Юрий Лифшиц - Витражи. Избранные переводы

• Название: Витражи. Избранные переводы
• Автор: Юрий Лифшиц
• Жанр: Поэзия

«Витражи» – книга избранных переводов, принадлежащих перу поэта и переводчика Юрия Лифшица и выполненных им на высоком поэтическом и художественном уровне с разных европейских языков. В книге представлены поэты: Р. М. Рильке, У. Рэли, Р. Киплинг, Ю. Ли-Гамильтон, М. Роллина, А. Рембо, Ш. Бодлер, Р. Бёрнс, Х.Л.Борхес, С. Верде и др. При оформлении обложки использовано фото старинного витража из собора Парижской Богоматери (Франция, Париж). Снято 19 августа 2015 г. автором настоящей книги.

---

21—22 сентября 2016

Джон Уилмот, 2-й граф Рочестер (1647—1680)

Синьор Фалло

Английские леди, веселые крали,
когда Герцогине вы ручку лобзали,
ужели в ту пору вам не повезло
узнать Итальянца Синьора Фалло?

Служил Герцогине он в поте лица,
она обращалась к нему без конца,
но к мужу уходит, раззявив хайло:
«Я знать не желаю Синьора Фалло!».

Когда на Сент-Джеймсе красотки спешат
купить, украшая себя и наряд,
перчатки, помаду и пудры кило,
там можно найти и Синьора Фалло.

Имеет он непримечательный вид,
поскольку обычною кожей покрыт,
но столь благородно его ремесло,
что ниц вы падете, молясь на Фалло.

Миледи Соссаун (живите сто лет!)
его вы одели и вывели в свет.
В чужие дела не совал он мурло,
и скромным сочли молодого Фалло.

Миледи Кобылли, не видя вреда,
держала Фалло под ружьем завсегда,
но дочь поступила мамаше назло,
украв по приезде Синьора Фалло.

Графиня Дамврот, как судачит народ,
лакеям ливреи шикарные шьет.
Она б не потратилась на барахло,
прознав о могучем Синьоре Фалло.

Графине Развратли помочь он сумел
хмельных надоед оставлять не у дел.
Графиня, нужду в нем имея зело,
хранит под подушкой Синьора Фалло.

В миледи Губье члены шли косяком
(нет столько песка на прибрежье морском),
во рту пробуравив такое жерло,
что примет он только Синьора Фалло.

Любая графиня ужасно ловка
любить до безумия член дурака.
Хлыщей бы изгнали, почуяв сверло
и нежную силу Синьора Фалло.

Блуддон, герцогиня, хотя и скромна,
с таким кавалером легла и она.
Чтоб сплетничать мужу на ум не пришло,
ему отряжает в швейцары Фалло.

Графиня Членаут (твердят, что со зла
она одну даму со свету сжила),
уменьшись у ней ухажеров число,
удовлетворится Синьором Фалло.

Рыдают красотки Хуард и Шелдон,
что он позабыл их, покинув Лондон.
Земляк Итальянца, наморщив чело,
вернуть обещал им Синьора Фалло.

Заброшена Принцами Крошка Хуард,
но ею владеет обмена азарт:
во рту все прогнило, но снизу дупло
как будто в меду для Синьора Фалло.

Святейший Сент-Долбенс, веселый старик,
что делать добро чужестранцам привык,
в карете в ближайшее скачет село —
на воздухе встретить Синьора Фалло.

Будь он поизвестней, от ловких купцов
избавил бы жен, чьи мужья от рогов
уже не спасутся, бранясь тяжело
с двумя братанами: Лобком и Фалло.

Приметив Синьора, голландская мразь,
жена Резоглотта, пердеть принялась,
а дочь начертала, взяв в руки стило:
«Британия ждет вас, Минхер ван Фалло».

К наезднице Найт прискакал он опять,
чтоб леди услугу в ночи оказать.
Хоть близок с ней Членцо, однако седло
свое она двигает к носу Фалло.

Он крепкий, здоровый и глухонемой,
как свечка, морковь или палец большой.
Но скажете вы, что их время ушло,
воздав по заслугам Синьору Фалло.

Граф Членцо, напыжившись, как монумент,
поклялся в сердцах, что умрет конкурент,
но, сил не имеючи «встать на крыло»,
кричит, что нет жизни в Синьоре Фалло.

А члены, что жили весь век без забот,
теперь, получив от ворот поворот,
собрались оравой – штыки наголо —
и с яростью бросились дрючить Фалло.

Летел чуть живой вдоль по улице он,
и с гиканьем члены бежали вдогон,
а девки, оконное сдвинув стекло,
орали: «О, небо, помилуй Фалло!».

От смеха старухи попадали ниц,
увидев болтанку бегущих яиц.
Но их, невесомых, как ветром снесло —
куда им тягаться с Синьором Фалло!

11 марта – 26 июля 2009

Уильям Вордсворт (1770 – 1850)

«Мой разум спал глубоким сном…»

Мой разум спал глубоким сном,
забыл я страх и стыд:
казалось, время нипочем
тебе не навредит.

А ныне от меня вдали,
объята немотой,
ты кружишься путем земли
с камнями и травой.

24 июня 2014

«Прекрасна ты, но так и знай…»

Прекрасна ты, но так и знай,
что я в тебе любил
всего лишь то, что невзначай
себе вообразил.

Поверь мне, милая, мечтам
необходим полет;
тот, кто не верит чудесам,
любви не обретет.

Сердечный голод мой питать
дано твоим глазам
по тем законам, что под стать
земле и небесам.

7 июля 2014

Перси Биши Шелли (1792 – 1822)

Озимандий

Мне путник, воротясь из дальних стран,
рассказывал: «Куски гранитных ног
и лик огромной статуи, чей стан
раздробленный давно ушел в песок,
я видел, и гордыней обуян
был взор тот, и усмешка на губах
вещала, что ваятель был велик,
провидя страсти в каменных сердцах.

И надпись сохранил тот пьедестал:
«Я – Озимандий, царь царей, достиг
вершины славы, мир завоевал!»
И ничего кругом. Одни куски
колосса прошлых лет, осколки скал,
пустой простор и вечные пески.

25 сентября – 1 октября 2015

«Не тронь покров, что Жизнью все зовут…»

Не тронь покров, что Жизнью все зовут:
хотя фальшиво разрисован он,
мы верим в тот раскрашенный лоскут,
а Страх с Надеждой нас берут в полон —
двойного Рока неизбывный труд:
их тени ткать над бездною времен.

Я знал того, кто приподнял слегка
кулису эту, чтоб любовь найти,
но нет нигде такого пустяка,
и к ней, увы, он не нашел пути.
Среди теней, живущих взаперти,
лучом на сцене был он – как Пророк,
мятежный Дух, что рвался из сети,
но обнаружить истину не смог.

22 января 2016

Джон Китс (1795 – 1821)

Дамам, видевшим меня в венце

Что в Мире необъятном мы найдем
прекраснее лаврового венца?
Сияние Луны, чьи три кольца —
три пары губ, смеющихся молчком;

рожденье свежей розы под окном;
дыханье зимородка-пришлеца
над зыблемой волною – нет конца
пустым сравненьям под моим пером!

Что на земле не стоит похвалы?
Апреля слезы? Мая светлый лик?
Или в июне бабочек узор?

Нет, мне красоты эти не милы, —
но для меня воистину велик
прелестных ваших глаз державный взор.

15—20 июня 2015

Написано в Шотландии, неподалеку от Эйра, в домике, где родился роберт Бёрнс

Впитала плоть моя в конце пути,
о Бёрнс, пространство комнаты твоей,
где ты мечтал бессмертье обрести
и ждал беспечно день своих скорбей.

Мне кровь тревожит твой ячменный эль,
мне в душу входит твой великий дух
мне взор мутит воображенья хмель,
а разум мой затих и замкнут слух.

Могу пройтись я по твоим полам,
могу открыть окно – и за тобой
пойти к твоим исхоженным лугам,
могу я все, пока я как слепой…

Могу поднять я в честь твою бокал, —
так улыбнись – достоин ты похвал!

6—7 января 2013

Альфред Теннисон (1809 – 1892)

Рождественские колокола

Суровые колокола,
гоните уходящий год;
пусть эта ночь его убьет,
поглотит – ледяная мгла.

Гоните старый год взашей,
зовите новый – сквозь буран;
гоните старческий обман,
зовите правду новых дней.

Зовите совесть в каждый дом,
гоните горечь и нужду;
гоните вечную вражду
меж бедняком и богачом.

Гоните зло былых времен:
междоусобную войну;
зовите жизни новизну,
где святы честность и закон.

Гоните ложь гнилых основ,
желанья, хлопоты, грехи;
гоните все мои стихи,
зовите молодых певцов.

Гоните чванства мишуру,
людскую злость и клевету;
зовите честь и простоту
любовь к порядку и добру.

Гоните срам старинных бед
и мерзость золотых оков,
гоните войн столетних зов;
зовите мир на сотни лет.

Зовите храбрых, что спроста
щедры и сердцем, и рукой;
гоните тьму судьбы земной,
зовите светлого Христа.

27—28 декабря 2014

Уильям Мейкпис Теккерей (1811 – 1863)

Vanitas vanitatum 1

Что напророчил Царь царей?
(Я восхищаюсь древним текстом!)
«Все в этой жизни у людей —
Mataiotes Mataioteton» 2.

Сей позолоченный трактат 3
школяр усвоит без вопросов:
мудрей не выдавал цитат
ни мертвый, ни живой философ!

Француз, испанец, немец, росс
блеснули здесь своим талантом:
тот станет ментором всерьез,
кто сладит с этим фолиантом.

Историй здесь – полна скрижаль,
и все – глупей старинной прозы;
какая здесь царит мораль,
какие здесь метаморфозы!

Слепого рока круговерть,
немало желчи, много боли,
паденье, взлет, рожденье, смерть
и благородство в низкой доле.

Какой престранный мемуар!
Разбитый трон, измена друга,
в насмешку обращенный дар
и обойденная заслуга.

Кто был велик – упал в кювет!
Кто низок был – взлетел высоко!
О суета пустых сует!
О смехотворная морока!

И меж турецким письмецом
и доброго Жанена шуткой
я в томе расписался том,
рацею кончив прибауткой.

* * *

О суета пустых сует!
Насколько фатум своеволен:
и мудрый – глупости клеврет,
и всемогущий – обездолен.

Что ты лепечешь, сэр Пророк,
своей моралью очерствелой,
и к мудрым и к великим строг,
хотя нам это надоело?

Скажи о чем-нибудь другом,
старик, угрюмый и ничтожный!
Но я листаю скучный том
и нахожу одно и то же.

Здесь и Богатство не в цене
и Глупость правит в высшем свете,
и Короли не на коне,
и холуи сидят в карете.

Три тысячи минуло лет,
с тех пор как сын Давида прыткий —
надежд лишенный Кохелет —
оставил миру эти свитки,

но с той поры и посейчас
свежа старинная бумага:
жизнь обновляет древний сказ
про Славу, Крах, Безумье, Благо.

Пророк всегда в одной поре,
кричит, пророча в старом стиле,
как на Ермоновой Горе,
так и в соборе на Корнхилле,

чтоб сердцем принял ты урок,
о брат-читатель неученый,
что нам великий Царь изрек,
сирийским кедром осененный.

24—28 января 2013