Николай Шмагин - Рубикон

• Название: Рубикон
• Автор: Николай Шмагин
• Жанр: Короткие истории

Повесть о солдатской службе в СА.

«После службы в армии, Ивану часто снился один и тот же сон: «Будто его вызывают в военкомат, и снова призывают в армию.

– Так я уже отслужил своё, не имеете права! – возмущался Иван, но военком укоризненно качал головой, объясняя: – Надо ещё послужить Родине, сынок. Армии нужны такие специалисты, как ты.

И вот Иван едет в машине с призывниками в свою часть, идёт по знакомой улице военного городка, а вот и родная казарма.

Навстречу выходит тот же самый старшина-сверхсрочник, под началом которого он служил, и с радостью заключает Ивана в объятия».

С ужасом Иван просыпался, и долго ещё не мог понять в темноте, где он и что с ним. Слава богу, он дома, и это был всего лишь кошмарный сон…»

---

Молодые шли на плац, глядя, как к их сержанту присоседился сержант Левченко. Всё ясно, теперь он будет гонять по строевой подготовке, пока семь потов не сойдёт, несмотря на холод и ветер.

Навстречу шёл взвод старослужащих, наверное, с боевого дежурства возвращаются, или ещё откуда, кто знает. Поскорее бы отучиться, и стать как все. Молодёжь приуныла.

Проходя мимо, сержанты обоих подразделений перекинулись словцом и перемигнулись. Надо показать салажатам, что такое строй и песня.

Взвод старослужащих вдруг на ходу перестроился по команде их сержанта и пошёл уже строевым шагом, печатая сапогами по асфальту.

Солдаты хрипловато, но дружно запели:

– Узнай, родная мать,
узнай, жена-подруга,
Узнай, далёкий дом, и
вся моя семья,
Что бьёт и жжёт врага
Стальная наша вьюга…

Словно конь, услышавший зов подруги, молодёжь приободрилась.

Их взвод пошёл ровнее, командный голос сержанта подстегнул всех:

– Взвод, строевым – марш! Раз-раз, раз-два-три. Через месяц вы у меня не хуже старослужащих маршировать будете. Я вас научу Родину любить! Мать вашу так! Раз-раз, раз-два-три…

Со стороны удаляющегося взвода старослужащих донеслось:

– Артиллеристы, точный
дан приказ!
Артиллеристы, зовёт
Отчизна нас!..

На плацу сержант Удальцов передал бразды правления своему товарищу-коллеге, и удалился в сторону приземистого здания штаба полка.

Сержант Левченко службу знал от и до, назубок. Недаром он прослыл в родной части специалистом по строевым занятиям и спорту. Коренастый и франтоватый, он молчаливо улыбался до поры, но командовать любил не меньше, если не больше сержанта Удальцова.

Он разбил взвод на два отделения и поставил их рядом в одну шеренгу, с небольшим интервалом друг от друга, шагов в пять, не больше.

– Исполнять мои команды будете одновременно, двумя отделениями. Вы уже не первый раз на плацу, главное – это синхронность и точность строевого шага. Поработаем индивидуально, с каждым в отдельности. Через недельку изучим приёмы с оружием.

Левченко прошёлся перед шеренгой, вглядываясь в будущих солдат.

– Взвод, смирно! Равняйсь! Носки выровнять!

– Курсант Шмаринов. Выйти из строя!

Ванька отпечатал три шага и стал по стойке смирно.

– Курсант Шмаринов. Кру – ГОМ! Стать в строй!

Ванька также безупречно выполнил и эту команду.

Левченко с удовлетворением покивал, мол, выйдет из тебя солдат.

– Вот так надо выполнять команду. А вы, Приходько, руками размахиваете невпопад, к строю повернулись через правое плечо. Сено-солома. Так дело не пойдёт, – он сердито оглядел развеселившихся, было, курсантов и те притихли, вытянулись в струнку.

– Сейчас повторим построение из одной шеренги в две.

– Первое отделение, на первый и второй – Рассчитайсь!

– Второе отделение, на первый и второй – Рассчитайсь!

– Взвод, в две шеренги – Становись!

Вторые номера сделали шаг назад, затем шаг вправо, и точно в затылок встали за первыми номерами. Команда выполнена.

– Взвод, смирно! На пра – ВО! По – отделённо, шагом – МАРШ!!

Строевые занятия длились целых два часа. Вначале они казались утомительными, затем курсанты втянулись в перестроения и исполнения разных команд, и уже с удовольствием маршировали по плацу…

В курилке было тесно и накурено. Молодые отдыхали от строевой подготовки, лениво переговариваясь по пустякам, как к ним подсел сержант Удальцов, со своей хмурой белозубой улыбкой. Тоже закурил.

Цапро, как всегда, балагурил, сейчас он рассказывал анекдот:

– Иде красная шапочка по лесу, навстречу волк.

– Ой, волк, який у тебя большой хвост!

– Це не хвост, – сказив волк, и густо покраснел.

Курсанты засмеялись, громче всех заразительно ржал Приходько, да так, что даже сержант улыбнулся, глядя на него. Затем повернулся к Ваньке.

– Слышал я, как ты про ночные фонарики пел тогда, в вагоне. Неплохо. Как там дальше-то у тебя, когда на улицу боятся выходить. Так, что ли?

Ванька кивнул, недоумевая. К чему это он вспомнил. Насторожился.

– Я сам, бывало, ещё до службы, тоже любил поколобродить, кулаками помахать. Вижу, ты спортсмен, – кивнул он на спортивный значок на Ванькиной груди, – сержант Левченко тобой доволен, он тоже спорт уважает.

– А я тяжёлой атлетикой занимаюсь, с детства, – встрял в разговор Путинцев, и смешался под давящим взглядом серых глаз сержанта.

– Приходько вон ничем не занимается, окромя тяжёлой работы, зато ежли вдарит, и покатишься к бениной маме, – хохотнул Цапро, поглядывая на ребят. – Ни якой спорт не поможет.

– Приходько от природы такой уродился, в отца или в деда, угадал?

– В яблочко угодили, товарищ сержант. – Здоровяк был польщён вниманием к своей особе, и не скрывал этого. Простоват. У него всё на лице.

– Я из тебя, Шмаринов, настоящего солдата сделаю, образцового.

– А вы сами давно служите? – Ванька всегда был дипломатом, так и сейчас, незаметно перевёл разговор в другое русло.

– Третий год уже мотаю, – крайне редко развеселился сержант, покровительственно оглядывая салажат. – Сначала тоже пришлось пахать, потом привык, втянулся. Ещё немного, ещё чуть-чуть, и на гражданку.

«Три года ты мне снилась, а встретились вчера…» – нежно пропел он басом, и снова превратился в грозного служаку.

Что-то в нём было сокрыто такое, что вызывало страх и уважение. Характер стальной, бешеные искры вспыхивали в серых волчьих глазах, и широкая улыбка, от которой у многих мурашки ползли по спине, освещала иногда его широкое симпатичное лицо. Как солнце в зимней бескрайней тайге. Светит да не греет.

– Правильный мужик наш сержант, хотя и не казак, – говорили о нём кубанцы на досуге с большим уважением.

– Не будите во мне зверя, – в нужную минуту повторял он своим воспитанникам, и те слушались его беспрекословно. Да иначе и не могло быть. Попробуй, ослушайся, и небо покажется тебе с овчинку.

Он тоже любил погонять их по плацу, муштруя строевой подготовкой, после чего у многих горели пятки, и появлялись мозоли на ногах. Больше других доставалось Ваньке. Его он муштровал с особым пристрастием.

– Шо он к тебе придирается, Шмаринов, ни як в толк не возьмём.

– Верняк, смену себе готовит. Из Ивана толк выйдет.

– А бестолочь останется, – подтрунивали над Ванькой казачки, он молча отмахивался от них. Сам был в недоумении. Чего сержанту от него надо?

– Будешь ты у меня, Шмаринов, настоящим бойцом. А дурь я из тебя выбью, не надо приблатнённым казаться, не идёт тебе это. О дружках, с которыми связался, забудь раз и навсегда, – поучал сержант приглянувшегося ему хлопца. – Поверь мне. Уж я-то повидал блатных, знаю их натурки поганые не понаслышке, – скрежетнул он зубами. – Будешь ты у меня правильный солдат. Сержантом станешь. Пригодится в жизни. Потом поймёшь, о чём я толкую.

Спустя годы, уже на гражданке, Иван часто вспоминал своего сержанта с благодарностью. Со временем понял, чего он добивался от него, глупого паренька, заигравшегося в блатного урку для авторитета, и был признателен ему за преподанную науку жизни.

Там, в армии, через труд и муштру, дисциплину, поддержку товарищей, он осознал, что означает на деле любимая армейская поговорка сержанта: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим».

Сержант Удальцов помог ему стать настоящим солдатом, затем сержантом, и не только он один приложил к этому благородному делу руку.

На то она и армия – школа жизни.

До неё ты был сопливым самоуверенным мальчишкой, после неё – стал настоящим мужчиной, человеком чести и совести. На которого можно положиться. С которым можно пойти в разведку. И мозоли на руках появились не от безделья, а наоборот…

Но это придёт позже, а пока сержант встал и посуровел.

Курсанты засуетились, выбрасывая окурки в урну, и оправляя форму.

– Через 15 минут у вас занятия по Уставам, затем по ЗРК. Привести себя в должный порядок. Все идём в Ленинскую комнату. Начальник карантина капитан Плющин будет проводить занятия сам…

Через 15 минут взвод «молодых» уже занял свои места за столами в Ленинской комнате, сержант раздал всем тетради и ручки для конспектирования. Курсанты с интересом рассматривали стенды с портретами членов политбюро, картой мира, планшеты с фотографиями по истории части и текстами к ней, агитационные плакаты, развешанные на стенах. На стеллажах стояли спортивные кубки, образцы техники ЗРВ.

В красном углу на постаменте стоял бронзовый Бюст Ленина.

Вошёл капитан Плющин. Все встали.

– Взвод, смирно! Товарищ капитан, курсанты готовы к занятиям.

– Вольно. Садитесь. Можете быть свободны, товарищ сержант.

Сержант Удальцов отдал честь и вышел из комнаты. Дел у него всегда по горло. Ему некогда уставы слушать, он их уже изучил давным-давно.