Мария Жукова - Двойники идут на дело

• Название: Двойники идут на дело
• Автор: Мария Жукова
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004168-23

Вернувшись в родную хрущевку, Валерия с ужасом увидела, что дверь ее квартиры уже открыта. Молодая женщина, как две капли похожая на нее, пригласила изумленную хозяйку в собственную же квартиру. Именно так в жизни скромной труженицы Леры появилась Анька – двойник, энергия которой бьет через край, воображение работает на все сто, и идей – навалом! Она дочь одного из крупнейших питерских мафиози. Решив использовать умопомрачительное сходство с Валерией, ей не терпится поиграть в «кошки-мышки» с конкурентами отца. Сыну Леры мамина двойняшка очень понравилась. Это и решило дело в пользу Анькиной аферы…

---

– Не у тебя наследство отнимают и не твоего отца отправили неизвестно куда, – рявкнула моя дублерша. – Так что опустись на задницу и не вякай, ясно? Я за своего батю кому угодно горло перегрызу.

В этом я уже как-то не сомневалась, думая лишь о том, чтобы это было не мое горло.

ГЛАВА 7

Когда волосы у Аньки высохли, оказалось, что она теперь чуть светлее меня. Переборщили. Но у меня не было никакого желания краситься. А если я опять окажусь светлее, чем надо? Это же бесконечный процесс. Мы решили оставить все, как есть. Если у кого-то сделаны видеозаписи не только ее, но и меня (а следовало ожидать, что Инесса постаралась и в этом плане), то нас, в любом случае, теперь перепутают, если поставят рядом.

Мы отправились на кухню пить кофе. Анька водрузила банку с цветными мышками на стол между нами и все никак не могла успокоиться. Вскоре мне это надоело (и кому, кроме Аньки, приятно пить кофе с мышами на столе?), я взяла банку и отнесла обратно в шкаф. Когда вернулась на кухню, Анька сидела в задумчивости и смотрела вдаль. Выражение лица у нее было озабоченным.

Я опустилась на свое место, одним глотком опрокинула в себя подостывший кофе. Анька молчала.

– Обиделась, что ли? – обратилась я к ней. – Аня, эти мыши…

– Да забудь ты про них! Все, закрыли тему. Других проблем немерено.

Я поинтересовалась, каких именно. Ведь если я правильно оценивала ситуацию, одним соперником стало меньше: Стасюс в психушке, причем наверняка не на один день. Даже если родственники и вытащат его оттуда, то скорее всего отправят в какое-нибудь элитное и чрезвычайно дорогое заведение для «новых русских», успевших сбрендить. Не сомневаюсь, что у нас появились и такие. Мышек-то он долго не забудет. То есть, по моему мнению, мы должны были бы сейчас отмечать устранение с пути одного из Анькиных конкурентов на наследство, а она тут сидит в грусти и тоске.

Все это я высказала своей копии и получила краткий ответ, в суть которого сразу не врубилась.

– Двух, – сказала Анька.

– Чего? – не поняла я.

– Устранены два конкурента, – пояснила Поликарпова.

Я выпучилась на нее большими круглыми глазами. Второй-то откуда?

Анька напомнила мне, что прошлую ночь уезжала по делам.

– Ты что, кокнула кого-то, что ли? – спросила я, подумав, что еще месяц назад мне бы и в голову не пришло задавать кому-то такой вопрос. А сейчас спрашиваю совершенно спокойным тоном. Уточняю один из возможных вариантов. Но месяц назад я не знала Аньку…

– Успели до меня, – заявила она.

Я поинтересовалась, о ком речь. Оказалось, что о Степане, ее среднем брате.

Я что-то промямлила, вроде: это же твой брат или что-то в том же духе, но Анька только махнула рукой. Родственные чувства к своим сводным братьям, как я успела догадаться, были ей чужды. Или страсть к обогащению пересиливала все остальное? С другой стороны, она с таким жаром говорила о матери и отце…

– И кто его? – снова подала голос я.

– Это второй вопрос, – ответила Анька. – Первый: где?

Я ждала продолжения.

Анька сообщила, что Степана прикончили в одной из ее «берлог». Кто мог про нее прознать? Степан навряд ли сам стал бы кому-то рассказывать о тайной квартире – это было совсем не в его интересах. Он клялся Аньке, что ни словом о ней не обмолвится никому из их общих знакомых. И дело даже не в клятвах.

Степан был «голубым». Если бы про это узнал отец, старший брат или сыновья Инессы – ему бы не поздоровилось. И Степан, и Анька очень хорошо знали отношение к подобной нестандартной ориентации в той среде, где вращались родственнички и их знакомые.

– Может, каким-то образом прослышали? – высказала я предположение.

– Степан был очень осторожен, – покачала она головой. – Очень. Он столько лет умудрялся это скрывать. Даже время от времени тусовался с какими-то женщинами. Я уверена, что никто из наших его не подозревал. И у него был один постоянный любовник. Уже три года.

Я уточнила, связывалась ли Анька с этим любовником.

Она была у него прошлой ночью. Страшная новость шокировала мужчину. И зачем ему было бы убивать Степана? Кто же убивает курицу, несущую золотые яйца? А Степан полностью содержал своего приятеля, причем на очень неплохом уровне.

Анька не сомневалась, что убийство ее брата совершено с одной целью: подставить ее. Выследили не Степана, а Аньку. Потом, по счастливой случайности для убийц, увидели Степана. Решили кокнуть – чтобы свалить преступление на нее.

Степана сделали разменной монетой. В распределении сил в семье он не играл особой роли. Ни рыба ни мясо. Мог примкнуть к одним, потом к другим. Жил как живется. Плыл по течению. Его ничто особо не волновало. Отец давал задания – он их выполнял. Получал достаточно денег на жизнь, удовольствия и развлечения. Его все устраивало. По большому счету ему на все было наплевать.

Степана удовлетворяла версия смерти его матери от воспаления легких. Да, простудилась за городом – в те годы у Чапая еще не было хоромов в стиле Растрелли. Вторая жена Василия Ивановича поехала на дачу ранней весной, простудилась, телефона в деревянном доме не было, о сотовых в те годы еще не слышали. Когда за ней приехали, она уже находилась при смерти. Отвезли в больницу, но даже самые лучшие врачи не смогли ничего сделать.

– Может, и в самом деле умерла от естественных причин? – высказала я свое мнение.

– Да, жди больше, – хмыкнула Анька. – Если бы она одна, тогда ладно. А когда все три папочкины жены отдали концы, то невольно начнешь задумываться. Не слишком ли много совпадений?

– И все от воспаления легких? – спросила я.

Анька покачала головой. Мать Ивана, старшего Анькиного брата, утонула, хотя, как моя копия выяснила у челяди, помнившей всех жен, первая жена Чапая великолепно плавала, даже имела по плаванию какой-то разряд. Но почему-то ее понесло на речку опять же ранней весной, когда народ еще не перебрался на дачи. Приперло ей искупаться – и она утонула в холодной воде. А спустя какое-то время, вторую жену – мать Степана почему-то понесло на дачу опять же ранней весной – и она там заболела.

– А твоя мать?

Насколько помнила Анька (а ей было одиннадцать, когда умерла мать), с ее родительницей происходило что-то странное. Не в годы Анькиного детства, а только в последний год жизни. То она запиралась в своей комнате и никого к себе не пускала, причем иногда из комнаты доносились непонятные для детского уха звуки, то подолгу молчала, не желая ни с кем разговаривать.

– Но я очень хорошо запомнила одну фразу, сказанную матерью, – сообщила Анька. – «Бойся Инессу». Это у меня твердо отложилось в мозгу. Потом, став старше, я проанализировала все, что помнила. Все обрывки, запечатлевшиеся в детской головке. Ведь Инесса – медсестра. Она ведь, кажется, сама это тебе сказала? Я считаю, что Кальвинскене подсыпала матери в еду или в чай какие-то препараты. Уколы-то навряд ли делала. Хотя… Поэтому мать и впала в депрессию. А потом наглоталась таблеток. Я не была на похоронах. Меня не пустили.

У Аньки на глаза навернулись слезы.

– Я неделю билась в истерике, еще месяца три приходила в себя, а потом приняла решение. – Голос Аньки сделался твердым. – Я дала себе слово, что сживу эту суку со света! И я стала другой. Я почувствовала свою силу. И Инесса ее почувствовала, хотя я и обставляла свои действия, как невинные детские или подростковые шалости. И до сих пор практически все считают, что я лишь шалю, – Анька хмыкнула. – Но Инесса-то знает, что все это направлено против нее.

– М-да… – протянула я.

Ну и семейка.

И теперь Инесса хочет отправить Аньку в клинику. Избавиться от нее, как в свое время избавилась от ее матери. По несколько другим причинам, но тем не менее. Правда, в подобную клинику Анька (не без моей помощи) только что отправила ее собственного сына…

И что теперь? Поняв, что до Аньки не добраться, Инесса решает ее подставить, прикончив Степана в Анькиной «берлоге» (скорее всего, не своими руками, у нее для этого достаточно людей). В квартире, несомненно, остались Анькины отпечатки пальцев. Возможно, рядом с телом брошено оружие, которое тоже каким-то образом можно связать с Анькой. Она же – не я, ни разу не державшая в руках ни пистолет, ни автомат, ни тем более гранатомет. Я, кстати, не удивлюсь, если у моего двойника подобное добро ожидает своего часа в каких-нибудь загашниках. А у Инессы, конечно, есть связи и в ментовке, и в прокуратуре, и еще где надо. Там намекнуть, туда идейку подбросить, слушок пустить… Не мытьем, так катаньем. И пошла Анечка по этапу, если не захочет в психушку.

И жертва выбрана вполне удачно. Чапай ведь любимую дочку от чего угодно отмажет. А тут родная дочь убила родного сына. Пожалуй, только после убийства сыновей Василий Иванович мог бы согласиться больше не помогать Аньке. Если согласится, конечно. Если он еще имеет право голоса. Я так и не получила от Аньки вразумительных объяснений насчет того, что происходит с ее отцом. Вроде бы Инесса уже прибрала к рукам нефтяную империю? Или еще нет? И ведь Инесса вполне может пожертвовать и вторым сыном Чапая (вернее, первым – старшим, Иваном). Как раз уберет конкурентов с пути. Всех конкурентов – если обставит и смерть Ивана как дело рук Аньки.