Алексей Абрамов - Государство, или Дневник проигравшего

• Название: Государство, или Дневник проигравшего
• Автор: Алексей Абрамов
• Жанр: Научная Фантастика

А еще он очень хотел увидеть звездное небо. Хотя бы кусочек. Звезды! В подземелье подделали все. Солнце, ветер, дождь, снег, а вот звезды не смогли или не захотели. Ведь у них нет никакой функциональной нагрузки. Они неполезные. В мертвом космосе разноцветно блестят трупы взорвавшихся планет и далеких солнц. Здесь таким не место.

---

Важно сохранить здоровье, а значит и жизнь. Важно не потерять рассудок. Как и герой Даниэля Дефо, он, возможно, оказался на необитаемой, заброшенной территории. Но в отличие от молодого повесы, тот сознательно искал приключений и взошел на борт деревянного, резного «Галеона», Павел оказался не на тропическом острове. Автор «Робинзона» был милостив к герою. Остров, куда перо писателя поселило потерпевшего кораблекрушение на долгих двадцать восемь лет, изобиловал пресной водой, фруктами и дичью. Прототип героя Дефо, некий моряк прожил на необитаемом острове намного меньше – четыре года. Оба срока все равно кошмарно длинны. От размышлений ломит череп!

Поэтому все остальное настолько ничтожно, что об этом невозможно задуматься. Даже если задействовать силу воли.

Повлиять на килограмм или чуть больше нейронов, помещенных природой в черепную коробку – невозможно. Мозг отбросил ненужное.

Вместе с телом проснулись инстинкты. Не те человеческие потребности, как говорят в обществе, а тот первобытный инстинкт, Один – единственный. Он охватывает все существо. О себе заявило растущее чувство голода.

План как можно быстрее покинуть склеп, сметен чувством голода. План растоптан. Неизвестно, но интересно. На какие частицы распадаются мысли? Взять и выйти, отсюда точно не получится. Павел перекинул сумку за плечо. Выдвинулся исследовать местность. Первая вылазка, что совершил накануне, когда обустраивал стоянку, не прошла бесследно. Машинист довольно сносно ориентировался на площади в один гектар. Он научился ловко скользить между завалами и нагромождениями. Чутье подсказывает, и он уже часто угадывал, где между вагонами есть проход, и с какой стороны лучше обойти поезд, чтобы не тратить драгоценное время на возвращение назад.

Чаще всего попадаются грузовые составы. Большого интереса они не представляют. Модели эпохи Советского союза. Некоторые собранны в более раннее время. Целый музей. Правда экспонатам не поможет и очень глубокая реставрация. Заглянул в рядом стоящие вагоны. Удостоверился, что они пусты и больше на них время не тратил. Обходил и кабины «старичков», так как найти там что – то съестное – маловероятно.

Возможно, удача улыбнется здесь? Преодолел очередное препятствие из покореженного железа. Наткнулся на относительно целый пригородный электропоезд, матового темно-зеленого цвета.

Не торопился. Дошел до конца поезда, к нему он оказался ближе и забрался внутрь. Обследовать с хвоста до головы.

Разбитые вагоны, оторванные сиденья. Глаз замыливается. Ничем не примечательная картина. Она повсюду. Крошево из стекла с частицами букв «Не прикасаться». Двери заклинило – иногда их удавалось открыть. Но чаще нет.

Тогда приходится выбираться наружу и разными путями проникать в следующий вагон. Один. Другой. Они все пустые – Пустой, пустой, и снова ничего, – думает Павел. В некоторые даже не влазил, а просто осматривал сквозь оконные проемы. Исследовал все вагоны. Добрался до кабины и приготовился увидеть привычную картину. Но рабочее место машиниста пустует. Никого.

Только на крупных остатках лобового стекла виднеются засохшие желто-зеленые подтеки из насекомых, что на скорости разбила электричка. Когда это были крупные насекомые: стрекоза, шмель или слепень на стекле появлялось жирное пятно – кашица.

Часы, нацепил их поверх рукава, заведенные должным образом, а именно – до щелчка, показали – в поисках еды провел больше трех часов. Приложил циферблат к уху, чтобы услышать щелканье стрелок. Хронометр отстреливал секунды времени, и этот звук казажется приятным и родным. Вылазка не принесла результатов! Обратно, в лагерь, шел неудовлетворенным и понурым. В глазах рябит от однообразия. Приступы голода заявляют о себе все сильнее. Пробрался в щель. Развел костер и, свернулся в позу эмбриона. Заснуть. Быстрее. Физическая разбитость и усталость одолели желание поесть.

Снова утро. Крепко зажмурил глаза. Открыл и моргнул еще несколько раз, чтобы согнать пелену и муть. Глаза сфокусировались. Обшарил взглядом периметр, пересек его по диагонали – и не нашел за что можно зацепиться. Конечной точки нет. Потолок утопает во тьме. Попытался представить район Москвы, под каким он сейчас находится. Не удалось.

Он так много проехал и прошел в неизвестном направлении, что сказать даже навскидку, что над ним – невозможно. Может нефтеперерабатывающий завод в «К», а может и Кремль или одна из сталинских высоток. Из тех, что стоят не у реки. Тут большой водой и не пахло. На этой мысли захотелось пить. Насчет высоток и исторического центра кажется – переборщил. Единственное, что смог представить так это солнце, дерево. У его основания, у самых корней стоял мелкий белый с рыжими пятнами ризеншнауцер и зажмурившись от удовольствия – ссал, брызгая во все стороны. Псу можно позавидовать.

Слева, наверху раздался шорох. Посторонний звук вбросил адреналин. Сердце застучало раз в сто сильнее и громче. Павел испугался. В кромешной тишине – звук может быть предвестником самых разных событий, с разным концом. Хорошо, если это одна из тех жирных неизвестно на чем отъевшихся крыс из метро. Чудовищных размеров, – о подземных монстрах много и с удовольствием писали на заре эпохи диггерства – исследователи коммунальных глубин.

Первопроходцам, как и всем людям, видимо, было свойственно преувеличивать, а стометровый поход по канализации – героизировать. Метро притягивало. И в разное время в подземке обнаруживали крыс – мутантов, крокодилов, пираний, огромных тропических сороконожек, многометровых змей и другую нечисть.

Все рассказы написаны с чьих – то слов. Очевидцы, описываемых событий почему – то никогда не находилось. И те, кто своими глазами видел всех этих тварей – пропадали в безвестности.

Сейчас эта писанина совсем не кажется фантастикой и выдумкой. В следующий момент в полной тишине Павел услышал дыхание – сопение и скребущий звук. Так будто кто – то не сильно царапает тонкое железо.

Поблизости от него кто-то находится. Скорее всего, животное и возможно оно рассматривает его. Снисходительно, как потенциальную жертву. Стать чьей – то добычей очень не хочется, но распределение ролей, а что стоит за неизвестностью – неизвестно, именно такое.

Медленно, с опаской, что заметят, сначала повернул глаза, а потом и голову – влево. Ничего. На уровне глаз ничего нет, а сопение раздается сверху. Все более отчетливое. Размеренное. Неужели нечто гигантское? Задрал подбородок, и сильно сморщил лоб. Вывернул глазные яблоки, через него. Глянул наверх. Медленно выдохнул сквозь губы, сложенные трубочкой.

Метрах в восьми на краю перевернутого вагона, он стеной лежал напротив стоянки сидела птица с отвратительно плоской рожей, и скалила мелкие острые зубы. Клюва на морде нет, а вместо оперенья ее покрывают жесткие черные волосы. В них утопают бусинки глаз. Птица передернула кожистым крылом. Летучая мышь.

В следующий миг, в животное полетел кусок железа, что он нащупал рукой. Швырнул. Резко поднялся, и, несмотря на сильное головокружение, помчался в сторону мяса.

Железка благополучно пролетела мимо добычи и через секунды где – то через два поезда раздался звук бьющегося стекла. Мышь взлетела кувырком, перевернулась и полетела. Павел побежал следом. Недолго.

Что делать говорит инстинкт охотника. На бегу выискал самое высокое место. Возвышенностью оказались несколько машин, рухнувших четко друг на друга. Вмиг забрался на гору металлолома. Выследить, куда следует неприятная птица.

Летучая мышь, ничуть не испугалась. Медленно, покачиваясь в воздухе, летела между столбами. Несколько раз пропадала из виду, и он уже отчаивался увидеть ее вновь, но снова появлялась. Наблюдал до тех пор, пока крылатый зверек не долетел до стены, юркнул в темноту и провалился, словно в трещину. Исчез. Оставалось надеяться, что там гнездо и сородичи. Много сородичей, целая стая. Ужасно хочется есть.

Запомнил направление полета и вернулся в лагерь – собраться на охоту. Теперь чувство голода – бодрило. Выдвинуться надо сегодня же, немедленно. До завтра можно и не дотянуть. Полчаса на сборы. Павел с дотошностью золотоискателя обшарил местность, выискивая и собирая в сумку мелкие детали – болты и гайки, железные обломки. Если попадались куски камня, прихватывал и их.

Набрал десятка с три. Для метания лучше не найти. Пружинисто двинулся по направлению, что указала мышь. По пути исправил ломаный полет в прямую линию и твердо пошел к заданной точке.

10

Передвигаться по хламу Павел научился достаточно ловко. С детства сноровист. Ноги уже не вязнут и не застревают в мусоре. Порой видится, что идет он по болоту, а места, куда ступает нога спасительные кочки – твердыня. Встать на них и можно не опасаться за жизнь.