Владимир Зангиев - Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей

• Название: Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей
• Автор: Владимир Зангиев
• Жанр: Русское современное

Роман о сумасшедшем доме. Написан в стиле сюрреализма. Это психологическая мелодрама. Герои произведения – обитатели странного дома. Повествование ведётся от лица одного из персонажей – Поэта, а посему изобилует приведёнными в тексте стихами. Ещё на страницах присутствуют вставки политического, исторического, философского содержания, напечатанные другим шрифтом, в которых проявлена позиция автора на бытующую действительность.

---

* * *

Из своих увлекательных занятий Снегурочка более всего любит рассказывать о собственных достижениях в области прикладной некромантии. Свои обширные познания в этой сфере она непрестанно демонстрирует перед нами. Хотя её лекции и отдельные суждения носят спонтанный характер, но мы для себя всё-таки уяснили следующее. По определению Овидия, человек состоит из четырёх начал: тела – возвращающегося после смерти в землю; тени – обитающей после смерти хозяина близ его могилы; маны – исходящей в ад; духа – возвращающегося на небо.

Некромантия позволяет входить в контакт и общаться с духами умерших. Правда, на зов некроманта чаще всего откликаются духи убийц, самоубийц и разбойников. Но при хорошем знании дела их не следует опасаться, так как магические заговоры, заклинания и талисманы надёжно оберегают некроманта. Известно, что души умерших нежно привязаны к своим телам и испытывают к ним родственное влечение – это наблюдается относительно душ людей злых, покинувших свои тела насильственно, лишённых погребения. Они в смятенье бродят возле своих останков. Заметить их можно по ощущению влажного дуновения. Зная способы, какими эти души соединяются с телами, их можно привлечь при помощи подобных же испарений, запахов, жидкостей.

Из этого следует, что души умерших не могут быть вызваны без пролития крови или извлечения из могилы какой-либо части останков тела. При вызывании теней используется испарение свежей крови, костей и мяса мертвецов, совместно с молоком овцы, мёдом и растительным маслом.

Для того, чтобы вызвать души умерших, лучше всего это делать в местах наиболее частого их появления, то есть, в тех местах, к которым ещё при жизни души испытывали расположение либо в местах, где по своей адской природе души способны нести наказание и очиститься – в таких местах появляются привидения, по ночам слышатся шорохи, возня и тому подобные явления. Самое подходящее – кладбища, места казней и массовых убийств. А ещё лучшим является место, где находится не отпетое и не погребённое тело человека, недавно погибшего насильственной смертью.

При необходимости можно выбрать какой-либо предмет, которому усопший придавал особое значение, окурить его благовониями и совершить соответствующий ритуал. Восковая свеча и другие культовые предметы с нанесёнными на их поверхности каббалическими знаками значительно способствуют вызыванию душ.

Нередко, проплывая в тумане близ Соловецкого монастыря, моряки видели колышущийся мираж, напоминающий картину некогда происходивших здесь массовых расстрелов: над поверхностью залива обречённо брели понурые мрачные тени людей, приговорённых к высшей мере наказания. Слышались приглушённые выстрелы, крики сражённых и даже брань конвоиров.

Редкий очевидец мог длительное время наблюдать этот кошмар. Большинство же людей, испытав гнетущее чувство с проявлением холодного пота на лбу либо оцепенения конечностей, торопилось скорее покинуть неприятное место.

Это занятие нас очень увлекало, и иногда мы сами просили нашу добрую Снегурочку помедитировать.

Там, где закончишь
бред раба рефлексов, —
начнётся в подсознание
твой путь
и поездом,
в откос летящим с рельсов,
ты испытаешь
ужаса всю жуть.
В энергетическом кругу,
под танец Витта,
галлюцинаций
нескончаемый поток
увидишь – жертва San spiritо,
принявшая астрального глоток;
и горе,
если воля заплутает,
сдав духа мужество
в объятья тёмных сил, —
ведь Сатана
поблизости витает —
он торжество
над душами вкусил.

4.Старик и его призрачная надежда

Остерегайся дней грядущих —
попасть впросак немудрено:
от Провиденья милость ждущих —
вдруг подло предаёт оно.

Души былая беззаботность
покинет нас в единый миг
и одолеет безысходность,
оскалив неприглядно лик.

Надежды рухнувшая глыба
всё похоронит под собой,
не оставляя выбор, ибо
так предначертано судьбой.

А посему мне день насущный
дарует негу и покой.
…и продолжает Вездесущий
ваять всё собственной рукой.

В самый разгар полуденной жары, когда жгучее солнце достигает апогея в своей траектории и тень не простирается далеко, удлиняя своё материальное воплощение, а, млея от тепла, вяло стекает непосредственно под ноги, в час, когда протянутая длань гипсового вождя лишена визуального продолжения, – в лоно городского сквера устало ступает Старик, тяжело опирающийся на бамбуковую трость. Неторопливо он приближается к фонтану, подставляет под его освежающие струи морщинистые жёлтые ладони, ожидая, когда успокоится бешеное пульсирование в висках. Затем Старик вынимает голубой носовой платок в красно-чёрную клетку и погружает его в воду. Холст расправляется в воде и, колеблемый мелкой рябью, становится похож на развевающееся на ветру полковое знамя какого-то неизвестного государства. Сухие узловатые пальцы придерживают угол миниатюрного полотнища. Отрешённый взгляд по-старчески бесцветных глаз замирает, устремлённый в одну точку – на голубой квадрат в красно-чёрную клетку. Некоторое время Старик находится словно в оцепенении. (Вообще, старики в скверах учатся друг у друга искусству терпеливо дожидаться смерти). Но вот он вздрагивает, оживает, в нём проявляется движущая сила. Слегка отжав клетчатый платок, он прикладывает его к густо пигментированному лбу и направляется к бетонному постаменту, на котором высоко вознесён искусно изваянный гипсовый идол. В поисках тени Старик садится на одну из ступеней пьедестала и извлекает из кармана записную книжку, исписанную мелкими неразборчивыми каракулями. Он понуро склоняется и начинает старательно водить карандашом по бумаге, временами тяжко вздыхая и сердито шепча что-то неразборчивое.

Вездесущие воробьи привыкли к Старику и совсем не боятся его. Они свободно снуют возле самых его ног, отыскивая себе корм. Ни звонкое чириканье серых побирушек, ни временами возникающие меж ними потасовки из-за найденного в пыли зёрнышка не отвлекают пишущего от дела. Погружённый в своё занятие, старец начинает существовать вне времени, то есть, оно течёт само собой, не увлекая его своим потоком, а он периодически погружает свою ладонь в бегущий поток, горсточкой зачерпывает, словно воду, его проносящиеся мгновения и утоляет жажду души. Большей частью зачерпнутые мгновения оказываются прошлым, иногда – настоящим, изредка – будущим. Старик пишет письмо в прошлое.

Когда расцветший подсолнух солнца начинает слегка перезревать, вновь вырастают тени, а в сквере появляются шаловливые неугомонные ребятишки и дородные хозяйки выводят выгуливать породистых псов, – Старик распрямляет спину, одёргивает складки потёртых выцветших брюк и украдкой глядит на часы. За спиной возвышается тяжёлая громада памятника, тень вытянутой руки вождя стремится уже к другим горизонтам нежели было с утра.

…Она появляется каждый раз неожиданно. Пёстрая стайка счастливой молодёжи. Это его надежда. Слезящимися глазами Старик смотрит на них. Юные тела, наполненные порывом, с лёгкостью устремляются ему навстречу. Расступается узкая аллея, цветочные клумбы поворачивают соцветия к молодёжи, в струи фонтана вплетаются яркие ленточки радуг.

А как она шествует! Легко, непринуждённо, стремительно движется его надежда,

привлекая к себе восхищённые посторонние взгляды. Шлейф развевающихся волос, одурманивающая матовость кожи, естественная игра мышц, гармоничность телодвижений – это её благородная поступь. Как хорошо когда есть идеал, о котором можно мечтать!

Но группа студенческой молодёжи проносится мимо Старика. Они говорят о зачётах, прошедших занятиях, полученных оценках, предстоящих экзаменах. В них бьёт ключом жизнь. Но это чужая жизнь. Разумеется, Старик понимает всё это…

– Чертовски заманчиво, – думает он, – иметь в своём сердце хоть призрачную надежду.

25 октября 1917 года из носового орудия крейсера «Аврора» был произведён выстрел, предшествовавший финальному этапу октябрьского военно-политического переворота – штурму цитадели временного правительства – зимнего дворца. Выстрел шестидюймового орудия предопределил насильственную сущность последующих десятилетий правления воинственной диктатуры.

Идейный вдохновитель созданной государственно-политической системы Владимир Ульянов завёл массы в глухие дебри безысходной необратимости и непомерно циничного декадентства. Его навязчивая идея идти иным путём нежели предопределено законом человеческой эволюции, привела общество к жестокой конфронтации. Политический антагонизм достиг зловещих размеров, в результате чего человечество понесло невиданные жертвы. Маниакально-депрессивный психоз обуял всё население вновь созданной империи, эпидемия распространилась и за её пределы.