Джон Коннолли - Порода убийц

• Название: Порода убийц
• Автор: Джон Коннолли
• Издательство: Мир книг
• Жанр: Триллер
• Год: 2004

Никто, кроме полиции, не хочет верить в то, что Грэйс Пелтье совершила самоубийство: ни ее отец Кертис, ни бывший сенатор Джеймс Мерсье, ни частный детектив Чарли Паркер, которого наняли для расследования обстоятельств смерти девушки.

Но, когда на севере штата Мэн случайно обнаружили массовое захоронение Арустукских баптистов, религиозной общины, исчезнувшей много лет назад, Паркер убеждается еще и в том, что их смерти, насильственный уход из жизни Грэйс Пелтье и многих других — составляющие одного запутанного дела, преступления, которое длится десятки лет...

---

— Чарли Паркер, — представился я, когда Росс взял трубку.

— Привет, как дела? Звонок вежливости?

— Разве я когда-нибудь звонил тебе из вежливости?

— Нет, насколько я помню, но никогда не поздно начать.

— Не на сей раз. Ты помнишь об услуге, которую мне обещал?

Пауза затянулась.

— Ты просто создан для преследования. Продолжай.

— Это Харон. Семь или восемь лет назад он прибыл в Мэн, чтобы заняться расследованием деятельности организации, которая называется Братство. Ты не мог бы поискать, куда он отправился, и какие-нибудь имена тех, с кем он мог говорить?

— Могу я спросить, для чего?

— Братство, возможно, замешано в деле, которое я расследую: смерть молодой женщины. Любая информация, которую ты можешь мне дать о них, будет кстати.

— Не многовато ли для услуги, Паркер? Мы обычно не передаем записи.

Я еле удержался, чтобы не наорать.

— Я прошу не дать мне дела, а всего лишь намекнуть, куда он мог отправиться. Это очень важно, Холл!

Он вздохнул.

— Когда тебе это нужно?

— Скоро. Чем раньше, тем лучше.

— Я посмотрю, что можно сделать. Ты только что истратил свою девятую жизнь. Надеюсь, ты это понимаешь?

Я мысленно пожал плечами. Мне и так не придется прожить их в полном объеме.

* * *

Я ехал сквозь аллею деревьев, ветви которых зеленели свежими листьями, в место обманутых надежд и жестокой смерти; солнечный свет пятнами бежал по корпусу моей машины. Я следовал по шоссе в направлении Хоултона, затем по Первой Северной дороге США на Преск-Исл и оттуда через Эшленд, Портаж и Уинтервилл, пока, наконец, не добрался до окраин городка Орлиное Озеро. Двигаясь по основной дороге, я сообщил свое имя полицейскому, который проверял транспорт. Он махнул мне, чтобы я проезжал дальше.

Эллис перезвонил мне и назвал фамилию детектива из государственных войсковых казарм в Хоултоне. Его звали Джон Брушар, и я нашел его по пояс увязшим в грязной дыре под большим брезентовым тентом, натянутым для защиты останков, извлекаемых с помощью совков и лопат в неторопливом, размеренном ритме. Так здесь и работали: каждый выполнял свою часть общего дела. Полиция штата, тюремщики, помощники шерифа, патологоанатомы — все они, засучив рукава, работали, не покладая измазанных грязью рук. Трудились сверхурочно, потому что, когда твои дети дорастают до колледжа или приходится платить алименты, будешь рад любой возможности подработать.

Я остановился позади ленты, отмечающей место происшествия, и окликнул Брушара по имени. Он махнул рукой, чтобы я его заметил и выбрался из ямы, вытаскивая рамку размером 15 на 15 или 17 сантиметров. Брушар возвышался надо мной, и его голова закрывала солнце. Черными от грязи руками он пытался заправить в комбинезон пропитанную потом рубашку. Комья грязи налипли на его ботинки, и полосы грязи украшали лоб и щеки.

— Эллис Говард сказал мне, что вы помогаете им в расследовании, — сказал он, после того как мы пожали друг другу руки. — Вы не хотите рассказать мне, почему забрались сюда, если ваше расследование сосредоточено вокруг Портленда?

— Вы спрашивали Эллиса об этом?

— Он отослал меня к вам. Сказал, что у вас на все есть ответы.

— Да уж, Говард — большой оптимист. В двух словах, Кертис Пелтье — человек, который был убит в Портленде в прошедшие выходные, приходился родственником Элизабет Джессоп. Я думаю, что ее останки находятся среди прочих, найденных здесь. Дочерью Кертиса была Грэйс Пелтье. Управление по расследованию уголовных преступлений интересуется обстоятельствами ее гибели. Она писала магистерскую диссертацию о людях, похороненных в этой яме.

Брушар разглядывал меня секунд десять, а затем провел к передвижной лаборатории, где мне разрешили посмотреть видеосъемку места происшествия на экране портативного телевизора. Он был рад тому, что у него появилась возможность передохнуть. Пока я сидел и смотрел запись, Брушар налил нам по чашке кофе. На экране мелькали грязь, кости и деревья, фрагменты изуродованных черепов и скрюченных пальцев, темная вода; грудная клетка, раздробленная в щепки пулями, детский скелет, свернувшийся калачиком.

Когда запись закончилась, я последовал за ним через дорогу к краю могилы.

— Я не могу провести вас дальше, — сказал он, извиняясь. — Некоторые жертвы все еще находятся под землей, и мы ищем другие предметы и артефакты.

Я кивнул. Мне не надо было двигаться раньше: я и так мог видеть все с того места, где стоял. Над ямами в грязи торчали деревянные колышки с табличками, на которых было описание того, какие именно останки здесь найдены. Некоторые ямы пустовали, но в одном углу я увидел двух мужчин в синих комбинезонах, осторожно извлекавших из-под земли фрагмент скелета. Когда один из них отошел в сторону, я увидел изогнутые кости грудной клетки, похожие на темные пальцы, готовые соединиться в молитвенном жесте.

— У них у всех есть таблички с именами на шее? Сведения об именах, написанных на деревянных табличках, появились в «Мэн Санди Телеграф»: было бы чудом, если бы следователям удалось сохранить что-либо в тайне.

— Да, у большинства. Некоторые таблички основательно прогнили.

Брушар полез в карман своей рубашки и извлек сложенный лист бумаги, который передал мне. Это оказался список из 17 фамилий, вероятно, полученный после изучения документов баптистов. Анализ ДНК должны были сделать, используя генетический материал родственников, поскольку записи о лечении и состоянии зубов были недоступны. Звездочки напротив некоторых имен означали, что никакой идентификации в отношении этих людей произведено не было. Имя Джеймса Джессопа оказалось предпоследним в списке.

— Тело мальчика Джессопа все еще здесь?

Брушар заглянул в список у меня в руках.

— Его сегодня увезут, его и его сестру. Он что-то значит для вас?

Я не ответил. Другое имя в списке привлекло мое внимание: Луиза Фолкнер — жена преподобного. Имени самого Фолкнера не было в списке. Не было там и его детей.

— Нет предположений, как они умерли?

— Пока не сделана аутопсия точно сказать не могу, но у всех мужчин и двух женщин пулевые ранения в голову и тело. Другие, похоже, были убиты дубинкой. Жену Фолкнера, кажется, задушили: мы нашли фрагменты веревки, завязанной на ее шее. У некоторых детей раздроблены черепа, как будто на них упал камень, или, может быть, это сделано молотком. Двое детей, видимо, убиты выстрелом в голову.

Он замолчал и посмотрел в сторону озера.

— Я полагаю, вы что-то знаете об этих людях?

— Немного, — признался я. — Исходя из фамилий в списке, у вас появился, по крайней мере, один подозреваемый.

Брушар кивнул:

— Проповедник, Фолкнер, если только тот, кто изготовил эти таблички, не хотел увести следствие в сторону и Фолкнер тоже не лежит здесь мертвый среди других.

Это было закономерное предположение, хотя я знал, что существование Апокалипсиса, купленного Джеком Мерсье, исключает такую возможность.

— Он убил свою жену, — сказал я скорее себе, чем Брушару.

— У вас есть какие-нибудь соображения за что?

— Может быть, она возражала против того, что он задумал сделать. В статье Грэйс Пелтье, написанной для «Даун Ист Мзтэзин», упоминалось о том, что Фолкнер был фундаменталистом. Согласно доктрине фундаментализма, жена должна поддерживать авторитет своего мужа. Споры или неповиновение исключались. Я предполагаю, что Фолкнеру было нужно от нее лишь обожание и одобрение всех его действий. Когда это прекратилось, жена утратила для него всякое значение.

Брушар смотрел на меня с интересом.

— Вы знаете, почему он убил их всех?

Я думал о том, что мне рассказала Эми о Братстве, его ненависти ко всему, что воспринималось как человеческие слабости и заблуждения; о созданных Фолкнером Апокалипсисах, видениях Страшного Суда и о слове, вырезанном под именем Джеймса Джессопа на дощечке, изъеденной тлением: грешник.

— Это всего лишь догадка, но, я думаю, паства разочаровала его или ополчилась против него. И проповедник покарал их за их грехи. Как только они восстали против него, с ними было покончено, они были прокляты за мятеж против наместника Бога на земле.

— Это слишком суровое наказание.

— Я полагаю, он и был довольно жестоким парнем.

Я даже подумал, уж не знал ли Фолкнер в глубине своей темной души, что они подведут его. Это заложено в природе человека: пробовать и ошибаться, ошибаться и пробовать, пока, наконец, не получится то, к чему стремишься, либо время уйдет, и придется довольствоваться тем, что у тебя есть. Но для Фолкнера был только один-единственный шанс: когда они обманули его надежды это послужило доказательством их ничтожества, невозможности спасения их душ и оправданием насилия, которое одно и было целью и смыслом жизни проповедника. Они были прокляты. Они всегда были отверженными, и то, что произошло с ними, не имеет отношения ни к реальному, ни к потустороннему миру.