Андрей Константинов - Дело о «красном орле»

• Название: Дело о «красном орле»
• Автор: Андрей Константинов
• Жанр: Детектив

Агентство получает из конфиденциальных источников информацию о ритуальном убийстве. Настолько экзотическом, что по приказу ГУВД дело засекречено. Официальное следствие зашло в тупик: личность жертвы не установлена, никаких улик, указывающих на убийцу, нет. Потрясенный обстоятельствами дела Обнорский начинает собственное расследование.

Перед вами очередной сборник историй о полюбившихся читателям и телезрителям сотрудниках Агентства, об их приключениях.

---

Спросонья я чуть было не спросил: «Харольд? Какой Харольд?»

— Привет, Игорь, — сказал я и посмотрел на часы: полночь. — Привет. Что-то случилось?

— Извини, что так поздно…

— Ерунда. Обычно я в это время еще не сплю… что-то случилось?

Игорь-Харольд помялся-помялся — я ощущал его неуверенность даже на расстоянии, — потом сказал:

— Ты днем уехал, а у меня все никак наш разговор из головы не выходил. Я долго думал.

— И что? — спросил я, закуривая.

— Я долго думал. Я перебирал в уме всех своих людей… весь хирд.

— Что ты перебирал?

— Хирд. Это дружина так называлась у норманнов, воинское братство.

— Ага… понял. И что?

— И не нашел никого, кто мог бы тебя заинтересовать.

«Так какого же черта звонишь в полночь? — подумал я. — Обиделся? Хочется уверить меня, какие „романтики“ у вас там собрались?»

— Но потом, Андрей, я вспомнил про одного парня.

— А что за парень? Чем он так интересен?

— Да ничем он не интересен… Он у нас меньше месяца про кантовался. Было это примерно год назад. Я уж и забыл…

— Ушел? Ушел этот парень от вас?

— Выгнали.

— За что?

— Формально за то, что не хотел учиться. Фактически — он с приветом оказался… понимаешь?

— Пока нет… объясни, Харольд.

Игорь опять замолчал на несколько секунд. Я терпеливо ждал. Ветер за окном гнул верхушки берез.

— Пару раз мы замечали, как он «заводится» во время обычного тренировочного поединка… Это вообще-то штука азартная.

И ребята, случается, входят в раж. Но этот Греттир совсем осатанел… понимаешь?

— Кажется, да. А нормальное имя у этого Греттира есть?

— В племени мы все называем друг друга норманнскими именами.

— Ясно… но все-таки есть?

— Разумеется, но я, признаться, его сейчас не помню.

«Нормально, — подумал я, — нормально… прямо тайный орден какой-то: имена у людей есть, но их знают только под псевдонимами».

— Но имя и все прочее можно уточнить у Вермунда.

— А Вермунд — это кто?

— Вермунд — его наставник.

— Хорошо. Уже хорошо. А чем еще знаменит Греттир?

— Да чем он может быть знаменит? Ничем… я же говорю: заводился страшно, буквально стервенел. Читать не хотел вовсе.

Единственное, что его интересовало, это истории про «красного орла».

«Стоп! — сказал я себе. — Стоп!»

Какая-то звенящая, напряженная нота зазвучала у меня в голове. Игорь-Харольд еще говорил что-то, но я продолжал слышать только одну фразу: «Единственное, что его интересовало, это истории про „красного орла“!…» Вот так.

***

Вот так обозначилась фигура «викинга Греттира» — свирепого берсерка, любителя баек про «красного орла». Даже не фигура еще — силуэт, контур… нечеткий и размытый. Без имени даже.

— А как можно связаться с этим… э-э… Вермутом, Игорь? — спросил я.

— Вермундом, — поправил Игорь. — Сейчас я попробую ему позвонить. Ты спать не собираешься?

— Какое, к черту, спать?! Уснешь теперь.

— Тогда я сейчас попробую связаться с ним, а потом перезвоню тебе.

— Жду, — ответил я и пошел в кухню ставить кофе.

В кухне я подмигнул Дзаошеню, включил кофеварку и сел ждать звонка. Признаться, я нервничал. След Греттира мог оказаться холодным. Вот позвонит сейчас Харольд и скажет, что Вермут… тьфу, Вермунд!… тоже ничего про Греттира толком не знает. Зовут, мол, Греттира Васей и живет он где-то в Купчине. Или на Гражданке. «А что еще знаешь?» — «А больше ничего».

Я сидел, курил, ждал звонка… и дождался. Но в трубке услышал голос Зверева:

— Не спишь?

— Сплю, — ответил я раздраженно. Сашка, конечно, не заслуживал такого ответа, но я ждал очень важного звонка.

— Ничего, сейчас проснешься… Готовь двести баксов, Андрюха.

— Зачем?

— Одна путана опознала нашу покойницу.

— Точно?

— Скорее всего — да.

— Что значит: скорее всего? И почему это двести?

— Потому «скорее всего», что проверить точно сможем только днем. Но косвенные факты свидетельствуют, что в цвет. Это во-первых. Во-вторых, опознала не одна путанка, а целых две. Не сговариваясь, независимо друг от друга, показали, что ее звали Вероника, что она приезжая, что на игле, что уже неделю примерно не появлялась. Описание одежды соответствует… Снимала комнату у пенсионерки. Все в цвет, Андрюха.

— Да, пожалуй, все в цвет… молодец.

— Завтра собираюсь нанести визит этой пенсионерке, квартирной хозяйке Вероники, — весело сказал Зверев. — Ты поедешь?

— Не знаю, Саша…

— Ну, гляди. Спокойной ночи.

— Ага, тебе тоже, — механически сказал я и подумал, что спокойной ночи теперь уже не получится.

Впрочем, в жизни расследователя довольно часто самое беспокойное время оказывается самым счастливым… Похоже, в нашем расследовании наметился сдвиг, и очень скоро события наберут обороты, и вот тогда…

Стоп! Не слишком ли ты оптимистичен? Ни одного достоверного факта пока нет. Две путаны опознали жертву? Слабенький фактик. Во-первых, возможно, что девица оказалась просто похожа. Во-вторых, облик покойного довольно сильно может отличаться от облика живого. В-третьих, путанки, может быть, просто захотели подзаработать и впарили Сашке эту историю…

Хотя нет, Зверева на мякине не проведешь.

Очень опытный опер, он сумеет расставить столько ловушек, что выявит ложь на косвенных вопросах. Нет, Сашку не проведешь.

А вот что касается «викинга Греттира», то туг все сомнительно. Вот когда позвонит Игорь и… И телефон зазвонил. Я сразу схватил трубку в руки:

— Але… Харольд?

— Нет, господин Обнорский… это не Харольд. Мое имя Вермунд, но вы можете, если вам удобнее, называть меня Юрием.

— Добрый день, Юрий, — сказал я.

— У меня-то — день, — весело сказал он. — А у вас, в Питере, кажется, ночь.

— А вы, Юрий, где находитесь?

— Я в Штатах, Андрей… Я ведь, извините, не только «викинг», но и бизнесмен. Дела гоняют по всему миру.

— Понял, — сказал я и подумал, что как-то это неловко получается: человек звонит мне из-за океана, платит сумасшедшие деньги за телефон. — Понял, оставьте номер, по которому я могу перезвонить, чтобы вам на переговоры попусту не тратиться.

— Это лишнее, Андрей. Говорите сколько нужно. Вас мне порекомендовал Харольд, а для меня выше рекомендации нет… Итак, что у вас за проблема?

— Проблема называется «Греттир», — сказал я.

— А-а… бешеный братец? Никак убил кого?

— Почему вы так думаете?

— Потому что рано или поздно это почти наверняка произойдет.

— Понятно… можете аргументировать?

— Ну, это долго… Это я вам в Питере расскажу, при личной встрече. А в двух словах так: совершенное быдло, сатанеющее от вида крови и грезящее «красным орлом». Понятно?

Понятно. Куда уж понятней? Просто и выразительно.

— Понятно, — ответил я. — Скажите, Юрий, вы знаете настоящее имя этого бешеного братца и адрес?

— Конечно. Отчества и адреса, правда, не знаю, но имя, фамилию и телефон — знаю. Интересует?

— Очень.

— Дам… но после возвращения.

— То есть? Почему не сейчас?

— В домашнем компьютере у меня эта информация… из Атланты мне до него, Андрей, никак не дотянуться. А вернусь — пожалуйста.

— Когда вы собираетесь вернуться в Питер, Юрий? — спросил я. По закону подлости ответ должен быть типа: через месяц.

— Через неделю, — ответил Юрий. — А у вас что — горит?

— По правде сказать, здорово горит. Неделя — очень большой срок.

— Хреново. Я ведь живу один. Вам даже в квартиру не попасть без меня… Как же вам помочь-то?

Юрий Вермунд — «викинг» — бизнесмен — замолчал, а я подумал, что из-за океана, из Атланты, он действительно помочь нам не сможет. Неделя — это большой срок. Не месяц, но все равно — большой срок!

— Ладно, — сказал я. — Давайте попробуем по-другому. Я буду задавать вопросы, а вы отвечать… ладушки?

— Ладушки, Андрей. Я постараюсь.

— Имя-то хоть помните? Русское, я имею в виду.

— Конечно… Олег его зовут. А вот фамилию — извините.

— Возраст?

— Семнадцать. Нет, сейчас, пожалуй, уже восемнадцать. Он говорил, что по Зодиаку — Водолей! То есть где-то январь-февраль, но без компьютера точную дату рождения не скажу.

— Хорошо. Где он, хотя бы приблизительно, живет?

— На проспекте Рационализаторов.

— Где-где? — едва не заорал я.

— На проспекте Рационализаторов…

Я как-то его подвозил, так высаживал именно там…

— А дом? Номер дома? — спросил я. — Не помните, хотя бы зрительно?

— Ну, Андрей, извините… Он ткнул пальцем: вот, мол, в том доме, брат Вермунд, я и живу. Но я, разумеется, особо не смотрел.

— Понятно, — сказал я. — А как хоть выглядит дом?

— Да они там все одинаковые — здоровые такие четырнадцатиэтажные коробки. На них даже смотреть скучно.

— Шестнадцатиэтажные, — поправил я.

— А может быть, и шестнадцати-, я же не считал, — согласился Юрий.