Игорь Вереснев - Аборигены галактики

• Название: Аборигены галактики
• Автор: Игорь Вереснев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906716-86-6

Человечество – самая могущественная цивилизация Галактики. Она не только освоила отдаленные планеты, но и охотно помогает отсталым «братьям по разуму». Особенно привечают на Земле аборигенов с планеты Медея, на 99 процентов идентичных людям. Медианцы умеют понравиться, понравиться до такой степени, что Совет Земной Федерации принял специальный закон, разрешающий инопланетным дикарям охотиться в наших лесах и саваннах. Вот только никому не пришло в голову уточнить, что люди тоже могут стать дичью. Глава Карантинного Комитета, оперативный позывной Лорд, контролирующего пребывание инопланетян на Земле, вынужден пойти на чрезвычайные меры, чтобы остановить самое страшное вторжение в истории человечества…

---

…Корпуса интерната возникли посреди заснеженного леса, как всегда, внезапно. Ни одна дорога не вела сюда от города. Неудивительно – вот уж лет двести, как на Земле не существует наземного транспорта, телепорт-каналы заменили сначала пассажирские, а затем и грузовые перевозки. Правда, если внимательно присмотреться, в лесу можно разглядеть накатанные снегоходами лыжни. Но это лишь спортивные и прогулочные трассы, закольцованные вокруг интерната.

На пульте субэл-пилота вспыхнула вопросительная надпись: «Желаете осуществить посадку в ручном или автоматическом режиме?» Тимур посмотрел на восседавшую в пилотском кресле сестру:

– И как?

– Разумеется! – Римка коснулась пальцем ответа «Ручной» и, взявшись за штурвал, повела машину к раскрывшемуся навстречу им лепестками куполу аэродрома.

Сестра все проделала безукоризненно. Тимур только вздохнул с завистью, – в свои тринадцать он только-только осваивал автограв, сесть за штурвал мощного патрульного глифа мог только мечтать. Да, сестра превосходила его во всем. Римма Альбертовна еще покажет, где раки зимуют. Интересно, на каком поприще?

Будто услышав этот невысказанный вопрос, Римка заявила:

– Я тебе не говорила… и папке с мамой тоже не говорила… В общем, я определилась со специализацией.

Тимур хмыкнул:

– Не спеши, у тебя еще целый семестр в запасе.

– Нет, я уже знаю. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Можешь передать родителям, но лучше я им сама скажу, по видеокомму.

– Ага, так, значит. А почему лично не сказала? – Сестра промолчала, потому он задал другой вопрос: – Так кем же ты собираешься стать?

– Трансгенетиком.

– Решила тоже попытаться нас с ракшасами скрестить? – понимающе кивнул Тимур.

– Нет, с ракшасами Ленка и Кийра и без меня справятся. С индейцами.

– С кем?!

Он хотел уточнить, не ослышался ли. Не успел. Глиф мягко опустился на выделенную площадку, и Римка, откинув свою половинку колпака кабины, выпрыгнула наружу. Лепестки купола вернулись на место, на аэродроме климат-установки поддерживали комфортную температуру, так что распаковывать теплую синтоновую курточку не понадобилось.

Тимур тоже выбрался из машины вслед за сестрой, достал сумки из багажного отделения, огляделся. К ним уже спешила воспитательница – симпатичная стройная девушка в бежевом брючном костюме из мягкой замши. Темные волосы ее ниспадали на плечи, колыхались волной при каждом шаге. Полные, красиво очерченные губы улыбались, и светло-карие, почти желтые глаза тоже лучились улыбкой. А когда она подошла ближе, Коршунов оценил и ее рост. Воспитательница возвышалась над сестрой на целую голову, а значит, была выше и его самого.

– Римма, привет! Девочки тебя заждались, скучают. Я тоже.

Незнакомка быстро взглянула на Тимура. Словно подчиняясь этому взгляду, Римка обернулась, принялась знакомить:

– Это Тимур, мой брат.

– Наслышана, наслышана. Вы – самый главный по нашим братьям с Ракшаса?

Девушка протянула руку, и Тимур, поспешно опустив сумку на пол, пожал ее. Рука у девушки была нежная, теплая. Очень уютная.

– Я далеко не самый главный, – скромно поправил он.

– Главный присматривающий, – уточнила девушка. И лукаво улыбнулась.

На это возразить было нечего, потому Коршунов промолчал. А воспитательница, – Тимур вдруг сообразил, что она почему-то не представилась, – обняла сестру за плечи, легонько подтолкнула к двери прозрачного тоннеля, ведущего к жилому корпусу. Сказала:

– Приятно было познакомиться. Надеюсь, мы еще увидимся, друг Тимур.

Это была вежливая форма прощания, потому Коршунов поспешно завертел головой, выискивая субэл-носильщика, чтобы взгромоздить на него объемные увесистые сумки с домашними гостинцами. Однако носильщика в пределах видимости не оказалось. Воспитательница поняла его замешательство. Повесила одну сумку на плечо, две другие взяла в руки и пошла следом за воспитанницей. Плечи ее не сгибались под тяжестью, мышцы не напрягались, походка оставалась легкой, и нежные мягкие руки держали сумки так, словно те были наполнены пухом. Тимур приподнял удивленно бровь. И понял. Это была не землянка. Та самая смысловица Утренняя Роса, Росинка. Медеанка. Она говорила на русском без малейшего акцента, это и ввело его в заблуждение. И ее лицо – слишком человеческое. Коршунову, привыкшему к грубым, будто вытесанным из камня чертам ракшасов, оно показалось более человеческим, чем лица людей. Если бы он встретил эту девушку в толпе, то ни за что не заподозрил бы в ней инопланетянку.

«Как хорошо, что индейцы не пытаются за нами шпионить, – мелькнула глупая мысль. – Они бы раскрыли все наши секреты на раз».

Тимур ожидал, что у двери Римка обернется, помашет ему рукой, – так было всегда. Но не в этот раз. Дождавшись, пока за воспитательницей и воспитанницей закроется дверь, он повернулся к глифу, пробормотал под нос утешительное:

– Взрослеет наша Римма, не интересен ей уже старший брат… Наверное, мальчика себе присмотрела, о нем сейчас все мысли.

И не поверил себе.

* * *

Разбудил Коршунова экстренный вызов. Нашлепку коммуникатора он не снимал, даже когда ложился спать, – служба.

Сейчас комм говорил голосом Влада Самотехи, куратора Старооскольского лагеря:

– Тим, у нас беда. В лагере убийство.

– Кто? – Коршунов рывком сел.

– Бургомистр. И, видимо, весь его гарем. Точной информации у меня пока нет. Десять минут назад мне пришло сообщение от начальника их внутренней милиции.

– А наши наблюдатели что?

– Тревожных сигналов не было. Но ты же знаешь правила! Субэлы не могут приближаться к лагерю ближе чем на тысячу метров, тем более входить в него. Я приказал техникам просмотреть все видеозаписи за последние шесть часов и сразу позвонил тебе. Тим, ну как же так?! Это же Дор Каррохос! Он из первой волны земных ракшасов, лидер Свободных! И ты же знаешь про его дочь? Мы рассчитывали, что он… Как теперь быть? Начинать все заново?

– Не паникуй. Вызывай чрезвычайку, готовь машину, я иду к вам. Встречаемся через десять минут в городском управлении Кей-Кей.

– Тим… ты Лорду не сообщай пока, хорошо? Вдруг ошибка, ложная информация?

Надежды в голосе Самотехи почти не было.

* * *

По правилам, установленным еще до открытия Ракшаса, ТЛП-кабины в лагерях беженцев не устанавливали, – из соображений безопасности. Так что из Старого Оскола вылетели двумя патрульными глифами: группа КЧС – комиссии по чрезвычайным ситуациям, – и оперативники Кей-Кей. Лагерь располагался в десяти километрах к северу от города, на месте старинного металлургического комбината. Экологически вредные производства давным-давно вывели на околоземную орбиту, затем уродливые «памятники» эпохи дикой индустриализации и вовсе сгинули. Так что послужить фундаментом для общежитий и коттеджей городка беженцев стало весьма достойной судьбой для развалин громадного завода.

Тимур понимал, почему командир первой ракшасской экспедиции назвал планету именно так, – древнеиндийские эпосы он тоже почитывал. Однако выбор не одобрял: «Как ты лодку назовешь, так она и поплывет». Жители Ракшаса стояли первыми в ряду генетического человекоподобия и вторыми – в ряду подобия морфологического (вернее, на время первого контакта морфологически они тоже были ближе всех к землянам). Цивилизация Ракшаса почти в точности повторила путь земной, отставая от нее пока лет на пятьсот. Только это был более скорый и оттого более жестокий вариант человеческой истории. Достаточно развитые технологии здесь сочетались с поистине средневековым мракобесием и такими проявлениями взаимной нетерпимости, перед коими джихад и фашизм выглядели детскими шалостями. Вдобавок последние двести лет планета пребывала в состоянии перманентной мировой войны. На счастье, Ракшас ядерного оружия пока не создал. Бактериологическое из-за особенностей излучения местного светила было малоэффективно, зато химическим туземцы пользовались весьма охотно. И здесь уж от полного вымирания ракшасов спасала завидная плодовитость и такие способы увеличения собственной популяции, о которых сотрудники Контакт-Центра предпочитали на Земле не распространяться, дабы не шокировать сограждан.

Все правительства Ракшаса встретили «старших братьев с Великой Небесной Земли» с распростертыми объятиями. И как один заявили, что готовы построить «светлое будущее» незамедлительно, по образу и подобию «небесных братьев», лишь бы те помогли уничтожить всех врагов до последнего ракшаса. И тут же увеличили интенсивность реактивных обстрелов и бомбардировок сопредельных территорий. А беженцев, бросившихся в земные консульства за помощью, оказалось столько, что перевезти их не смог бы и весь флот нибелунгеров, буде он переброшен для обслуживания одного Ракшаса. Руководители Контакт-Центра хватались за головы, посольства и резидентура бились над тем, чтобы теоретические исследования радиоактивного распада не перешли в практическую плоскость. А тем временем ракшасская диаспора на Земле сначала сделалась самой крупной, затем – превзошла численностью все остальные вместе взятые. И продолжала расти. Быстро сообразив, что легально получить вместе с гуманитарной помощью военные технологии «небесных братьев» не получится, правители Ракшаса решили раздобыть их иными, более привычными для себя способами. В ответ на резидентуру землян они начали создавать шпионскую сеть в поселениях беженцев. Вербовали, подкупали или запугивали ученых и оппозиционных лидеров, иммигрировавших на Землю, пытались внедрить своих ставленников в самые, по их мнению, «секретные» структуры. Их психология ничем не отличалась от психологии землян конца прошлого тысячелетия, а потому поступки их легко просчитывались. Но пользы от этого было немного. Потому что никто не знал, что делать с уже двухмиллионной диаспорой ракшасов! Общая стратегия тут не срабатывала. Закаленные суровой реальностью своей альма-матер, они восприняли Землю поистине «землей обетованной», «небесным раем». Они готовы были селиться посреди пустыни Гоби, в Антарктиде или на дне Марианского желоба, лишь бы не возвращаться назад. Да, их дети заканчивали земные интернаты, впитывали иные культурные традиции, терпимость и миролюбие. И оставались на Земле, предпочитая общество людей своим соплеменникам. А те немногие, что отважились вернуться на родную планету, безжалостно «зачищались». Даже в лагерях беженцев они пока что не могли изменить привычного уклада, потому что количество вновь прибывающих все время превосходило число тех, кто родился и вырос на Земле.