Анна Джейн - Музыкальный приворот. На волнах оригами

• Название: Музыкальный приворот. На волнах оригами
• Автор: Анна Джейн
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-098906-5

Сложно ли быть девушкой рок-музыканта?

На что способны тысячи километров расстояния и редкие встречи? А многочисленные поклонники группы и старые отношения?

И можно ли доверять тому, кто однажды играл с чужими чувствами?

Все это и предстоит выяснить Катрине, девушке, которая полюбила Кея – музыканта, живущего в двух ипостасях. И которая не знает, что вскоре встретит таинственного поклонника, связанного с миром музыки.

Что будет с ее чувствами, Катрина и не подозревает, но точно знает – любовь умеет менять.

Осталось лишь увидеть это воочию…

---

На картинах было много неба, света, воздуха, легкости и невесомой хрупкости, почти даже хрустальности. И хотя я не сильна была в живописи, но на правах дочки художника решила, что эти работы – невероятные. Ощущение пространства от этих работ было таким сильным, что меня затопил восторг. Я даже вперед подалась, пытаясь рассмотреть их.

– Катя? – позвал меня мой спутник, который сидел к этой красоте спиной, но лицом к окну, за которым возвышались деревья. Он, наконец, снял очки, положив их около своего мобильника на столе.

– Антош, какие картины, – перевела я завороженный взгляд на него. – Тебе нравится?

Он обернулся и посмотрел на стену.

– Нет, – был немногословным его ответ.

– А, ну да, ты же поклонник творчества Томаса, – даже немного обиделась я за неизвестного художника.

– В первую очередь, я твой поклонник, – сказал Тропинин лениво. – Все остальное волнует меня гораздо меньше.

– Да? – улыбнулась я ему. – Тогда скажи, почему ты вчера согласился играть для господина Бартолини?

– Катя, – мягко произнес Антон. – У меня вопрос встречный. Почему ты все-таки считаешь меня идиотом?

Я в некотором замешательстве посмотрела на него и, протянув через столик руку, ласково коснулась его щеки.

Он молчал, а я продолжила:

– Ты же всегда себя так ведешь – дерзко, резко. И не поймешь, что у тебя на уме. Как будто бы тебя действительно почти ничего и не волнует. Только не подумай, что я критикую, просто… Было так странно, – мягко добавила я.

– Странно? Пожалуй, – он поставил оба локтя на стол, положив подбородок на сцепленные пальцы. – Катя, ты знаешь, зачем этот итальянец приехал к вам?

– В гости к Томасу? – наивно предположила я, вдруг поняв, что я упустила что-то важное.

Опять известный детектив Катрина Холмс упустила что-то важное! Уму непостижимо!

– Отчасти. – Антон смотрел мне прямо в глаза. – Он – меценат. Спонсор. Большой босс, который решает, кому давать бабки, а кому – нет, – неизящно выразился о деньгах Кейтон. – Пока я сидел с ними, узнал – этот Бартолини хочет провести персональную выставку Томаса в Риме. Как думаешь, если бы я его послал ко всем итальянским чертям, каков бы был шанс, что он не оскорбился и не кинул твоего отца? Тех, кто мнит себя художниками, сейчас гораздо больше, чем тех, кто просто умеет рисовать, – вдруг с непонятной горечью добавил он, чуть отвернувшись в сторону и сердито глядя в пол.

Только еще несколько минут назад он был спокойным, как море в штиль, а теперь я чувствовала, как в нем бушует настоящий шторм, которому он, однако, не дает выхода. А что мне делать, если вдруг этот шторм все же вырвется наружу? Как его успокаивать?

А Антон продолжал:

– И, поверь, малыш, они куда более ловкие, чем Томас Радов со своей наивностью. Я понял, в кого ты пошла, – он со странной улыбкой вдруг провел большим пальцем по моим губам. – В своего отца. Я боюсь отдавать тебя реальности. Она тебя съест.

– А тебя пожалеет? – почувствовала я, как вспыхнули щеки. Кажется, Тропинин задел какие-то мои внутренние душевные струны.

– Мы с ней в конфронтации, – сообщил Тропинин. Кажется, все-таки он успокоился. – И моя борьба с ней вполне успешна.

Я тяжело вздохнула.

– Вы что-нибудь выбрали? – вовремя вклинилась в наш разговор подошедшая официантка.

Антон, мельком глянув в раскрытое перед ним меню, заказал мясо с овощами с каким-то чудным соусом и холодный кофе.

– Катя? – посмотрел он на меня.

Я лихорадочно принялась переворачивать страницы, выбрав, в конце концов, какой-то салат и клубничный лимонад.

И мы вновь остались вдвоем.

– Катя, я понимаю, что времени прошло совсем мало, и ты еще не могла… – Антон на несколько секунд замолчал, то ли подбирая верные слова, то ли задумавшись над чем-то. – Хорошо узнать меня.

– То есть ты считаешь, я тебя плохо знаю? – со вздохом спросила я.

Он кивнул.

Честно говоря, я считала, что довольно-таки хорошо изучила Тропинина, особенно после того, как он открылся мне, рассказав обо всем, что было с ним, его братом, матерью… Но, наверное, не стоит принимать доверие человека за понимание его души. Понимание дарит не только откровенность, но и время. А знакомы мы с этим человеком не так уж и давно.

А вот кто-то знает Антошика очень даже хорошо!

Слишком хорошо.

– Наверное, ты прав. Алиночка знает тебя отлично, – вдруг вырвалось у меня. – Вы ведь столько лет вместе были. Наверное, чувствовали себя мужем и женой.

– Даже так? – поднял бровь парень.

– Что – так? – захотелось мне удушить Тропинина.

А кто недавно пел, как счастлив? Куда все делось, а, Катечка?

– А мне определенно нравится, как ты ревнуешь, – вкрадчиво произнес Антон, приподнимая мой подбородок, чтобы я смотрела именно в его глаза. – Хочешь, это станет одной из наших игр?

– У меня аллергия на слово «игры», – помрачнела я, убирая его руку.

– Не вспоминай прошлое, – лениво потянулся музыкант. – Или еще не забылся твой господин с камерой и печальным взором? – замысловато обозвал он того, кто действительно был частью моего прошлого.

– При чем тут Максим? – опешила я, не ожидая подобных слов. Надеюсь, Антон не знает, что он мне писал сегодня. Мелочь, конечно, но ему явно будет неприятно.

И почему у Тропинина такой сложный характер…

А может быть, меня именно это и привлекает в нем?

– Просто так. К слову пришелся наш милый Максимка, – тон у Антона был весьма и весьма язвительный. Она даже имя его произносил так, словно говорил о каком-то таракане, что умудрился пролезть ночью в холодильник, да там и замерз.

Я перевела взгляд с лица Антона и вдруг совершенно случайно увидела в дверях кафе крайне знакомую женщину – у меня не слишком хорошая память на лица, но ее я узнала сразу!

Коротко стриженные темные волосы, ухоженное деловое лицо, брючный костюм фисташкового цвета…

В «Старый парк» уверенным шагом вошла Альбина, та самая экстрасенс, к которой мы с Нинкой однажды попали на прием. Женщина огляделась, выцепила взглядом длинноволосую девушку и решительно направилась к ней. Та не замечала ее, пока Альбина не дотронулась до ее плеча.

Они поздоровались. Экстрасенс села напротив и принялась что-то говорить. Девушка внимательно слушала и кивала в ответ. Вид у нее, честно говоря, был не очень веселый, какой-то даже растерянный и немного грустный.

– Знаешь их? – спросил Антон, недовольный, что я не обращаю внимания на него.

– Показалось, – улыбнулась я, посчитав, что не стоит посвящать его в наш с Нинкой экстрасенсорный позор.

– Так вернемся к нашим баранам, – перевела я разговор.

– Фотографишко – баран, – был совершенно согласен Тропинин.

– А Алина – овца, – фыркнула я. – Так почему ты Макса вспомнил?

– Если ты вспоминаешь мое прошлое, значит, и свое – тоже, – была железной логика у Антона. – Думаешь об Алине, значит, и о своем Ма-а-аксе, – он непередаваемым тоном упомянул имя моего бывшего парня, явно передразнивая меня. Нет, если бы он знал, что Максим мне пишет, точно бы пришел в ярость.

Эта мысль показалась мне слаще лимонада.

– Нападение – лучшая защита? – сощурилась я.

– Я нападу на тебя, детка, – многозначительно пообещал светловолосый. Он вдруг встал, переставил свое кресло так, чтобы сидеть не напротив, а рядом со мной, и привлек к себе: его касания были уже не такими осторожными, а более уверенными и чуть-чуть властными.

– И ты от меня не отобьешься, – прошептал он мне на ухо, едва касаясь губами. – А знаешь, почему?

Его дыхание щекотало кожу, и мне вновь стало смешно. Да что же такое у меня с эмоциями?!

Это, наверное, нервное. Сейчас еще и бабочки активизируются.

– Почему же? – повернула я голову, и мои губы дотронулись до его губ – случайно, слегка, почти незаметно, но между нами от этого легкого невинного касания словно искра вспыхнула. И нас обоих словно накрыло.

– Потому что у тебя не будет ни сил, ни желания, Катенька, – отвечал Антон.

Серые глаза его блестели, и в них застыло какое-то странное выражение: нежность перемешалась с невероятной тоской – тоской по чувствам, ласке, но, самое главное, – по искренности и взаимности.

– Или у тебя, – коварно шепнула я, положив одну руку ему на шею, а ладонью второй проводя по его плечу, спускаясь к груди, касаясь живота – Антон даже вздрогнул от неожиданности, и первой поцеловала: с напором, горячо, почти требовательно. Ответить менее чувственно он не мог, да, наверное, и не хотел. Мне кажется, Антон вообще не знал, что такое любить без эмоций, страсти, внутреннего надрыва…

Лед – лишь материал для его маски, а под ним бьется пульс живой воды.

И мне так нужна эта живая вода…

Мы забыли, что находимся в кафе, что тут есть люди, что на нас могут смотреть, что наши действия могут быть неприличными, и дарили друг другу новые и новые поцелуи. И это было словно состояние транса – одного на двоих, нежного забытья со вкусом беспамятства – мы даже не увидели, что нам принесли напитки и приборы. Нет, конечно, ничего непристойного не было, но целовались мы, и правда, словно сумасшедшие. И эмоции от этого зашкаливали. У меня от наплыва чувств приятно кружилась голова, а у Антона – сбивалось дыхание и под моими ладонями напрягались мышцы под тонкой футболкой.