Лэрд Баррон - Инициация

• Название: Инициация
• Автор: Лэрд Баррон
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-093631-1

Геолог Дональд Мельник прожил замечательную жизнь. Он уважаем в научном сообществе, его жена – блестящий антрополог, а у детей прекрасное будущее. Но воспоминания о полузабытом инциденте в Мексике всё больше тревожат Дональда, ведь ему кажется, что тогда с ним случилось нечто ужасное, связанное с легендарным племенем, поиски которого чуть не стоили его жене карьеры. С тех самых пор Дональд смертельно боится темноты. Пытаясь выяснить правду, он постепенно понимает, что и супруга, и дети скрывают какую-то тайну, а столь тщательно выстроенная им жизнь разрушается прямо на глазах. Дональд еще не знает, что в своих поисках столкнется с подлинным ужасом воистину космических масштабов, а тот давний случай в Мексике – лишь первый из целой череды событий, ставящих под сомнение незыблемость самой реальности вокруг.

---

Освободившемуся от ледяного взгляда сеньора Монтойи, Дону с каждой секундой все меньше нравилась вся эта затея. В таком месте тупого американского недотепу легко могли подстерегать какие-нибудь бродяги, чтобы скрутить его и требовать выкуп или попросту убить и сбросить труп в канаву. Дон всерьез задумался, не лучше ли рискнуть прогуляться по неосвещенным улицам в поисках полицейского участка или телефонной будки, дозвониться до консульства и привлечь к этому делу самые высокие инстанции. Оставалась, однако, небольшая закавыка в виде отсутствия дверной ручки или какого-либо очевидного способа убраться из этого убогого подъезда.

В разгар его сомнений лязг тяжелой двери, распахнувшейся наверху, эхом раскатился вниз по лестничным пролетам, и музыка и закадровый смех стали в три раза громче. Заскрежетали ступени под чьей-то неторопливой поступью. Прошло несколько минут. Из сумрака наверху донесся мужской голос:

– Эй, гринго. Тащи свою задницу сюда, pronto[6]!

– А с кем имею честь? – спросил Дон, который был все-таки не настолько доверчив, чтобы углубиться еще больше во тьму, не удостоверив прежде личность говорившего. Выкупы и канавы, выкупы и канавы. Возможно, уже слишком поздно.

– Слушай, amigo[7], это опасный район. По улицам бродят muchachos [8], которые жаждут перерезать тебе глотку или поиметь тебя в лилейно-белую задницу, и они попытаются попасть внутрь. Я не собираюсь торчать тут всю ночь. Пошли!

По манере говорить мужчина не был похож на латиноамериканца, и это обескуражило Дона, но потом он припомнил, что Монтойя называл своих знакомых Рамирес и Киндер. С точки зрения этимологии, Киндер звучал вполне по-европейски, чем Дон и удовлетворился, тем более на фоне тревожной перспективы появления головорезов, желающих добраться до его задницы или перерезать глотку или сделать сначала одно, потом другое. В дверь подъезда постучали, затем о дерево заскребло нечто, похожее на гвоздь или нож. Дон в три-четыре прыжка взлетел на площадку второго этажа. Он остановился перед человеком в тюрбане, шелковой блузе с треугольным вырезом, хлопчатобумажных шароварах и засаленных сандалиях.

Мужчина был сухощав и удивительно бледен, как будто сдал лишнюю кварту донорской крови, а глаза его блестели голубым, как два осколка льда. Его нос был крючковат ровно настолько, чтобы не выглядеть отталкивающе, а скорее придавать лицу индивидуальность. Хриплый голос казался сорванным – голос пьющего человека.

– Да, это ты. Я Рамирес. Иди за мной.

Дону не представилось возможности обдумать неожиданный поворот событий, поскольку Рамирес развернулся и принялся карабкаться вверх со скоростью и ловкостью горного козла, в районе пятого этажа бросив через плечо:

– Цепляйся за стену, беленький хлебушек. Кое-где перила держатся на честном слове. Вниз лететь далеко.

Истекающему потом, галлюцинирующему от усталости Дону не хватило дыхания, чтобы ответить. За стену он тем не менее ухватился, и притом охотно. Прошло шестнадцать месяцев со времени его последней спелеоэкспедиции, и его физическая форма докатилась до той стадии, когда живот уже начинал нависать над ремнем. Мишель ничего не говорила по этому поводу, хотя, как подозревал Дон, вряд ли ей это нравилось.

Поднявшись на седьмой этаж и проследовав за Рамиресом сквозь почти полный мрак, он вошел в обшарпанную комнату. Обои лоскутами свисали со стен; с потолков, изукрашенных пятнами сырости, свешивались провода, на которых болтались лампочки. Под единственным окном, напоминающим окно тюремной камеры, громыхал и дребезжал радиатор. В углу стояла плита и древний холодильник, покрытый плесенью. Меблировка исчерпывалась диваном из искусственной кожи, потихоньку теряющим набивку, и двумя деревянными стульями. Штабеля коробок с газетами, покрытые слоем белой пыли, достигали в высоту половины человеческого роста. Грубый деревянный пол был испещрен зарубками, царапинами и пятнами. На груде одеял возлежала голая женщина. Ее светлые волосы казались практически белыми. Она храпела. На ее бедре балансировал таракан, остановившийся почистить усики. На стене над ней висело изображение обнаженной ацтекской принцессы и ягуара, закутанного в бархат. Тень рока червем наползала на лиловый горизонт, бросая темные блики на непокрытые плечи принцессы.

На одном из стульев сидел крепко сбитый мужчина в серапе [9]. Густые, всклокоченные иссиня-черные волосы доходили ему до пояса. Он склонился над длинным, примитивно обработанным ножом, затачивая его с помощью точильного камня. Он мельком глянул на Дона и вернулся к своему занятию.

– Киндер, это наш заблудший гринго. Гринго, это Киндер. Выпить хочешь, amigo?

Рамирес не стал ждать ответа. Он задвинул дверной засов и заглянул в глазок, как будто надеясь разглядеть что-либо в кромешной темноте, царившей снаружи.

– Чисто. Иногда pendejos [10] увязываются за нами. В таких случаях я достаю вот это.

Из сумки, зажатой между двумя коробками, бледнолицый Рамирес вытянул клюшку для гольфа, помахал ей в воздухе и засунул обратно.

– Ладно. Пора выпить.

Он перешагнул через храпящую женщину и достал с полки бутылку текилы. Прищурился, плеснул некоторое количество жидкости в грязный стакан и передал его Дону. Дон сделал глоток, вопреки доводам рассудка. В чужой монастырь, и все такое. Рамирес отхлебнул прямо из бутылки, вытер рот рукавом и рыгнул.

– Йо, Бенни, хочешь глоточек?

– Неа, – Киндер сплюнул на камень и снова принялся точить нож. Этого человека легко можно было представить сидящим на корточках возле костра посреди прерий. Мускулистые плечи ходили ходуном под тканью серапе.

Дон не мог понять, действительно ли на дне бутылки с текилой лежит окаменелый червяк, или это лишь игра света.

– Сеньор Монтойя сказал, что вы, господа, можете помочь мне решить мою проблему. Он сказал, вы полицейские.

– На пенсии, – уточнил Рамирес. Он не был похож на человека пенсионного возраста. – Монтойя прислал тебя сюда. Это было глупо. Мы бы сами к тебе приехали. Но без разницы, hombre [11], без разницы. Так что за проблема, м?

– Он не говорил вам?

– Нет, amigo. Монтойя сказал только, что некий pendejo[12]-гринго гонит волну у него в офисе, и что нам придется что-то с этим сделать. Ну надо, так сделаем. Деньги у тебя есть? Американские доллары. Песо не принимаем.

– Э-э… Погодите, он послал меня к вам, потому что в полиции из меня вытянули бы взятку.

– Именно так эти свиньи и поступают. Никогда не доверяй свиньям, мой друг.

– Но… Вы хотите денег. И вы – полицейский.

– Само собой, мы хотим денег. Так устроен мир. Смажь колеса, и телега покатится, amigo. Я не свинья, я бросил все это давным-давно. Поверь мне, я знаю, как у них работают мозги. С нами тебе не в пример лучше. Ты теперь как у Христа за пазухой. Так ведь, Бенни-бой?

Киндер сплюнул и заскользил лезвием по камню.

– Короче, мужик. Сколько у тебя с собой?

Дон заколебался, и Рамирес закатил глаза и пощелкал пальцами:

– Давай-давай, не тяни. Сколько?

– Э-э-э… Тридцать пять американских. Пара сотен песо.

– Чего-чего? Тридцать пять американских?

– Тридцать пять американских.

– Гони его, – на этот раз Киндер даже не потрудился поднять глаза.

– Какого черта ты тут делаешь? – сказал Рамирес. Он отобрал у Дона стакан.

– Меня прислал Монтойя.

– Ну, ёкарный бабай. Прислал, да. А зачем?

– Моя жена. Она пропала, – Дону было трудно выговаривать слова. Он сглотнул слюну и сжал челюсти. – Я могу выписать чек на бóльшую сумму. Или заехать за деньгами в отель, или еще что-нибудь. Или, знаете что? Не надо ничего. Простите, что побеспокоил.

– Притормози, не злись. Я ж тебя просто подначиваю. Монтойя сказал позаботиться о тебе, и мы позаботимся. Бенни у нас фанат Боба Хоупа. Вот закончится передача, и мы пообщаемся. Договоримся.

– Это была плохая идея. Хуже не бывает. Спасибо за выпивку. Провожать не надо.

Уже одна мысль о спуске по лестнице смерти приводила Дона в ужас, но он не собирался больше унижаться перед этими темными личностями. Скорее всего, полиция не проявит никакого энтузиазма, но в его положении единственным разумным вариантом оставался ввод тяжелой артиллерии – любого типа.

– Погоди-погоди. Тридцать пять – это уже что-то. Не много, но хоть что-то. Не знаю. Может, я и позвоню кой-куда. Кроме того, ты навернешься и сломаешь шею, если я не пойду с тобой. Монтойе это может не понравиться. Фото твоей жены есть?

– Сейчас, – Дон вздохнул. Напоминание о лестнице тем не менее перевесило чашу весов.

Он порылся в бумажнике и извлек оттуда фотографию Мишель, стоящей посреди газона, в голубом сарафане, с крокетным молотком в руках, в шляпе с опущенными полями, затеняющими лицо.

– Мать Мария, какая красотка, – почтительно протянул Рамирес. Он пододвинулся к Киндеру и показал ему фотографию.