Дмитрий Анашкин - Сборник фантастических рассказов

• Название: Сборник фантастических рассказов
• Автор: Дмитрий Анашкин
• Жанр: Киберпанк

… Степан – музыкант, живущий в заброшенной мансарде на Пушкинской улице – отправился на свидание…. Что же произошло с ним по дороге? Почему девушка, идущая рядом с ним, одета в серебряный комбинезон космонавта с красной надписью «СССР»? Как случилось, что мир стал рисованным мультфильмом, а его спутница превратилась в Чебурашку, тонким голосом рассказывающего ему про Фен Шуй?.. … Русалка, полюбившая Слесаря. Что может быть прекрасней? О том, как слесарь Гера жил на живой барже и разговаривал с предметами; как рассорились Ручка для слива воды и Бачок унитаза, и о том, чем так страшна коварная Швабра. Как Гера жил с Русалкой… Об их счастье, и о том, как однажды Гера захотел вернуться в свой мир… … Одноклассники… кто из них окажется роботом Андроидом, вселившимся в человеческое тело? Почему инопланетяне преследуют его и ради его поимки готовы пойти, кажется, на все? Как удалось обнаружить преступника и тем самым спасти мир – об этом и еще о многом читайте в книге Дмитрия Анашкина «Сборник фантастических рассказов».

---

В это время стало происходить непонятное – баржа, уже почти затонувшая и не подававшая более никаких надежд к жизни, вдруг начала всплывать. Она медленно, но верно поднималась над поверхностью, ее корпус утратил теперь следы ржавчины и оказался окрашен в аккуратный черный цвет. На борту оказалась белая надпись: «Гера».

Всё пришло в движение – у шхуны раздулся парус, на мачте затрепетал разноцветный стяг, и она тронулась. Траулер, издав короткий гудок и выбрасывая из трубы клубы дыма, тоже поплыл.

Наибольшая метаморфоза, пожалуй, произошла с баржой. Из недр ее появилось с дюжину весел огромного размера, которые пришли в движение и она, на манер греческих галер, тоже двинулась в направлении выхода из залива. Сам Гера словно оказался на водном мотоцикле. Он двигался быстро и маневренно, при этом ощущая себя частично над водой. Самого мотоцикла он, впрочем, не видел, но ощущал себя именно так. Суда продвинулись уже довольно далеко, и он кинулся их догонять. Внезапно откуда-то появился автобус ЛУАЗ – транспортное средство средних размеров, человек на двадцать вместимостью. На вид он был совсем старый, но двигался быстро, скользя по воде, словно по асфальту. Гере даже пришлось применить смелый маневр, чтобы объехать его справа – автобус чуть не притер его к берегу. Он, наконец, догнал удаляющуюся флотилию и стал лавировать между кораблями. Это ему нравилось; у него было чувство, что он может занять место на любом из кораблей; но время еще не пришло, а он не торопился. Первым шел парусник, за ним, оставляя в небе тонкий шлейф, ровно стуча мотором, следовал траулер. Дальше шла баржа, более напоминающая теперь галеру. Замыкал шествие автобусик с синей полосой на борту. Над лобовым стеклом водитель воткнул какие-то разноцветные вымпелы, отчего казалось, что автобус улыбается веселой зубастой пастью; за окнами виднелись веселые лица детей дошкольного возраста – дети были радостными, махали флажками и распевали хором.

***

Гера, уже выбираясь из залива, на мгновение обернулся; что-то защемило в его груди, но он тряхнул головой и отвернулся. «С прошлым надо расставаться легко», – всплыла у него в голове знакомая фраза, и он двинулся было дальше.

Но тут произошло необъяснимое – все вокруг исказилось, словно стало отражением каких-то кривых зеркал. Парус у шхуны сдулся, мачта его стала крениться; матросы сначала подняли переполох, но потом будто поняли что-то, и более ни звука не доносилось с корабля. У буксира перестал идти дым из трубы, и он, безнадежно наклонившись, совсем прекратил движение; у автобуса, кажется, лопнуло колесо – он все еще пытался ехать, но сдувшаяся шина не давала разогнаться. Лица детей потускнели и затем словно стерлись из его окон. В конце концов, от раскаленной покрышки повалил дым, запахло гарью. Он остановился. У баржи начали ломаться весла. Вскоре от них остались одни обрубки, беспомощно болтающиеся в воздухе – она так же встала и даже, кажется, попятилась назад, потеряв всякую ориентацию в пространстве.

Сам Гера вдруг почувствовал, что вода перестает ему быть надежной опорой – он стал медленно погружаться в нее, и, не понимая, что происходит, еще пытался изображать движение; однако безуспешно. Все подернулось какой-то туманной дымкой и стало все сильнее искажаться. С ужасом наблюдал Гера за медленно пропадающими предметами, с каждой секундой он погружался все глубже, вода становилась все холоднее и холоднее. Обессиленный, пытаясь грести немеющими руками и, даже не понимая, куда плыть – вокруг сгущалась темнота, – он, уже глотая ртом ледяную воду, вдруг поднял лицо вверх и увидел над собой ступени парапета Васильевского острова, с которого он только что прыгнул в Неву…

Ф=h00c*c

  Электрон, Нейтрино и Кварк возвращались после вечеринки домой. Настроение было приподнятым – повеселились на славу. Праздновали открытие "Клуба элементарных частиц" на ядре Плутония, впечатлений было хоть отбавляй.

  Электрон кипятился больше всех. Ему вчера особенно повезло: пока он вращался вокруг ядра, выписывая витиеватые орбиты и кренделя, ему удалось познакомиться с симпатичной элементарной частицей. Они лихо отплясывали до утра и при расставании обменялись телефонами, договорившись "непременно созвониться". Созвониться Электрон планировал уже сегодня, чтобы, как он выражался, "не тянуть" и "ковать железо пока горячо".

  Кварк же, будучи частицей и без того странной, постоянно меняющей свой цвет и даже запах, раздобыл на вечеринке силовое поле и всю ночь плющился в нем вместе с приблудившимся Фотоном. Фотон, естественно, ловил кайф на халяву. Это была одна из странностей Кварка: он был абсолютно равнодушен к энергии и всегда генерировал её за свой счет. Что, впрочем, мало кого удивляло – все знали, что у него богатые родители.

  Замыкавшее троицу Нейтрино было голубым и не употребляло наркотиков. Однако его настроение в этот вечер было, пожалуй, самым приподнятым: вчера на ускорителе Кембриджского университета был проведен эпохальный опыт, в результате которого явилось определение массы Нейтрино! Эксперимент, безусловно, требовал повторения и проверки; но первые цифры уже были получены, и теперь Нейтрино получило вполне конкретное понимание о том, сколько оно весит. Этот факт имел для него решающее значение – вес позволял осознать себя! Раньше Нейтрино, мучаясь в неизвестности ночи напролет, воображало себя то огромным как Солнце, то почти несуществующе малым… Иногда, после облучения торсионными полями его заносило вплоть до того, что "…оно, очень может быть, больше Вселенной… или, возможно, даже больше самого себя!" Как можно быть больше самого большего – не разъяснялось…

  На следующий день после таких выступлений, напившись тохионнов от головной боли и впадая по любому поводу в депрессию, Нейтрино рассказывало уже всем, какое оно маленькое и несчастное и как страдает от своей ничтожной величины; "Тогда – мрачно бубнило оно себе под нос, – возможно есть кто-нибудь еще меньше… но возможно ли это – быть меньше того, что не существует?! Этим Нейтрино пыталось всех убедить, что его, может быть, и вовсе нет. Такое случается сплошь и рядом: вот, например, хронон – частица с точки зрения материи не существующая. Накапливая время, она ничего не весит и не может быть зафиксирована при помощи опытов… Хотя в отношении Нейтрино это было явно "через край". Несмотря на неопределенность веса, его природа была вполне материальна.

  В такие дни Электрон и Кварк старались избегать орбиты Нейтрино, вращаясь с другими частицами. Но, к счастью, периоды метаний длились недолго и уже скоро друзья снова тусили вместе…

  Теперь же все переменилось. Как выяснили вчера ученые – Нейтрино все же имело вес. Это было, конечно, далеко не Солнце, однако и ни "ничто". Получалось, что нейтрино все-таки "есть". Это друзей радовало; конечно, дружить с несуществующей элементарной частицей было бы престижно, но и тревожно: если ты дружишь с тем кого "нет", то как бы и тебя тоже… может быть…

  Однако сейчас все сомнения отпали, и друзья решили отметить событие. В этот момент их траектория как раз пролегала мимо средней величины ядра. Элемент выглядел достаточно стабильным, и вскоре они оказались у него на орбите.

  Место выглядело приятным: неоновые трассирующие следы нейтронов и протонов окружали их своим сиянием; от самого ядра, казавшегося теперь огромным, исходило мягкое голубоватое сияние. Пространство казалось замкнутым, несмотря на то, что движение не прекращалось: силовые поля создавали иллюзию стен. Друзья пристроились к протону-бармену и заказали по сто. Рентген облучал тихо и неторопливо, атмосфера располагала к разговорам.

– Так что, говорят, ты весишь теперь? Как все нормальные частицы? – Спросил Электрон, желая сделать Нейтрино приятное. – На сколько потянуло-то?

– От 14 до 46 Электронвольт, в зависимости от скорости. – Важно сообщило Нейтрино, принимая от бармена стакан; – но это ещё не точно. Будем уточняться. – Последнее прозвучало трогательно – чувствовалось, что Нейтрино причисляет себя к исследователям; оно как бы вместе с ними болеет за успех предприятия, и готово всячески содействовать.

– А откуда известно, что эксперимент был? – Кварк медленно мерцал голубым светом и от этого почти сливался с поверхностью ядра. Смотрелся он импозантно, хотя после вчерашнего был еще изрядно приплющен…

– Он рассказал, – благодарно кивнуло Нейтрино в сторону Электрона. Тот был известным в мире элементарных частиц экстрасенсом и даже написал несколько эзотерических книг.

– Во дает! – удивился Кварк. – А я думал ты только судьбу предсказать можешь или там, порчу снять… И как это тебе удается-то?

– Вдохновение находит! – выпив, Электрон становился изрядно самоуверен. – Гениальным становлюсь! – Кварк поперхнулся. – Я ВИЖУ! – сидящие за соседним столиком элементарные частицы стали на них оглядываться. – Передо мною плывут картины Мира… – Электрон патетически повел перед собой правой рукой; в левой у него была зажата сигарета.