Джон Ле Карре - Маленький городок в Германии

• Название: Маленький городок в Германии
• Автор: Джон Ле Карре
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-098509-8

Каким образом и почему исчез сотрудник британского посольства в ФРГ Лео Хартинг? Неужели и правда, как полагают в Лондоне, под личиной этого мелкого чиновника, который благодаря своему обаянию снискал расположение едва ли не всех дипломатов и даже их жен, много лет скрывался агент КГБ, который теперь просто ушел к своим? Поначалу эмиссар британских спецслужб Алан Тернер, которому поручено вести дело Хартинга, тоже склоняется к этой версии. Но постепенно расследование приводит его к шокирующей правде…

---

– А теперь извольте перевести сказанное на нормальный английский язык!

– Поделитесь со мной своей личной точкой зрения о нем. В чем заключалась его работа, каким он был в жизни.

– Когда я только прибыл сюда, его единственной обязанностью считался разбор жалоб представителей гражданского населения Германии на военнослужащих Рейнской армии. Помятый танками урожай в полях, случайно залетевший не туда снаряд со стрельбища, коровы и овцы, убитые во время маневров. С самого окончания войны в Германии это превратилось в своего рода доходный промысел. И ко времени моего назначения в канцелярию он весьма уютно при нем пристроился.

– Вы хотите сказать, он стал экспертом в своем деле?

– Да, если подобное выражение вам больше по вкусу.

– Все дело в эмоциях, которые вы вкладываете в свои слова, понимаете? Они сбивают меня с толку. Когда вы отзываетесь о нем подобным образом, я невольно проникаюсь к нему симпатией.

– Тогда скажу иначе: жалобы стали его métier[9]. Лучше? Собственно, так он и попал в посольство. Знал тему досконально. Занимался подобной работой в разных формах и прежде, многие годы. Сначала в контрольной комиссии, потом в армии.

– А что он делал прежде? Он демобилизовался только в сорок пять лет.

– Да, тогда он снял военный мундир, разумеется. В звании сержанта, кажется. Его должность сделали гражданской. Но я понятия не имею, где он служил. Вероятно, в Министерстве обороны вам дадут необходимые сведения.

– В том-то и дело, что никаких сведений там нет. Я также запросил архив контрольной комиссии. Но это не хранилище, а кормушка для будущих поколений моли. У них уходят недели, чтобы разыскать хоть что-то.

– В любом случае он сделал удачный выбор. Пока британские части дислоцированы в Германии, будут проводиться маневры, а немецкое население требовать компенсации убытков. Можно сказать, его работа имела необычную специфику, зато ее надежно обеспечивало наше военное присутствие в Европе.

– И все равно даже под такую работу трудно было бы получить ипотечный кредит, – сказал Тернер с неожиданно приятной, заразительной улыбкой, но Брэдфилд никак на нее не отреагировал.

– Он справлялся со своими обязанностями вполне адекватно. Более чем адекватно: он был хорош на своем месте. Успел где-то получить среднее юридическое образование. Разбирался в законодательстве. И в немецком, и в нашем военном. Имел, так сказать, природные наклонности к приобретению новых познаний.

– Как всякий вор, – заметил Тернер, наблюдая за ним.

– Если у него возникали сомнения, он обращался к атташе по юридическим вопросам. Не каждому понравилось бы возиться с этим, быть посредником между немецкими фермерами и британскими военными, всех успокаивать, улаживать дела миром, чтобы ничто не просочилось в прессу. Здесь требовались особые навыки. И они у него имелись, – заметил Брэдфилд, но снова не удержался от плохо скрытого презрения: – На своем уровне он мог считаться мастером ведения переговоров.

– Но ему было далеко до вашего уровня, не так ли?

– Как и до любого другого, – ответил Брэдфилд, сделав вид, что не заметил намека на иронию. – Профессионально он был особым случаем. Чем-то уникальным. Мой предшественник счел за лучшее предоставить его самому себе, и когда я принял дела, то не увидел причин что-то менять. Его приписали к канцелярии, но только чтобы хоть кто-то осуществлял над ним дисциплинарный контроль, не более того. Он всегда приходил на утренние летучки, был пунктуален, никому не создавал проблем. В целом он всем нравился, хотя, как я предполагаю, не пользовался у сотрудников особым доверием. Его английский язык так и остался далеким от совершенства. Причем, как рассказывали, он считался человеком вполне светским, но в посольствах, где персонал не так разборчив в связях, как у нас. По слухам, он особенно ладил с парнями из Южной Америки.

– По работе ему много приходилось путешествовать?

– Много и часто. Почти по всей Германии.

– Одному?

– Да.

– И при этом он обладал огромным объемом информации о наших воинских частях. Получал отчеты об учениях, имел представление о местах дислокации, численности подразделений – словом, знал очень много, верно?

– О, он знал гораздо больше. Ведь у него имелась возможность подслушивать сплетни в солдатских столовых по всей стране. Многие маневры проводились нами совместно с другими союзными державами. В некоторых использовались новейшие образцы оружия и техники. А поскольку они могли тоже становиться причиной ущерба для гражданских лиц, в его обязанности входило установить размер нанесенного урона. Так что по ходу дела он мог добывать очень много дополнительной информации.

– И о НАТО в том числе?

– Главным образом именно о НАТО.

– И как долго он занимался подобной работой?

– Я полагаю, с сорок восьмого или сорок девятого года. Точнее сказать не могу, не наведя справок, когда британцы начали выплату компенсаций.

– Скажем, двадцать один год. Плюс-минус.

– Это совпадает с моими подсчетами.

– Немалый срок для временного сотрудника.

– Мне продолжать?

– Да. Разумеется. Продолжайте, – любезно сказал Тернер и подумал: «На твоем месте я бы за все это уже выставил меня за порог».

– Такова была ситуация, когда я занял нынешнюю должность. Он работал по договору, который подлежал ежегодному пересмотру и обновлению. Каждый декабрь контракт просматривали заново, и каждый декабрь поступала рекомендация продлить его. Но так было до событий, происшедших полтора года назад.

– Имеется в виду эвакуация Рейнской армии.

– Мы бы предпочли назвать это иначе. До того времени, когда Рейнскую армию сделали стратегическим резервным соединением на территории Соединенного Королевства. Не забывайте, что немцы продолжают вносить средства на поддержание ее боеготовности.

– Постараюсь это помнить.

– Как бы то ни было, лишь небольшой костяк остался в Германии. Эвакуация произошла внезапно. Помнится, нас всех удивила такая поспешность. Было много споров о том, кто заменит ушедшие войска. В Миндене из-за этого даже возникли беспорядки. Движение тогда еще только начинало набирать силу. Особенно много шума подняли студенты. Отвод войск спровоцировал шумиху, словно намеренная провокация. Но решение принималось на самом высоком уровне. Даже с послом не посоветовались. Просто пришел приказ, и через месяц Рейнская армия прямиком отправилась домой. Нам тоже в то время пришлось пойти на значительные сокращения. В Лондоне взяли такую моду: вышвыривать полезные вещи на свалку и называть это экономией.

Тернер опять уловил в словах Брэдфилда внутреннюю горечь. Будто он хотел скрыть семейный позор, о котором не следовало знать посторонним.

– И Хартинг оказался на мели.

– Он, несомненно, заранее предвидел, куда подует ветер. Но, конечно, это не смягчило удара.

– Он продолжал оставаться в статусе временного сотрудника?

– Разумеется. Более того, его шансы когда-либо стать постоянным, если они вообще существовали, быстро улетучились. Как только стало известно об отводе Рейнской армии, он мог отчетливо прочитать роковые письмена на стене. Но для меня этой причины оказалось достаточно, чтобы понять: подписывать с ним постоянный контракт значило совершить ошибку.

– Верно, – сказал Тернер. – Это мне понятно.

– Конечно, кто-то станет утверждать, что с ним поступили несправедливо, – продолжал Брэдфилд. – Дескать, он сполна отрабатывал свое жалованье.

И согласие с такой точкой зрения проступило на лице Брэдфилда родимым пятном, как он ни старался его скрыть.

– Вы упомянули, что он имел дело с деньгами, – сказал Тернер и подумал: «Так обычно поступают врачи. Берут все анализы, пока не поставят окончательный диагноз».

– Время от времени он передавал в армию чеки. Но выполнял роль лишь почтового ящика. Посыльного. Военные обналичивали чеки в присутствии Хартинга и выдавали ему расписки. Я регулярно проверял его финансовую отчетность. Как вы знаете, армейские аудиторы на редкость придирчивы. Но никаких нарушений не обнаруживалось. Система работала безупречно.

– Даже Хартинга она устраивала?

– Это я бы не стал утверждать категорически. Хотя он всегда производил впечатление вполне материально обеспеченного человека. Причем не был скупцом – так мне казалось.

– Но жил он по средствам?

– Откуда мне знать, какими точно средствами он располагал? Если он жил на то, что ему платили здесь, то, надо полагать, этого хватало. Вот только дом в Кёнигсвинтере довольно большой. Он уж точно не соответствует его рангу. Думаю, он стремился в этом к определенному стандарту, который себе сам задал.

– Понятно.

– Прошлым вечером я специально уделил время изучению его личных денежных операций за три месяца, предшествовавших исчезновению. В пятницу после конференции в канцелярии он снял со счета семьдесят один фунт и четыре пенса.