Оксана Демченко - Ветры земные. Книга 2. Сын тумана

• Название: Ветры земные. Книга 2. Сын тумана
• Автор: Оксана Демченко
• Жанр: Русское фэнтези

Дети ветров так же несхожи между собой, как и люди. Все они чего-то ищут… и зачастую сами не ведают, чего именно и как далеко готовы зайти в поиске. А еще – во что им обойдется интерес и готовы ли они платить по счетам… Кортэ, сын северо-западного ветра, начал с уважения к золоту как величайшей силе, способной менять обстоятельства, людей и границы. И где же он оказался, пройдя свой путь целиком?

---

– Но Абу! – возмутилась Зоэ, пробравшись поближе к гостю через нагромождения вещей. – Вы могли бы с Альбой тоже как-то заняться… Помочь.

– Суета недостойна мужчины, – с веселой и показной надменностью шевельнул рукой посол. – Иди, тебе не понять.

– Уйду и стану молчать. – Пригрозила Зоэ, глядя на нэрриха.

– Зоэ, я более года сватаю мою прекрасную сестру за племянника Бертрана Барсанского, – посетовал Абу, спасая приятеля от назревшей ссоры. – Два года прошло от первого осторожного разговора о браке… и мы почти близки к тому, чтобы начать обсуждение всерьез. Моя сестра, возможно, еще не поседеет и не лишится зубов, когда мы задумаемся о подписании договора. Герцог за это время успеет трижды жениться и овдоветь, поскольку я неплохой лекарь, но ради семьи готов вспомнить и рецепты ядов.

– Ты ужасный врун, – хихикнула Зоэ, подходя ближе и с огорчением глядя на полноватого улыбчивого южанина, друга Ноттэ и Альбы, и, может быть, вообще самого лучшего после Челито человека в столице.

– Сядь, и тогда мы напоследок споем на три голоса, – Абу похлопал по ковру рядом с собой. – Я буду тосковать без вас. Столица стала скучна уже весной, когда орден Зорких взялся рьяно искоренять ересь. Теперь нам, иноверцам, ночами приходится после заката сидеть при закрытых наглухо дверях и заложенных окнах. Лишившись вашего общества, я превращусь в путника, сохнущего в пустыне без глотка живительного общения… Увы.

– Но ты не возвращаешься домой, – отметила Зоэ.

– Я сын эмира Алькема, пусть и не старший, – тихо и грустно сказал Абу. – Пока я здесь, мир на юге имеет хотя бы малое и шаткое основание. Одни полагают меня заложником, иные – послом, кое-кто дома – предателем, но все же мы не переходим грани, незримой, но весьма опасной. Те, кого в Эндэре именуют псами войны, теперь весьма голодны…

– Ой, ну конечно! – всплеснула руками Зоэ и заторопилась, вспомнив важное. – Мы ведь не уедем прямо теперь?

– Не ранее обеденного времени, – предсказал Абу, осмотрев комнату. – Иногда я думаю: влюбленные юноши воруют девушек исключительно для сокращения срока на сборы в дорогу…

– Тогда я быстро, я успею, – пообещала Зоэ и торопливо пробралась к окну.

– «Твой стан в тумане шелка» или сперва «Взгляд газели»? – предложил на выбор Альба, подстраивая виуэлу и не обращая внимания на названую сестру.

Ответа посла Зоэ уже не слышала. Она привычно выпрыгнула в сад через низкий подоконник. Хлопнула по шее дареного коня, поощряя разорение цветника, подобрала юбку – и помчалась босиком, ныряя в знакомые бреши зеленых изгородей.

Дон Эппе нашелся именно там, где и следовало ожидать. Еще вчера слуги шептались, а Зоэ разобрала: Эспада изволил гулять преизрядно, вернулся поздно вечером с распоротой рукой, был весь грязный, заляпанный кровью – а вдруг и не своей? Пойди спроси, когда королевский пес мертвецки пьян и вдобавок опасно, неразборчиво зол: взял да и занял покои для отдыха стражи. Сперва дона Эппе пробовали усовестить и выдворить в его собственные комнаты, но выслушав мнение Эспады, не содержащее ни единого принятого в приличном обществе слова, кроме «идите» – повздыхали и ушли, сберегая здоровье, а может, и жизнь…

Близ захваченного Эспадой зала и теперь уныло вздыхали два стражника, прислушивались, переминались – но войти не пробовали. Увидев Зоэ, посветлели лицами, поклонились.

– Вас-то они изволят слушать, – осторожно начал один.

– Сказали бы вы им, негоже чужое-то жилье в конуру превращать, значит, – раздраженно добавил второй.

– Уж так не говорите, – испугался первый.

– Рэй! – попробовала Зоэ перекричать обоих. – Ты как, в уме?

– Н-ну, даже почти трезв, – хрипловато буркнул знакомый голос из полумрака за окном. – Скажи недоумкам, пусть убираются. Я намерен стрелять по всему, что движется, проверяя, не дрожат ли руки. Тут два лука и вроде, арбалет еще где-то.

Стражники хором охнули и дружно сгинули, сочтя место опасным, а дона Эппе – далеким от протрезвления. Зоэ села на подоконник, недоумевая, отчего именно тут он устроен высоким, неудобным? Пришлось прихватить юбку и одним движением перебросить ноги в зал. После улицы внутри оказалось темно. Плясунья немного посидела, привыкая к полумраку, и осторожно пошла вглубь по холодному мрамору, почти на ощупь, натыкаясь на скамьи и моргая, щурясь – но все же слишком медленно привыкая к густой тени, смешанной с едким дымом погасшего очага. Пахло – и это было странно – не перегаром, а прогоревшим камином и чуть-чуть – старым потом. Уткнувшись в длинный стол, Зоэ огляделась увереннее и кивнула Эспаде.

– А я сегодня уезжаю. Вот, решила попрощаться. Абу, и тот уже скучает. Вдруг и ты тоже? Ума не приложу, как ты один останешься чудить? Без меня, Альбы, Кортэ… – Зоэ замолчала, хмурясь и с недоумением отмечая бледный, совсем безрадостный вид Эспады. – Рэй, что-то случилось? Тебе плохо?

– Мне уже год плохо, – скривился королевский пес. – Да, как раз дней десять тому назад исполнился год… Сядь. Хоть тебе могу рассказать. Ты права, кому ж еще? Я обязан королю жизнью. Десять лет назад он, тогда еще совсем мальчишка, прискакал со своими людьми и спас всех, кого еще не успели прирезать в доме семьи Эппе… То есть меня и трех слуг. Мой род не из самых старых и знатных, за отцом была дурная слава, поговаривали, что он обучает клинку и ножу наемных убийц, а не только благородных донов. Не знаю… Не хочу знать.

– Рэй, – Зоэ прошла мимо стола до самого его торца, погладила Эспаду по руке, отодрала засохший, жесткий от крови рваный рукав и охнула, быстро огляделась, выискивая воду и прочее нужное. – Ты бы хоть рану перевязал.

– Царапина, – презрительно поморщился дон Эппе. – Я королевский пес, я служу не за деньги… Он не позволил разорить дом и не допустил обвинений явных и тайных, суда черных и присутствия чернильных городских крыс, готовых раздеть покойника в гробу, требуя с опального мертвого дона по наспех выдуманным долгам… Такое не забывается.

Зоэ нашла подходящие емкости, тряпки. Принесла, поставила на стол, разложила. И занялась раной, вовсе не похожей на царапину. Эспада смотрел в пустоту, молчал и, кажется, не замечал ничего вокруг. Зоэ закончила перевязку, с сомнением осмотрела свою работу. Намочила новую тряпку, сунула Эспаде в ладонь.

– Умойся. Водички вот выпей, холодная.

– Смешная ты, заботишься, – безрадостно отметил Эспада, послушно протер лицо и бросил тряпку на пол. – Обо мне никто не заботится… Некому. Иди, я рано протрезвел, ничего более я не стану рассказывать. Пора тебе.

– Ты приезжай, ну, навещать… – попросила Зоэ. От жалости защемило сердце, и она осторожно погладила Эспаду по волосам. – Пропадешь без нас. Если я не запрещу тебе напиваться, ты вообще трезвый дня не проходишь. Приезжай.

– В женскую обитель? – в голосе Эспады обозначилась насмешливая заинтересованность. – Н-ну, туда скорее впустят вежливого черта, чем меня, даже и трезвого. Грехи чертей малопонятны и сокрыты в тени тонких намеков, мои же грубы и видны всякому. Зоэ, иди. Не трави душу.

– Тебе надо поесть, я сейчас найду хоть кого или сбегаю на кухню, – Зоэ забеспокоилась всерьез, отмечая густоту теней под глазами, провалы щек и тусклость глаз. – Рэй, ну хочешь, я вина принесу… крепкого.

– Пробовал, не помогает, – усмехнулся Эспада. Покосился на Зоэ чуть более осмысленно. – Ладно… Не вышло по-умному, признаю. Тогда уж будет, как будет. Пожалуй, тебе и впрямь пора, идем, провожу. Говоришь, еретик засел у вас?

– Который? Абу?

– Мирза Абу, – кивнул Эспада, поморщился, рассматривая перетянутую тканью руку. – Пусть глянет мою царапину.

– Царапину? Да там кость видна! – возмутилась Зоэ, подбирая с пола перевязь с тяжелой саблей и парой ножей. – Вот хорошо ты решил, идем. Абу полечит тебя. Ой, да ты только сидя трезвый…

Эспада захохотал, тяжело опираясь на стол и норовя подняться на непослушных ногах. Постепенно он переупрямил и хмельную голову, и ленивое тело, и побрел к окну, распихивая башмаком бутыли и черепки, спотыкаясь, бормоча разнообразные проклятия довольно тихо и невнятно. Зоэ тащила оружие и сопела от возмущения. Эспада упал в окно, зарылся лицом в траву и переполз в парк, поминая лишенные святости части тела блаженного Мануэля, загаженный первый камень и самого патора, «блюющего мозгами». Зоэ сокрушенно вздыхала и неслышно, одними губами, шептала извинения для блаженного и даже патора, смаргивая слезинки. Ей было жаль Рэя, одинокого настолько, что и поругаться-то всласть не перед кем…

– Прекрати, твои оправдания не залатают моих грехов, – трезво и серьезно велел Эспада, щупая жалобно похрустывающий древесный стволик.

Он с трудом встал в рост, встряхнулся и побрел вперед – то есть в целом направление угадывалось, хотя тропинка вытаптывалась прихотливая, узорная. Постепенно свежий воздух и движение делали свое дело, изгибы спрямлялись, а скорость шага увеличивалась.