Андрей Константинов - Дело о дуэли на рассвете

• Название: Дело о дуэли на рассвете
• Автор: Андрей Константинов
• Жанр: Детектив

Не перевелись еще мужчины, готовые стреляться ради любимой женщины. Претенденты на сердце сотрудницы Агентства Марины Агеевой решили устроить дуэль, чтобы выяснить, кто достоин ее любви. Но дело осложняется тем, что один из соперников — опасный рецидивист и маньяк…

Эту и другие не менее увлекательные истории из жизни Агентства, рассказанные его сотрудниками, вы прочтете в сборнике «Дело о дуэли на рассвете».

---

— Я думал, ты захочешь услышать…

Мы тут пошерстили насчет нашего рубоповца…

— Мы же закрыли эту тему? — желание отключить телефон у меня резко пропало.

— Ну, — Обнорский подыскивал объяснения такой подлости, — мы передумали. И выяснили массу интересного. Часть материала пойдет в «Явку с повинной» в этом месяце, ребята уже все подготовили, нужна только твоя виза. Но там будет таа-акое продолжение, что наши доблестные правоохранительные органы утрутся. Это круто! Мы получили все свидетельства того, что гражданин Нилин, он же бывший сотрудник РУБОП, ранее судимый за вымогательство, участвовал в похищении малолетней дочери судьи Ненашевой. Материал практически готов, к завтрашнему дню будет закончен точно.

Земля стала уходить из-под моих ног…

18

Дальше события развивались стремительно. Я, забыв обо всех предосторожностях, прыгнула в свою «восьмерку» и помчалась к Нилину. По дороге мне показалось, будто со мной поравнялась машина Шаха, и я так рванула с места, что чуть не сбила зеркало припаркованной у края проезжей части иномарки. «Я успею, успею, — эта мысль сдерживала истерику, — все равно без моей визы материал не выйдет».

Юра, казалось, ждал моего приезда. Он выслушал мой сбивчивый рассказ, угрюмо опустив голову. А когда поднял глаза, меня будто обдало волной ненависти.

— Мы уезжаем. За город. Пока ни о чем не спрашивай. Поедем на моей машине («Откуда?» — удивилась я).

В машине работало радио «Северная Пальмира». Ведущий взволнованным, но хорошо поставленным голосом, со ссылкой на информацию нашего Агентства, сообщал о покушении на главу районной администрации Ивана Васильева. К днищу скромной «пятерки», на которой почему-то ездил Васильев, неизвестные преступники прикрепили взрывное устройство. По счастливой случайности СВУ открепилось от днища на повороте, и сидевшие в машине Васильевы — отец и дочь-школьница — получили только легкие осколочные ранения. Взрывотехники пожимали плечами и говорили, что это редкий случай везения.

Я посмотрела на Нилина — как он отреагирует на несчастье, случившееся с его врагом? Но Юра, не отрывая взгляд от дороги, вел машину. Странное умиротворение в чертах его лица я приняла как должное — мы брали передышку, мы уезжали из города. Я попыталась заснуть, и мне это удалось. Когда подъезжали к дому в забытом Богом месте, уже стемнело, поэтому я даже не представляла, где мы находимся. Света не зажигали. Я, несмотря на то что подремала в машине, сразу заснула, но часто просыпалась и только по тлеющей красной точкой в темноте сигарете понимала, что Юра не спит, а о чем-то напряженно думает. А сердце мне даже не подсказало, что этой ночью я видела Нилина в последний раз…

19

Кошмар прошлых ночей вернулся — меня снова мучил приступ удушья.

В этот раз он был настолько реальным, что я почувствовала настоящую дурноту.

Потом поняла, что это не сон. Каким образом на моем лице оказалась подушка?! Но руки, потянувшиеся сбросить «душегубку», встретили неожиданное сопротивление — отекшие кисти были скованы снившимися уже не одну ночь наручниками.

— Юра… Юра! — сипло крикнула я.

Тишина, царившая в доме, выстроила события этих дней в цельную картину будто разом собрался кубик Рубика.

Ненашева… Васильев… Звонки в Агентство. Юра, готовый к отъезду задолго до того, как я сообщила про разговор с Обнорским. Просто сюжет для очередного бестселлера нашего Классика. Мне вспомнился приступ, происшедший со мной в квартире Юры после того, как он рассказал мне про похищение Нади Ненашевой. Не хватает только сигарет, потушенных о мою кожу. Зато явственно присутствует запах газа. Тошнотворный, в радужных разводах, которыми заполнена вся комната.

— Воздух! Воздух! — зачем Обнорский так орет, что за дурацкая привычка, как в казарме!

При чем тут воздух, опять он со своими военно-морскими историями. Но воздуха действительно стало побольше. Я даже смогла расправить ставшие невесомыми руки и, взмахнув ими, подняться над этим страшным домом с заколоченными окнами, над криво улыбающимся Витей Шаховским, над почерневшим лицом Обнорского…

Только одного человека не увидела я среди хоровода знакомых лиц, хотя его присутствие я ощущала физически, и это рвало меня на части.

В общем-то, Нилин все рассчитал правильно. Его звонок в Агентство, несколько поспешный, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Правда, бомба, хотя и условная, должна была рвануть в другом месте. В доме с заколоченными окнами, заполняемом газом, который вдыхала я за неимением лучшего, нужно было только щелкнуть выключателем.

Случайная искра — и здравствуй, новый свет! Может, Нилин рассчитывал, что спасать меня прибежит вся орава (я, покатываясь со смеху, рассказывала ему о спасательной операции с Валькой Горностаевой, в которой приняли участие даже невозмутимый Спозаранник и сам Обнорский), и тогда нам мало не покажется.

Юрий не учел внезапно проснувшейся деликатности Обнорского (который решил не посвящать в суть проблемы не только народ из числа расследователей, но и отдельного индивидуума Спозаранника, смертельно обидевшегося потом на такое недоверие) и патологической осторожности Шаховского.

Запах газа, нейтрализуемый лесным воздухом, Шаховский почувствовал только у самого дома. Переглянувшись с Обнорским, Шах рванул дверь и предупреждающе остановил руку Андрея, ищущую на стене выключатель. Закрыв лица рукавами рубашек, ребята в темноте принялись ощупывать все, что попадалось под руку, в поисках недвижимого тела, то есть меня. (Я до сих пор заливаюсь краской, мысленно представив себе процесс моего обнаружения.) Первым нащупавший меня Обнорский, у которого от прикосновения ко мне и пережитых волнений, очевидно, сдали нервы, тогда-то истошным голосом и завопил «На воздух!» (хотя мне явственно слышалось только «воздух»).

20

Несмотря на то что на руках из зловещего дома меня вынес Классик, своим спасением я частично обязана и Шаховскому. Помните, мы с ним случайно столкнулись на светофоре? Шаховский, увидевший меня не в Испании, а Петербурге, решил, что у него открылся алкогольный делирий — «белая горячка», говоря простым языком. Однако Шах — мужик упертый, он так просто в свою болезнь не поверит. А поэтому решил проверить, это навсегда или пройдет? Мне никогда не научиться тем ухищрениям, с помощью которых Шах узнал о разговоре Обнорского со мной, а также о том, что мой мобильник в тот момент не был подключен к роумингу. Связав два эти факта, Виктор пришел к определенным выводам и наведался в квартиру Нилина через несколько часов после того, как мы с Юрой уехали. Зловредная соседка-алкоголичка, которой Нилин не дал на опохмелку, испитым голосом сообщила:

— Уехал. С какой-то блядью. Догонишь, вмажь, с меня стопарик.

Только инициатива Нилина с его звонком в Агентство не дала Шаховскому возможности завершить эту блестяще начавшуюся операцию самостоятельно. Обычно, напав на след, Витя идет за жертвой с маниакальной настойчивостью. Даже сейчас меня иногда берут сомнения — шел ли Шах, в первую очередь, спасать меня или же надеялся поймать Юрия (игнорируя настойчивость заявлений Обнорского о том, что ловля преступников — не наш профиль). Задержи Шах Нилина, Агентство, вероятно, могло быть в очередной раз представлено начальником нашего ГУВД Павлиновым к медали.

В связи со сложными отношениями подчиненности меня Агентству такие излюбленные начальственные меры со стороны руководства, как выговор и депремирование, обошли меня стороной. Зато народ непостижимым образом узнал о моих расследовательских упражнениях, несмотря на объявленный режим строжайшей секретности. И это стало козырной картой наших расследователей, дающих теперь мне понять — правда, очень тактично, что и у меня с доказательственной базой бывают проблемы. Только мой нежный враг Спозаранник не считает своим джентльменским долгом разводить по этому поводу церемонии и с каким-то сладострастным упоением перечисляет мне все допущенные мною прегрешения…

Нилин, наверное, все же добрался для Чечни. Он объявлен в федеральный розыск, который пока никаких результатов не дал. Я до сих пор нахожусь в неведении, что в этой истории было причиной, что следствием, что правдой, а что ложью:

«подстава» со стороны Васильева, несправедливый приговор, похищение девочки, о судьбе которой по-прежнему ничего не известно… По-моему, это тот редкий случай, когда неопределенность становится большим благом, чем ясность…

21

Дав последние показания в РУБОП, я плелась от особняка на Чайковского, где располагалось это опостылевшее мне ведомство, к своей машине, брошенной на проспекте Чернышевского.

Работавший здесь хлебозавод обдал меня теплым запахом сдобы. Все случившееся со мной — то, о чем старалась забыть я, но заставляли вспоминать в РУБОП, — стало медленно отступать перед этим запахом, таким родным и домашним, что на глаза навернулись слезы.