Сергей Максимович Ермаков - Чужие игрушки. Часть 3

• Название: Чужие игрушки. Часть 3
• Автор: Сергей Максимович Ермаков
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 9785448525735

Жизнь не утруждает себя разнообразием сюжетов. У каждого игрока есть свои любимые дебюты, которые не всегда приносят успех.

---

– Запишите новый адрес Никитиных, Николай Федорович.

– Они переехали?

– Они разменяли квартиру.

– Разменяли? Почему?

Звягинцев потянулся под стол и достал бутылку водки и три граненых стакана:

– Умер Александр Иванович.

– Как умер?

Звягинцев уже наливал водку по стаканам:

– Так. Умер. Не молодые мы уже. Инфаркт.

Виктор Петрович посмотрел на Хромова, достал буханку черного хлеба и отрезал от нее складным ножом три ломтя. Один ломоть хлеба он положил на стакан:

– Давай выпьем за него. Пусть земля ему будет пухом.

Не дожидаясь Николая опрокинул свой стакан в рот. Николай тоже опорожнил свой стакан и всхлипывая, стал размазывать слезы по лицу. Один стакан, накрытый ломтем черного хлеба, остался на столе. Звягинцев снова налил в стаканы водки и молча выпил. Помолчал и глядя в сторону продолжил:

– Пришел я по тому адресу, который ты мне дал Николай Федорович, а мне говорят, здесь такие не живут. Спрашиваю, давно не живут. Да уж лет семь как съехали. Новый адрес Никитиных не знают. Подключил свои связи. Узнал, оказывается после смерти Александра Ивановича, Никитиных попросили съехать с квартиры. Дом, в котором они жили, не простым оказался. Ну правда, помогли им с квартирой. Площадь даже больше оказалась, чем в той которой они жили. Но не центр. А, уж потом они ту квартиру на две разменяли. Что не спрашиваешь, кто куда разъехался?

Николай вытер лицо от слез и забормотал:

– А, чего спрашивать? Сами скажете.

– Квартиру разменяли на две. В одной осталась Елизавета Дмитриевна, в другой Виктор Александрович с женой.

Николай не выдержал:

– А, Клара?

Виктор Петрович хмуро посмотрел на Николая:

– Тебя же, Николай Федорович, вроде Виктор Александрович интересовал. Или я ошибся?

Николай в упор посмотрел на Звягинцева тяжелым взглядом:

– А, Клара?

Звягинцев глядя в окно понюхал краюху хлеба стал ее жевать:

– Я сначала, когда адреса узнал, хотел к Виктору сразу поехать. Спросить его почему он ваш подарок продал. Но потом решил сначала вдову навестить. Как ни как, она жена моего боевого товарища.

Виктор Петрович замолчал. Положил остатки черного хлеба на стол и продолжил:

– Мы вместе с ней на кладбище съездили. Нам теперь только и остается, что на кладбище с друзьями и товарищами встречаться.

Николай с дрожью в голосе спросил:

– Как она? Как Елизавета Дмитриевна?

– Ничего она. Чувствуется в молодости красавицей была. Посидели мы с ней поговорили. Она меня поначалу чуть не выгнала, когда узнала, что это ты мне адрес дал.

Николай затравленно молчал, глядя на Звягинцева. Тот продолжил:

– Теперь о Кларе. Когда ты ей писать перестал, за ней какой-то хлыщ из их института увивался. Он и принес Никитиным весть, что тебя убили, при выполнении интернационального долга.

– Как убили? Я же живой!

– А вот так. Повез Клару на твою могилу.

– Какую могилу? Где?

– В вашем городе.

– Чудеса! Она ведь могла к нам домой заехать и узнать, что я живой. Мое командование нам домой сообщало что я жив, только писать не могу, по соображениям секретности.

А, она приезжала, разговаривала с Федором Петровичем, он мне сам рассказывал. Интересовалась почему ты писать перестал. Он ей рассказал, что ты не пишешь потому, что интернациональный долг исполняешь?

Николай изумился:

– А как же могила?

– А могилу, как я понял тебе организовали позже и уж потом ее на твою могилу привезли.

Видимо не простой это был товарищ, который все это провернул. Он Кларе и отца твоего показал. Федор Петрович тогда в военном госпитале лежал. Сказал ей, что не надо теребить отцовских ран, и тревожить его. Вот так-то. Она как вернулась, так сразу разругалась и с отцом, и с матерью, и съехала жить к подруге. Вскоре у Александра Ивановича неприятности на работе начались. И все, инфаркт.

– А, Клара?

– На похоронах отца была, сказала чтобы ее не искали, и исчезла. Потом уже от ее подруг узнали, что институт она окончила с красным дипломом и получила распределение за границу в какое-то наше посольство. На письма не отвечала. Такие вот дела.

Николай потупился, а Звягинцев продолжил:

– Теперь о Викторе. Он закончил институт, женился. Квартиру разменяли. В одной живет Елизавета Дмитриевна, в другой – Виктор с женой. Я шахматы оставил Елизавете Дмитриевне. Прости, Николай Федорович, не хотел я дальше в их душевных ранах ковыряться.

– Не выгонит меня Елизавета Дмитриевна, если я к ней нагряну?

– Не знаю, Коля. Сам решай, ехать тебе к ней или нет. Адрес я тебе конечно дам, но решай сам. Наворочали вы дел.

– Кто мы?

– Она думает что вы, Хромовы, все это организовали. Она ведь Федору Петровичу телеграмму дал о смерти Александра Ивановича. А он не только на похороны не приехал, но и открытку не чиркнул.

Николай насупился:

– От Никитиных к нам, с тех пор как я в армии был, ничего не поступало. Ни писем, ни открыток, ни телеграмм. Я все перерыл. Все письма и открытки у нас в доме хранятся, их не выбрасывают. Думал если Клара мне не пишет, может Никитины отцу пишут. Ничего нет. А, отец если бы даже сам при смерти был, на похороны Александра Ивановича все равно поехал.

– Зная Федора Петровича, думаю ты прав. Выходит, круто вас всех кто-то взял в оборот. Не понятно зачем. Ладно. Думаю, со временем разберешься. А, может и нет. Если это контора, то там умеют дела обтяпывать и тайны свои хранить. Вроде все рассказал.

Пазл 104. Тенерифе

Через месяц Люба торжественно положила Хромову на стол загранпаспорт. Первыми в Испанию поехали Олег и Татьяна. Вслед за ними вместе с семьями поехали еще несколько сотрудников за границу. Люба приходила в отдел Хромова и сокрушенно сообщала фамилии новых счастливчиков. Но, равнодушие Николая к загранпоездкам было не пробиваемым. Наконец она поставила Николая перед фактом, положив ему на стол две путевки на Тенерифе:

– Лично Виктор Петрович вам выделил. Хотите его обидеть, идите и откажитесь.

Николай зашевелил губами, шепотом произнося ругательства и наконец выкрикнул:

– У меня работа, очередной этап через день сдавать надо.

Люба развела руками:

– Сдавайте себе на здоровье, поездка то через неделю.

Олег шлепнул рукой Николая по плечу:

– Не ерепенься Коля. Все мы сделаем как надо. Не волнуйся, поезжай с чистым сердцем.

Люба его поддержала:

– Николай Федорович, вы слышите, что вам умные люди говорят.

Николай махнул рукой на этот совершившийся факт и в прямом, и в переносном смысле:

– Да, делайте вы, что хотите, только не мешайте работать.

Мысли о работе его не оставляли до последнего. Только по прилете в аэропорт Тенерифе Николай стал интересоваться тем куда они прибыли.

Хромов долго ругался с невозмутимым администратором на ресепшене Иберостара. Люба с удивлением смотрела на то как Хромов легко разговаривал с администратором по-английски. Не смотря на все усилия Николая, убедить администратора заселить их Любой в разные номера, заселили их все-таки в один номер. Расселение в разные номера требовала серьезной доплаты, к которой Николай внутренне не был готов. Деньги у него были, но расходовать их так бездумно ему не позволял отпечаток предыдущего жизненного опыта. Понятие, деньги на ветер, приобретенное еще в коммуналке, держало Николая железной рукой. Николай вынужден был примириться с ожидающими его неудобствами совместного пребывания в номере вместе с Любой, решив, что с этой проблемой он все-таки справится. Когда они поднимались в номер, Люба округлив глаза от удивления тихо спрашивала:

– Коля ты откуда так английский знаешь?

Николай раздраженно буркнул:

– Учителя были хорошие.

Люба достаточно быстро оставила надежду приручить Николая в постели. При малейших ее поползновениях наладить сексуальные отношения, Николай ей задавал всего один вопрос:

– Люба, просто покажи мне место, где я смогу спокойно выспаться.

Люба надувала губы и отвечала:

– Да, ложись ты на кровать. Я тебя насиловать не собираюсь.

Она разработала иной план завоевания сердца Николая. Она решила стать для него незаменимой. Вскоре этот ее план начал давать свои плоды. Николаю, пришлось признать, что присутствие Любы рядом с ним имеет свои большие плюсы. Сам бы он, наверное, просто пролежал в номере все свое пребывание на острове. Именно Люба уговорила его поехать на вулкан Тейде и другие экскурсии. Именно Люба вытаскивала его на пляж и к бассейну отеля. И это неожиданно для него самого это доставляло Николаю удовольствие. Николай, что называется, был легким на по подъем. Но, опыт проведения отдыха на курортах, у него отсутствовал начисто. Наконец, Николай, совершенно искренне, признался самому себе, что Любе удалось прекрасно организовать их отдых. Отдых был одновременно и беспечный, и познавательный. Вечером они обычно отправлялись в бар отеля. Николай непринужденно болтал за стойкой бара с барменом и пробовал местные коньяки. Люба, устав его упрашивать пойти с ней потанцевать, спускалась на танцевальную площадку. Танцевальный зал, живописно открывался из бара и бал расположен в большом вестибюле этажом ниже. Люба наслаждалась танцами под живую музыку с другими партнерами. Собственно, то что Хромов неотрывно торчал в баре и стало причиной одной из тем его разговоров с барменом. Когда Люба после безрезультатных уговоров Николая составить ей пару в танцах, отошла от стойки бара, бармен удивленно поинтересовался на русском: