Илья Бестужев - Жизнь и душа художника

• Название: Жизнь и душа художника
• Автор: Илья Бестужев
• Жанр: Русское современное

Книга рассказывает о знаменитом московском парикмахере Валентине Федоровиче Савельеве, его жизни, увлечениях, достижениях, знакомствах с интересными людьми. Помимо рассказов героя о парикмахерском искусстве в нее включены репродукции картин его кисти и написанные им стихи. Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Список постоянных клиентов Валентина Савельева (многие из них стали уже его добрыми приятелями) может занять не одну страницу. А книги, подаренные писателями-приятелями, занимают целый книжный шкаф.

Сам Валентин Федорович на вопрос о причине такой популярности отвечает кратко:

– Это просто у меня так жизнь сложилась, много со знаменитостями работал.

Только жизнь, как известно, сама не складывается, ее люди выстраивают. Можно прожить ее возле известных людей – и даже взгляда их не удостоиться. А можно встретиться один раз – и эта встреча станет основой прочных и очень долгих отношений. Все ведь от самого человека зависит. Ну, почти все. Если оказаться в нужном месте в нужное время…

Таким местом для Валентина Федоровича оказалась гостиница «Юность», а временем – 1961 год. Снимался фильм «Москва музыкальная» с Нани Брегвадзе, Ириной Родниной, Екатериной Шавриной, Эдитой Пьехой… Потом и его на кинопоприще пробовали – в роли парикмахера сняли в картине «Взрослые дети».

Потом было много других картин. Например, «Гиперболоид инженера Гарина» (в одном эпизоде дублировал Евгения Евстигнеева).

– Подумаешь, дублировал! Спустился на пляж с вертолета по веревочной лестнице и лег загорать на песочек рядом с красивой женщиной. Вот когда я Ролана Быкова дублировал – это было, как нынешняя молодежь выражается, приколько. Бегал по болоту в качестве Бармалея, размахивал мечом и орал страшным голосом. Снимали все это в холодном бассейне, куда простуженный Ролан Быков наотрез отказался залезать. У меня-то закалка была еще флотская…

А ведь многие наверняка помнят этот эпизод из фильма «Айболит-66», но никто не заподозрил подмены главного героя дублером, настолько органично вписался Савельев в роль Быкова. Жаль, что не сохранилось фотографий с тех съемок. А сам пробег по болоту снимался преимущественно издалека, так что разглядеть лица Бармалея и его подручных – проблематично. А снимались, помимо Быкова, Фрунзик Мкртчян и Алексей Смирнов. Им дублеры не потребовались.

Актёрская игра выдержала испытание сложного жанра эксцентрической комедии. В частности, использование необычные приёмы: например, разбойники, «идя в обход», пели даже под водой.

А попал Савельев в «Айболит» чисто случайно, когда делал «исторические прически» персонажам киноэпопеи «Война и Мир». Пришел получить очередной гонорар – и попался на глаза поиощнику Бондарчука по костюмам.

Исторические! Это не перманент накручивать или начес делать, тут еще массу художественного материала просмотреть нужно. Благо, что сам художник. Вначале было страшновато, потом – привык.

Человек ведь ко всему привыкает.

Гостиница «Юность». Время не пощадило дарственной надписи одного из космонавтов, сделанной обычными чернилами поверх фотографии из архива Савельева.

Одной из любимых причесок Валентина Федоровича в самом начале его работы был так называемый «венгерский венчик».

Алина Покровская с «венчиком» работы Савельева. Фотография из личного архива.

Эту же прическу он делал Галине Улановой, Вере Орловой, Зое Федоровой. Но у каждой был свой неповторимый элемент.

– Какой?

– Профессиональная тайна, – смеется мастер. – Да и не носят уже такие, хлопотно, наверное. Проще волосы по плечам распустить – и вперед.

А ведь силуэт действительно узнаваемый. Нежный, женственный, красивый.

Кстати, с самой великой балериной парикмахер был знаком лично, и с самой первой встречи причесывал Уланову только он. А встретились они… на Гоголевском бульваре в парикмахерской.

– Однажды моя клиентка Нина Тимофеева, балерина, солистка Большого театра сказала:

– К тебе хочет прийти Галина Сергеевна. Найдется у тебя для нее время поближе к обеду?

Я, конечно, сразу понял о ком идет речь. Нина была ученицей Улановой и часто мы говорили о ней.

Галина Уланова, звезда первой величины русского балета, и вдруг придет ко мне, в парикмахерскую на Гоголевском бульваре! Я сам был готов подъехать к ней куда угодно и в любое удобное для нее время! Но сам предлагать не стал, побоялся, как бы не посчитали, что напрашиваюсь. Самой Улановой тоже, видимо, было неудобно вызывать к себе парикмахера на дом.

Только во время своего второго визита на Гоголевский бульвар она мне стала рассказывать, как она сильно загружена, что ей хотелось бы чаще подправлять прическу, но никак не удается по времени… И тогда я сам решился ей сказать:

– Ну что же вы, Галина Сергеевна, будете сюда ко мне приезжать, время свое драгоценное тратить. Если вам будет удобно, давайте я сам к вам подъеду.

В следующий раз приезжаю к ней на Котельническую набережную.

– Ты с работы, милый? – не подумайте что, это у нее просто манера такая была награждать эпитетом «милый» тех, кто был ей приятен. – Иди, я тебя чаем угощу.

Много раз делал я Галине Сергеевне прическу. Она предпочитала обычный перманент. Прическу выбирала самую простую, нетребовательную, легкую в уходе, неизменно одну и ту же. И сама была простая, ласковая, милая – никакой звездности. А ведь уже была мировой знаменитостью!

Рабочий час парикмахера у балерины обязательно начинался с чая и бутербродов – с сыром и колбаской. Каждый раз она спрашивала: «Ой, милый, ты, наверное, с работы?» А он действительно приходил с работы. Трудились в две смены. Первая начиналась в 8 утра, заканчивалась в 3 часа дня. Вторая длилась до 10 вечера.

Попробуйте представить себе даже не мировую знаменитость, а хотя бы «звезду» российского масштаба, которая скромно посетила бы районную парикмахерскую. И которая общалась бы с мастером на равных, а не с высоты своего звездного величия.

Представили? Вот и у меня не получилось.

– Как-то раз я делал прическу Галине Сергеевне и в это время раздался телефонный звонок. Голос в трубке был такой громкий, что я поневоле все слышал. Звонил тогдашний министр культуры СССР, объявил, что принято решение о награждении Галины Улановой Орденом Ленина. Меня поразило, что лицо Галины Сергеевны при этом известии практически не изменилось – ни удивления, ни радости. «Да, спасибо, благодарю вас», – вот и весь ее разговор с министром.

А повесила трубку – я ее конечно принялся поздравлять – подписала мне книжку на память и перевела разговор на другую тему. Стала опять расспрашивать меня о моих детях: кто куда залез и что натворил. Конечно, у нее своих детей не было, но мне показалось, что она просто не хочет говорить об этой своей награде.

На мой взгляд, эта награда заслужена была много раньше, да и эта женщина стоила куда большего внимания, чем просто звонок министра культуры.

Зато у меня остался автограф Галины Улановой: «16/V-74 г. Валентину Федоровичу с благодарностью. Г. Уланова». Она всегда была очень закрытая и неразговорчивая, автографы раздавать не любила. И уж таким пространным, как у меня, мало кто может похвастаться.

В другой раз поклонники при мне принесли ей… банку домашнего варенья. Она с ними разговаривала так, как если бы это были самые дорогие для нее люди, которые только что сделали ей роскошный подарок.

– Действительно, уникальная женщина.

– Это на сцене она была – звезда. А в обычной жизни ее чаще всего не узнавали. Да и не любительница она была всяких помпезных мероприятий, предпочитала отдыхать дома с книгой. Редчайший, повторюсь, случай в мире искусства.

Галина Уланова. Фотография их архива Савельева.

Но были и другие проявления «уникальности». Актеру Олегу Видову Савельев ежемесячно помогал оставаться блондином. Работал у него на дому – артист скрывал, что его «скандинавская внешность» не вполне естественного происхождения. Жил он в том же доме, что и Галина Уланова, жена его, Наталья Федотова, никакого отношения к искусству не имела, да и вообще не работала – была подругой Галины Брежневой и считалась одной из первых красавиц московского бомонда того времени. Так эта красавица с порога брала парикмахера за руку и вела в ванную и выпускала оттуда только на выход. Ни поговорить, ни чаем угостить. После общения с Галиной Сергеевной это выглядело особенно дико.

– К счастью, таких клиентов у меня практически больше не было. Да и самому Видову было явно неловко за жену. Но, наверное, она в доме была главной: он при ней рта не смел раскрыть.

– Может быть, от нее и сбежал в Америку?

– Все может быть, дело темное. Только в СССР он был кумиром, а в Америке ему, в основном, давали роли «плохих русских милиционеров», как в фильме «Красная жара», где он играл с Арнольдом Шварцнегером.