшиеся из самого мусульманского мира, громко провозглашали вечную оппозицию между исламом и Западом. Что стоит за этими тезисами, и почему им не стоит выказывать доверия? Мое допущение, которое я делаю в этой книге, заключается в том, что любое утверждение касательно религии должно быть проанализировано критически на предмет его политической подоплеки. Религия не есть царство [неоспоримых] фактов, это – то поле, где каждое утверждение должно обсуждаться, а все заявления – ставиться под вопрос. Религиозный язык в публичной сфере используется не для передачи информации, а для утверждения авторитета и законности путем декларации и речевого воздействия. Надо понимать, что европоцентричные предрассудки против ислама использовались для исторического оправдания колониализма. Точно так же использование исламского религиозного языка против Запада есть не что иное, как идеологический ответ, направленный против колониализма, который невольно оппонирует ему теми же методами.