Пелам Вудхаус - Так держать, Дживс! (сборник)

• Название: Так держать, Дживс! (сборник)
• Автор: Пелам Вудхаус
• Жанр: Проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-092165-2

Что нужно человеку, чтобы прийти в себя после бурной вечеринки? Безусловно, чудодейственный коктейль по рецепту непревзойденного мастера в их приготовлении – Дживса.

Чья находчивость поможет выпутаться из абсолютно любой передряги и опрометчивой авантюры? Конечно – умницы Дживса.

Кто даст деликатный совет относительно особы противоположного пола и лучше всех приготовит омлет? И снова – Дживс!

Перед вами сборник рассказов, полных искрометного юмора и невероятных ситуаций, в которых Дживс, эрудит и стратег, как всегда, бросается на помощь своему легкомысленному хозяину.

---

Но однажды после обеда Корки сам звонит мне по телефону.

– Привет, Берти.

– Привет.

– Вы очень заняты сегодня вечером?

– Да нет, не особенно.

– Тогда приходите, пожалуйста, ко мне, очень прошу.

– А что такое? Что-нибудь случилось?

– Я портрет закончил.

– Ну, дружище, поздравляю. Такой капитальный труд.

– Да уж. – По голосу Корки чувствовалось, что его одолевают сомнения. – Понимаете, Берти, что-то в нем меня смущает. Через полчаса придет дядюшка смотреть работу, а я… Сам не знаю почему, но мне нужна ваша моральная поддержка.

Так, все ясно, я ввязываюсь в какую-то неприятную историю. Тут, конечно, не обойтись без благожелательного участия Дживса.

– Думаете, старый хрыч не оценит? Будет рвать и метать?

– Не исключаю.

Я вспомнил краснорожего детину в ресторанчике и попытался представить себе, как он рвет и мечет. Очень убедительно получилось.

– Приду, – твердо пообещал я в телефонную трубку.

– Вот спасибо!

– Но при одном условии: я возьму с собой Дживса.

– Возьмете Дживса? Это еще зачем? Нечего ему тут делать! Ваш кретин Дживс как раз и придумал тот идиотский план, из-за которого…

– Слушайте, Корки, если вы думаете, что я жажду встретиться с вашим сумасшедшим дядюшкой один на один, без Дживса, который выручит из любой передряги, то вы глубоко заблуждаетесь. Да я скорей в клетку с дикими зверями войду и вцеплюсь зубами льву в загривок.

– Ладно, пусть приходит, – согласился Корки. Без особой радости, однако ж согласился. Я вызвал звонком Дживса и объяснил ему сложившееся положение.

– Я к вашим услугам, сэр, – ответил Дживс.

Мы застали Корки возле двери, он разглядывал портрет, стоя в оборонительной позиции, как будто ожидал, что тот бросится на него.

– Берти, остановитесь там, где вы сейчас, – сказал он, не двигаясь с места. – А теперь скажите мне честно, что вы об этом думаете?

Свет из большого окна падал прямо на портрет. Я внимательно в него всмотрелся. Потом шагнул чуть ближе и снова всмотрелся. Вернулся на прежнее место, потому что оттуда все выглядело не так катастрофично.

– Ну что? – взволнованно спросил Корки.

Я задумался.

– Конечно, старина, я видел ребенка всего один раз, да и то не больше минуты, но… Он, если не ошибаюсь, и в самом деле на редкость противный младенец, правда?

– Но ведь не до такой же степени, как на моем портрете?

Я снова всмотрелся в портрет, и совесть не позволила мне покривить душой.

– Нет, старина, вы чересчур увлеклись.

Корки нервно откинул пятерней волосы со лба и застонал.

– Вы правы, Берти, конечно, правы. Какая-то чертовщина творится с этим проклятым портретом. По-моему, мне нечаянно удалось сделать то, чего всегда добивался Сарджент, – написать душу модели. Я проник сквозь оболочку внешнего, поверхностного, и изобразил на полотне душу ребенка.

– Помилуйте, у новорожденного младенца и такая черная душа? Когда бы он успел так погрязнуть в пороках? Что вы скажете, Дживс?

– Я склонен согласиться с вами, сэр.

– У него… Корки, у него какой-то странный плотоядный взгляд, вы не находите?

– А, вы это тоже заметили? – спросил Корки.

– Любопытно было бы найти человека, который не заметит.

– Я ведь чего хотел? Хотел придать этому пащенку выражение повеселее, а вместо этого написал забулдыгу.

– Именно это я и хотел сказать, дружище. Такое впечатление, будто он попал на грандиозную попойку и разгулялся вовсю. Вам так не кажется, Дживс?

– Да, сэр, младенец находится в явном подпитии.

Корки хотел что-то сказать, но дверь отворилась, и в студию вошел дядюшка.

На миг воцарился дух радости, веселья и всеобщего благоволения. Старикан пожал мне руку, хлопнул Корки по спине, провозгласил, что день нынче выдался просто на удивление, постукал себя по брючине тростью. Дживс растворился на заднем плане, и дядюшка его не заметил.

– Итак, Брюс, итак, мой мальчик, портрет наконец-то готов… а он в самом деле готов? Неси его сюда, показывай. Ну что ж, поглядим, посмотрим. Какой прекрасный сюрприз для твоей тетушки. Где же он? Сейчас мы…

И вдруг до него дошло. Он не был готов к такому удару, даже отшатнулся.

– А-а-а-а! – завопил он.

Потом наступила предгрозовая тишина. Давно я не чувствовал себя так неуютно.

– Это что, такая шутка? – зловеще спросил он наконец, и от его голоса по студии загуляли ледяные сквозняки.

Скорее на выручку старине Корки, это мой долг.

– От портрета лучше отойти подальше, – посоветовал я дядюшке.

– Золотые слова! – рявкнул он. – Именно подальше! Желательно на край света, чтобы и в телескоп не разглядеть! – И он набросился на Корки, как неукрощенный лев из джунглей на кусок мяса. – И на это… на эту мазню ты столько лет тратил свое время и мои деньги! Да я бы тебе свой забор покрасить не доверил! Я заказал тебе портрет, думал, ты хоть чему-то научился, а ты? Намалевал карикатуру для комикса! – Он ринулся к двери, злобно рыча и в бешенстве колотя хвостом. – Все, с меня довольно. Хочешь и дальше валять дурака и бездельничать, художника из себя изображать – на здоровье. Но я тебе приказываю, племянничек: явишься в понедельник утром ко мне в контору, выкинешь из головы свои бредни и будешь служить, давно уже следовало, пять лет даром пропало. Начнешь с самого низа и станешь пробиваться наверх, иначе ни цента, ни единого цента, ни полцента… тьфу!

Дверь захлопнулась, мы остались одни. Я выполз из своего бомбоубежища.

– Корки, дружище, – еле слышно прошептал я.

Корки стоял и обреченно глядел на портрет. Взгляд затравленный, на лице тоска.

– Все, это конец. – Голос у него сорвался.

– Что вы теперь будете делать?

– Что буду делать? А что мне остается? Если он перестанет давать мне на жизнь, придется бросить живопись. А он грозился, вы сами слышали. Пойду в понедельник к нему в контору.

Я решительно не знал, что сказать. Уж мне-то было известно, какое отвращение вызывает у него дядюшкин бизнес, и я чувствовал себя до крайности неловко. Все равно, что пытаться завязать светскую беседу с человеком, которого только что приговорили к двадцати годам тюрьмы.

И тут в тишине прозвучал спокойный голос:

– Если позволите, сэр, я мог бы дать совет.

А, Дживс. Он выступил из тени и тоже рассматривал портрет. Клянусь вам, я напрочь забыл, что Дживс здесь, с нами, это обстоятельство даст вам представление о том, как ужасен был в гневе дядя Александр.

– Не знаю, сэр, упоминал ли я когда-нибудь при вас некоего Дигби Тислтона, у которого был какое-то время в услужении? Может быть, вы даже с ним знакомы. Он был финансист. А сейчас он – лорд Бриджворт. Так вот, он любил повторять, что выход всегда есть. В первый раз я услышал от него эти слова, когда публика отказалась покупать патентованное средство для удаления волос, которое он рекламировал.

– Что с вами, Дживс? Вы бредите?

– Я вспомнил о мистере Тислтоне только потому, сэр, что он в некотором роде оказался в сходном положении. Мазь для удаления волос не раскупалась, но он не впал в отчаяние. Он снова выбросил ее на рынок под названием «Львиная грива» и с гарантией, что через несколько месяцев у вас на голове вырастет густейшая шевелюра. На рекламе, если помните, сэр, был изображен биллиардный шар с забавной рожицей – до начала курса и после его окончания, и на этой мази мистер Тислтон так разбогател, что его очень скоро возвели в звание пэра за заслуги перед партией консерваторов. Мне кажется, если мистер Коркоран хорошенько подумает, он поймет, как понимал мистер Тислтон, что выход всегда есть. Кстати, его подсказал сам мистер Уорпл. В пылу обвинений он назвал младенца на портрете карикатурой для комикса. Я считаю, сэр, он дал вам очень ценный совет. Возможно, написанный мистером Коркораном ребенок не понравился мистеру Уорплу из-за отсутствия портретного сходства с его единственным чадом, зато редакторы, я уверен, придут от мальчишки в восторг и сделают его героем новой серии комиксов. Если мистер Коркоран позволит мне высказать мое мнение, я давно понял, что у него талант остро подмечать смешное. В этом мальце есть что-то очень симпатичное – эдакая лихость, задор. Я уверен, публика его полюбит.

Корки ястребиным взором впился в портрет и как-то странно вроде бы всхлипывал. Видно, нервы у бедняги совсем сдали.

Вдруг он дико захохотал.

– Корки, дружище! – Я осторожно потряс его за плечо. Испугался, что от горя у него началась истерика.

А Корки бросился расхаживать взад-вперед по студии.

– Он прав! Тысячу раз прав! Дживс, вы мой спаситель! Вам принадлежит величайшая идея века! «Явишься ко мне в понедельник! Будешь служить в моей конторе, начнешь с самого низа!» Да я, если пожелаю, куплю весь его бизнес с потрохами! Я знаком с редактором юмористического отдела «Санди стар», он у меня этого мальца с руками оторвет. Только на днях он сетовал, как трудно найти героев для увлекательных новых серий. А этот мой младенец – персонаж высшего класса, мне за него любые деньги дадут. Я напал на золотую жилу. Где моя шляпа? Теперь я обеспечен на всю жизнь. Шляпа, черт ее возьми, где? Берти, одолжите мне пятерку, поеду на Парк-роу на такси!