Артур Сперанский - Лица напрокат. 18+

• Название: Лица напрокат. 18+
• Автор: Артур Сперанский
• Жанр: Триллер

Остросюжетный рассказ о двух братьях, которые в густом тумане наркотического угара ищут святое лоно морали, утонувшее чугунным якорем в океане золотой безнравственности.

---

– Добро пожаловать, господа, – пропищал карлик. – Мы вас уже заждались.

– Благодарю старина! – С симпатией откликнулся Аким, взяв по бокалу шампанского себе и своей спутнице. Официант немедленно удалился. Моника стояла в центре зала, в роскошном приталенном платье в пол. Нельзя было не заметить, как она стремительно теряла внимание окружающих, переключивших свой взор на известную, везде желанную, вновь прибывшую пару. Аким и Николь были одеты в изумительные белые одеяния: смокинг и платье, подчеркивающие их светло бронзовый загар. Моника стремительно двинула к ним.

– Здравствуйте мои дорогие. – Сказала она, чмокнув свою сестру в щечку и с натянутой улыбкой, кивнув Акиму. – Как вам обстановка, впечатляет?

– Еще бы, все довольно мило. – Ответил Аким. – Твой парень вполне любезно угостил нас шампанским. Николь толкнула спутника локтем в бок.

– Какой парень? Не всем везет встретить человека достойной мне внешности, как моей сестре, правда столь бестактного, как ритм глухого барабанщика. – Надменно произнесла Моника.

– Ну, он был темнокожим и невысокого роста, цвет кожи, скажем, прям подстать цвету твоего сердца. – Расхохотавшись, воскликнул Аким.

– Я уже было начала забывать какая ты гадкая мокрица, но я даже не обижаюсь, так что приятно провести вечер.

– Да не обращай на него внимание. – Взволнованно начала Николь. – Он просто так дурачится.

Настроение у Акима стремительно падало вниз, как пикирующий истребитель с отказавшим двигателем. Всюду царил хаос и суматоха. Мужчины и женщины то и дело подносили свернутого «Франклина» к своим ноздрям, делая резкие вдохи. Варясь в одной каше нарциссизма, казалось, что они все говорили одновременно взахлеб, пытаясь заставить собеседников слушать. Моногамная вакханалия. «Так, надо осмотреться, найти наилучший вариант скрасить этот вечер в логове содомии», – подумал Аким и принялся за дело. Кругом то и дело мелькали знакомые женские лица. Многим из этих дам в свое время посчастливилось попробовать на вкус сладкую Акимовскую плоть. А может это совсем другие, незнакомые ему женщины, которые задорого приобрели свою внешность у вышеперечисленных распутниц. Не важно, эти лица… они в любом случае были знакомы с половым путеводным компасом нашего героя. Вообще обстановка напоминала пародию на званый ужин бывалого французского офицера, века, скажем, девятнадцатого. Каждый пытался протиснуться сквозь толпы отвратительных ящериц, по пути попинывая карликов, чтобы пожать руку Акиму и поприветствовать его даму сердца. Черт возьми, стоило отметить энтузиазм Моники, которой удалось собрать всех золотых фриков города в одном доме. Не хватало католических священников педофилов с компанией детского церковного хора. Людей вокруг Акима становилось все больше, со всех измерений воздушного пространства выстреливали вопросы, сбивающие с толку нашего героя: «ну что нового? Эти цены на участки, они возмутительны. Придешь на свадьбу моей дочери? Слушай, нужно срочно увидеть твоего отца!», – восклицали они. «Сраные мухи», -думал Аким, – «какого черта им надо, тут куча другого говна, которым можно полакомиться вдоволь, а они выбрали меня, стоит мило показать им свою незаинтересованность к ним, только тактично, я обещал Николь.» Допитый бокал шампанского вступил в любовный союз с дневной нормой выпитого вина и было довольно трудно публично выразить свое недовольство. Голова Акима кружилась как итальянская балерина на пробах в лебединое озеро. И тут он выдал:

– Господа, ну-ка нахер! Вы гребанные стервятники, кружащие над пустыней, в которой, стало быть, оазисом царит моя физиономия, вы срете мне в глаза, а потом, пытаясь убрать свое дерьмо, выклевываете их, примостив свои члены-радиоприемники в мои уши. Я не слышу даже музыки из-за громкого чавканья ваших чванских ртов, вы дислексичные правоведы, захлебнувшиеся в дьявольской моче, опричники коммерсантской эры, оставьте вы меня, ублюдки, в покое, пожалуйста, любезные, будьте так добры.

Речевой дихлофос сделал свое дело, и гордые тараканы рассеялись по углам, осудительно приняв дозу незабвенного кайфа.

– Бармен, этому мистеру больше не наливать, – выкрикнул из толпы высокий мужчина, похожий на адвоката, специализирующегося на делах сексуального насилия, вызвав бурный смех и овации у причесанного стада.

Аким почувствовал, как сверло взгляда Николь с ненавистью делает болючую дыру в его пупке. Глаза ее были наполнены яростью и стыдом. Подбежав к нему, она вцепилась в его бока и заревела:

– Сукин ты сын, что ты возомнил о себе? Папенькин сыночек, да чтоб ты сдох от диареи козел проклятый.

– Не кипятись, детка. Я довольно мило побеседовал с господами, они по достоинству оценили мою просьбу и отвалили. Да, и посмотри на свою сестру… меня теперь все осуждают, причем с ней, она снова в центре внимания, она счастлива.

– Закрой свой рот, я …, – продолжала Николь, но Аким уже не мог слышать её, его озадачила мысль, и он не мог больше ни о чем думать. «у попа была собака, он ее убил… Какого хрена этот мерзавец сделал это? Это же глупая собака. За что он так ее? За съеденный кусок мяса? Собака не соблюла пост? Эти чертовы священники с мутирующим сознанием, они то и дело творят ужасающие вещи, прячась за спиной своего друга Иисуса. У меня была знакомая проститутка, так вот она рассказывала…», – мысли Акима росли в геометрической прогрессии, и он, игнорируя вопли Николь, пошёл дальше оценивать ситуацию. Она продолжала кричать ему вслед, но вакуум его мыслей не давал чувствительной психике принять в свой храм ни слова из выкрикнутого ей. Нет ничего страшнее пьяной озверевшей девушки, а вот пьянство мужчин порождает похуизм в его глубокой и хронической ипостаси.

Но вдруг мысли Акима, окликнула приятная музыка, которую тот, наконец-таки, смог услышать. Маэстро грациозно исполнял одну из композиций Фредерика, мать его, Франсуа черт его дери Шопена2. Ну вот, вечер стал принимать более приятный окрас, а может виной всему полу-соматическое состоянию алкогольного опьянения? Не думаю. Музыка проходила сквозь Акима, наполняя каждую клетку его тела каким-то чудесным спокойствием. Подушечки пальцев маэстро занимались любовью с клавишами фортепьяно, нежно касаясь их, сливаясь с ними, порождая чудное детище, которое Аким был готов всю ночь лелеять на своих руках.

Попутный музыкальный ветер, послал фрегат Акима к гавани, которая стала главной целью этого вечера, так он оказался за барной стойкой. Бар… – оплот любого одинокого сердца, ищущего радость тепла, после ужасной пурги. Аким сел по центру бара. Слева от него сидела женщина бешеной красоты с белым питоном, греющимся на ее костлявых плечах. Красота этой девушки была действительно необычайна: смуглая кожа, черные, как смоль волосы и, конечно же, глаза цвета голубой лагуны, из которой так и хочется испить после буйной попойки. «Зачем ей змея? Для каких утех, не удивлюсь, что эта тварь отужинает одним из бедных карликов под закат сегодняшней ночи». – Подумал Аким. – «Нужно заговорить с ней».

– Ну и шоу же ты устроил, тебе это не идет, – внезапно начала она.

– Что не идет?

– Ой, прости, я имею в виду, тебе это не к лицу, я первый день в городе, мне успели многое рассказать о тебе. Я как раз остановилась в «Золотом Руно». Как мне известно – заведении твоего отца. Девушка выглядела многозначительно богатой: одежда, украшения, грамотно поставленная речь.

– Что ты можешь знать про меня? Я алкоголик, делинквент3, социопат и бесславный ублюдок, наплевавший на каноны бутафорной морали, царившей в этом душном мне помещении. – Заявил Аким.

– Ты мне не кажешься таким, да и в прочем, если тебе здесь так душно, ты в праве молча уйти, не навязывая этим людям свою неприязнь к происходящему.

Девушка явно нравилась Акиму все больше и больше. Казалось, будто ее белоснежный питон в тот час разбил его грудную клетку, и, схватив в тесные объятия его сердце, предоставил даме на блюдечке.

– Как твое имя? – Заинтересованно продолжил Аким.

– Меня зовут Лила, а ты, как я поняла – Аким. Рада знакомству.– Ответила девушка, после чего достав из сумочки «чек4» с белым порошком, высыпала его на своё карманное зеркальце и положила на стойку между ней и Акимом. В тот же момент, не боясь осуждения, сделала два резких вдоха в каждую ноздрю.

– Будешь? – предложила она, протянув Акиму свернутого «Франклина».

– А к черту, почему бы и нет. – Ответил тот и приступил к делу. «Как опасен зеленый город „F“, когда в нем, во всем бумажном и свернутом в трубочку, начинается бурный белоснежный праздник танца и разврата. Весь город снизу вверх пересекает скорый поезд кокаина, влетающий в тоннель твоей ноздри и разбивающийся о хрящевую стенку твоей носовой перегородки. В этом крушении погибает много лет твоей жизни, но ты приобретаешь одноночное бессмертие, ты завоевываешь эту ночь, отдавая сатане пару скучных дней своей старости».