Конн Иггульден - Война роз. Воронья шпора

• Название: Война роз. Воронья шпора
• Автор: Конн Иггульден
• Жанр: Историческая проза

Англия, 1470 год. Продолжается «игра престолов». Война за корону длится уже многие годы, но ни одному из властителей не удается надолго задержаться на троне. Пока царствует Эдуард IV из дома Йорков, на гербе которого изображена белая роза. Но его бывший друг и наставник – а ныне злейший враг – граф Уорик уже готовится свергнуть молодого короля и снова вернуть власть Генриху VI из дома Ланкастеров – алой розе. Жена Генриха Маргарет и их сын, наследник престола, ждут этого момента во Франции, готовые в любой момент вернуться на берега туманного Альбиона. Но и Эдуард, искусный воитель и прирожденный лидер, ни за что не отдаст власть без яростной борьбы. А тем временем в Бургундии затаились бежавшие из страны Тюдоры – старший, Джаспер, и его молодой племянник Генри, – и у них свои виды на английскую корону. Притязания эти, правда, почти смехотворны, но чего только не бывает во время великой смуты…

---

Они направились в глубь аббатства, предоставившего им убежище, и мать опустила руку на выпяченный живот дочери. Опустила – и, охнув, отдернула, словно обожглась.

– Роды…

– Начались? Да, думаю, так и есть, – кивнула королева. – Вся эта суета и беготня заставила его поторопиться.

К удивлению Элизабет, ее мать усмехнулась:

– Этот детина, твой муж, заслуживает сына. Наверняка будет мальчик. Вот что, пошлю я этого монашка за аббатом. Нам нужны повитуха и отдельная комната, в которой можно родить.

– Я боюсь, – проговорила королева дрогнувшим голосом.

– Почему? Разве я не родила четырнадцать живых детей? И о родах, моя голубка, знаю не меньше, чем любая повивальная бабка.

– Какое-то место неприятное… Тут так холодно и темно…

Они оказались у двери, и Жакетта открыла ее, пропуская вперед свою дочь и не размышляя о том, что за ней окажется, – просто потому, что впереди было светлее, чем в коридоре. Голоса ее внучек сделались более громкими, когда они оказались в обшитом деревянными панелями уютном кабинете, пропахшем воском, сальными свечами и потом.

– Похоже, это помещение нам подойдет, – сказала Жакетта. – Здесь как-то привычнее. И помни, что ты находишься на священной земле, любовь моя. Родиться в столь святом месте – великое благословение.

Элизабет охнула, ощутив новую схватку, и отдалась попечению матери.

3

Джаспер Тюдор спрыгнул с коня прямо посреди оживленной рыночной толпы и не оглядываясь пошел прочь. Краснорожий мясник рявкнул ему в спину, что негоже, мол, бросать лошадь прямо посреди чертовой дороги, однако не был удостоен ответа.

– Следуй за мной, парень, – окликнул Джаспер племянника через плечо. – Живо!

Генри перебросил поводья мяснику, заметив, как в крохотных глазках того зреет и копится гнев.

– Ой! Ну нельзя же… Эй! – Младший Тюдор торопливо спешился, не собираясь потерять дядю в толпе. Джаспер ушел довольно далеко вперед – размашистая походка и суровое выражение на его лице разгоняли по сторонам ранних торговцев, заполнявших рыночную площадь в Тенби. Как только взошло солнце, они высыпали на площадь отовсюду, с блюдами, полными свежевыпеченных хлебов или корзинами только что пойманной рыбы. Они как будто ощущали, что Джаспер готов пройти сквозь них – или по ним, если они не поторопятся отойти.

Генри услышал за спиной новые крики, не похожие на голоса торговцев: крики, полные возбуждения, голоса охотников, увидевших его – свою дичь. Юноша пригнул голову и плечи, стараясь убавить себе рост. Он считал, что в толпе им ничего не грозит. В конце концов, на булыжной мостовой не остается следов…

Сердце младшего Тюдора захолонуло от страха, когда он оглянулся и увидел головы людей в кольчугах и панцирях и с обнаженными мечами в руках. Яростные крики и грохот рушащихся прилавков, казалось, раздавались уже совсем рядом. Генри даже представилась чья-то рука, хлопающая его по плечу и останавливающая его. Подросток заставил себя признать, что у них остается неплохой шанс погибнуть как раз в тот момент, когда он начал считать, что им удастся ускользнуть. Но когда твоя жизнь в опасности, времени на желания и фантазии попросту не остается. Генри не мог позволить себе той слабости, присущей беднякам, мечтающим о справедливости, даже поднимаясь на эшафот, даже ощущая грубую удавку на своей шее. Он не позволит себе такой глупости. Их преследовали жестокие, безжалостные люди, и мальчик понимал, что они тысячу раз предпочтут вернуться к графу с бездыханным телом, чем с пустыми руками.

Часто дыша, Генри стремился вперед. Прошлый титул не предоставлял его дяде Джасперу никакой защиты со стороны закона. В качестве обыкновенного человека старший Тюдор мог быть арестован и отдан под пытку любым королевским офицером. Конечно, потом соберется суд, чтобы заслушать его обвинителей, однако, учитывая, что свидетельствовать против него будет граф Герберт, в приговоре можно не сомневаться. Но более вероятно, что дядю Генри зарубят преследователи или же он получит в спину арбалетный болт. Младший Тюдор рысил следом за человеком, полностью не знакомым ему во всем, кроме имени, взвешивая собственные шансы погибнуть вместе со своим спутником. И он решил, что пред самым концом у него все еще остается кое-какая возможность выжить. Настанет такой момент, когда ему представится шанс шагнуть в сторону и раствориться в толпе или даже сдаться одному из стражников графа, знающему его в лицо. К собственному удивлению, Генри обнаружил, что мысль эта очень неприятна ему. И все же он не был готов умереть за совсем не знакомого ему человека, пока существует возможность выжить и начать строить новые планы.

Генри не отрывал глаз от спины дяди, прокладывавшего извилистый путь в толпе. Наконец Джаспер, проходя мимо подмастерья, несшего на плече свиную тушу, толкнул его так сильно, что тот оступился. И когда подручный мясника повернулся, чтобы погрозить кулаком, младший Тюдор зашел ему за спину и звонко шлепнул по свиной ноге. Вознегодовавший ученик мясника начал поворачиваться в другую сторону, но Генри уже проскочил мимо, едва успев заметить, что дядя исчез за дверью аптекарской лавки.

Оказавшись у двери, мальчик помедлил и бросил взгляд на людную улицу. Стражники графа маячили вдалеке. Они были полны решимости продолжать погоню, и Генри показалось, что он слышит их крики. Он чувствовал, что может продолжать эту веселую пляску весь день, однако не имел особого желания выкладываться до изнеможения. Гавань находилась в нескольких сотнях ярдов отсюда – за утесами и рядком лавок у их подножия. А аптека явно представляла собой крысиную нору, из которой не было второго выхода. Люди графа поймают их. Генри глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Возможно, уже пришло время сдаваться. Его ждут основательные побои, однако ему уже случалось переживать их…

Размышления его прервала жилистая рука, протянувшаяся из двери, ухватившая его за ворот и втянувшая в недра лавки. Юный Тюдор заворчал, рука его потянулась к поясу, к кинжалу, но тут он ощутила на ней сильные пальцы, а посмотрев вверх, увидел перед собой дядю.

– Неужели ты не мог не замирать перед этой дверью с открытым ртом, а, парень? – проговорил Джаспер; он покраснел и часто дышал, но улыбался, хоть и криво, и глаза его были веселыми. – Пошли.

Ощущая на руке ладонь дяди, Генри, неловко ступая, миновал ряды стеклянных посудин и бутылок, выстроившихся по обеим сторонам прохода. Полки были настолько заставлены всяким товаром, что и прохода, собственно, почти не было, и старший Тюлор то и дело отклонялся от прямого пути, чтобы попасть к прилавку. В помещении изрядно воняло уксусом или какой-то еще не менее едкой субстанцией. Генри старательно зажимал нос, стараясь не чихнуть, и вполуха прислушивался к голосам погони. Дядя заговорил с аптекарем, и юноша посмотрел на них.

– Мастер Амброз? – спросил Джаспер. – Доброго вам дня и Господнего благословения. Вы не забыли меня? Еще помните мое имя?

– Полагаю, что помню, милорд, – ответил аптекарь без особой радости на лице. Невысокий человек этот был лыс как коленка; его бледную, в веснушках, кожу выбелили годы, проведенные вдали от солнца, под крышей лавок. Он немного напоминал одну из тех странных рыбин, глазевших из закупоренных пробками банок, стоявших на верхних полках. Когда старик улыбнулся, Генри заметил, что у него очень короткие зубы, превратившиеся в пеньки, едва выступавшие над деснами.

– А это мой племянник, Амброз. Пожалуй, я был немного младше его, когда в последний раз заглядывал в твою лавку, – продолжал старший Тюдор, и Генри со стариком обменялись напряженными взглядами. Этого хватило, чтобы осторожность аптекаря всплыла на поверхность.

– Э… новый граф, как говорят, – мстительный молокосос, милорд, – проговорил старик, скривившись так, будто ему в рот попало что-то невозможно кислое. – Если меня обвинят в укрывательстве человека, объявленного вне закона, то отберут все – жизнь, лавку, все прочее имущество… Мне очень жаль, милорд. Я хорошо знал вашего отца и понимаю, что он хотел бы, чтобы я помог его сыну, но…

Многословие аптекаря вывело Джаспера из себя:

– Мастер Амброз, я ничего не прошу у вас, кроме того, чтобы вы посмотрели в другую сторону, когда мы воспользуемся вашей дверью в подземный ход.

Испуганный старик наморщил бледный лоб.

– Но эта странная дверь заколочена почти двадцать лет, – проговорил он, потирая рукой лицо, на котором начинали проступать капельки пота.

– Пусть так. Мастер Амброз, меня преследуют. Эти люди перекроют все подходы к гавани. Только так я смогу пройти мимо них к кораблю, который ждет меня. Вы не услышите больше обо мне, если только не возникнет возможность вознаградить вас за молчание. А теперь прошу вас отойти в сторону.

Шаркнув ногами, аптекарь сделал шаг в сторону и чуть поклонился Джасперу, когда тот приподнял подвешенную на петлях крышку прилавка и рванулся вперед, поманив за собой Генри.