Коллектив авторов - Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник)

• Название: Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник)
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91244-060-1

В сборнике статей рассматриваются проблемы развития многосторонней дипломатии в годы холодной войны: функционирование механизма Организации Объединенных Наций, в том числе в условиях кризисов и конфликтов, взаимодействие государств в рамках военно-политических блоков (СЕАТО, СЕНТО и ОВД), международных экономических и политических организаций, участие общественно-политических организаций и движений в борьбе за разоружение и запрещение ядерного оружия.

Книга рассчитана на специалистов-международников, аспирантов, студентов и всех, кто интересуется историей международных отношений.

---

Наряду с опубликованными источниками – документами ООН и мемуарами – использованные автором материалы из Архива внешней политики Российской Федерации, Национального архива Великобритании, архивов США[119] позволили заглянуть в еще почти непознанное закулисье конголезского кризиса, найти новую информацию о намерениях и действиях СССР.

Конго было обречено стать местом первого крупного сражения холодной войны в Африке южнее Сахары. Эту огромную бельгийскую колонию в «сердце Африки» сказочно богатую полезными ископаемыми называли «ключом» ко всему континенту.

В январе 1960 г. на переговорах в Брюсселе между бельгийским руководством и конголезскими политиками было достигнуто соглашение о предоставлении независимости Конго 30 июня того же года. Бельгийцы рассчитывали передать власть «надежным» конголезцам, которые будут конструктивно сотрудничать с бывшей метрополией. Иначе оценивали перспективы Конго деловые и политические элиты других западных стран, прежде всего США. Они считали, что Бельгии удержаться в Конго после независимости не удастся, страну ждет хаос, и «ключ» от Африки может оказаться бесхозным, а то и попасть в руки коммунистов[120].

Прогнозы о том, что независимое Конго ждут неспокойные времена, были обоснованными. По мере приближения дня независимости нарастала напряженность в отношениях между африканцами и европейцами[121]. Бельгийцы в массовом порядке покидали Конго. Отъезд бельгийских специалистов грозил обернуться катастрофой, коллапсом экономики и административной системы. Одной из особенностей колониального общества Конго была ничтожно малая численность образованных африканцев, «эволюэ»[122]. Реальной была перспектива распада Конго. В его колониальных границах оказались сотни этнических групп и народов с разным уровнем развития и нередко разделенные огромными расстояниями и непроходимыми джунглями.

Политическая ситуация в Конго была прямым отражением пестроты этнического состава. К началу избирательной кампании, завершившейся первыми всеобщими выборами в мае 1960 г., было создано более 40 партий. Внешнее богатство политической палитры было обманчивым. Партии назывались социалистическими, прогрессивными, народными, демократическими, национальными, африканскими, но по сути были этнорегиональными. Единственным фундаментальным различием помимо защиты интересов «своих» этнических групп были взгляды на будущее государственное устройство независимого Конго. Одни партии (меньшая часть) выступали за унитарное государство с сильной центральной властью, другие – за аморфную, рыхлую федерацию, субъекты которой пользовались бы почти неограниченными правами, а порой проповедовали сепаратизм.

Положение в Конго вызывало озабоченность у Генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда. Побывав там во время блиц-турне по Африке в январе 1960 г., Хаммаршельд понял, что «неготовность» колонии к независимости неминуемо создаст ряд «проблем чрезвычайного характера»[123]. Он был убежден, что ООН должна сыграть стабилизирующую роль в ходе деколонизации Африки и сохранить ее в орбите влияния Запада. Вернувшись из турне, Хаммаршельд провел закрытое совещание со своими помощниками, которые пользовались его абсолютным доверием. Все трое были американцами – заместитель генерального секретаря Эндрю Кордье, сотрудник Секретариата Ральф Банч, секретарь Первого (политического) комитета Генеральной Ассамблеи, антрополог-африканист Гейнц Вишгоф. Они разработали конкретные меры по созданию механизма и инфраструктуры для присутствия ООН в Конго, в том числе и военного. Генсек направил в Конго своим специальным представителем Банча. У первого афро-американца, удостоенного Нобелевской премии, не должно было возникнуть проблем в налаживании контактов с конголезцами[124].

Итоги майских выборов показали, что действительно общенациональной партии в Конго не было. Называвшее себя таковой Национальное движение Конго (НДК) завоевало наибольшее число мест в Национальном собрании, нижней палате парламента. Однако сильные позиции у НДК были только в двух из шести провинций – Восточной и Касаи, а в Катанге оно не провело ни одного своего представителя. Большинство остальных мест достались этнорегиональным партиям[125]. Сформированное по итогам выборов правительство не только не являлось единой командой, но было заведомо неработоспособным: в него вошли представители основных этнических групп, у которых были зачастую полярные взгляды на ключевые вопросы государственного устройства Конго, его внутренней и внешней политики.

Противоречия в конголезском руководстве олицетворяли политики, которые заняли два главных государственных поста. Премьер-министром стал 35-летний лидер НДК Патрис Лумумба, по этнической принадлежности батетела из провинции Касаи, работавший почтовым служащим. Он был националистом левого толка, популистом. Его речи были наполнены антиколониальной и антизападной риторикой, критикой этнического партикуляризма. Он планировал создать сильное унитарное государство, организовать крупный государственный сектор в экономике, проводить внешнюю политику, основанную на нейтралитете и панафриканизме. Блестящий оратор с харизмой вождя, Лумумба был импульсивным человеком склонным к романтизму. В 1959–60 гг. Лумумба имел контакты с советскими дипломатами, его приглашали посетить Москву, но приехать он не смог[126].

Президент Конго Жозеф Касавубу 50-летний выходец из знатной семьи баконго, получил добротное католическое образование в школе и духовной семинарии, работал учителем и служащим колониальной администрации и частных фирм, слыл образцовым эволюэ. Двумя основными опорами его политических взглядов был консерватизм и баконговский национализм. Он выступал за сохранение традиций и укрепление власти вождей, вынашивал планы воссоздания средневекового государства Конго, где бы доминировали баконго. Возглавляемый Касавубу Альянс народа баконго (Абако) был создан в 1950 г. как культурно-просветительская организация для защиты духовных ценностей баконго от влияния европейцев и «пришлых» африканцев. Став политической партией, Абако сохранил этнорегиональную ориентацию. Коммунизм и панафриканизм вызывали у Касавубу стойкую аллергию. Проигрывая премьер-министру как публичный политик, в «имидже», (грузный, флегматичный, будто всегда сонный человек, не умеющий ярко говорить на публике), президент превосходил Лумумбу в искусстве закулисной борьбы.

Через неделю после провозглашения независимости 30 июня 1960 г., в стране вспыхнули солдатские бунты и антибелые погромы[127]. 10 июля Бельгия ввела в Конго войска.

11 июля из состава Конго вышла провинция Катанга. Председатель провинциального правительства Моиз Чомбе зачитал по радио декларацию о независимости. Основной причиной этого шага он назвал «стремление избежать опасности оказаться под пятой коммунистов». Чомбе обратился к Бельгии с просьбой оказать Катанге «техническую, финансовую и военную помощь» и выразил надежду на дипломатическое признание Катанги бывшей метрополией и «другими странами свободного мира»[128]. Чомбе был политическим антиподом Лумумбы, который олицетворял Африку рвущую оковы колониализма. Он вырос в одной из наиболее состоятельных конголезских семей и был прямым потомком Мвата-Ямво, правителя государства Лунда, существовавшего в XVI–XIX вв. на западе современной Народной Республики Конго и северо-востоке современной Анголы. После того как возглавляемое Чомбе Объединение африканских предпринимателей заключило соглашение с Союзом белых поселенцев, бельгийцы стали справедливо считать его своим надежным сторонником. В начале 1960 г. в Катанге проживало 32 тыс. бельгийцев. Многие «катабельгийцы» были «склонны хвастаться, что они “не бельгийцы, а катангийцы”», а некоторые из них «относились к Бельгии так же, как алжирские французы к Франции»[129]. Партия Чомбе Конакат разделяла и поддерживала сепаратистские настроения.

Советское руководство отреагировало на события в Конго заявлением от 13 июля. Действия Бельгии характеризовались как «акт агрессии», Чомбе был назван «ставленником иностранных монополий», а отделение Катанги – «незаконным и преступным действием, продиктованным корыстными интересами горстки финансовых и промышленных магнатов колониальных держав»[130].

Отделение Катанги ставило федеральное правительство в трудное положение. Почти равную по площади Франции провинцию с населением 1,6 млн. человек называли «геологическим чудом», поскольку ее недра были баснословно богаты полезными ископаемыми. Занимавшая третье место в капиталистическом мире по производству меди и первое по добыче кобальта Катанга давала в конголезскую казну почти половину валютных поступлений.

Весть о событиях в Катанге застала Лумумбу и Касавубу в Лулвабуре. Они решили немедленно лететь в катангскую столицу Элизабетвиль, но там самолету с двумя высшими должностными лицами государства не дали разрешения на посадку[131]. Оставалось только искать внешнюю силу, которая могла бы восстановить порядок в стране и сохранить ее целостность. 12 июля Лумумба составил телеграмму генсеку ООН, которую подписал и Касавубу Премьер и президент потребовали срочно направить войска ООН для «защиты Конго от внешней агрессии, которая угрожает международному миру»[132]. Утром 13 июля в новой телеграмме Хаммаршельду Лумумба и Касавубу дали разъяснения относительно будущей операции: «Целью запрашиваемой помощи является не восстановление внутреннего положения в Конго, а защита национальной территории против акта агрессии, совершенной войсками бельгийской метрополии»[133]. Такая формулировка не давала оснований для вмешательства ООН во внутренние дела страны.