Дикси БРАУНИНГ - АЛЕКС И АНГЕЛ

• Название: АЛЕКС И АНГЕЛ
• Автор: Дикси БРАУНИНГ
• Жанр: Современные любовные романы

Ангелина Видовски была влюблена в Алекса Хайтауэра всю жизнь, но никогда не признавалась ему в своих чувствах. Ни ему, ни кому-то другому. За долгие годы, пока он был женат, она ни разу не попыталась приблизиться к нему, лишь издали наблюдая за ним. Она знала о его разводе, о дочери, с которой он едва справлялся, о том, что он растерял всех своих друзей. А еще она знала, что по-прежнему без памяти его любит...

---

Едва начало светлеть небо на востоке, она выскользнула из постели и на цыпочках спустилась в гостиную.

Алекс задремал прямо в кресле. Выглядел он ужасно. Бутылка виски была почти полна, нетронутый стакан стоял на столике. – О, бедняжка, – прошептала она. Курт считался самым ответственным в старой троице – Хай, Вид и Красавчик. Алекс, Гас и очаровательный, слишком серьезный Курт.

Но Ангелина всегда ощущала в Алексе силу характера и чувство ответственности, от которых он казался старше своих лет, даже когда чертыхался после игры, красовался, чтобы сорвать аплодисменты, поливал тренера шампанским или выпивал слишком много пива и распевал грязные куплеты на заднем сиденье старого пикапа Курта.

– Проснись, Алекс, – тихо проговорила она, легко касаясь его плеча, – ты свернешь себе шею.

– Угу…

Внезапно его глаза раскрылись, и он с надеждой уставился на Ангелину.

– Она звонила? Ты что-нибудь узнала?

– Пока нет. Зачем ей звонить среди ночи? Мы услышим что-нибудь утром. А сейчас пошли в постель, Алекс. Когда она позвонит, – Господи, «когда», а не «если»! – ты должен быть бодр и готов ехать за ней, где бы она ни находилась.

– Не могу спать. Нужно выпить. Как она и предполагала, он не смог сделать больше двух-трех глотков.

– Когда допьешь, поднимайся наверх и ложись. Я заведу будильник на семь, и ты успеешь принять душ, позавтракать и быть готовым, когда она позвонит.

Ангелина уже почти не сомневалась, где сейчас Сэнди. Она собиралась позвонить, как только Алекс снова уснет, и если она права, то убьет эту парочку.

Но она может убить их попозже. Сейчас она нужна Алексу.

Глава 11

Пока бледный лимонный рассвет боролся с зарядившим дождем, они молча смотрели друг на друга. Ангелина надеялась уснуть хотя бы на несколько минут и молилась, чтобы это удалось и Алексу. Надо поспать перед тем, что предстояло впереди.

Когда она отвела его в спальню и оставила у двери, он попросил:

– Не уходи. Пожалуйста. Может быть, если поговорим, сможем вспомнить, что упустили.

Они уже сказали все, что могли, но Ангелине легче отправиться пешком на луну, чем противостоять Алексу.

– Тогда дай мне что-нибудь из вещей Сэнди переодеться.

Как и весь остальной дом, его комната была элегантной, но угрюмой, с панелями на стенах, причудливыми восточными коврами и тяжелой мебелью красного дерева, служившей нескольким поколениям Хайтауэров. Переодевшись, Ангелина на цыпочках вошла к Алексу и раздвинула темно-зеленые шторы, чтобы впустить предутренний свет. По какому закону дома благородных господ должны напоминать мавзолеи?

Ее собственное жилище было уродливым белым бунгало, построенным в сороковые годы и сдававшимся бесчисленным жильцам. Меблировка – в стиле дешевых распродаж, но по крайней мере там она не чувствовала себя как в склепе…

Впрочем, пусть Алекс сам занимается своим домом, это не ее проблема. Дело сейчас совсем в другом: сбежала девочка четырнадцати с половиной лет и привычная жизнь полетела кувырком.

Алекс поджидал ее в постели, закинув руки за голову. Есть что-то грешное и чувственное в его подмышках с густыми черными волосами, не к месту подумала она.

Укладывайся поскорее. Сейчас не время для всяких проказ!

Серебристые глаза Алекса стали оловянными, и Ангелина внезапно испытала странную робость.

Она снова собирается спать с ним. Или по крайней мере лежать рядом, что, конечно, могло и не привести к чему-то большему.

В данных обстоятельствах она должна стыдиться своих похотливых мыслей, которые мгновенно наполнили голову, не говоря уже о дрожи, сотрясавшей тело. Дочь Алекса сбежала из дома. Он вынужден обратиться к ней за помощью, а она только и думает о том, как бы забраться в его чудовищных размеров родовую кровать и заняться с ним такой страстной любовью, чтобы он забыл обо всем остальном. Какая же она эгоистка!

Справившись со своим голосом, чтобы скрыть волнение, Ангелина сказала:

– Алекс, с Сэнди все в порядке. Я сердцем чувствую. Она намного разумнее, чем ты считаешь, кроме того, она написала, что будет с другом.

В нерешительности постояв у темно-зеленого кожаного кресла, такого же, как в гостиной, она взяла себя в руки и забралась в постель, как будто в этом не было ничего особенного. Простыни были прохладными и шелковистыми. Его тело – словно печь. Вся в напряжении, Ангелина лежала на спине, сложив на груди руки и стараясь выглядеть естественно.

– Знаю, знаю, она не исчезла бесследно с лица земли. Совершенно очевидно, она скрылась по собственной воле, но, Ангелина, она еще ребенок! Вокруг столько опасностей, о которых она даже не подозревает!

Как только здравый смысл пересилил воображение, оба почувствовали себя спокойнее. Алекс негромко выругался, а Ангелина молча поклялась, что, как только мисс Александра Хайтауэр попадется ей в руки, прочтет этой негоднице трехчасовую лекцию об ответственности перед людьми, не чаявшими в ней души.

Снова ругнувшись, Алекс потянулся к ней. Ангелина могла сопротивляться не больше, чем железо может сопротивляться притяжению магнита. Физически они подходили друг другу, как рука – перчатке. Она всегда знала это – даже когда каждая крупица разума утверждала обратное.

Ангелина прижалась к его плечу и замурлыкала от удовольствия. Он обнял ее через мягкий хлопок простыни и тоже удовлетворенно заурчал. Ангелина засомневалась, кто кому доставляет удовольствие, но совершенно точно знала, что его челюсть была такой же гранитной лишь раз, когда его отца сбил пьяный водитель.

– С ней все будет в порядке, – пробормотал он. – Я разберу весь этот проклятый мир по кирпичику, пока не найду ее, только не знаю, с чего начать!

В его голосе слышались ярость и боль. Он казался воином без поля битвы, рыцарем без дракона, которого нужно сразить.

– И какого черта она не выбрала другой способ самоутверждения? – возмущался он.

– Алекс, я хочу спросить тебя вот о чем, – заговорила Ангелина, пытаясь отвлечь его. – Ты случайно не знаешь, что она имела в виду, когда говорила.., то есть писала в записке о…

– О нас? О тебе и обо мне? – Тембр его голоса, низкого и хриплого от напряжения, отозвался холодком в ее спине, заставил затрепетать все части тела.

О Боже, ну что за создания эти мужчины! – мелькнула предательская мысль. Думают о сексе в последнюю очередь! У тебя тоже есть о чем поразмышлять, Анжела, – о компосте, о навозе, о чем угодно, но не о том, что так тебя занимает в этот момент!

Приложив все усилия, чтобы говорить спокойным, деловым тоном, она произнесла:

– В своей записке Сэнди упомянула, что нам нужна личная жизнь, чтобы в чем-то разобраться. Она написала, ты знаешь, что она имеет в виду. Может, объяснишь?

Пока она дожидалась ответа, пальцы ее ноги нервно царапали щиколотку Алекса. Удивительно, какие темные волосы у него на ногах! Для мужчины, всегда казавшегося символом подчеркнутой элегантности в твиде, в темно-серых с иголочки пиджаках и прекрасно пошитых повседневных костюмах, он был шокирующе сексуален без одежды. Факт, который в данный момент ей не следовало бы замечать.

– Она знает, что я ездил к тебе сегодня ночью.., то есть прошлой ночью… Когда же, черт возьми, это было?

Ангелина знала с точностью до минуты, когда он к ней приезжал. Этот момент запечатлелся в ее душе навеки.

– Когда я вернулся домой, она спросила, не собираюсь ли я…

– Что? – нетерпеливо спросила она, когда Алекс замолчал.

– Ничего, – сказал он, но Ангелина почувствовала, что здесь скрывается намного больше, чем «ничего». Она начала подозревать, что это «ничего» как-то связано с побегом Сэнди.

– А мне казалось, я ей понравилась, – прошептала она. Глаза защипало – вероятно, результат недостатка сна. Руки Алекса сжали ее, и она остро осознала тот факт, что их разделяет лишь тонкий слой хлопка в виде слишком просторной для нее майки и того, в чем он лег спать, если, конечно, он вообще потрудился что-либо на себя надеть.

К своей чести, Ангелина не заплакала, потому что не плакала никогда. А вот носом, должно быть, хлюпнула, поскольку Алекс отстранился и начал рассматривать ее макушку, потом осторожно приподнял ее голову.

– Ангелина? Что с тобой? Я что-то не то сказал?

Он говорил так заботливо, что она внезапно разозлилась. На Сэнди, перепутавшую все карты, на Алекса, который снова втянул ее в свою жизнь, на себя – за то, что все еще его любит.

– Нет, черт возьми! Просто я устала и не выспалась – и ужасно беспокоюсь, как и ты. И если эта девчонка не объявится домой к завтраку, я.., я…

Ее лицо беспомощно сморщилось. Ангелина не плакала с тех пор, как умерла ее мать. Она не плакала, когда погиб ее муж, не плакала, когда узнала, что бедняга не знал слова «верность». Слезинки не проронила, когда сгорел почти весь дом. Но есть же, черт возьми, предел стойкости!

Икая, глотая слезы и шмыгая носом, она выложила ему все это, и он прижал ее голову к своей груди, поглаживая спину и бормоча слова, которые, казалось, должны были утешить, но производили обратный эффект.