Рэй Брэдбери - Сборник 5 МЕХАНИЗМЫ РАДОСТИ

• Название: Сборник 5 МЕХАНИЗМЫ РАДОСТИ
• Автор: Рэй Брэдбери
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Сказали мне что? – Джо Кларенс, вернувшийся, стоял в дверях, и щеки его по-прежнему пылали.

– Да то, что он только что сказал мне, – спокойно повернулся к нему мистер Гласс. – Очень трогательная история.

– Я слушаю!

– Мистер Кларенс. – Старый юрист тщательно взвешивал каждое свое слово. – Фильмом, который вы только что видели, мистер Тервиллиджер выразил уважение и восхищение, которые вы в нем вызываете.

– Выразил что?! – крикнул Кларенс.

У обоих, и у Кларенса и у Тервиллиджера, отвисла челюсть.

Устремив взгляд в стену и, если судить по голосу, робея, старый юрист спросил:

– Я… могу продолжать?

Рот Тервиллиджера закрылся.

– Как хотите.

– Этот фильм, – юрист встал и взмахом руки показал в сторону просмотрового зала, – родился из чувства глубокого уважения и дружбы к вам, Джо Кларенс. За своим письменным столом, невоспетый герой кинопромышленности, невидимый, никому не известный, вы влачите свою незаметную одинокую жизнь, а кому достается слава? Звездам. Часто ли бывает, что где-нибудь в Атаванда Спрингс, штат Айдахо, человек говорит жене: «Знаешь, вчера вечером я думал о Джо Кларенсе – замечательный все-таки он продюсер»? Скажите, часто? Хотите, чтобы я сам сказал? Да никогда вообще! И Тервиллиджер стал думать: как представить миру настоящего Кларенса? Он посмотрел на динозавра, и – бах! – Тервиллиджера озарило! «Да вот же оно, то, что надо, – подумал он, – у мира поджилки затрясутся от ужаса, вот одинокий, гордый, удивительный, страшный символ независимости, могущества, силы, животной хватки, истинный демократ, индивидуальность на вершине своего развития», – сверкает молния, гремит гром. Динозавр: Джо Кларенс. Джо Кларенс: динозавр. Человек, воплотившийся в Ящера-Тирана!

Дыша тихо и прерывисто, мистер Гласс сел.

Тервиллиджер хранил молчание.

Наконец Кларенс двинулся с места, пересек мастерскую, медленно обошел вокруг Гласса, потом, бледный, остановился перед Тервиллиджером. По высокой, худой как скелет фигуре взгляд его прополз вверх, и глаза говорили о неловкости, которую он испытывает.

– Ты так сказал? – спросил он чуть слышно.

Казалось, что Тервиллиджер пытается что-то проглотить.

– Сказал мне. Он страшно застенчивый, – бойко заговорил мистер Гласс. – Слышали вы когда-нибудь, чтобы он много разговаривал, огрызался, ругался? Или что-нибудь подобное? Он не утверждает, что очень любит людей. Но увековечить? Это пожалуйста!

– Увековечить? – переспросил Кларенс.

– А что еще? – сказал старик. – Воздвигнуть памятник, только движущийся. Пройдет много лет, а люди будут говорить: «Помните тот фильм, „Чудовище из плейстоцена“?» И другие ответят: «Ну конечно! А что?» – «А то, – скажут первые, – что только это чудовище, только этот зверь, один за всю историю Голливуда, был по-настоящему крепок духом, по-настоящему мужествен». Почему? Да потому, что у одного гения хватило гениальности взять прообразом этой твари подлинного, хваткого, умного бизнесмена самого крупного калибра. Вы войдете в историю, мистер Кларенс. Будете широко представлены во всех фильмотеках. Киноклубы будут заказывать вас без конца. Чей успех мог бы сравниться с вашим? Иммануэлю Глассу, юристу, такого не дождаться. Каждый день в ближайшие двести, пятьсот лет где-то на земле будет идти фильм, в котором главная роль – ваша!

– Каждый день? – тихо переспросил Кларенс. – В ближайшие…

– Может, даже восемьсот, почему бы и нет?

– Я никогда об этом не думал.

– Так подумайте!

Кларенс подошел к окну и устремил взгляд на холмы Голливуда; наконец он кивнул.

– Боже, Тервиллиджер, – сказал он. – Я и в самом деле так вам нравлюсь?

– Трудно выразить словами, – ответил, запинаясь, Тервиллиджер.

– Ну так создадим мы или нет это потрясающее зрелище? – спросил Гласс. – Зрелище, где в главной роли, шагая по земле и повергая всех в дрожь, выступает Его Величество Ужас – сам мистер Джозеф Дж. Кларенс!

– Да. Конечно. – Кларенс побрел, ошеломленный, к двери, около нее заговорил снова: – Знаете что? Я всегда хотел быть актером!

Он вышел в коридор и неслышно закрыл за собой дверь.

Тервиллиджер и Гласс стукнулись друг о друга, когда, кинувшись к письменному столу, вцепились жадными пальцами в один и тот же ящик.

– Уступи дорогу старшему, – сказал юрист и сам извлек из стола бутылку виски.

В полночь, после того как кончился закрытый просмотр «Чудовища из каменного века», мистер Гласс вернулся в студию, где все должны были собраться, чтобы отпраздновать выпуск фильма, и обнаружил Тервиллиджера в его мастерской – он сидел один, и динозавр лежал у него на коленях.

– Вас там не было? – изумился мистер Гласс.

– Я не решился. Скандал был грандиозный?

– Скандал?! В восторге, все до единого! Чудовища прелестней не видел никто и никогда! Уже говорилось о новых сериях. Джо Кларенс – Ящер-Тиран в «Возвращении чудовища каменного века», Джо Кларенс – тираннозавр в… ну, скажем, «Звере давно минувших веков» и…

Зазвонил телефон. Тервиллиджер взял трубку.

– Тервиллиджер, это Кларенс! Буду через пять минут! Замечательно! Твой зверюга великолепен! Потрясающий! Теперь он мой? То есть к черту контракты, просто как любезность с твоей стороны, могу я получить его и поставить к себе на камин?

– Мистер Кларенс, чудовище ваше.

– Награда лучше «Оскара»! Пока!

Тервиллиджер смотрел на умерший телефон.

– "Благослови нас всех господь, – сказал малютка Тим". Он смеется, он в истерике от радости.

– Возможно, я знаю почему, – сказал мистер Гласс. – После просмотра у него попросила автограф девочка.

– Автограф?

– Сразу как он вышел, прямо на улице. Заставила его подписать свое имя. Первый автограф в его жизни. Он смеялся, когда писал. Его узнали! Вот он, перед кинотеатром, Rex собственной персоной, в натуральную величину, так пусть подписывается! Он и подписался.

– Подождите, – медленно проговорил Тервиллиджер, наливая виски себе и Глассу. – Эта девочка…

– Моя младшая дочь, – сказал Гласс. – Так что кто узнает? И кто расскажет?

Они выпили.

– Не я, – сказал Тервиллиджер.

Потом один из них взял динозавра за правую переднюю лапу, другой за левую, и, прихватив с собой виски, они вышли к воротам студии ждать, когда появятся лимузины – в фейерверке огней, гудков и радостных вестей.

Каникулы

The Vacation 1963 год Переводчик: Л.Жданов

День был свежий – свежестью травы, что тянулась вверх, облаков, что плыли в небесах, бабочек, что опускались на траву. День был соткан из тишины, но она вовсе не была немой, ее создавали пчелы и цветы, суша и океан, все, что двигалось, порхало, трепетало, вздымалось и падало, подчиняясь своему течению времени, своему неповторимому ритму. Край был недвижим, и все двигалось. Море было неспокойно, и море молчало. Парадокс, сплошной парадокс, безмолвие срасталось с безмолвием, звук со звуком. Цветы качались, и пчелы маленькими каскадами золотого дождя падали на клевер. Волны холмов и волны океана, два рода движения, были разделены железной дорогой, пустынной, сложенной из ржавчины и стальной сердцевины, дорогой, по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда. На тридцать миль к северу она тянулась, петляя, потом терялась в мглистых далях; на тридцать миль к югу пронизывала острова летучих теней, которые на глазах смещались и меняли свои очертания на склонах далеких гор.

Неожиданно рельсы задрожали.

Сидя на путях, одинокий дрозд ощутил, как рождается мерное слабое биение, словно где-то, за много миль, забилось чье-то сердце.

Черный дрозд взмыл над морем.

Рельсы продолжали тихо дрожать, и наконец из-за поворота показалась, вдоль по берегу пошла небольшая дрезина, в великом безмолвии зафыркал и зарокотал двухцилиндровый мотор.

На этой маленькой четырехколесной дрезине, на обращенной в две стороны двойной скамейке, защищенные от солнца небольшим тентом, сидели мужчина, его жена и семилетний сынишка. Дрезина проходила один пустынный участок за другим, ветер бил в глаза и развевал волосы, но все трое не оборачивались и смотрели только вперед. Иногда, на выходе из поворота, глядели нетерпеливо, иногда печально, и все время настороженно – что дальше?

На ровной прямой мотор вдруг закашлялся и смолк. В сокрушительной теперь тишине казалось – это покой, излучаемый морем, землей и небом, затормозил и пресек вращение колес.

– Бензин кончился.

Мужчина, вздохнув, достал из узкого багажника запасную канистру и начал переливать горючее в бак.

Его жена и сын тихо глядели на море, слушали приглушенный гром, шепот, слушали, как раздвигается могучий занавес из песка, гальки, зеленых водорослей, пены.

– Море красивое, правда? – сказала женщина.

– Мне нравится, – сказал мальчик.

– Может быть, заодно сделаем привал и поедим?

Мужчина навел бинокль на зеленый полуостров вдали.