Андрей Драгунов - Край. На фоне неба

• Название: Край. На фоне неба
• Автор: Андрей Драгунов
• Жанр: Поэзия

Книга издана благодаря поддержке Русской гуманитарной миссии и Евгения Примакова. Благодарю друзей, которые всегда были рядом… словом и делом.

---

«Из трёх товарищей уже ни одного…»

Из трёх товарищей уже ни одного…
Теперь не спросишь – кто из них был первым
в недлинном списке… Длинное пальто
хлестает по ногам… серпом по нервам,
воспоминаниям… Не вымоленный грех,
как фотография – на дне пальто, в подкладе —
в морщинах ткани, что живее всех —
не вытерта, не скомкана, как память —
переживанием о том, что никого,
кроме тебя, кто мог бы что-то вспомнить
и рассказать, как фото из пальто,
о времени и о себе – сегодня,
хотя бы вкратце – удовлетворить
чужое любопытство и… зевоту
соседского кота, что будет жить
и дальше здесь, где вечные заботы —
о будничном… и кроме – никого.
Кот ловит тени съехавших соседей.
Я наполняю миску для него
какой-нибудь едой… Так всю неделю.

февраль 28. 2017 год

За неделю до похорон

Стягиваю рубашку с больного тела…
кое-где присохла, раны ссыпаются на пол…
Собираю веником медленно и неумело…
жизни осталось мало, как кот наплакал.
Ты уходишь медленно, мучаясь ежедневно —
только своей беспомощностью – не болезнью…
и мечтаешь уехать куда-нибудь – непременно,
чтобы не видеть того, кто будет последним…
В понедельник кажется, что не всё окончательно плохо…
даже манная каша утром – не худший завтрак…
с соболезнованиями только – постоянно морока…
и одиночество подкатывает внезапно,
как пивная бочка на площадь от градоначальника —
хочется выпить, но вычтут потом – с три короба…
и плюёшь – от злости – в самое дно умывальника —
всё равно, что в колодец, куда отправился по воду…
Каждый день – точно выкидыш… травишь себя таблетками,
окунаешься в ванну, чтобы не пахнуть падалью…
пробуешь самостоятельно управляться с салфетками,
вытирая кашу, что мимо рта нападала…
трясущейся правой – левая – с сигаретою,
иногда со стаканом – чего-нибудь очень дешёвого —
на что осталось от уплаты за комнату с видом на реку…
всё остальное, как раньше – слова только новые —
о происходящем… Немыслимое сочетание —
целой недели жизни с никчёмной памятью…
ты глядишь в окно на лампочки – на ветру – трепыхание —
Вот она, моя бабочка… ты говоришь – знаю ведь.

февраль 28. 2017 год

Попытка памяти

Пахнет молоком, мясом, прокисшим вином и хлебом…
Уксус не выветривается из комнаты на берегу океана.
Ты вглядываешься в будущее свозь рассечённое небо
и повторяешь – Как странно… как странно… Как – странно!
и твоя не рождённая дочь – в воспоминании,
и повесившийся художник – осенним дождиком —
постоянно отвлекают твоё внимание
от случившегося… Сегодня же —
говоришь ты – уедем… и собираешь рукописи,
от отца оставшиеся – торопишься
побыстрее съехать и быть неузнанной…
так как знаешь, что больше сюда – не воротишься…
не потрогаешь больше хромое облако —
через пень-колоду – в чужих небесах скитается —
поперёк дороги – медленно, боком… и
то ли по глупости, то ли сознательно не возвращается…
и не строит планы на будущее с продолжением…
Девочка маленькая бегает по тёмной кромке
океана, пытаясь предугадать движение
набежавшей волны… Как странно!.. – звучит так звонко.

март 1. 2017 год

«Ниже, – говоришь ты, – ниже, ниже…»

«Ниже, – говоришь ты, – ниже, ниже…
Ближе сядь к холодному огню,
к уголькам седеющим, что дышат —
точно так же, как я говорю…
Медленно – так, чтобы было слышно
каждый вздох умолкшего огня…
Слышишь, не скребутся, даже, мыши,
чтобы ты услышать мог меня…
что-нибудь ответить, если сможешь,
через шёпот угольный – сказать —
что тебя по-прежнему тревожит…
или, вновь, как раньше промолчать,
согреваясь угольным эрзацем —
топливом – из прошлого уже…
Будь – опять – каким-нибудь мерзавцем
с камушком, ограненным, в душе.
Слушай – как шипят ночные угли —
слишком тихо. чтобы распознать,
что там утром – будет и… не будет.
В чьих руках ты будешь доживать».

март 1. 2017 год

«Я только одежда для мыслей Твоих и слов …»

Я только одежда для мыслей Твоих и слов —
и ни слова больше! Я только Твоя одежда —
слишком потёртая об камни Твоих углов,
но почти ещё целая – маленькая, но надежда,
что не этим всё кончится… и я не останусь гол —
не замёрзну от холода и не сгорю от зноя…
и мне не понадобится какой-нибудь, там, укол,
чтобы согреться длинной, как жизнь, иглою
и каким-то лекарством, что без рецепта врач —
вколет, не думая, вспоров на руке рубашку,
будто бы пашню весной прилетевший грач,
которую трактор немного попозже вспашет…
и вспенится хлебом… Я – только Твои слова…
Никчёмная куртка – одежда – в холодную пору —
видимо бабушка – точно – была права —
с детства дурак – никогда не поднимешься в гору.
Буду растаскивать медленно Твой алфавит
и разговаривать буду Твоими словами —
ведь окружающим похеру – кто говорит…
книги читают по школьной программе – на память…
Мне же – до пуговиц – шляться в холодном пальто,
рекомендуя к прочтению лучшие книги…
Кто я, по-твоему?.. – в общем, наверно – никто!.. —
так – переводчик субтитров в просроченном фильме.

март 1. 2017 год

«На крыше ночь короче, но темней…»

На крыше ночь короче, но темней…
и кошки более, чем серы и… горласты.
Звезда – прозрачней. В разговоре с ней —
один лишь ты – другие не причастны.
…и медленно сползает с неба тьма
по водостоку в мусорную яму —
к отходам жизни, где она сама
уже не различима – только драма —
происходящего… и пара нежных слов
о смысле жизни… медленно, но верно —
сползает тьма… Сомнительный улов —
на крыше мира – безграничность неба.

март 2. 2017 год

«Смерть где-то вдалеке – её здесь нет…»

Смерть где-то вдалеке – её здесь нет,
как нет вокруг назойливых туристов…
сюда не проникает Божий свет!.. —
тугое небо… и, как маски лица
живущих здесь. Пока ещё живых,
как жив и я под ненасытным небом,
что пожирает – тех – ещё – своих —
детей… отсутствием тепла и света, где бы
не находился – медленный уход
из обозримого… в назначенное время,
когда не проницаем неба свод
над небольшим и… старым поселеньем,
когда – уже – не скажешь – Пережди…
наполни фляги немощной водою,
для глаз своих пространство – сбереги,
не стань добычей тех, кто за тобою
уже идёт… И смерть здесь – не при чём!.. —
ты, видимо, один из тех, немногих,
кто подставляет раненным плечо…
и не пинает нищих вдоль дороги…
и не кроит – так-эдак и не так —
через колено, через междометья…
чужую жизнь… Ты, всё-таки – дурак,
раз не увидел новое столетье —
и там остался, где чужая тень
ещё владычит и… не сквернословит…
Зачти себе ещё один – лишь – день —
в конце концов!.. – шесть тридцать – солнце всходит.

март 3—4. 2017 год

«Не дли мне жизнь – пусть будет разговор …»

Не дли мне жизнь – пусть будет разговор —
о ней самой – не списочный. натужный,
не цифирный… решётчатый забор,
который, в сущности, совсем уже не нужен —
так болтовня о виденном – уже!.. —
безделица, но теребит суставы…
Глянь в форточку – звезда горит уже
и говорит нам – вы, увы, не правы —
в сомнениях – по поводу и без…
Не дли мне жизнь – и дальше – будь, что будет.
Смотри на мир с распластанных небес…
Тебе, ведь, всё равно – ты неподсуден.

март 4. 2017 год

«…и – только мир в остуженных сердцах …»

…и – только мир в остуженных сердцах —
терпение, добавленное в сумме
других вещей… как с пылью взбитый прах —
яичница на пятерых… не умер
пока ещё… и вытоптанный пол —
дорожка от сортира до балкона —
меня выносит, терпит. Круглый стол —
посередине – как бы вне закона —
в пространстве комнаты. Я тихо говорю…
перо скрипит – ещё – как можно тише…
тянусь до свечки, чтоб предать огню
бумажно-письменную речь – никто не слышит
как это происходит! Посмотри —
опять везут кого-то мимо дома —
пойди, спроси… и с ним поговори —
пусть, даже, не были при жизни с ним знакомы.
прочти ему всё то, что написал —
он передаст… ему теперь сподручней…
смешно, конечно, кот опять нассал
на половик – от этого не скучно
и даже весело… и солнце режет глаз,
как первый раз… и радуются птицы
свечению… и громкое – Атас —
ещё из детства – долго будет сниться.

март 5. 2017 год

«Ты меня вспомнишь в доме престарелых…»