Александр Зацепин - «…Миг между прошлым и будущим»

• Название: «…Миг между прошлым и будущим»
• Автор: Александр Зацепин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-96737-7

Композитор Александр Сергеевич Зацепин, автор музыки к популярнейшим кинофильмам и песням, человек необыкновенно разносторонний, интересный и очень позитивный. Его увлекательные, с юмором рассказанные истории о жизни, звездах кино и эстрады, отечественных и зарубежных режиссерах и актерах – от Леонида Гайдая, Юрия Никулина и Аллы Пугачевой до Клаудии Кардинале и Шона Коннери – никого не оставят равнодушным. Это истории о создании известных песен, о работе над музыкой к всенародно любимым фильмам, о непростых отношениях людей на сцене и за ее кулисами.

---

…Когда я приехал во Францию, Женевьева уже сняла в Париже квартиру в хорошем районе. Правда, на пятом этаже, без лифта. Но нам ли, бывшим обладателям хрущевок, страшны такие невзгоды?!. Квартира была небольшая, одна комната – метров восемь, вторая – четырнадцать, и маленькая кухонька. Мы жили там неплохо. Отец Женевьевы раньше был органистом, а потом завел себе бюро и занимался продажей и сдачей квартир. Он-то и нашел нам жилье.

Женевьева все время искала работу. Художников в Париже – тьма-тьмущая, как и музыкантов. И найти работу очень сложно. К тому же у нее непростой характер. Допустим, нарисовала она картину и продала. Ну, так сделай таких еще три! Нет, она так не хотела. В итоге зарабатывала немного. Но у меня были кое-какие деньги, и поэтому мы жили нормально.

Во Франции, естественно, тоже есть организация типа нашего КГБ. И меня проверяли. Было очень интересно. Пришло письмо: меня пригласили зайти. Прихожу. Сидит симпатичный человек, по-русски говорит прекрасно.

– Знаю, – говорит, – что вы композитор.

Задавал мне какие-то вопросы. Все нормально прошло. Через какое-то время звонит и предлагает встретиться еще.

– Пожалуйста! – говорю. – Готов подъехать.

А он:

– Да нет, я сам к вам зайду.

Я купил пирожные, чтобы его угостить, цианистый калий класть туда не стал, сварил кофе. Он вошел, попросил разрешения посмотреть квартиру. Первым делом, вижу, отметил, что у меня синтезатор стоит. Проходит. Обратил внимание на ноты. Но можно же сделать вид, что я пишу ноты. Говорю, мол, сейчас сочиняю то-то и то-то, немножко сыграл на инструменте. За кофе он стал задавать мне очень тонкие вопросы, на которых, по его мнению, можно подловить – настоящий я композитор или фиктивный.

Спрашивает:

– А знаете ли вы такого певца, как Рогатников?

– Рогатников? – говорю. – Такого певца нет! Есть Богатиков!

Тут он, похоже, окончательно поверил, что его не обманывают. Мой визави полагал, что только настоящий композитор может знать такого певца…

На этом испытания завершились. Разведчик съел пирожное и, довольный, ушел. Больше пирожных для него покупать мне не пришлось.

Разведенный и безработный

Шел третий год моей жизни в Париже. У меня осложнились отношения с женой. Когда-то до меня у нее был в Тулузе любовник. Как полагается, женатый, с двумя детьми. И вот однажды, когда я был в Москве, он пробрался в Париж, чтобы встретиться с Женевьевой. Вероломно сводил ее в ресторан, угостил французским вином, которое располагает к романтическим отношениям, и сказал, что любит, как Ромео. Более того, уйдет от жены со всеми вытекающими. Она этому поверила, и когда я приехал, чистосердечно мне все рассказала.

– Я, – говорит, – с тобой уже не могу жить, потому что была с ним… Он пообещал вскоре забрать меня к себе!

– И ты ему веришь? – спрашиваю. – Почему же до твоего замужества он всего этого не сделал? А все по-командировочному – приехал, раз, раз – и уехал!..

Она – ни в какую:

– Верю – и все!

Я говорю:

– Ладно, давай забудем это, все будет нормально.

– Нет, – отвечает, – я так не могу.

Пятнадцать монастырских лет не прошли даром. А еще до того, как его обман открылся, она начала бракоразводный процесс. Я говорю:

– У меня сейчас нет денег. Давай поеду в Россию и там оформлю документы о разводе?

Она отказалась, сказала, что все оформит сама. Главное, чтобы я не препятствовал.

– Ну, раз уж ты решила, – говорю, – и у тебя такая старая любовь… Если раньше это было невозможно, а теперь он созрел, – что делать!..

И она подала на развод. А потом как-то приходит, вся заплаканная. Выяснилось, что он не может оставить семью. Но любить ее – любит по-прежнему…

И мы развелись. Собственно, она развелась со мной. Но продолжали пока жить вместе.

Через какое-то время она попросила меня, чтобы я куда-нибудь переехал. Потому что ей тяжело: она и хотела бы ко мне вернуться, но раз изменила, то не имеет права…

Подыскали мне квартирку, и я перебрался туда. Удовольствие это было для меня дорогое, так как я сидел без работы. Ведь Ясный уехал к Милошу Форману в Нью-Йорк преподавать в Колумбийском университете. Он собирался и там снимать фильмы. Сказал мне, что будем работать там. Но до сих пор не получил фильма.

Получить фильм – это удача, случай. Сейчас он просто преподает. В свое время они даже хотели найти преподавательское место и для меня, чтобы я читал лекции на тему «Музыка в кино». Не получилось: финансовые проблемы. Киношное отделение Милоша Формана держится исключительно на спонсорских деньгах. Осенью декан, выпучив глаза, начинает бегать по организациям, собирать спонсорские взносы. Потом они год живут. На будущий год – все сначала…

…Квартира оказалась дороговатой для меня, и я снял комнату на самом верху, под крышей дома гостиничного типа. Умывальник – в комнате, а душ и туалет – в коридоре. Не очень здорово, но втрое дешевле!

Я два раза ездил в Америку, искал того продюсера Кэша, с кем мне не довелось поработать. Искал и думал: ну, не найду, так в конце концов смогу и во Франции работать! На неделю буду ездить в Россию, записывать со своими музыкантами. И все будет хорошо. Короче, размечтался.

Но продюсер бесследно исчез. Я пытался разузнать через друзей. Глухо. Куда он делся? На какую студию перешел? Мне говорили: надо было оставаться, когда предлагали работу!.. Да, «есть только миг», за него и надо было держаться!..

Чарующий кофейный аромат

Ситуация сложилась аховая: денег мало, заказов нет. Впору почитать Чернышевского – «Что делать?». И тут я почти случайно встретил режиссера Андрея Кончаловского.

Он тоже искал себе работу во Франции. Жил несколько лет в Париже и ничего не мог найти. Это очень сложно. Никакие режиссеры не нужны. Он всем показывал свою великолепную «Сибириаду», эпохальную картину, прекрасно владел французским и английским. Но ничего не мог сделать.

Раньше мы с ним знакомы не были, только знали друг друга по именам. Есть такой Кончаловский, есть такой Зацепин. Я не говорил Андрею, что ищу работу. Рассказал, что у меня была работа с Войтехом Ясным, но он уехал. И я теперь не знаю, что делать. Наверное, буду возвращаться в Россию. Он сказал:

– Не торопись, еще будет возможность. Будет у меня работа, я тебя приглашу. И студия у тебя будет, и все будет!

Окропил мои изрядно подувядшие надежды радужными брызгами живой водички.

А вскоре Андрей позвонил и сказал, что будет снимать рекламу кофе. И предложил написать музыку. Я с удовольствием согласился и написал несколько тем. И еще показал ему песню «Небо мое» с Ободзинским. Она ему понравилась.

– Давай, – говорит, – сделай эту тему!

А музыки требовалось всего двадцать девять секунд. Я написал, походил к нему на съемки.

Мост Александра III, 1984 год

Там героиня ролика выныривала из бассейна, ей подносили чашку дымящегося кофе, в которую до этого ассистент усердно задувал сигаретный дым. Выходило очень эффектно. Правда, запах был ужасный, но дама улыбалась: какой кофе!..

Музыка получается анонимной, отдаешь ее – и все, тебя вроде не существует, но ты получаешь три тысячи долларов. Хотя настоящему французу заплатили бы пять. За двадцать девять секунд.

Я записал несколько тем на кассету и отдал музыкальному редактору, с которым общался. Мало ли, может, позовут… Хотя Кончаловский сказал, чтобы я даже не пытался: туда не попадешь никогда. Хорошая у тебя музыка или плохая – путь закрыт!

Так и получилось. Меня никто потом не позвал.

Я был очень благодарен Андрею. У меня появились хоть какие-то деньги на жизнь. Я пошел в советское консульство и подал заявление на возвращение в Россию. Это было 3 мая, кажется, 1984 года.

Спрашиваю:

– Когда можно ждать ответа?

Мне какой-то Сергей Иванович отвечает:

– Через два месяца.

Прихожу через два месяца. Сергея Ивановича уже нет, сидит какой-то Иван Сергеевич.

Говорю:

– Иван Сергеевич, я тут оставлял письмо Сергею Ивановичу. Прошло два месяца…

А он мне очень ласково:

– Ну что вы, два месяца!.. Такого не бывает. А какое, кстати, письмо?

Открывает ящик стола, а там мое заявленьице! Как лежало, так смирехонько и полеживает. Никто его никуда и не отсылал.

– Что вы, Александр Сергеевич! – повторяет добрейший Иван Сергеевич. – Два месяца – это нереально. Полгодика, год – другое дело!

Музыка получается анонимной, отдаешь ее – и все, тебя вроде не существует, но ты получаешь три тысячи долларов. Хотя настоящему французу заплатили бы пять. За двадцать девять секунд.

Сразу вспомнился Гоголь. Сколько времени пролетело с тех пор, а все так же мило и приятно.

Мои французские друзья очень удивлялись тому, что меня не пускают на Родину, к себе домой. Нет логики? А может, у меня полно тайных сведений? Может, я шпион? Приеду и все передам кому надо. А так, глядишь, годик пройдет, моя секретная информация устареет… Есть логика, есть!